– Не благодари, – радостно протянул ветала.
Я дала телу немного пообвыкнуться и только потом оглядела шелковый шатер, наполовину открытый, так что были видны кусочки земли и неба.
Все вокруг казалось странно знакомым и незнакомым одновременно. Справа от меня росли цитрусовые и миндальные деревья, точно как в садах Бхараты.
Меня захлестнула волна тоски по дому, столь мощная и неумолимая, что стало трудно дышать. Подле деревьев колыхались в безветренном воздухе шелковые знамена Уджиджайна. Но отчего сердце окончательно замерло, так это от вида усыпанного звездами неба. Серебристые ступени тянулись вверх и исчезали в ночной выси, и я гадала, в какое немыслимое царство они ведут.
Опустив взгляд, я поняла, что сижу на роскошном ковре. В стороне были раскатаны две хлопковые лежанки с пуховыми подушками и теплыми одеялами.
И стоял накрытый стол.
Нас ждали хрустальные вазы с расколотыми гуавами, посыпанными тростниковым сахаром, шафрановый рис, маслянистый наан[10], острые луковые и картофельные яства, холодный йогурт с зернами граната, похожими на рубины, и серебряные чаши с пряным дхалом[11].
И конечно же, сладости: засахаренные фисташки, темные миндальные тянучки и сливочный расмалай[12], покрытый лепестками роз.
Я же не могла отвести взор от своего любимого гулаб джамуна[13] в золотистом сиропе, даже слюнки потекли.
Судя по всему, кроме нас здесь никого не было. Я проверила импровизированный пояс, сделанный из куска шервани – кинжал все так же плотно прижимался к моему бедру. Похоже, прогулка через Грот и падение стоили нам лишь головной боли да царапины на предплечье Викрама. Если не вспоминать о душевных травмах.
– Где мы?
– На Перекрестке, – пропел ветала.
Вновь вспомнились строчки из рубина. Мы уже миновали Грот, где нас снедали воспоминанья. Значит, теперь мы там, где нет пощады глупцам и трусам?
– Что ж. Яства зовут, и я откликнусь. – Викрам встал и отряхнул пыль с разорванной туники.
– С ума сошел? – рявкнула я. – Нужно все обдумать!
Место явно было заколдовано. И плевать, что вокруг нас никого – магия умеет прятать острые клинки за безобидной ухмылкой. Я не желала рисковать.
– По мне, так он с самого начала не в своем уме, – задумчиво произнес ветала. – А может, так влияет Перекресток. Ему нравится, когда пришлым легко и уютно.
Тогда понятно, откуда здесь кусочки Бхараты.
Я принялась расхаживать по шатру.
– Но как нам отсюда выбраться?
Викрам положил еды себе на тарелку и протянул вторую мне.
Я колебалась. После попытки отравления я старалась есть только то, что готовилось на моих глазах. К тому же Майя предупреждала, что лучше остерегаться иномирных угощений. Как показал опыт с демоническим яблоком, не напрасно.
– Думаешь, я пытаюсь тебя отравить? – поднял бровь Викрам.
– Пытаешься?
– Ты спасла меня. После такого травить тебя я точно не стану. Я в неоплатном долгу.
– Тогда не ешь это! – Я схватила его тарелку, но Викрам оказался быстрее и поймал ее в воздухе. – Хочешь отблагодарить меня, умерев?
– Отнюдь, – промолвил он, возвращаясь к еде и демонстративно насыпая на тарелку еще больше риса. – Если хочешь, могу на тебе жениться. Кажется, дома это довольно популярная награда.
– Предпочитаю отравленную пищу.
– Тогда ты все еще можешь получить свою награду, – хмыкнул Викрам и опрокинул в рот горсть гранатовых зерен.
И вдруг застыл, изо рта его брызнул сок.
– О нет, – выдохнул он, хватаясь за грудь.
– Викрам!
Он поднял руку:
– Я ведь хотел начать с манго.
Я замерла, не успев ринуться к нему прямо через стол, а Викрам засмеялся. Негодяй. Оставив его гоготать с самим собой, я ткнула в бок веталу:
– Как отсюда добраться до Алаки?
Он заворчал и приоткрыл один глаз:
– Ты совсем глупая? Следуя указателям, конечно же.
Указателям?
Я откинула шелковую завесу и двинулась к задней части шатра и парившим над нами восьми статуям. Даже издали они казались огромными как слоны. Под каждой статуей, олицетворяющей одного из стражей сторон света, было начертано соответствующее направление. Кубера, Владыка Алаки и страж севера, держал в одной руке булаву, а на каменной груди его покоилось золотое ожерелье.
Северо-восток охранял Ишана со спутанными волосами и грозным трезубцем, а северо-запад – Ваю, Повелитель ветров, размахивающий флагом. Страж востока и Владыка небес, Индра, сжимал в руке молнию, а Повелитель вод и страж запада, Варуна, держал лассо.
Юго-восток стерег Агни, Владыка огня с неизменным огненным копьем, юго-запад – Нритти, Повелительница хаоса, с шамширом в прелестной руке. На юге же властвовал Дхармараджа с посохом и арканом.
За вращающимся помостом виднелось восемь одинаковых дверей. Они не отличались ни высотой, ни шириной, ни цветом. Нас от них отделял непроходимый ров. Единственное, что могло заполнить это пространство, – как раз платформа со статуями. Но чтобы помост стал мостом, он должен был опуститься на землю и перестать вращаться. Нас окружали статуи и иллюзии. Пора было планировать отступление. Обернувшись, я увидела, как Викрам отпивает из кубка.
– Что? – спросил он. – Передумала насчет моего предложения?
– Я не настолько сильно ударилась головой. Ты понимаешь, что мы тут заперты? Похоже, ветала завел нас в тупик.
– Я? – взвизгнуло существо. – Я всего-то и хотел новое тело, а теперь стал зависимым от вашей смекалки. Очевидно, я обречен.
– А, ты об этом, – произнес Викрам. – Ты, кажется, забыла, что была без сознания. Я уже все проверил, мы здесь определенно застряли на всю ночь.
– Только ли на ночь?
Он выхватил из-за спины пергамент с золотыми письменами и протянул мне.
Вот и все, усталый путник, ты почти дошел
Судьбоносный Перекресток ласково встречает
Ты пока пируй и празднуй, отдохни душой
У́шас истину откроет с первыми лучами
Только помни, эти стены глупость не простят
Ошибешься – духи спляшут на твоих костях
Пусть твой выбор будет тверже камня и земли
Сотни здесь искали славы, сотни полегли
Я медленно вчитывалась в строки. Мы в ловушке до рассвета. Выбраться получится лишь с первыми лучами солнца, но в каком направлении двигаться? Как узнать, какой путь истинный? Я подняла глаза на недостижимый дворец ночи. «У́шас истину откроет с первыми лучами». Ушас – богиня зари.
– Почему ты раньше не показал?
– И упустить возможность полюбоваться тобою в гневе? У нас полно времени, чтобы обдумать нашу неизбежную гибель, а вот чтобы насытить желудки – гораздо меньше. К тому же я обеспечил себе преимущество в выборе сладостей.
– Во всем ищешь светлые стороны.
– Чего ж плохого в сытости и довольстве, – взмахнул тарелкой Викрам.
В животе заурчало. Викрам вроде выглядел как прежде, так что о ядах, скорее всего, можно было не волноваться. Я присела рядом, взяла халву и повернулась лицом к углу квадратной комнаты, напоминавшему вид из окна моих покоев.
– Твой дом? – спросил Викрам.
Я кивнула.
– А угол с видом на Уджиджайн… твой?
– Да.
Его угол смотрелся странно. Викрам словно окидывал взглядом все королевство. Холодно. Собственнически.
– Ты любишь Бхарату, – сказал он без единой вопросительной нотки.
– Люблю.
– Так почему согласилась участвовать в Турнире? Могла бы выждать оборот луны и помчаться назад в свою обожаемую страну.
Я прикусила губу. Если просто ждать без всякого плана, Налини умрет. Да и не то чтобы я могла спокойненько вернуться в родные края в конце лунного цикла. Стоит мне ступить на землю Бхараты – и Сканда казнит Налини, а всю вину свалит на меня. Все игры, манипуляции, потери и секреты станут напрасны. Хуже того, если мы лишимся поддержки племени Налини, Бхарата погрязнет в войнах.
– Так сложилось, – выдавила я под внимательным взглядом Викрама.
– Что такого ты натворила, что родное королевство пожелало твоей смерти?
Я стиснула руки.
– Скажем так, из-за обстановки в Бхарате мне пришлось сыграть в политическую игру, в которой я рассчитывала победить. Не победила. Отсюда и смертный приговор.
Викрам закатил глаза и медленно похлопал в ладоши.
– Принцесса училась театральному ремеслу? А по городу в капюшоне народного мстителя ты, случайно, не бегала?
– Ты ничего не знаешь ни о моей жизни, ни о том, каково мне пришлось, – сердито пробурчала я. – Все принцы одинаковы. Не тебе судить о чьих-то сражениях, раз уж сам ты ни за что никогда не боролся.
Его взгляд заострился.
– А вот тут, принцесса, ты ошибаешься.
Я вздохнула и потерла виски:
– Теперь, когда мы поели и поспорили, может, обдумаем загадку?
– Мы знаем, что путь в Алаку лежит через север. О том же говорит и статуя Куберы. Но статуи установлены на колесе…
– И когда оно остановится, будет неясно, верно ли указано направление.
Викрам сдвинул брови. Затем отставил кубок, нарисовал на земле помост и восемь дверей и уставился на них, соединив перед собой подушечки пальцев. Я застонала. Терпение лопнуло.
– Зачем ты это делаешь?
– Что именно?
– Вот это. – Я передразнила его позу, свела брови и попыталась нагнать побольше безумия в глаза.
– К твоему сведению, это моя медитативная поза.
– К твоему сведению, выглядит нелепо.
– А сама-то? – Втянув щеки и злобно прищурившись, Викрам указал сначала на свое лицо, потом на мое. – Это твой подход к медитации?
– Это не связано с медитацией, – огрызнулась я.
– Ах, простите. Очевидно, это твое воинственное сейчас-я-высосу-твою-кровь лицо. Может, подберешь выражение, которое не будет напоминать возмущенную кошку?