Я едва дышала от гнева.
– Хочу убить его еще раз, – процедила я сквозь зубы.
– Он мертв? – Королева Илеана улыбнулась. – Боги, вы понятия не имеете, как я рада. Спасибо.
– Мы не нуждаемся в вашей благодарности, – огрызнулся Кастил.
Она пожала плечами.
– Как бы то ни было, это умный план. Если бы вы вошли в Солис вместе, счастливые и любящие, это бы сотрясло фундамент нашей власти. Могло бы даже свергнуть… как вы говорите? Кровавую Корону? Люди верят, что Дева избрана богами. Но, понимаете, это могло бы сработать только в том случае, если вы считаете, что кто-нибудь из нас с легкостью откажется от Солиса. А я скорее сожгу дотла все это проклятое королевство, чем позволю Атлантии захватить хотя бы один акр земли.
Я резко вдохнула, а Йен закрыл глаза, опустив подбородок.
– Так что же? – Кастил вышел вперед. – Вы в самом деле хотите войны?
– Я хочу Атлантию, – сказала она.
– Тогда быть войне, – заявила я.
Она покачала головой, рубиновая корона сверкнула.
– В этом нет необходимости.
– Я не вижу других вариантов, – возразил Кастил. – Вы отказались от нашего предложения.
– Но вы не отказались от моего.
Кастил мрачно рассмеялся.
– Ответ будет – нет.
– Вы еще не слышали, что я хочу сказать. – Кровавая королева взяла бокал обеими руками. – Вы отдадите мне верховную власть в Атлантии и присягнете мне. Титулы принца и принцессы можете оставить, но позаботьтесь, чтобы несколько герцогов и герцогинь благополучно перевалили через Скотос и заняли места королевских наместников по всей Атлантии. Разумеется, вы распустите войска и убедите народ Атлантии, что все это к лучшему. – Она склонила набок голову. – О, и я хочу, чтобы бывших короля с королевой привезли в столицу, где их будут судить за измену.
Малик, теперь стоявший рядом с прислужницей, не выказал никакой реакции. Ни проблеска эмоций на предложение казнить его родителей.
– Вы не в своем уме, – выдохнул Кастил.
Он был прав. Нет иного объяснения, раз она думает, будто мы на это согласимся.
– Если вы откажетесь, война неизбежна, – продолжала она, словно Кастил ничего не сказал. – Но прежде, полагаю, вы должны понять, с чем столкнетесь, если ваши войска пересекут Скотос. У нас свыше ста тысяч солдат, принесших клятву короне. Пусть они смертные, но они хотят денег и жизни в достатке – что я могу им обеспечить. Они желают сражаться и умирать, чем жить под властью Атлантии так же, как они жили прежде. У нас есть несколько тысяч рыцарей, и с ними в бою будет не так легко, как вы думаете. Но это еще не всё.
– Выходцы? – закончила я за нее.
Королева Илеана приподняла брови.
– Интересно, – промолвила она, и мое сердце на миг замерло. Я не смела посмотреть на Йена. – Но знаете ли вы, кто такие выходцы?
Никто из нас не ответил. Королева переложила бокал в другую руку и подозвала прислужницу.
Малик крепче сжал челюсти, когда прислужница подошла к королеве. Его реакция была мимолетной, я не была уверена, имела ли она отношение к тому, что Илеана позвала девушку. Та убрала мечи в ножны и замерла рядом с королевой.
– Выходец – совершенно изумительное существо. – Королева Илеана слегка наклонилась к прислужнице. – Очень старое существо, которое впало в немилость еще в те времена, когда боги ходили среди людей.
Она взяла косу девушки и перекинула ей через плечо.
– Они быстрее большинства атлантианцев. Возможно, даже быстрее вольвенов. Они невероятно сильны, даже такие малорослые, как эта.
Девушка сказала, что она много кто еще, когда я спросила, является ли она прислужницей. Значит, она еще и выходец, и мы видели, как она быстра и сильна.
И ей явно не понравилось упоминание ее роста.
– Они исключительно хорошо обученные бойцы с врожденными способностями. Они великолепны в одном. – Королева улыбнулась и провела большим пальцем по красной маске. – В искусстве убивать.
Странные глаза девушки были открыты и сосредоточены на какой-то точке позади нас.
– Любой смертный может стать искусным убийцей, не правда ли? – задала вопрос королева Илеана. – Но выходцы – не смертные. Они нечто совершенно иное.
Королева Илеана кивнула ближайшему рыцарю. Тот вышел вперед, доставая из ножен длинный нож. Я напряглась, когда меня внезапно обожгла волна отчаяния, оставившая после себя удушливый дым безнадежности. Это исходило от нее – от выходца – хотя она стояла с ничего не выражающим лицом и пустым взглядом. Она не хотела…
Малик дернулся, словно собирался шагнуть к ней, но остановился за секунду до того, как рыцарь вонзил нож в грудь девушки – прямо ей в сердце.
Тони вскрикнула и зажала рот ладонью, а я в шоке отшатнулась, налетев на Кастила. Он смотрел расширенными глазами, как рыцарь выдергивает нож. Йен отвернулся, а рыцарь отошел в сторону. Кружево на тунике прислужницы быстро стало мокрым, она пошатнулась и упала на одно колено.
Она запрокинула голову, из ее рта текла кровь. Что-то прохрипела и завалилась на бок.
– Она тоже боец, – заметила королева. Под распростертым на полу телом быстро расплывалась лужа крови. Илеана взглянула на Вонетту. – Ты. Проверь, жива ли она?
Вонетта взглянула на нас и шагнула вперед. Опустилась на колени и прижала пальцы к шее девушки. Сглотнув, покачала головой и убрала руку.
– Пульса нет, и я… чувствую запах смерти.
У меня сложилось впечатление, что речь шла не о том запахе, который вольвены чуют от меня.
Вонетта поднялась и быстро вернулась к Эмилю и остальным.
– Она мертва.
– Боги богов, – вымолвил Киеран, глядя на девушку на полу. Ее кровь заполняла щели между плитками пола и текла к нам. – В чем был смысл этого?
– Терпение, – произнесла Илеана, делая глоток.
Кастил прижал руки к моей спине, а я перевела взгляд с выходца на королеву и затем на Малика, который не сводил глаз с неподвижного тела.
– Что?.. – Я заставила себя перевести дух. – Что с вами не так? – спросила я королеву, глядя на мертвую женщину, на кровь, расплывающуюся под ее рукой…
Один палец шевельнулся.
Я ахнула, а Кастил подался вперед, прищурившись. Дернулся другой палец, а затем и рука. Через секунду все тело начало двигаться, спина выгнулась, а рот открылся. Судорожно хватая ртом воздух, она прижала руку к месту, где была рана на груди, пронзившая ее сердце. Она села, моргая, а затем поднялась на ноги и посмотрела на нас теми же безжизненными глазами.
– Та-да! – провозгласила королева, щелкнув пальцами.
Киеран отшатнулся назад.
– Что за херня?
– Эта херня – выходец, – ответила королева. – Их не так легко убить. Можешь пырнуть их кровокамнем или любым другим камнем. Перерезать горло. Предать огню. Отрезать руки и ноги и бросить умирать – они все равно вернутся целыми. – Она улыбнулась выходцу почти с теплотой. – Они всегда возвращаются.
«Они всегда возвращаются».
Содрогнувшись, я уставилась на девушку, не в силах понять, как такое возможно. Это было не то же самое, что исцелить кого-то или даже вырвать из объятий смерти. Сомневаюсь, что от моего прикосновения могли бы отрасти отрубленные части тела.
– А что насчет голов? – поинтересовался Кастил. – Они тоже отрастают?
Улыбнувшись шире, королева кивнула.
– Невозможно, – выдохнул Делано.
– Хотите, покажу? – предложила королева.
– Нет, – быстро сказала я. Отчаяние выходца все еще отзывалось в моей душе. – Нет необходимости.
Королева казалась слегка разочарованной, а Эмиль потер ладонью грудь.
– Это… мерзость перед богами.
Выходец промолчала, но заговорила королева.
– Для некоторых – да.
Я вспомнила, что сказал Никтос. Он был прав. Это мерзость жизни и смерти.
– Как? – выдавила я. – Как их создают?
– Это не так просто. Они рождаются – третьи сыновья и дочери смертных родителей. Не у всех есть эта… особенность, и те, кто ее имеет, ничем не примечательны, если ее не обнаружить.
Во мне зародилось тошнотворное понимание. Дети, которых отдают на Ритуале. Вот чем становятся некоторые из них.
– Чтобы убедиться, что они достигли полного потенциала, нужна кровь короля или предназначенного, но, по-видимому… – Она окинула взглядом принца Малика. – У меня этого больше нет.
Малик, словно извиняясь, улыбнулся.
– Ну а остальное не так уж важно, – заявила она. – У меня их много. Достаточно для войска, которое вам никогда не одолеть.
Йен… не преувеличивал. Как можно сражаться с войском, которое все время восстает после падения? Могут ли стражи Никтоса победить их?
– Итак… – протянула королева Илеана. – Вот против чего вы будете воевать. – Ее темные глаза остановились на мне. – Война Двух Королей так и не закончилась. Было всего лишь затянувшееся перемирие. Вот и все. А теперь вы должны понять, насколько безнадежно верить в то, что вы можете сражаться с Солисом.
– Тогда почему вы не захватили Атлантию? – спросил Кастил.
– Половина моего войска погибнет или заблудится, переходя через Скотос. В тумане даже выходцам придется несладко. Кроме того, я не хочу, чтобы народ Атлантии меня ненавидел. Я хочу их уважения. Их преданности. А не ненависти.
– Что ж, – сказал Кастил. – Этот корабль уже уплыл.
– Чувства можно изменить, – небрежно сказала она. – Особенно если их королева – дочь королевы Солиса.
– Вы моя мать? – хрипло рассмеялась я. – А я думала, что бабушка.
– Не знаю, зачем тебе так сказала та глупая сука, – ответила она. – Герцогиня Тирман была преданна, но умом не блистала.
Я недоверчиво покачала головой.
– Утверждение, будто вы моя мать – нелепая ложь. Поверить не могу, что вы подумали, будто я приму всерьез это заявление.
– О, пожалуйста, не говори, что ты все еще веришь, будто Коралена – твоя мать. Эта изменница не вынашивала тебя девять месяцев, а затем не кричала от боли, принося тебя в этот мир, – бросила она, поднимаясь по широким ступеням, окружающим зал и ведущим к нише с занавешенным окном.