Настоящее проникновение в защищенную сеть далеко не такое захватывающее действо. Это медленный процесс. Достаточно нудный. И требующий терпения и болезненного внимания к мельчайшим деталям.
Конечно, есть люди с врожденными способностями к языку машин, они способны шестым чувством отыскать возможные решения. Однако защищенная сеть – далеко не одни только машины. Это еще и люди, которые работают с ними и налаживают эти машины. В девяти случаях из десяти самый простой способ проникнуть в защищенную компьютерную сеть – это найти подходящего человека. А вот в этом Гибсону не было равных.
У него имелся особенный дар находить защищенную сеть и людей, работавших с нею, а затем отыскивать дефекты, возникающие в процессе их общения. Он отыскивал погрешности между конкретными мерами безопасности и человеческой небрежностью, которую допускали пользователи, поскольку думали, что никто не обратит на нее внимания. Невежество, любопытство, особенности характера, простая человеческая лень, жадность или глупость – компьютеры были машинами, которыми пользовались люди, и тут всегда находилось слабое звено. Для Гибсона хакерство всегда было самым скучным занятием. Но изучать людей? Да! Вот это было по-настоящему забавно.
Но, при крайней необходимости, он был и неплохим программистом. Только не особенно сноровистым. Поэтому, когда Вон окончательно завершил написание и отладил программу, а потом успешно ее протестировал, наступила ночь вторника. Начало двенадцатого. Он поспал только пару часов с воскресного вечера, и сейчас на него сразу обрушилась усталость.
Гибсон запустил пальцы в свои волосы, взъерошил их и выглянул в коридор мотеля. Там, увидев его, Хендрикс приветственно махнул ему рукой и тут же погасил окурок. Прежде, когда Вон несколько раз выходил из своей комнаты, чтобы освежиться, тот его практически не замечал. И уж точно не переставал курить.
– Скажи ей, что все готово, – устало произнес Гибсон.
– О’кей.
– Протестирую завтра.
– О’кей…
– Что-нибудь случилось со вчерашнего дня?
– Нет, ничего особенного…
Гибсон рухнул на постель прямо в одежде. В нормальных условиях он проспал бы часов восемнадцать. Но в этом мире ему оказалось отведено на сон только шесть часов, а потом еще часа три его организм пытался поспать, отчаянно и безуспешно сражаясь с остатками кофеина, который Гибсон влил в себя за все это время. К девяти утра он принял душ, побрился и собрал все оборудование. А потом, щурясь от утреннего света, вышел из комнаты.
Выяснилось, что Хендрикс и Дженн тоже не теряли времени даром. За последние пару суток они установили несколько видеокамер, которые отслеживали не только входы в библиотеку, но и подступы к ней. Дженн тщательно исследовала все труднодоступные места, где можно было бы найти хоть какое-то укрытие, но все-таки находившиеся неподалеку от библиотеки. А Хендрикс перенастроил туда же и некоторые из своих камер.
– Плохая новость заключается в том, что основными посетителями библиотеки являются белые мужчины в возрасте от сорока пяти до шестидесяти, – сообщил Хендрикс.
– Да, мы сделали фото двадцати шести человек, которые входили в библиотеку с утра понедельника и которые подходят под необходимый нам возраст. Фото послали сравнить с нашей базой данных. Может быть, нам повезет.
– Думаешь, он окажется среди них?
– Хендрикс так не думает. Я же пока не знаю…
– Просто я не думаю, что этот парень будет бродить вокруг библиотеки с газетой в руках, – уточнил Хендрикс. – Я в это не верю. Думаю, он делает свое дело, остается незамеченным и убирается отсюда сразу же.
– А я полагаю, что он с тем же успехом может лежать на травке у себя перед домом, и именно так это и происходит, – сказала Дженн. – Но у нас настолько мало исходных данных, что можно рассуждать об этом чисто теоретически. Он может сколько угодно укрываться, пока мы не найдем способ вычислить его. А это ведет нас к…
Она осеклась.
– К моей программе, – закончил за нее фразу Гибсон.
– Она работает? – спросила Дженн.
– Думаю, да. Но наверняка я не узнаю, пока не испытаю ее в деле.
– А нельзя ее сначала протестировать? – поинтересовался Хендрикс.
– Я это уже сделал, и она работала без особых сбоев. Но чтобы двигаться дальше, надо подождать, пока я создам имитацию библиотечной сети.
– Как она загружается? – спросила Дженн.
– Одним пальцем. Но для этого надо попасть в кабинет библиотеки хотя бы на пару минут.
– Ну, это возможно. Мы с Хендриксом позаботимся об этом. Ты будешь поблизости, и мы сообщим тебе, когда установим эту программу. А потом ты сможешь посмотреть, работает ли она.
– Ага. Только, по-моему, такая идея никуда не годится, – сказал Гибсон.
Дженн явно начала терять терпение, но все же сдержалась и спросила:
– Почему? Разве так уж сложно старым луддитам сломать машинку?
– Нет, достаточно кликнуть мышкой.
– Тогда что?
– Слушай, ты ведь сама говорила, что в библиотеке полно парней, которые подходят под описание нашего подозреваемого, так?
– Ну…
– А если он окажется там, среди них?
– Это разумно, – согласился Хендрикс.
– Я полагаю, мы ошибемся, если будем думать, что он не знает, как вы выглядите, – продолжил Вон. – Вам вообще следовало бы пореже светить свои физиономии рядом с библиотекой.
– Интересно, а откуда он мог узнать, как мы выглядим? – изумилась Дженн.
– Не забывай, что он несколько недель сидел в базе данных корпорации.
Гибсон с удовольствием отметил, что Дженн сразу оценила его замечание.
– О господи! – воскликнула она. – Это же доступ к персональным файлам работников!
– С фотографиями, – добавил Хендрикс.
– Ну, и как? Вы все еще хотите, чтобы я дожидался вас в мотеле?
Библиотека «Кэролин Энтони лайбрери» могла считаться небольшой, однако трудившиеся в ней люди, очевидно, гордились своей работой. Гибсон посмотрел по сторонам, изучая обстановку. Помещение библиотеки – хорошо спланированное, чистое, светлое и вполне уютное. Так и хотелось, позабыв о времени, присесть и почитать какую-нибудь книгу. Главный вход открывался в маленький жизнерадостный атриум, где на деревянных стендах были со вкусом размещены новые поступления.
За главным столом женщина средних лет раскладывала новые книги, и ее толстые руки мелькали, сноровисто расставляя томики. Волосы ее, изуродованные химической завивкой, напоминали что-то среднее между мхом и прядями шерстяных волокон, которыми конопатят щели. Она сурово кивнула Гибсону в знак приветствия и вернулась к своему занятию. За спиной у нее стояли целые штабели книг, которые исчезали где-то в недрах библиотеки. С левой стороны располагались ряды кабинок для работы, каждая с жидкокристаллическим монитором. Аккуратная надпись на стене содержала инструкции о правилах пользования компьютерами, которые можно было получить от дежурного библиотекаря. Лестница с широкими ступенями вела вниз в «Отдел детской литературы». Направо размещался уютный читальный зал с креслами и скамеечками для ног. Все кресла, кроме одного, оказались заняты группой пенсионеров, которые, казалось, обитали здесь постоянно.
Гибсон подумал, не может ли оказаться так, что кто-то из этих людей и есть тот человек, за которым они охотятся. Ему хотелось внимательно рассмотреть посетителей, вглядеться в их лица. Понять, сможет ли он отличить этого человека среди всех остальных, хотя ему хорошо было известно, что вряд ли возможно заметить на человеческом лице печать зла. Тот, кто десять лет назад похитил Медвежонка и как-то сумел сохранять тайну все это время, наверняка не выделяется из толпы, и на его лице не прочитаешь ничего, что его выдавало бы. Скорее всего, этого человека вообще можно будет заподозрить в самую последнюю очередь. В конце концов, известно, что он не затаскивал девушку в свою машину – Медвежонок сама села в нее, потому что не заметила в чертах неизвестного ничего пугающего. Скорее всего, маска была сброшена намного позже.
Возможно, именно поэтому посещение заштатной библиотеки в захолустном городишке наводило на Гибсона такую тоску. Объективно рассуждая, это было простое задание. Но он чувствовал себя на грани срыва. Человек, которому была известна судьба Медвежонка, хорошо знал это место и находился здесь, по крайней мере, последние две недели. В настоящий момент его могло тут и не быть, но именно в этой уютной библиотеке хранился ключ к тщательно скрываемой тайне.
И, возможно, Хендрикс прав в том, что разгадка этой тайны неминуемо жуткая, но если им удастся найти этого парня, то тогда хоть чуть-чуть восстановится справедливость и восторжествует правосудие. Конечно, не для Медвежонка – для смерти нет справедливости, это Гибсон знал. Но, может, живым это придаст некоторое равновесие… Хотя нет, сам он в это тоже не верил. За такое преступление не может быть никакой компенсации. Если Медвежонок мертва, то обнаружение человека, похитившего ее, всего лишь позволит ответить на вопросы, которые лучше было бы не задавать никогда. Кто захватил ее? Где ее держали? Как она страдала и умерла?
Гибсон внезапно подумал об Элли, однако тут же усилием воли отогнал все мысли о ней. Ни при каких обстоятельствах он не мог даже представить свою дочь на месте Сюзанны…
Поскольку не выделяться из толпы показалось Гибсону не очень хорошим выбором, он решил пойти в диаметрально противоположном направлении и привлечь к себе внимание. Вон подумал, что уродливая, бесформенная спортивная куртка, галстук и мятые хлопчатобумажные брюки окажутся вполне милой комбинацией. Теперь он выглядел как человек, желавший произвести хорошее впечатление на окружающих и потерпевший фиаско. Гибсон через Интернет познакомился с библиотекарем, Маргарет Миллер, а потом разыскал ее сына Тодда. Пробраться в офис библиотеки и загрузить свою программу тоже могло считаться вариантом, но бесперспективным. Значительно легче будет, если миссис Миллер сама пригласит его в служебное помещение.