тебя, раз я тебя уже получил – может, в глубине души я такой трусливый подлец, что даже не хочу идти на обязательство давать заднюю самому, что хочу как-то толкнуть на это тебя?
Вопрос. Вопрос.
Это обоснованные, совершенно понятные вопросы, милая, и, клянусь тебе, я изо всех сил постараюсь ответить на них честно, насколько возможно.
Вопрос…
Но только есть еще одно, что, мне кажется, я должен сперва тебе сказать. Итак, впервые я начинаю с чистого листа, впервые открылся. Мне страшно, но я скажу. Потом будет твоя очередь. Но слушай: это плохо. Боюсь, тебе может стать больно. Это, боюсь, прозвучит совсем плохо. Можешь сделать одолжение и как-то приготовиться, и пообещать не реагировать пару секунд, пока я говорю? Можем поговорить до того, как ты отреагируешь? Обещаешь?
КИ № 48 08/97
ЭППЛТОН, ВИСКОНСИН
В свои апартаменты я их приглашаю на третьем свидании. Важно понимать, что, хотя у нас только третье свидание, между нами должна существовать некая ощутимая близость, благодаря которой я почувствую, что они подчинятся. Возможно, «подчинятся» [сгибает поднятые пальцы, обозначая кавычки] не самое удачное выражение. Я имею в виду, пожалуй, [сгибает поднятые пальцы, обозначая кавычки] подыграют. То есть согласятся на контракт и последующие действия.
Вопрос.
Равно не могу я объяснить и как чувствую эту таинственную близость. Это ощущение, что готовность подчиниться не исключена. Мне однажды рассказывали об австралийской профессии, известной как [сгибает поднятые пальцы] определитель пола цыплят, в…
Вопрос.
Прошу, пока потерпите немного. Определитель пола. Так как курицы имеют куда большую коммерческую ценность, нежели самцы, петухи, кочеты, видимо, чрезвычайно важно определить пол только что вылупившегося цыпленка. Дабы узнать, расходовать ли капитал на уход или нет, понимаете ли. Видимо, петухи на открытом рынке стоят сущие гроши. Однако половые признаки вылупившихся цыплят целиком внутренние, и невооруженным глазом невозможно понять, курица или петух данный цыпленок. Во всяком случае, так мне рассказывали. Однако же профессиональный определитель пола тем не менее может понять. Пол. Он проходит по выводку вылупившихся цыплят, осматривая каждого исключительно на глаз, и сообщает птицеводу, каких цыплят оставить, а какие – петухи. Петухи впоследствии погибают. «Курица, курица, петух, петух, курица» – и так далее и тому подобное. Видимо, в Австралии это имеет место. Профессия. И они почти всегда правы. В догадках. Птица, в которой определили курицу, на самом деле вырастает в курицу и окупает вклад птицевода. Однако чего определитель пола не может, так это объяснить, откуда он знает. Пол. Видимо, часто эта профессия патрилинейная, передается от отца к сыну. Австралия, Новая Зеландия. Дайте ему только что вылупившегося цыпленка – скажем, молодого петуха, – и спросите, откуда он знает, что это петух, и профессиональный определитель пола, видимо, лишь пожмет плечами и скажет: «Как по мне, так это петух». Несомненно добавив «приятель», как мы с вами добавили бы «друг мой» или «сэр».
Вопрос.
Так как я не могу привести более уместной аналогии. Возможно, какое-то таинственное шестое чувство. Не то чтобы лично я прав в ста процентах случаев. Но вы бы удивились. Вот мы на оттоманке, выпиваем, наслаждаемся музыкой, легкой беседой. Имеется в виду, это уже третье свидание, поздний вечер, после ужина и, возможно, фильма или танцев. Я большой любитель потанцевать. На оттоманке мы сидим не рядом. Обычно я на одном конце, а она на другом. Хотя это всего лишь полутораметровая оттоманка. Не самый длинный предмет мебели. Однако суть в том, что между нами нет особой интимности. Неформальная обстановка, но не более. В течение времени, ранее проведенного в обществе друг друга, участвует и играет важную роль сложный язык тела, но не буду утомлять вас деталями. Итак. Когда я почувствую, что момент подходящий – на оттоманке, в комфорте, с напитками, возможно, в аудиоцентре что-то из Лигети, – я скажу, без какого-либо определенного контекста или вступления как таковых: «Что скажешь, если я тебя свяжу?» Всего шесть слов. И только. Кто-то резко отказывает на месте. Но малый процент. Очень малый. Возможно, даже шокирующе малый. Я знаю, что ответят, уже во время вопроса. Почти всегда знаю. Опять же, не могу детально объяснить откуда. Всегда наступает миг полного молчания, давящего. Вам, конечно, известно, что у социального молчания бывают разные текстуры, и эти текстуры сами по себе могут немало сказать. Молчание возникает вне зависимости, откажут мне или нет, был ли я прав по поводу [сгибает поднятые пальцы, обозначая кавычки] курочки или нет. Ее молчание, его вес – совершенно естественная реакция на подобное изменение в текстуре доселе легкой беседы. И здесь внезапно обостряются романтическое напряжение, намеки и язык тела первых трех свиданий. Изначальное или ранние свидания – фантастически богатый материал с психологической точки зрения. Несомненно, вам об этом известно. Как и любой ритуал ухаживания, игра, пока оба присматриваются друг к другу, примеряются. Итак, после моих слов всегда возникает пауза на восемь ударов сердца. Они должны дать вопросу [сгибает пальцы] осесть. Кстати говоря, это выражение моей матери. Дать чему-либо [сгибает пальцы] осесть, и так получилось, что это почти идеально для описания происходящего.
Вопрос.
Жива-здорова. Живет с моей сестрой, ее мужем и их двумя маленькими детьми. Очень даже жива. Равно не… уверяю, я не обманываю себя, будто низкий процент отказов связан с моей ошеломляющей привлекательностью. Подобные вещи устроены иначе. Более того, именно по этой причине я предлагаю подобную возможность в такой смелой и, видимо, безыскусной манере. Я сторонюсь любых попыток очаровать или смягчить. Потому что знаю, и очень хорошо, что их ответ на предложение зависит от заложенных в них внутренних факторов. Кто-то захочет поиграть. Некоторые нет. Больше ничего не имеет значения. Единственный настоящий [сгибает пальцы] талант, в каком я без лишней скромности сознаюсь, – способность их измерять, просвечивать, чтобы… отсюда такой перевес на третьих свиданиях, если угодно, [сгибает пальцы] курочек, нежели чем [сгибает пальцы] петухов. Я применяю эти птичьи тропы как метафоры – ни в коем случае не чтобы характеризовать субъектов, но скорее чтобы подчеркнуть мою неподдающуюся анализу способность узнавать, интуитивно, на первом же свидании, готовы ли они – если угодно, [с. п.] созрели ли для предложения. Связать их. И именно так я его и преподношу. Не приукрашиваю и не стараюсь выставить [несколько раз с. п.] романтичней или экзотичней, чем оно есть. Теперь что касается отказов. Отказы очень редко враждебны, очень редко, и только в тех случаях, если данный субъект на самом деле желает подыграть, но находится во власти конфликтов или эмоционально не готов принять это желание и потому вынужден применить враждебность, чтобы убедить себя, что такого желания или близости не существует. Иногда это называют [с. п.] кодированием отвращения. Его очень легко различить и расшифровать, и потому почти невозможно принять враждебность на свой счет. С другой стороны, редкие субъекты, насчет которых я просто ошибся, чаще смеются, иногда заинтересовываются и задают много вопросов, но в конце концов просто прямо и недвусмысленно отклоняют предложение. Это петухи, которых я перепутал с курочками. Бывает. По моим последним подсчетам, мне отказали в чуть более чем пятнадцати процентах случаев. На третьем свидании. На самом деле число несколько завышено, поскольку включает враждебные, истерические или оскорбленные отказы, которые происходят – по крайней мере, на мой взгляд – которые происходят не из-за того, что я ошибся с [с. п.] петушком.
Вопрос.
Опять же, пожалуйста, обратите внимание, что я не обладаю и не претендую на обладание специальными знаниями о птицеводстве или профессиональном уходе за выводком. Этими метафорами я только подчеркиваю видимую необъяснимость моей интуиции по поводу перспективных участников [с. п.] игры, которую я предлагаю. Равно, пожалуйста, обратите внимание: до третьего свидания я их не касаюсь и никак с ними не заигрываю. Равно на этом третьем свидании я, огорошив предложением, не бросаюсь на них и никак к ним не подвигаюсь. Я предлагаю резко, но без угрозы, сидя на своем конце полутораметровой оттоманки. Я ни в коей мере не принуждаю. Я – не дон жуан. Я знаю, в чем суть контракта, и суть не в соблазнении, завоевании, половых сношениях или алголагнии. Суть только в моей жажде символически высвободить определенные внутренние комплексы, произошедшие из крайне неровных детских отношений с матерью и сестрой-близнецом. Это не [с. п.] садо-мазо, и я не [с. п.] садист, и я не заинтересован в субъектах, которым нравится [с. п.] боль. Мы с сестрой, кстати говоря, двуяйцевые близнецы и во взрослом возрасте вообще друг на друга не походим. Итак, суть того, что я делаю, когда внезапно, непредвиденно предлагаю отвести их в другую комнату и связать, можно как минимум отчасти описать фразой из теории мазохистского символизма Маркезани и Ван Слайка как предложение сценария контракта [не с. п.]. Критический фактор здесь – я равно заинтересован как в контракте, так и в самом сценарии. Отсюда резкая формальность моего предложения, смесь агрессии и благообразия. Они взяли ее к себе после серии небольших, но несмертельных инсультов, мозговых, когда она уже не могла жить одна. Она отказалась даже принять в расчет специализированное учреждение. Для нее даже не стояло такого вопроса. Сестра, конечно, немедленно пришла на выручку. У мамочки своя комната, а дети сестры теперь живут вместе в одной. Комната на первом этаже, чтобы не было необходимости преодолевать лестницу – крутую и без коврика. Должен сказать, я в точности знаю все обстоятельства.
Вопрос