– Да вы продолжайте, продолжайте, – милостиво разрешил Гриша.
Профессор кашлянул и начал лекцию. И дверь после этого случая больше не запирал.
Вторая история случилась, когда мы окончили первые курсы и перешли к практике в многочисленных клиниках города.
Однажды к нам на лекцию по педиатрии пришла симпатичная молодая преподавательница, откашлялась в микрофон и представилась:
– Самохвал Светлана Викторовна. Ассистент кафедры.
Медики всегда отличались специфическим чувством юмора. Девушка была маленькая, хрупкая. Конечно же, вскоре мы переименовали ее в Самосвал.
Гриша на педиатрию забил. В конце концов, педиатром он быть не хотел. На лекции не ходил вообще, практикумы пропускал. А так как занятия вели разные преподаватели, Светлану Викторовну он ни разу в глаза не видел. И вот таким макаром дотянул Гриша до сессии с неподписанной зачеткой. Сунулся к заведующему кафедры – тот в отпуске, оставил после себя Светлану Викторовну зачеты ставить и улетел в теплые края. А сессия все ближе. Гриша рвет на себе волосы, в глазах – паника. Наша староста ему и говорит:
– Экзамен завтра, вали к Самосвалу, она тебе зачет подпишет, она добрая.
Гриша про прозвище преподавательницы ни сном ни духом. Решил, что если Самосвал – то что-то грозное, предпенсионного возраста. Заходит в ординаторскую, и тут его клемануло: напрочь забыл, как преподшу зовут. А как она выглядит, он и не знал никогда. Увидел симпатичную девушку в белом халатике – решил, медсестра, наверное.
И говорит:
– Слушай, мне преподшу найти надо. У нее еще фамилия такая странная – то ли Грузовик, то ли Камаз.
Зачет Гриша подписал только через полчаса, когда Светлана Викторовна перестала кататься по полу от смеха.
К нашему удивлению, университет Гриша закончил. И сейчас с успехом трудится травматологом в районной больнице своего родного края. Ценится как хороший специалист.
Людмила Ткаченко. Домашнее, без химикатов!
Помнится, когда-то давно чисто вымытые руки перед едой были залогом здоровья. А потом настало время, когда оказалось, что грязные руки – это не самое страшное в теме питания.
Потому что из магазинов вдруг исчезли съедобные продукты, их место заняли продукты околосъедобные. И каждый из них таил в себе опасность: в безобидных куриных яйцах завелась неведомая сальмонелла, фрукты-овощи покрылись таинственными пестицидами, а творог, сметана и молоко вообще перестали быть похожими на себя. Продукты стали считаться условно съедобными. В общем, как говорится, покурить было безопаснее, чем отведать яишенку или, еще хуже, попить молочка.
Поэтому, когда моя соседка Тамара угостила нас «домашним» творожком, сметаной и яйцами с огурцами, мы страшно обрадовались.
– Наконец-то можно поесть с удовольствием, без оглядки на пестициды! – радовались мы с подругой Наташкой.
– Кушайте, девочки, домашнее, без химикатов, – приговаривала Томочка, выставляя на стол дары.
И девочки скушали! В рекордно короткий срок! Когда через полчаса добрая соседка зашла за пустыми плошками, мы рассы́пались в благодарностях и дифирамбах, а заодно поинтересовались «откуда дровишки».
– Так мама из деревни приехала, – охотно пояснила Тамарка, – у нее там целое хозяйство – корова, куры, огород опять же!
– Молодец мама, – восторженно заахали мы, – с таким хозяйством еще выбрала время приехать!
– Так а что делать? – грустно вздохнула Тома. – Я-то к ней уже лет восемь не езжу…
За ее вздохом явно скрывалась какая-то трагедия, поэтому не спросить: «А что случилось?» – было просто невозможно.
– Боюсь! – честно ответила Тамара, – деревня-то …
И она назвала район, наиболее пострадавший во время чернобыльской аварии.
– Мама наотрез отказалась оттуда уезжать, – бесхитростно продолжала рассказ Тома, не замечая наших вытянутых физиономий, – а я жутко радиации боюсь!
– Логично! – только и смогла выдавить я, а оптимистка Наташка «утешила»:
– Зато, даже если мы теперь будем светиться в темноте, у нас точно не будет сальмонеллеза!
– Девочки, да вы что?! – искренне удивилась Тамара. – Какой сальмонеллез?! Это ж все домашнее! Без химикатов!
К слову, сейчас возраст той доброй мамы приближается к девяноста. И у нее по-прежнему целое хозяйство – курочки и огородик. А потому что питание правильное – домашнее. «Без химикатов»!
Евгения Ерофеенко. Меткий выстрел
Случай этот произошел, когда я училась в старших классах.
В девяностые годы в школьную программу входил предмет, который назывался Начальная военная подготовка – НВП. На НВП учителя пытались поведать юным умам о военной службе, обучали практическим навыкам обращения с оружием и со средствами индивидуальной зашиты.
Кто учился в школе в эти годы, наверняка вспомнит, как толпы «слоников» бегали по коридорам. Как мы надевали эти дурацкие противогазы. Мне, девочке, этот процесс был крайне неприятен: за минуту тренировки терялась некоторая часть моих длинных волос. Зато я приобрела жизненно необходимый навык быстрого напяливания противогаза. До сих пор помню запах резины, исходящий от него; помню, что надо вынуть пробку-заглушку из противогазной коробки; помню, как вздрагивала от резкой команды «Газы!», как запотевали в нем стекла после пробежки. Кто зимой ходит в маске и очках, меня поймет, особенно когда с холодной улицы заходишь в теплый магазин – видимость нулевая. Так было и в противогазике, который, кстати, сейчас считается самым ненадежным средством защиты от токсичных веществ.
А еще на этих занятиях мальчики учились разбирать и собирать оружие, а девочки в это время бинтовали «раненых».
Как-то военрук зашел к нам в класс и спросил, есть ли девушки, желающие участвовать в военных сборах. Мне так надоело сидеть на уроках, что, недолго думая, я подняла руку вверх. Скептически оглядев мою невысокую, щуплую фигуру, учитель презрительно сказал:
– Хорошо, за мной. – На выходе, зацепившись взглядом за одноклассника, бросил: – Захаров, пойдешь с нами.
Едва успевая за его быстрым шагом, я посеменила по лабиринту школы. Войдя в мужскую раздевалку возле спортзала, я с удивлением наблюдала, как мужчина открыл люк в полу. В темноту подвала вела железная лестница. Замирая от страха, я спустилась вниз, в нос ударили запахи сырости и еще какие-то, мной ранее не слышанные, технические «ароматы».
Длинное помещение с низким потолком тускло освещала единственная лампочка.
– Захаров, покажешь, как стрелять, а я пока мишень поменяю, – отдал распоряжение учитель.
– Ну, ложись, – лениво протянул парень.
– Куда?!
– На мат ложись, бери оружие. Видишь прицел? Смотри на мушку, целься в яблочко и нажимай на курок. Поняла?
Как я могла признаться, что из всего сказанного мне было понятно, что надо лечь, взять винтовку и выстрелить? Какие мушки, возле каких яблочек?
В школьном платье на холодном мате лежать, мягко говоря, не очень комфортно. Пошевелив винтовку на деревянной подставке, я нащупала курок, посмотрела поверх оружия на далекий кружок мишени, стоявшей на стуле, и стала ждать дальнейших указаний.
– Ерофеенко, готова? – откуда-то издалека послышался голос военного.
– Готова… – неуверенно протянула я.
– Стреляй!
Я выстрелила. Все погрузилось во тьму. Нет, все остались живы. Просто потух свет, потому что я попала в лампочку, одиноко висевшую в полутора метрах от мишени.
Послышались отборные маты военрука и тихий испуганный шепот одноклассника: «Ну ты, Женька, даешь!»
Урок не прошел даром, я поняла: «Рожденный танцевать стрелять не должен!»
Об авторах
Александр Сергеевич Пономарев, 1970 года рождения. Родился и живет в Москве. Образование высшее техническое. К литературному творчеству пришел недавно. Пробует себя в различных жанрах, в частности, в иронической (сатирической) прозе, поэзии. Литературных званий, наград и достижений не имеет. Вышли две книги: сборник иронической прозы «Нервные люди» (2019) и сборник иронической поэзии «На самом деле» (2020). Страница на портале «Изба-Читальня»: www.chitalnya.ru/users/aponomarev/
Юлия Тимур – художник, прозаик, поэт. Родилась в Москве. Последние 20 лет живёт в Турции. Дипломант международного литературного конкурса имени С.А. Есенина «Страна берёзового ситца 2018». Лауреат второй степени международного конкурса «Образ Крыма 2019» за цикл акварельных работ. Публикации в журналах «Медведь», «Кольцо А», литературно-художественном альманахе «Новый Континент» (Чикаго, США), на множестве литературных порталов и в электронных изданиях. Автор шести книг: «Зимородок», «Записки новичка из петушино-цитрусового рая», «За чашечкой турецкого кофе», «Муравейник», «Острова детства», «Под сенью платана». Контакты: timurakdeniz@gmail.com
Елена Полещенкова. Живет в Минске. Пишет стихи, пьесы, прозу для детей и для взрослых. Автор сборника рассказов «Однажды в коммуналке».
Алла Французова. «Мне посчастливилось родиться и вырасти в маленьком поселке, расположенном на берегу моря, среди гор, у подножия потухшего вулкана (Слыхали – Коктебель? Приезжайте!). Наверное, эта потрясающая атмосфера напитала меня большой любовью к природе, людям и нескончаемым желанием творить. Я пишу для добра, для улыбки. Если мои истории хоть на секунду согреют теплом душу читателя, то значит все не зря. Значит, не зря мои дети, друзья, родственники и коты, которые не успели убежать или прикинуться спящими, долгими вечерами выслушивают все новые и новые отрывки будущих историй».
Елена Соловьева. Мама троих детей. По образованию в порядке получения: телеграфист, инженер связи, психолог, преподаватель шахмат в школе. В совершенстве владеет собакой и тремя котами. Страница в сети: www.vk.com/elenasoloveva71
Александр Богданович, родился 3 декабря 1967 года в Свердловской области. Окончил Серпуховское высшее командно-инженерное училище ракетных войск стратегического назначения по специальности «инженер электромеханик по эксплуатации автоматизированных систем боевого управления ракетных комплексов». Служил в РВСН на инженерных и командных должностях, нёс боевое дежурство на ракетном комплексе «Тополь». Работал редактором в электронных и печатных СМИ Ивановской и Белгородской областей. Член Союза журналистов России. В 2017 году выпустил сборник стихов «Другое из