Она сказала это господину Пенрифу – не совсем подходящему слушателю для подобных откровений, так как Ральф, конечно, ревновал ее к баронету.
– Не понимаю, почему вы считаете, что он не способен на убийство, – угрюмо отозвался Пенриф. – Любой сделал бы подобное ради денег.
– Не надо всех судить по себе, – с презрением произнесла мисс Стреттон.
– При чем тут я? Все знали, что он в стесненном положении. Впрочем, я понимаю, почему вы его защищаете. Вы же собираетесь выйти за него замуж!
– Это он хочет жениться на мне, – парировала Энн и довольно рассмеялась. – Но я не совсем уверена, что приму его предложение.
– Энн, вы отлично знаете, что я люблю вас.
– Мой дорогой Ральф, вы порой очень милы и к тому же неплохо выглядите. Но все-таки у вас маловато денег, и ваша мать не склонна сдавать свои позиции. Она – хозяйка вашего дома.
– Она выполнит все ваши желания, если вы станете моей женой, – объявил молодой человек.
Мисс Стреттон покачала головой.
– Ваша мама не любит меня, – таков был ее ответ. – Она всякий раз радуется, когда я уезжаю от вас. Я всего лишь бедная художница, и миссис Пенриф считает меня недостаточно хорошей и достойной, чтобы носить вашу фамилию.
– Но я-то уверен, что вы более чем достойны! Мисс Энн Стреттон, выходите за меня замуж!
– Нет. То есть… Я не могу дать вам ответ прямо сейчас.
Господин Пенриф покраснел от обиды:
– Значит, вы предпочитаете мне старика?
– Он не так уж стар и отлично сохранился. Кроме того, Ральф, у него доход шестьдесят тысяч в год.
– К тому же он – убийца.
– У вас нет права выносить ему приговор.
– Я говорю, что хочу и когда хочу.
– Как грубо! И такой человек был бы мне хорошим мужем?
– Вы меня не так поняли, – залепетал Пенриф, сознавая, что зашел слишком далеко. – Да, я был резок, поскольку расстроился, что вы выйдете замуж за этого старика. Нам с вами будет хорошо вместе, мисс Стреттон. Мы будем счастливы.
– Хмм… Я в этом не уверена, – уклончиво произнесла девушка и, не желая прогонять его и лишаться запасного жениха, добавила: – Простите, но я пока не готова вам ответить.
– Вот как? – проворчал Ральф, и его обычно красное лицо стало пунцовым. – Вы выйдете за меня замуж, если сэр Ганнибал откажет вам!
– Что вы хотите этим сказать? – возмутилась Энн. – Позвольте вам заметить, господин Пенриф, – неожиданно отчеканила она официальным тоном, – что я не из тех женщин, которым отказывают. Сэр Ганнибал жаждет на мне жениться. У меня есть тому доказательства, – заявила она, и ее рука скользнула в карман платья.
Господин Пенриф проследил за этим движением.
– Он написал вам письмо? – настороженно спросил он.
– Не буду раскрывать все секреты, – кокетливо замялась девушка. – Во всяком случае, я пока не решаюсь принять его предложение. – Она с капризной гримасой посмотрела на молодого человека. – Конечно, я могла бы стать миссис Пенриф, но лишь на строго определенных условиях.
– На каких условиях? – чуть ли не с открытым ртом уставился Пенриф на свою возлюбленную.
Энн положила на его руку свою миниатюрную ладошку.
– Мой дорогой Ральф, – промолвила она серьезным тоном, – о сэре Ганнибале ходит много разных слухов, которым я ни разу не поверила даже на минуту. Я слышала, что вы тоже сочиняли о нем разные гадости. Так вот, если вы желаете, чтобы мы оставались друзьями, попрошу вас держать язык за зубами.
– Вот каково ваше условие? – пробурчал господин Пенриф, и лицо его заалело от гнева. – Ну что ж, я выложу всю правду о сэре Ганнибале в полиции. Тогда его повесят, а вы будете моей женой.
– У вас есть какие-то сведения?
– Не сомневайтесь. Я знаю, что вы намерены выйти за него замуж, и я решил: не бывать тому! Энн, он убийца!
Энн Стреттон охнула и схватилась за сердце:
– Что вы себе позволяете?! Это клевета!
– Ничуть. У меня есть свидетель по имени Иосия Полуин.
– Служащий в поместье сэра Тревика?!
– Ага, его управляющий. Полуин говорил, что сразу после того, как мы – вы и я – покинули ярмарку, сэр Ганнибал куда-то умчался на мопеде.
– Смешно! Вы ехали так медленно, что мы непременно встретились бы с ним на дороге.
– Нет, потому что он выбрал другую дорогу.
– Все равно он не мог проехать туда таким образом, чтобы его никто не видел, – сухо заметила Энн.
– А Полуин утверждает, что Тревик так и сделал. Оставил дом, сел на мопед и покатил в сторону карьеров. Именно тех карьеров, что неподалеку от места преступления. – Тут Ральф ехидно усмехнулся. – Поэтому я считаю, что сэр Ганнибал отправился туда, убил господина Боуринга, потом развернул мопед и вернулся на праздник до конца вечера. Он легко мог обернуться в полчаса, а то и быстрее.
– Я в это не верю, – объявила мисс Стреттон. – И я прошу вас: не трогайте сэра Ганнибала. Он мой друг, и я не дам его опозорить.
Молодой человек осклабился:
– Будущая леди Тревик не хочет, чтобы ее мужа повесили.
– Не мелите чепуху. Виселица ему не угрожает.
– Угрожает, и еще как. В любом случае ему придется покинуть Санкт-Эвалдс. Тут все настроены против него, и если он задержится на несколько дней, толпа его просто линчует.
Несомненно, такое могло случиться – Энн была в этом уверена. К тому же она сама задавалась вопросом: не сэр ли Ганнибал действительно убил господина Боуринга? На скоростном мопеде – а девушка знала, что баронет отлично водил его, – он быстро достиг бы карьера, где произошло убийство. Другая дорога и вправду существовала, и по ней можно было незаметно добраться до места преступления. Тревик мог приехать туда задолго до Боуринга, затаиться, а потом в нужный момент посредством рычага сбросить на дорогу массивный камень. Застрелив миллионера, он вернулся бы на дорогу, где оставил мопед, и через двадцать минут после убийства уже снова был бы с гостями, обеспечив себе алиби. В таком ключе все выглядело весьма неприятно, по крайней мере, для баронета.
Мисс Стреттон принадлежала к тем дамочкам, которые быстро принимают выгодные для себя решения. Она, как правильно утверждала Дерика, была авантюристкой и не стеснялась в средствах, если ей требовалось добиться своего. В этом случае она обрадовалась, услышав об опасности, угрожающей сэру Ганнибалу, поскольку это давало ей шанс спасти его, заслужив тем самым вечную благодарность новоиспеченного богача. Аристократ был готов жениться на ней, и даже если он и впрямь совершил убийство, стоил он сейчас шестьдесят тысяч фунтов в год. Конечно, у господина Пенрифа тоже водились деньги, к тому же он был сильно влюблен в мисс Стреттон, вот только его мать ее ненавидела. Кроме того, Ральф мог взбунтоваться после свадьбы: в нем отмечалась некая природная грубость, а сэр Ганнибал был джентльменом, баронетом, богачом и имел, кроме всего прочего, легкий характер. Именно он воплощал того мужчину, за которого Энн хотела бы выйти замуж, поэтому после разговора с Пенрифом она решила встретиться с сэром Тревиком и напугать его рассказом Ральфа о том, что именно видел Полуин. Это помогло бы ей вынудить сэра Ганнибала уехать в Лондон и взять ее в жены. А потом они несколько лет провели бы за границей, пока скандал, связанный с этим преступлением, не утих бы. В итоге все стало бы хорошо.
Составив план действий, мисс Стреттон энергично взялась за его воплощение. Она спешила воспользоваться отсутствием Дерики: эта острая на язык юная леди действовала ей на нервы самым неприятным образом. А посему мисс Стреттон немедленно отправилась в гости к сэру Тревику.
– Сэр Ганнибал дома? – спросила она, когда ей открыли дверь.
– Да, мисс, – ответил слуга, – но он занят.
– Мне нужно увидеть его. Скоро ли он освободится?
– Не могу сказать. С ним миссис Крент.
– О… – протянула Энн, которой было очень интересно, о чем госпожа Крент говорит с баронетом. – Тогда я подожду. Я собираюсь в Лондон и хотела бы пообщаться с сэром Ганнибалом, прежде чем покину Санкт-Эвалдс.
Слуга, знавший, что эта молодая художница дружит с его хозяином, сразу же проводил ее в гостиную. Та была небольшой, как и все комнаты в доме, и имела французские окна, выходящие на террасу. Подойдя к окну, чтобы полюбоваться на пляж и залив, мисс Стреттон услышала два голоса. Она тотчас вспомнила, что библиотека расположена рядом с гостиной и что там окна тоже выходят на террасу. Заглянув за угол, гостья увидела, что одно из окон открыто, и по четкости голосов поняла, что собеседники – возле него. Со своего места мисс Энн хорошо слышала то, о чем говорили в библиотеке. Поэтому она осторожно присела в кресло у окна, решив воспользоваться выпавшим шансом и подслушать эту беседу. Голос сэра Ганнибала она узнала сразу – мелодичный и приятный. Другой, женский, но гораздо более грубый, принадлежал Марии Крент. Не подозревая, что их кто-то слышит, хозяин дома и его посетительница не сдерживали эмоций. Энн ловила каждое слово.
Если бы она могла видеть сквозь стену, то заметила бы, что миссис Крент сидит у стола возле открытого окна. Дородная женщина носила черную одежду, но, похоже, этот цвет ей не нравился, поэтому она добавила к своему наряду желтый платок и несколько серебряных украшений. Кроме того, у нее была красная кожаная сумочка и зеленый зонтик, который странным образом контрастировал с ее платьем. Ее лицо было краснее обычного, и она часто вытирала его лиловым платком. Сэр Ганнибал, изысканный и хорошо воспитанный джентльмен, кривился от присутствия этой женщины в своей библиотеке. Но он ничего не мог изменить, так как госпожа Крент пришла по делу и им было что сказать друг другу. В тот момент, когда мисс Стреттон «присоединилась» к их разговору, Мария многословно излагала свои претензии по поводу наследства покойного.
– Я прослужила господину Боурингу двадцать лет, – безапелляционно заявила она, – и он обещал заботиться обо мне.
– Он оставил вам сотню фунтов в год, – невозмутимо произнес баронет.
– Это ничего не значит. Это гроши! Я хочу от вас по меньшей мере тысячу.