ожет сделать вид, что спит.
— Но, черт возьми, пока так ничего и не нашли в этой электронной установке?
— Во всяком случае, мне это неизвестно. Техники совершенно демонтировали станцию в Марч и теперь ее восстанавливают. Отряды техников посланы на станции «Нордис» и «Веспер», в Калифорнии. Но это поиски иголки в стоге сена. Агрунски работал на девяти станциях, а проверили пока только одну. Если специалистам не повезет сразу напасть на нужное место, им придется демонтировать все станции. А на это надо по крайней мере год. Меня это, черт возьми, крайне удручает. А ты-то отдаешь себе отчет? — Голос Эрни внезапно стал спокойным.
— На что это похоже, Тайгер?
— На мешок с нечистотами... Чао, Эрни!
Я повесил трубку. Камилла продолжала напевать под шум душа. Я снова снял трубку и набрал один из номеров, помеченных в рапорте Хардекера, — номер Элен Левис в Сарасоте. Мне ответила привратница.
— Соедините, пожалуйста, с мисс Элен Левис.
— У нее нет телефона, мистер.
— Вы можете попросить ее подойти к телефону?
Раздался кашель, потом голос ответил:
— Это невозможно... Мисс Левис в отпуске, и я не думаю, что она скоро вернется. Я могу передать ей, что надо.
— Где бы я мог свидеться с нею?
Снова кашель.
— Попробуйте, может быть, в Риме. Она говорила, что собирается туда. Знаете, мисс Левис много путешествует... В сущности, если бы она не заплатила за год найма вперед, я была бы вынуждена сдать ее квартиру.
— Ничего не делайте.
— Нет, конечно... я шучу... Огорчена, что не могу оказать вам услугу.
— Один вопрос. Это меблированные квартиры?
— Естественно! Все наши апартаменты меблированы. А почему вы спрашиваете?
— Просто так. Благодарю.
Ну вот... Еще один тупик. Мир находится под угрозой уничтожения, и все нити, ведущие к человеку, который держит в своих руках жизнь и смерть человечества, обрываются...
В душе вода больше не текла. Я взял одну из моих рубашек и постучал в дверь спальни.
Камилла крикнула, чтобы я вошел. В спальне она разложила на стульях свое белье, и оно дымилось перед электрическим радиатором, включенным на максимум. Камилла все еще находилась в ванной комнате. Я просунул в дверь ванной рубашку:
— Это все, что я смог найти.
— О! Спасибо, Тайгер.
— Думаю, ее длины хватит, чтобы прикрыть твои ягодицы.
Камилла вырвала рубашку у меня из рук и захлопнула дверь перед самым моим носом. Однако уже через минуту появилась сама.
— Скажи-ка, это ведь немного неприлично? — поинтересовалась она.
Действительно, рубашка закрывала лишь половину ее бедер, ткань прилипла к мокрому телу, обтягивая полную грудь, бедра, подчеркивая каждую линию, каждую впадину.
— Нормально, — отозвался я и сообщил: — Я отправляюсь за пищей. Ты хочешь цыпленка?
— Не беспокойся об этом. Лучше помоги мне повернуть мои вещи на стульях другой стороной!
Белье уже почти высохло, но шерстяной костюм оставался тяжелым от воды. На пол натекла лужа, и пар медленно поднимался к потолку. Спальня начинала походить на турецкую баню.
— Если тут все испортится, предъявим счет Мартину Грейди, — заявил я.
— А пока приготовься завтра оплатить покупку мне нового костюма.
Она поправила юбку на сиденье стула и резко выпрямилась возле меня. Мои руки потянулись к ее талии. Горячее тело Камиллы напряглось. Мускулы задрожали под моими пальцами, глаза затуманились, улыбающиеся губы полуоткрылись.
Медленно она прижалась ко мне — сначала бедрами, потом животом, грудью, ее пальцы охватили мой затылок, наши губы, поискав друг друга, соединились. Одним резким движением Камилла разорвала на себе рубашку и увлекла меня на себя.
Казалось, в нас бушевал огонь... Наше соитие превосходило самое сумасшедшее воображение. И только много позже, когда нас покинули силы и мы лежали посреди разбросанной одежды в состоянии полной абстракции, я вдруг понял, что это-то и называется истинным наслаждением.
Я еще долго лежал бы так, если бы в моей комнате не зазвонил телефон. Я перевел звонок в комнату Камиллы. Это был Дэйв Эрлой.
— Тайгер? Здесь, в городе, все: ФБР, ИАТС — все! Я видел нескольких, которые меня знают, и теперь избегаю показываться им на глаза. Чарли Корбинет тоже здесь. Они обшарили твою комнату. Видимо, хотят захватить тебя...
— Чарли?.. Где же его насест?
— В твоем первом отеле. Он явно тебя ждет.
— Ладно. Я повидаюсь с ним.
— Подожди. Прежде всего ты нужен мне. Я нашел парня, который тебя интересует. Приходи немедленно!
Пайн-Лейн, 124. Торопись! — И, не дав мне возможности вставить даже слово, Дэйв повесил трубку.
— Ты уходишь? — Камилла бросила на меня сонный взгляд из-под полуопущенных век. От ее наготы веяло счастьем удовлетворенной женщины.
— Нужно.
— Не оставляй меня, Тайгер.
— Работа, девочка.
— Мне наплевать, я хочу остаться с тобой немного дольше.
— Хорошо, тогда одевайся.
Она сделала гримасу, потянулась и проговорила:
— Отвернись.
— Теперь появилась стыдливость?! Ладно, ладно.
Я проверил мой сорок пятый. Пуля на месте, собачка поднята. Скоро мы были готовы.
Гроза продолжалась по-прежнему, вспышки молний озаряли ярким белым светом все вокруг. Лил дождь, а ветер поднял такие волны, что под ними исчезло шоссе.
Улица Пайн-Лейн находилась в самом конце района, который мог бы стать очень приятным местом для отдыха, но город разрастался в другую сторону, и этот район оказался заброшенным.
Номер 124 оказался последним в длинном ряду домов. Маленькая коробка с облупившимися стенами. Между потрескавшимся фасадом и тротуаром росла сорная трава. Далее улица переходила в пустырь.
В окнах дома не было света, но в нескольких метрах от входа стояла машина Дэйва. Я остановился параллельно с ней.
Окружающий пейзаж мне совершенно не понравился. Место и время идеально подходили для западни. Однако надо было идти. Я достал мой сорок пятый и повернулся к Камилле:
— Я кинусь первым, а когда достигну двери, подам тебе знак, и ты бегом последуешь за мной.
Она коротко кивнула и ничего не ответила. Камилла не могла говорить — она боялась.
Я побежал, готовый каждую секунду распластаться в грязи при первом же сигнале опасности.
Несколькими прыжками достиг двух мокрых ступенек у входа. Прижавшись к стене, приготовился к защите Камиллы и сделал ей знак.
Несмотря на высокие каблуки и узкую юбку, она помчалась под дождем, наклонив голову, как стрела. Я схватил ее за руку и притянул к себе.
По-прежнему ничего... Потом открылась дверь и на конце моего пистолета показался Дэйв.
— Порядок, Тайгер... Я вас прикрывал. Входите. Света нет, идите прямо.
Я захлопнул за нами дверь. Дэйв включил фонарик и, после того как обвел лучом все помещение, остановил его в одном из углов.
— Что ты об этом скажешь, Тайгер?
У подножия старого кресла с ветхой обивкой лежало тело. Подходить к нему не было необходимости. В положении тел мертвых, в их абсолютном покое есть что-то такое, чего не может изобразить ни одно живое существо.
— Безе Макколен, — сообщил Дэйв. — Следы уколов на руках и ногах. Четыре капсулы белого и два шприца в кармане. Карточка инвалида войны и список выплат в разное время банком пяти тысяч долларов... Корешки чеков показывают на траты, которые должны соответствовать серьезным отравлениям... Мы находимся у него. Он нанял это помещение на три года.
— Это все?
— Меня привели сюда сведения. Я попробовал войти — никакого ответа. Тогда я влез через окно. Его, вероятно, спустили за полчаса до моего прихода.
— Каким образом?
— Пулей, прямо в сердце. Маленький калибр, огромная скорость. Стреляли с близкого расстояния. Проклятая точность. Слива прошла через грудь, кресло и углубилась в стену. По моему мнению, это «магнум».
— Нигер Хоппес?
— Он тебя опередил.
— Еще нет. Это доказывает, что он добрался до этой местности, вот и все.
Камилла, стоящая позади нас, вдруг всхлипнула. Отвернувшись к стене, она прижала руку к губам:
— Это... ужасно!..
Дэйв опустил фонарик, который теперь освещал круг у наших ног.
— Я тут все обшарил. Ничего интересного. Дверь была не заперта. Лампа горела около кресла. Я погасил ее. У меня такое ощущение, что все произошло очень просто. Безе только что сделал себе укол. Вон игла лежит на вате, рядом бутылка алкоголя. Если хочешь, можешь увидеть совершенно свежий след от укола...
Думаю, он уселся, чтобы насладиться действием наркотика, а убийца в этот момент открыл дверь и застрелил его. Внутри никаких следов, а снаружи и искать не стоит: дождь все смыл. Чистая работа.
— У тебя его бумаги?
Дэйв достал из кармана пакет. У меня не было времени рассматривать их.
— Ладно... позже посмотрю.
— А что делать с телом? Оставить?
— Ведь мы для него уже ничего не могли сделать, так? А если дотронемся, то потом не хватит сил, чтобы оправдаться. Брось! Если Хоппес плавает в секторе, он это сделал для того, чтобы напугать нас, или из-за Агрунски, и в таком случае у него, значит, есть хорошие сведения.
— Тебе не кажется, Тайгер, что все эти легавые, которые наводнили сектор, могли бы и заметить чужую пасть? Городок небольшой.
— Хоппес не из последних болванов. Сам понимаешь, что он не станет прописываться в отеле. У него, безусловно, есть какое-то убежище, а может, ему вообще не сидится на месте — тогда в одной точке его дважды не наколоть.
— Проклятье! Тем не менее, стоит попробовать его захватить!
— Не спугни птицу. Он держится настороже. Лучше дать ему длинную веревку.
— А скольких он превратит за это время в холодное мясо?
— Ничего не поделаешь. Как кто-то сказал: когда-нибудь все равно предстоит уйти... Но игра стоит свеч.
— Скажи-ка, Тайгер... Безе... Все его вклады...
— Это, старина, была часть его работы, чтобы способствовать поездке Агрунски на север... Когда проверим даты, ты увидишь, все сойдется. Досадно только, что кретины забывают: их вовлекли в секрет, который стоит дороже получаемых ими денег — он может стоить им шкуры.