Я знала, о чем думали его родители. Либо у нас с Йеном один общий родитель либо он вообще мне не родной. Если и так, мне безразлично. Он все равно мой брат. Как и родители, отдавшие жизни, чтобы нас защитить, всегда будут единственными мамой и папой, которых я знала.
– Полагаю, мы можем ответить на некоторые твои вопросы, – объявила мать Кастила, быстро переглянувшись с мужем.
Кастил стиснул мою руку, а я произнесла:
– Аластир говорил, что такие же способности, что и у меня, были у…
– Малека? – перебила королева Элоана, и ее печаль заполнила комнату. – Да. Такие же. Он говорил правду.
Я резко вдохнула, удивленная, что это меня так потрясло. Видимо, в глубине души я не хотела в это верить. Я откинулась назад и попыталась вырвать руку у Кастила.
Он не отпустил и наклонился ко мне.
– Поппи, это не имеет значения. Я уже говорил тебе. – Он поймал мой взгляд. – Для меня это неважно.
– И для нас тоже неважно, – негромко сообщил Киеран за нашими спинами, смело говоря за всех вольвенов.
– На самом деле ты на него похожа, – прошептала мать Кастила, и я повернула голову к ней. – Даже если бы я не видела исходящей от тебя силы, я бы сразу поняла, от кого ты происходишь. У тебя много его черт и его волосы – хотя у него они были более коричневыми, а кожа немного темнее твоей.
У меня кровь застыла в жилах.
– Мне всегда говорили, что я похожа на мать…
– Кто говорил?
– Э…
Об этом говорила королева Илеана. Сколько себя помню, она твердила, что я копия матери, когда та была в моем возрасте. Я никогда не сомневалась в этом и хотя начала подозревать, что кто-то из родителей мне не родной, никогда не думала, что это мама.
Мгновение Кастил смотрел на меня, а затем повернулся к родителям.
– К чему вы клоните?
– Те, кого ты считаешь своими родителями, не могли быть теми, кем ты их помнишь.
Я даже не представляла, что Валин может говорить с такой мягкостью.
– Либо они вообще не были твоими родителями. Потому что мы знаем, кто был одним из них.
Меня поразило участие, исходящее от королевы.
– Пенеллаф, твоим отцом был Малек.
Глава 27
Я уставилась на родителей Кастила, захваченная вихрем смятения и недоверия. Хотела встать, но Кастил крепко держал меня за руку. Да и куда мне идти?
– Судя по твоим способностям, ты должна быть дочерью божества, а не просто потомком, – объяснил король Валин тем же мягким тоном. – А также все указывает, что ни один из твоих родителей не был смертным.
Я резко вдохнула.
– Что?
– Они никак не могли быть смертными, – сказала королева Элоана, ловя мой взгляд. – Это не значит, что женщина, которую ты знала, тебе не мать. Это лишь показывает, что она не была смертной.
Я покачала головой, силясь осмыслить ее слова.
– Но разве Аластир бы этого не понял? Он встречался с ней.
Королева Элоана опустила взгляд, и я догадалась, что она добавила последние фразы, чтобы смягчить удар.
У меня внутри разверзлась бездна.
– Не надо так. Не лгите, чтобы меня пощадить. Я это ценю. – Я правда ценила. Значит, королева заботилась о моих чувствах. – Но мне нужно знать правду.
В королеве шевельнулось уважение. Она кивнула.
– Да, он бы понял, что перед ним не смертная.
– Это также означает, что Леопольд не мог быть Малеком. – Киеран примостился на подлокотнике кресла. – Аластир бы узнал его и не преминул об этом сказать.
Я сосредоточилась на том, чтобы дышать глубоко и ровно, напоминая себе о том, что уже подозревала: по крайней мере один из моих родителей мне не родной. Я даже начала с этим смиряться, и… могла это принять. Но Малек – мой отец? Что-то здесь не складывалось. Но мои мысли пребывали в таком беспорядке, что я не могла понять, в чем подвох.
– И он сказал бы мне, если бы наткнулся на Малека, – добавила мать Кастила, привлекая мое внимание. – Он сказал бы нам обоим.
Пальцы Кастила выскользнули из моих, и мое сердце дрогнуло от ледяного всплеска, прокатившегося по нему. Он уставился на родителей.
– Вы узнали о Пенеллаф еще до меня? Знали, что Аластир приложил руку к тому, что произошло тогда в Локсвуде?
О боги.
Я об этом даже не подумала. Но затем ощутила исходящий от короля и королевы вкус стыда. В середине груди загудело, а Киеран резко втянул воздух, поворачивая голову к матери.
– Вы… знали?
– Мы знали, что Аластир, по его мнению, нашел потомка Малека, – ответила королева Элоана, и муж взял ее за руку. – Но больше ничего о тебе и твоей семье мы не знали. Он даже не знал, что ты дочь Малека. Он начал это понимать, только когда встретил тебя снова.
Тело Кастила стало неестественно скованным, а Хиса отодвинулась от окна и направилась к его родителям.
– Но вы знали, что он убил ее родителей? Что бросил ее умирать?
Отец встретил его взгляд.
– Мы узнали об этом после. Когда уже ничего не могли сделать.
Прошло мгновение, и Кастил начал подниматься. Я схватила его за руку.
– Он прав. – Я с усилием сглотнула, а он повернул голову ко мне. Его глаза напоминали замерзшие топазы. – Они ничего не могли сделать после того, как все уже произошло. Это не их вина.
Сосредоточившись на Кастиле, я опять не смогла определить странную, быстро промелькнувшую эмоцию – кислую и вместе с тем терпкую. Я не знала, от кого она исходила и в самом ли деле я ее почувствовала, когда ярость Кастила бушевала огненным штормом.
– Они не виноваты в том, что сделал Аластир, – говорила я ему, пытаясь удержать. – Не виноваты.
Несколько мгновений он не шевелился, а затем скованно сел рядом со мной. Его мышцы под моими руками оставались напряженными. Хиса отошла обратно к окну и убрала руку с рукояти меча.
– Как? – настойчиво спросил Кастил. – Как вы могли продолжать дружить с этим мерзавцем, зная, что он натворил?
Это…
Превосходный вопрос.
Грудь его отца поднялась в тяжелом дыхании.
– Мы думали, что он действовал в интересах Атлантии.
– Он позволил Жаждущим напасть на ребенка, – рявкнул Кастил. – Как это связано с интересами Атлантии?
– Малик исчез, а ты не выказывал желания принять корону. В такой ситуации потомок Малека, воспитанный среди Вознесшихся, вскормленный прислужницей Кровавой Короны, мог заявить притязания на престол, – сказала мать Кастила, и я ощутила, как его передернуло. – И даже не зная, насколько близким было родство девочки с Малеком, ни Аластир, ни мы не верили в такое совпадение: прислужница выдавала себя за мать ребенка, который является наследницей Атлантии.
Выдавала себя за мать…
– Боги, – вымолвил Киеран, проводя рукой по лицу.
Кастил выпрямился, на его скулах заходили желваки. Он повернулся ко мне.
– Поппи, я…
– Нет. Не смей. – Отпустив его руку, я обхватила ладонями его лицо. – Не смей извиняться. Это и не твоя вина. Ты старался найти брата. Ты понятия не имел, что будет делать Аластир, и даже не знал о моем существовании. Не бери на себя такую вину. Пожалуйста.
– Она права, сын. – Его отец прочистил горло. – Это не твоя вина.
– И вы в самом деле считаете, что не несете за это ответственность? – спросил Кастил, не отводя глаз от меня.
– Нет, не несем, – тихо сказала его мать. – Нам было не по душе то, что сделано, но мы не выразили несогласия. С тех пор мы с этим жили и будем жить.
– Как и с мыслями о тех, кого вы убили, чтобы сохранить в тайне местонахождение Илизиума? – Кастил освободился от моих рук и повернулся к родителям. – С этим вы тоже живете?
– Да, – подтвердил король Валин. Если хоть один из них удивился тому, что нам известно об Илизиуме, они не подали виду. – И если ты станешь королем, тебе придется делать много такого, отчего тебе будет дурно, что будет преследовать тебя во снах и с чем тебе придется жить.
Правдивость этого утверждения заставила Кастила замолчать. На секунду.
– Уверен, что так будет, но если я обнаружу, что кто-то из моих людей причинил вред или убил ребенка, он окажется в Бездне, где ему и место. Такой крови никогда не будет на моих руках.
Сквозь стены, окружающие короля Валина, просочилась печаль.
– Я надеюсь и молюсь, что такого никогда не будет.
– В молитвах нет надобности, – холодно отозвался Кастил. Он взял мою руку и запечатлел поцелуй в середине ладони.
– Погодите, – выпалил Киеран, удивив меня. – Я не понимаю, как Малек мог быть ее отцом. Знаю, о том, что с ним произошло, никогда не говорилось, но можно было бы предположить, что его нет в живых, причем уже несколько веков. И вообще, почему бы ему не вернуться и не потребовать трон?
Я дернулась. То, что Малек мой отец, не имело смысла. Да, похоже, никто не знал, что случилось с ним и Избет. Но неужели он мог быть до сих пор жив?
– Такое спокойно можно предположить, – согласилась мать Кастила, вставая. – И именно поэтому это и невозможно.
Я моргнула раз, другой.
– Что-что?
– Невозможно, что Малек стал отцом девятнадцать лет назад.
Королева Элоана прошла к дубовому буфету. Юбки захлестнули ее щиколотки. Она взяла графин с янтарной жидкостью.
– Никто не хочет выпить?
У Киерана был такой вид, словно он в этом нуждается, когда он произнес:
– Я в самом деле не понимаю, что происходит.
– После расторжения брака и свержения с трона Малек исчез. – Стоя спиной к нам, она налила себе стакан и закрыла графин, но не убрала с него руку. – В то время я была занята растущей угрозой со стороны Вознесшихся и началом войны. Но только спустя несколько лет, после того, как мы с Валином поженились и война Двух Королей закончилась, только тогда я его нашла.
Ее плечи были напряжены. Она сделала хороший, долгий глоток.
– Я знала, что должна его отыскать. Иначе он вечно представлял бы опасность не только для Атлантии, но и семьи, которую я пыталась создать. Я его знала. – Сделав еще один глоток, она оглянулась через плечо и слегка оскалилась, открыв кончики клыков. – Он бы мстил за все, что я сделала. Поэтому я загнала его подальше в Солис и заточила в гробнице.