– Я думаю, тебе, дорогая, лучше остаться здесь, – заметил Форд.
В ответ девушка наградила его удивленным взглядом, полным возмущения, и уверенно поставила ногу на верхнюю ступеньку лестницы. Через мгновение она исчезла во тьме, а Освальд все еще стоял на месте, пораженный ее храбростью.
Все дальше и дальше спускались влюбленные во влажном мраке, тщательно нащупывая ногами каждую ступеньку. Потом Форд услышал, как Дерика запела ту самую мелодию, которая должна была стать сигналом для ее отца, – похоже, они углубились до того уровня, где баронет устроил свое логово. Как ни странно, они забыли прихватить с собой свечи или фонарь, так что теперь шли глубоко под землей в полной темноте.
Взявшись за руки, путники ненадолго задержались у лестницы, ведущей на поверхность. Дерика дрожала от влажного холода, пропитавшего воздух шахты.
– А теперь что нам делать? – спросила она шепотом, боясь нарушить тишину подземелья.
– Петь, – ответил адвокат. – Эти длинные коридоры разнесут звук на огромное расстояние.
Затрепетав, мисс Тревик снова запела. Ее голос, ясный и сладкий, словно пение жаворонка, серебряным звоном разнесся по коридорам. Шла минута за минутой. Когда Форд уже решил, что они все же ошиблись и пришли не туда, он заметил в конце одного из коридоров мерцание свечи.
Взяв девушку за руку, он повел ее на свет, и тут они едва не упали, натолкнувшись на рельсы для вагонеток. Они шли вперед, иногда задевая головами низкий потолок. Свет становился все ярче, сильнее – и вдруг пропал. Дерика снова запела, и в ответ свеча опять загорелась. Наконец вдали, в конце галереи, они увидели фигуру человека.
– Отец! – воскликнула мисс Тревик.
– Наконец-то, – отозвался господин Ганнибал. – Как я рад, Дерика, что ты пришла!
Глава ХVIIIОткровенный рассказ
Мисс Тревик, все еще держа Форда за руку, шагнула к баронету. Тот крепко обнял дочь, а потом повел ее и ее спутника по извилистому коридору. Они вышли в небольшую пещеру, и сэр Ганнибал, сойдя с рельс, зажег еще несколько свечей. Вокруг стало светлее. Оглядевшись, Дерика поняла, что они оказались в своего рода нише, выдолбленной шахтерами в прежние времена. Пол в этой нише был чуть выше уровня пола в коридоре, и потому там было сравнительно сухо.
В дрожащем свете свечей девушка увидела лежащую в углу кучу сухой травы и папоротника, которая служила кроватью ее несчастному отцу. Тут же находилась коробка с едой. Кострище тлело на самом краю галереи, чтобы дым уходил вверх. Никакой мебели, само собой, не было, и садиться им пришлось прямо на каменный пол, который, к счастью, был сухим.
Оглядев эту цитадель, Дерика уставилась на отца и с удивлением заметила, как сильно тот изменился. Еще недавно он был моложавым пожилым джентльменом, красивым и надменным. Теперь же он побледнел, еще сильнее поседел и вдобавок зарос щетиной. Его плечи поникли, лицо осунулось и приобрело восковой оттенок, и даже глаза, казалось, потускнели.
Мисс Тревик была потрясена, увидев, что ее отец за несколько дней превратился в дряхлого старика. Ее эмоции были слишком сильными, чтобы облечь их в слова. Сэр Ганнибал, похоже, догадался, что она чувствует, а также увидел страдальческое выражение в глазах Освальда.
– Да, – горько протянул баронет. – Есть чему удивиться. Тем-то и отличается убежище в шахте от уютного особняка…
– Но скоро все изменится, – с уверенностью объявил молодой юрист. – Вы скоро вернетесь домой, сэр.
– Увы, это зависит от многих обстоятельств, – задумчиво ответил Тревик.
– Отец! – Дерика судорожно сжала его руку. – Никогда не поверю, что ты убил мистера Боуринга!
– Нет, дорогая, нет, я никого не убивал, – ответил сэр Ганнибал, похлопав дочь по руке. Его лицо озарила радость от того, что дочь верила в него. – Я, конечно, совершенно невиновен. Но у меня есть враги, которые готовы на все, чтобы меня уничтожить.
– Но почему, отец?
– Ах! – тяжело вздохнул старый аристократ. – Это долгая история.
– Ну а мы как раз пришли, чтобы выслушать вашу долгую историю, – быстро вставил Форд.
Затравленный баронет посмотрел на молодого адвоката:
– Что вы говорите?
– С тех пор как вы исчезли, мы с Дерикой слышим о вас всевозможные странные истории.
– Обо мне? – у Тревика перехватило дыхание.
Адвокат кивнул:
– Да, о вас и о господине Полуине…
– Полуине? Моем слуге?
– Да, – многозначительно произнесла Дерика. – О твоем слуге Самюэле Кренте.
Баронет вздрогнул и сжал руку дочери так сильно, что та вздрогнула.
– Как вы узнали, что Полуин на самом деле вовсе не Полуин, а Крент?
– О, – протянула Дерика, передразнивая отца. – Это тоже долгая история.
– Не понимаю, к чему такой ироничный тон, дитя мое, – сказал сэр Ганнибал, пытаясь подавить волнение.
– Похоже, мы друг друга не понимаем, – заметил Освальд, пожав плечами. – Будет лучше, если вы расскажете нам все, причем с самого начала.
– О чем я должен рассказать? – продолжал упираться баронет.
– К примеру, о Мертвой голове.
– Я ничего не знаю об этом, господин Форд.
– И о Мулу ничего не знаете, и о его…
– Кто вам это рассказал?! – властно перебил молодого человека сэр Тревик, сильно разволновавшись.
– Миссис Боуринг.
– Кто-кто? Жена господина Боуринга умерла много лет назад.
– Я имею в виду молодую миссис Боуринг, жену Моргана.
– Так вы знаете об этом тайном браке, – пробормотал господин Тревик.
Форд уставился на него в упор.
– Кажется, вы, сэр Ганнибал, многое забыли, – сухо сказал он. – Конечно, мы знали. Помните, не так давно…
– Да-да, – перебил его баронет, отмахнувшись. – Должен был распространиться слух, что я дал согласие на свадьбу Дерики с Морганом, а затем госпожа Крент должна была объявить о невозможности этого брака. Я знаю… Я знаю. Поймите, я так разволновался, что уже начал забывать, кто что знает.
– Бедный отец, – мягко проговорила мисс Тревик. – Но у нас мало времени, мы не можем оставаться тут надолго. Расскажи нам все побыстрее, чтобы мы как можно скорее вернулись домой.
– Не могу, Дерика. В этой истории все против меня.
– Отец, ты должен вернуться домой и объясниться с теми, кто обвиняет тебя.
– Но ты же знаешь, что на мой арест выписан ордер. Меня не было на празднике, когда был убит Боуринг, и я не могу доказать, что не причастен к этому.
– Полуин смог бы это доказать, – быстро сказал Освальд.
– Но он не станет, – с горечью вздохнул сэр Ганнибал. – Этот человек злодей, он хочет меня погубить. Я не знаю почему, ведь я делал ему только добро.
– Многие не ценят доброту, – заметил Форд, пожав плечами. – Они пытаются навредить человеку, который был добр с ними. Но ситуация такова, сэр Ганнибал. Полуин утверждает, что после того, как мисс Стреттон покинула праздник с господином Пенрифом, вы выехали на мопеде по дороге, огибающей холмы. Он, то есть Полуин, встретился с вами где-то на пустошах, и вы спросили его, видел ли он мисс Энн. Он ее не видел, так как они ехали по другой дороге. Тогда вы отдали ему мопед и отправили с письмом в особняк Пенриф. Затем…
– Затем я вернулся в Санкт-Эвалдс, – быстро продолжил Тревик. – Но не на праздник. Послушайте меня, Форд, и ты, Дерика. Я люблю мисс Стреттон и хочу жениться на ней. В день праздника, если бы не вмешались вы, я попросил бы ее руки. Но я не успел с ней объясниться. Она уехала вместе с Пенрифом, который, насколько я знаю, в нее влюблен. Больше всего я боялся, что он сделает предложение раньше меня, и тогда я потеряю Энн навсегда. Вот почему я в спешке написал письмо, в котором просил ее стать моей женой, и отправился на мопеде в погоню.
– Но была ли необходимость в таком письме? – поинтересовалась девушка. – Ты мог бы просто догнать мисс Стреттон и сделать предложение.
– Когда рядом был этот Пенриф? Не смеши меня, Дерика! Я собирался сунуть ей письмо в руку под каким-нибудь благовидным предлогом и исчезнуть. К сожалению, я выбрал не ту дорогу, по которой поехал Пенриф.
– И на которой произошло убийство…
– Вот именно. Проезжая по второй дороге как раз мимо этой шахты, я встретил Полуина, спускавшегося с холма. Я устал и отдал ему мопед, чтобы он поехал за мисс Энн. Он согласился. Тогда я пешком пошел обратно домой и гулял по пляжу за особняком до самого ужина.
– Почему же ты не вернулся на праздник? – поинтересовалась мисс Тревик.
Баронет покраснел:
– Я был влюблен, Дерика. Я брел по пустынной дороге и думал о женщине, которую люблю. Но, видишь ли, я не могу доказать свое алиби, поскольку никто меня на пляже не видел. А господин Боуринг, с которым я как раз перед этим поссорился, был убит примерно в это же время, так что я находился в очень опасном положении.
– Мисс Стреттон видела вас на вершине холма рядом с гранитной глыбой, которая в дальнейшем перегородила дорогу. Это была именно та глыба, в которую врезался автомобиль Боуринга, – заявил Освальд.
– Господин Форд! – воскликнул баронет с яростью, когда адвокат закончил свою речь. – Мисс Стреттон – мой друг. Она бы не стала такое говорить…
– Но это правда, отец?
– Нет, Дерика, душой клянусь: меня там не было! Я сделал то, о чем уже рассказал, а когда Полуин уехал на моем мопеде, я пешком отправился к особняку и на пляж.
Девушка посмотрела на Форда, а он – на нее.
– Странно! – с удивлением сказал адвокат. – Интересно, а не изображал ли вас кто-нибудь, сэр Ганнибал? Мисс Стреттон заявила, что видела именно вас.
– Не знаю, кто мог устроить подобный маскарад, – помедлив, ответил сэр Тревик. – Но меня и близко там не было… Однако лучше расскажите мне все, что вы узнали, и тогда мы, быть может, прольем свет на это дело.
– Я вам все расскажу, – заверил его юрист, – но взамен и вы должны быть совершенно откровенны.
– Обещаю. Продолжайте.
Адвокат был вынужден довольствоваться этим обещанием. Он рассказал сэру Ганнибалу о разговоре с Иосией, о неожиданном появлении Моргана, о визите мисс Стреттон в хижину Анака и подробно пересказал то, что поведала им молодая госпожа Боуринг про Полуина, также известного как Крент.