– Да уж, – согласился адвокат. – Но почему?
– На это у меня есть своя причина. Я желаю выйти замуж за сэра Ганнибала, поскольку он богат и им легко управлять. Я не люблю его в романтическом смысле слова, но надеюсь стать ему хорошей женой.
– Не спорю, мисс Стреттон.
– Как вам известно, – рассудительно продолжала она, – я спасла его от очень неприятного столкновения с толпой разъяренных рабочих. Дерика может меня не любить, но она должна признать, что я защитила ее отца от суда Линча.
– Думаю, она отблагодарит вас при удобном случае.
– Отблагодарит так, чтобы я почувствовала, как она меня презирает, – горько усмехнулась девушка. – Но я, господин Форд, сделаю для сэра Тревика много больше, если… – добавила она, сделав многозначительную паузу, – …если я буду молчать.
– О чем? – быстро спросил он.
Энн указала на возвышение, откуда виднелось то место, где раньше находилась гранитная глыба, сброшенная на дорогу.
– В день убийства мистер Пенриф подвозил меня, – сообщила она.
– Я знаю. Вы услышали выстрел и вернулись.
– Именно так. Но когда мы проезжали, на дороге еще не было никакой глыбы. Господин Пенриф отвлекся, занятый управлением лошадьми, а я подняла голову, посмотрела вверх и увидела… – Тут художница замолчала.
– Что же вы увидели? – насторожился Освальд.
– На вершине возле камня стоял сэр Тревик.
– Вы наверняка ошиблись, – выдохнул адвокат.
Мисс Стреттон покачала головой:
– Сэр Ганнибал всегда держит себя определенным образом – военная выправка. Уже сильно смеркалось, опускался туман…
Форд вдруг вспомнил, что Анак говорил примерно то же самое.
– Тем более туман, – подхватил он.
– Нет, я совершенно ясно различила сэра Тревика рядом с той страшной глыбой. Я даже охнула от удивления, и господин Пенриф спросил меня, что случилось. Я привела какое-то расплывчатое оправдание; поскольку он очень ревнив, я избегала лишний раз упоминать при нем о сэре Ганнибале.
– Как же вы поступили дальше?
– Постаралась не оглядываться. А потом мы услышали выстрел и вернулись. Остальное вы знаете.
– И вы считаете, что это сэр Ганнибал убил господина Боуринга?
Мисс Стреттон пожала плечами.
– У меня нет своего устойчивого мнения на этот счет, – вздохнула она. – Я изложила вам факты. А сами вы как думаете?
Вместо ответа Форд задал наводящий вопрос:
– Вы вышли бы замуж за сэра Ганнибала, будь у вас такая возможность?
– Я полагаю, мне представится такой шанс, когда он вернется. Но если мисс Тревик не желает видеть меня в «мачехах», я согласна держать язык за зубами за пять тысяч фунтов.
– Мисс Стреттон, я в подобном торге не участвую.
– Просто передайте мои слова Дерике. Ну а теперь нам пора возвращаться в Санкт-Эвалдс. И больше я не стану касаться этого дела, пока не получу ее ответ.
Они продолжили светскую беседу о погоде, налогах и прочих пустяках, не имеющих никакого отношения к баронету. На рынке Энн попросила кучера остановить коляску, поблагодарила юриста за то, что тот подвез ее, и, выбравшись наружу, отправилась восвояси. Освальд же распорядился, чтобы кучер отвез его к дому Тревиков: он собирался незамедлительно рассказать Дерике все, что услышал от мисс Стреттон.
Он нашел свою возлюбленную в гостиной вместе с мисс Лавинией. Они возбужденно обсуждали лежащий перед ними документ. Едва Форд вошел, как Дерика бросилась ему навстречу.
– Освальд! – воскликнула она, размахивая бумагой. – Отец прислал письмо. Он пишет, что не вернется и что подарил мне доход в шестьдесят тысяч фунтов в год. Что все это значит?
Глава 13. Рассказ экономки
– Дарственная на такую большую сумму? – обескураженно промолвил Форд, переводя взгляд с Дерики на ее тетю и обратно. – Впрочем, не в сумме дело. Кому же еще сэр Ганнибал должен оставить деньги, как не собственной дочери? Вопрос совсем в другом: почему сэр Тревик это сделал? Похоже, он и вправду виновен.
– Нет! – в отчаянии закричала мисс Тревик. – Я не верю! Хоть папа слаб характером, легко поддается чужому влиянию и, возможно, не так морально устойчив, как следовало бы, он не способен опуститься до убийства. Это бред какой-то!
– Я точно такого же мнения, дорогая, – согласилась мисс Куинтон. – Сэр Ганнибал, конечно, дурак и неудачник, но не преступник.
– Дурак часто приносит больше вреда, чем преступник, мэм, – сурово заметил мистер Форд.
– Я согласна с вами. К примеру, тот дурак, о котором мы говорим, устроил себе на редкость неприятные проблемы, – недовольно поджала губы пожилая леди.
– Освальд! Тетя! – выкрикнула Дерика, заливаясь краской. – Я не хочу, чтобы вы так отзывались о папе! Он не хуже других. Слабохарактерность – вовсе не преступление.
– Но может привести к нему, – парировала мисс Лавиния, оставляя за собой последнее слово.
Девушка не стала с ней спорить, а повернулась к Форду и протянула ему письмо, которое до сих пор держала в руке.
– Я получила его вместе с дарственной от мистера Граттона, – объяснила она.
Адвокат взял послание и сел его читать, в то время как мисс Куинтон, надев очки, вновь принялась изучать дарственную, благодаря которой ее племянница в одночасье превратилась в богатую невесту.
В первую очередь Освальд посмотрел на адрес, чтобы узнать, где обосновался сэр Ганнибал. Но на конверте значился лишь адрес адвокатской конторы Граттона. Видимо, баронет никому не хотел открывать секрет своего тайного убежища. «А так как с таким богатством ты станешь желанной добычей для любого плута, советую тебе выйти замуж за Освальда Форда как можно скорее. Он хоть и бедный, но честный юноша», – бросилась в глаза молодому человеку одна из фраз письма.
– Хорошая новость, – улыбнулся он Дерике, которая тоже читала послание своего отца, заглядывая жениху через плечо.
– Пока папа не сообщил ничего из того, чего я раньше не знала, – посетовала мисс Тревик и ласково пригладила волосы Освальда. – Продолжай. Самая важная часть еще впереди.
Так и оказалось, потому что в конце письма сэр Ганнибал просил дочь не разыскивать убийцу господина Джона Боуринга. Кроме того, сэр Ганнибал уведомлял, что уезжает за границу и что ему вполне достаточно тех денег, что он оставил себе. Возвращаться он не намеревался: полученных от Боуринга средств ему хватало на безбедную старость, а Дерика, выйдя замуж за Форда, и без отца, как он считал, жила бы счастливо.
«Ну что же, – подумал юрист, добравшись до подписи, – в этом письме сэр Тревик фактически сознался в совершённом преступлении».
– Нет, – снова заявила девушка, прочтя мысли Освальда по выражению его лица. – Нет, – повторила она. – Папа невиновен, он, вероятно, уехал, чтобы оградить истинного убийцу.
Мисс Лавиния с удивлением посмотрела на них обоих:
– Так, по-вашему, сэр Ганнибал знает, кто погубил этого несчастного?
Дерика кивнула.
– Иначе никак не объяснить тот факт, что папа решил скрываться, – растерянно проговорила она. – Иных причин для этого у него нет.
– Если, конечно, он сам ничего не натворил, – мрачно изрекла мисс Куинтон.
– Тетя, вы же утверждали, что не верите, будто папа – преступник!
– По крайней мере, не такой, чтобы угодить на виселицу, – осторожно ответила старая дама. – Я не признáюсь никому, кроме тебя, Дерика, и вас, господин Форд, но мне это письмо кажется очень подозрительным, – указала она на лист бумаги в руках Освальда.
– Я полностью согласен с мисс Куинтон, – кивнул адвокат. – А то, что я выяснил у мисс Стреттон и Анака, наводит меня вот на какую мысль: сэр Ганнибал так или иначе замешан в этом инциденте.
– Расскажи нам все, – попросила расстроенная девушка, которая, несмотря на твердое убеждение, что ее отец не виноват, под впечатлением того, как колеблются дорогие ей люди, и сама начала сомневаться.
Адвокат не заставил себя упрашивать и подробно изложил все, что выведал у Анака и Энн.
Дерика внимательно слушала, сложив руки на коленях и не спуская глаз со своего жениха. Она не видела причин не верить ему и лишь всякий раз качала головой, когда тот упоминал про Энн Стреттон.
– Аферистка, – презрительно объявила мисс Тревик, когда Форд дошел до конца.
– И да, и нет, – спокойно заметил он. – По-моему, дорогая, ты слишком придирчиво к ней относишься. Она не бóльшая авантюристка, чем любая другая женщина, стремящаяся преуспеть в жизни.
– Вы правы, господин Форд! – неожиданно воскликнула Лавиния. – Я сама называла ее этим словом, но в конце концов: если красота женщины – ее главный капитал, то почему бы ей не вложить его с выгодой для себя? Нет ничего зазорного в том, чтобы выйти замуж за деньги. Энн Стреттон происходит из уважаемой семьи, я хорошо знала ее родителей. Кроме того, она умна и привлекательна. А твой отец, Дерика, настолько несамостоятелен, что наверняка женится вновь. Мисс Стреттон далеко не худшая из невест. По крайней мере, она будет держать его подальше от всяческих неприятностей.
– Все равно она мне не нравится, – упрямо заявила Дерика.
– Женщинам свойственно недолюбливать друг друга, – возразила мисс Куинтон. – Особенно если одна метит другой в мачехи.
– Она никогда не станет мне матерью! – вспыхнула девушка.
– Шансов у нее немного, – кивнула тетя, – особенно пока за сэром Ганнибалом охотится полиция.
Форд подождал, пока эта словесная перепалка не затихнет, а затем сказал Дерике:
– Не станешь же ты отрицать, что мисс Энн вела себя очень разумно, когда спасла твоего отца от гибели и ваш дом – от разрушения?
– Какие подвиги! Она совершила их лишь потому, что стремилась выйти за него замуж, – настаивала на своем девушка.
Молодой адвокат не сдавался, считая неприязнь своей невесты к мисс Энн необоснованной.
– Не думаю, что мисс Стреттон так уж сильно хочет стать супругой твоего отца, – возразил он. – Даже если учесть доход в шестьдесят тысяч в год, она готова отказаться от притязаний на сэра Ганнибала. И всего-то за пять тысяч фунтов.