Страшные бури будут свирепствовать
У пустых крепостей,
Повсюду начнутся битвы,
И жалкие вероломные принцы
Окутают саваном скорби
Весь мир.
Каждый мужчина станет предателем,
Каждый сын – вором.
Граф сидел целый час, дожидаясь возвращения Элина, но потом решил, что юноша веселится с друзьями и не станет спешить обратно к стареющему дяде. Наконец Эолейр лег в кровать и неожиданно порадовался, что боль во всем теле помогла ему отвлечься.
После ночи, проведенной на залитой лунным светом вершине, и сбивающего с толку ритуала Сненнека с гадальными костями, не говоря уже о приводившей Моргана в уныние мысли, что он может потерять то, чего более всего ожидал, ему стало неприятно общество троллей, и он снова начал проводить больше времени со своими прежними друзьями.
– Вы слышали новость? – спросил он, входя в их палатку. – На племянника графа Эолейра на дороге напал гигант! Настоящий гюне!
Его приятели повернулись к нему, Астриан уже улыбался, словно Морган выдал замечательную шутку, Ольверис продолжал точить меч, взгляд Порто оставался затуманенным, словно он только что проснулся, хотя уже давно наступила вечерняя стража.
– Конечно, мы слышали, ваше высочество, – сказал Астриан. – Судя по вашему возбуждению, я думал, вы принесли нечто новое – быть может, из буфета вашего деда, чтобы смочить наши глотки, высохшие, словно Наскаду.
– И ты считаешь, что это ерунда? – Морган с отвращением тряхнул головой. – Живой гигант! И мы почти в Эркинланде!
– Жители Эркинланда почти такие же скучные, как риммеры. Почему я должен переживать из-за парочки их собственных гигантов, которые вполне в состоянии разнообразить унылые дни? И, если честно, гиганту повезло, что он устроил засаду не на меня. – Астриан похлопал по ножнам своего меча. – Я бы проделал в нем несколько дырок, а потом мы бы выяснили, действительно ли он был такой большой, как утверждает сэр Элин.
Ольверис кисло улыбнулся похвальбе Астриана и продолжал скрежетать камнем о сталь, но Порто выпрямился.
– Ты говоришь глупости, – заявил старый рыцарь. – Ты не знаешь. И не можешь знать, пока не увидишь настоящего гиганта.
Ольверис застонал и отложил в сторону меч.
– Теперь мы снова будем слушать про гигантов Наккиги. Порто утверждает, что убил несколько дюжин.
– Я никогда такого не говорил, сэр, но мне довелось видеть гиганта. – Старый рыцарь пытался сохранить спокойствие, но у него с трудом получалось. – Почему ты повторяешь за Астрианом, Ольверис? Неужели все люди из Наббана насмехаются над тем, чего не знают?
– Мы знаем о тебе, старая метла, – сказал Астриан. – Ты подбросишь свой меч в воздух и побежишь, как только увидишь живого орксиса.
Порто перевел умоляющий взгляд на Моргана.
– Он говорит ерунду, ваше высочество, я клянусь. Он ничего не знает о севере и о тех временах, когда я следовал за герцогом Изгримнуром. На горе Наккига, как ее называют Белые Лисы, мои друзья-солдаты и я убили огромного свирепого гиганта. Клянусь ранами святой Оноры, чудовище прикончило трех моих товарищей. Как я могу об этом забыть?
– Никто не утверждает, что ты забыл. – Сэр Астриан присел на деревянный сундук, широко расставил ноги и наклонился к старому рыцарю. – Мы говорим, что ты все придумал. Пожалуйста, обрати внимание на различие.
– Хватит, Астриан. – После того как Морган провел столько времени с добросердечными троллями, ему стало труднее переносить регулярную жестокость молодого рыцаря. – Он прав, ты не знаешь. – Морган повернулся к Порто: – Ты действительно сражался с гигантом? Он был таким же большим, как рассказывает Элин?
– Я не знаю, мой принц. – Порто посмотрел на своих товарищей с нескрываемым торжеством. – Потому что ни один мужчина не может ни о чем думать, когда перед ним стоит такое громадное чудовище, и, если он заявит что-то другое, я назову его лжецом. Могу лишь сказать, что гигант, с которым мне пришлось сражаться, был намного, намного больше меня. Я не думаю, что сумел бы обхватить руками даже половину его груди.
– И он растет с каждым годом, – тихо пробормотал Астриан, стараясь при этом не смотреть на Моргана.
– Он не мог стать больше, чем тогда, когда я его увидел, – заявил Порто. – Вы не поверите, какие у него были длинные руки, принц Морган. Точно стволы взрослых берез, белые и широкие. Но я никогда не смогу забыть – а я пытался, в чем бы два этих шалопая ни старались вас убедить – то, как он на меня смотрел. У него были глаза как у человека. Да, клянусь вам, гиганты способны мыслить, и я думаю, что это ужасно. – Он сотворил знак Дерева и печально взглянул на Моргана. – Зачем наш любящий Бог одарил разумом такое чудовище?
– У нас дома говорят, что килпы, обитающие в южных океанах, – это утонувшие матросы, – неожиданно заговорил Ольверис, который обычно выдавал только короткие насмешки, так что даже Порто повернул к нему голову. – Может быть, с гигантом та же история, – добавил он. – Возможно, они грешники, чье проклятие состоит в том, что они вынуждены рыскать в диких местах.
От такой мысли Морган слегка содрогнулся – быть одиноким и отверженным, испытывать всеобщую ненависть и знать, что когда-то ты был человеком! Это ужас, которым он даже мог бы насладиться, как особенно жуткой историей о призраках, но племянник Эолейра Элин встретил гиганта не в пятидесяти лигах отсюда и не годы назад, а совсем недавно и рядом с тем местом, где они сейчас находились.
Ветер зашумел в ткани палатки, никто не подпрыгнул от неожиданности, но даже усмешка Астриана получилась вымученной.
– О, чудовище где-то снаружи прямо сейчас! – сказал он.
– Прекрати! – сказал Порто с жесткостью, какую Морган слышал очень редко. – Не говори о дьяволах, Астриан, потому что они могут тебя услышать. И не насмехайся над созданными Богом чудовищами, или Он очень скоро покажет тебе твою неосмотрительность.
– Быть может, нам лучше поговорить о чем-то другом, – начал Морган, но Порто снова вернулся к своей истории.
– Он напал на нас бесшумно – невозможно представить, что такое огромное существо может двигаться практически беззвучно. – Глаза Порто были широко раскрыты, словно он снова оказался на том горном склоне. – Мы даже не представляли, что он рядом, пока он не убил одного из солдат и не швырнул его обезглавленное тело на поляну, где мы находились. А потом он бросился на нас из-за деревьев, сгибая толстые стволы и ломая молодые деревца, словно у него под ногами был речной камыш. – Порто помолчал и тряхнул головой, как будто даже через много лет не знал, как объяснить словами, что тогда произошло. – Мной овладел страх – казалось, я вдруг очутился в ледяной воде. Я едва держался на ногах, так сильно у меня дрожали колени. Потом гигант взревел, разинув пасть, полную огромных желтых зубов…
– Ну? – спросил Морган после нескольких мгновений молчания. – Что случилось потом? Ты никогда раньше не рассказывал эту историю с такими подробностями.
– Потому что никто не хотел меня слушать, – ответил Порто, исполненный оскорбленного достоинства. – Некоторые были слишком заняты насмешками и называли меня лжецом. – Он бросил мрачный взгляд на Астриана. – Я бы хотел взглянуть на тебя, сэр Неустрашимость, в такой момент. Ты можешь не бояться любого противника-человека, но нечто столь необъяснимое заставляет потерять мужество.
Астриан собрался что-то ответить, но Морган перехватил его взгляд. Рыцарь склонил голову перед принцем, словно хотел сказать: Очень хорошо, я не стану прерывать эту чушь, если вашему высочеству так хочется ее послушать.
– А у него были доспехи, как у гигантов, которые воюют на стороне Белых Лис? – спросил Морган.
– Только не у этого, – ответил Порто. – Слудик, человек герцога, рассказал мне, что большинство гигантов на Севере дикие, и лишь немногие служат королеве норнов, потому что огромные чудовища опасны даже для своих хозяев. Тот, которого я видел, расхаживал голышом, как обычные животные. Вот почему мне запомнились его глаза и умный человеческий взгляд. Но тогда я мало о чем успел подумать. Все произошло слишком внезапно. Перед нами стояла смерть, высокая, как дерево, и ревущая, точно разъяренный медведь, и ни у кого из нас не возникло ни малейших сомнений, что нам конец.
– И как вы его убили?
Морган много раз слышал от Порто истории о схватках с гигантами и норнами, но редко обращал на них внимание. Принц никогда не верил Астриану, который утверждал, что это лишь сказки, выдуманные старым пьяницей, чтобы выглядеть героем, но не доверял самым ярким воспоминаниям Порто. Теперь Моргану вдруг показалось, что в словах Порто звучит правда человека, пережившего ужас.
– Как? Удача, – ответил рыцарь. – И милость Бога. Один из моих товарищей пронзил ему шею копьем, а другой рассек мечом большую вену на бедре. Я и сам ударил его мечом, но сумел достать только до задней части ноги. Тем не менее он хромал. Мы еще довольно долго с ним сражались, но потом сказалась потеря крови, и он упал. Наш капитан отсек ему голову.
– Значит, ты сам не убивал гиганта, – сказал Астриан, напустив на себя задумчивый вид. – На самом деле ты повредил ему подколенное сухожилие. Может, ты лежал на земле и прикидывался мертвым в этот момент? Или он был таким высоким, что тебе, как маленькому другу принца троллю Без-Шеи, пришлось подпрыгнуть, чтобы нанести свой смертельный удар?
Однако Порто не возмутила насмешка, или он ее просто не заметил.
– Я никогда не утверждал, что являюсь великим героем, как Таллистро. Я сражался, потому что не оставалось выбора, в противном случае меня ждала смерть. Но я не стану просить прощения у тебя или кого-то другого, человек из Наббана. Лишь немногие сошлись лицом к лицу с ревущими волосатыми чудовищами и выжили, и еще меньше тех, кто видел, как гиганта убили.
То, как сухо он произнес эти слова, убедило Моргана. Принц откинулся назад, внимательно разглядывая Порто, словно прежде его не видел. Он все еще оставался высоким, должно быть, в молодости Порто был впечатляющих размеров. И Морган знал, что Порто действительно побывал в тех местах: когда они гостили в Элвритсхолле, друг короля ярл Слудик узнал Порто, когда увидел его рядом с Морганом.