Я шел по длинному коридору и замечал разные реакции в лицах сотрудников нашего отдела. И с превеликим удовольствием подмечал, что многие линейные сотрудники смотрели на меня не со злобой, а с сожалением. Что нельзя сказать про моих «подчиненных» топов.
Хиго Изао откинулся на стуле, сложив руки на животе. На лице застыла маска абсолютного удовлетворения, и, хотя глаза были прикрыты, я чувствовал кожей, как он следит за мной из-под полуприкрытых век. Судзуки Кайка, напротив, не прятала взгляда, по холоду которого могла заткнуть за пояс снежную королеву. Чем-то напомнила акулу, медленно следящую за своей жертвой. Третий же, Накамура, видимо решил поработать, голова хоть и торчала из-за монитора, но плечом был зажат телефон, по которому он говорил не переставая. Ладно, мальчики-девочки, это мы еще посмотрим, кто будет смеяться последним.
Подойдя к кабинету, я демонстративно несколько раз стукнул по двери, пусть знает, что мы тоже кое-что смыслим в деловом этикете. Хосино не заставил меня долго ждать, и сразу же отозвался.
— Проходите пожалуйста, — судя по елею в голосе, там, в глубине, меня ждала сама любезность.
Переступив порог, я увидел моего начальника, Хосино Мичи, который сидел на своем кресле, откинувшись, и с выражением лица, которому позавидовал бы Чеширский кот. Увидев меня, он поменялся в лице, сейчас на меня уже смотрел строгий и разгневанный руководитель. Мил человек, да Вам бы в театре играть, ну или на крайний раз, в цирке. Только клоуном.
— Добрый день, Хосино-сан, — спокойно произнёс я, делая глубокие вдохи. Нервы отключим, они будут мне лишь мешать, эту проблему сможет решить только холодный, незамутненный разум. — Странно, но мне сейчас сообщили, что Вы меня уволили.
— Канэко-сан, естественно, — строгим голосом ответил он, старательно пряча ухмылку. — Здесь работают только те люди, что любят и ценят нашу Компанию. Что нельзя сказать про Вас. Человек, которого так высоко оценили при приеме сюда, умудрился, не отработав неделю, опоздать на полдня. И это в такое тяжёлое время.
— Еще было бы неплохо поведать мне про космические корабли, бороздящие просторы Большого театра, — перебил его я, — Вам самому-то не смешно?
— Вы о чём это? — удивленно уставился на меня Хосино, — И вообще, что Вы себе позволяете? Какие тут могут быть шутки? Всё наоборот, очень, очень серьезно, за такое нарушение только одно наказание.
— Хосино-сан, — я решил попробовать решить всё мирно. Ну вдруг он просто дурачок, а я его сразу и в ухо. Хотя кого я буду обманывать, подобные мелкие душонки и в прошлой жизни терпеть ненавидел. Вот только там я был всё-таки наверху пищевой цепочки, и многого, пожалуй, не замечал. — Хосино-сан, Вы в курсе, что сегодня произошло в метро?
— Мне попадались какие-то ссылки, — нейтрально произнес он, — но причем тут это?
— Я был одним из тех, кто там пострадал, — уверенно произнес я, — думаю это достаточно веская причина.
— Конечно, Канэко-сан, весьма веская, — он на удивление быстро согласился. — Вот только не заметил у Вас в руках справки от врача.
— Естественно, — я начал понимать в чём подвох, — я сразу же приехал на работу, отказавшись от госпитализации.
— Как же так? — он картинно вскинул брови, — побывать в такой катастрофе и сразу к нам? Похвально, вот только по инструкции Вы должны в любом случае обо всем сообщать руководителю, а я от Вас ничего не получал.
Наличие подобных строк в должностной инструкции было более чем вероятно. Более того, мой экземпляр сейчас и лежал у него на столе. Кажущийся маразм подобного условия, увы, был плодом работы не одного сотрудника юридического отдела, дабы закрыть все возможные бреши в спорных ситуациях.
— Я правильно понимаю, что это мой контракт? — с улыбкой произнес я.
— Конечно, и могу позволить с ним ознакомиться, — своим видом Хосино напоминал удава перед кроликом, вот только он не понимал, что зубы у этого пушистика поболее будут, чем у саблезубого тигра из древних времен.
— И естественно, мой внешний вид ничего не доказывает, — подобная игра словами меня уже перестала забавлять, и, как оказалось, я отнюдь не одинок в этом.
— Канэко-сан, — тон руководителя стал строгим донельзя, — Вы напрасно пытаетесь тратить моё время. Ваш вид, да, шокирует, даже вон, царапины на лице. Но если Вы считаете, что этого достаточно, чтобы объяснить Ваш прогул, то глубоко заблуждаетесь. Регламент железный, нет доказательств, значит, отсутствие на рабочем месте без уважительных причин.
Хосино начал выходить из себя, руки мелко дрожали, а у уголков губ начала скапливаться пена.
— Вот приказ об увольнении, ознакомьтесь и распишитесь, — вид его стал страшен, полтора метра ярости весом около пятидесяти килограмм — это Вам не шутка, — в противном случае мы закроем контракт в одностороннем порядке, а охрана выведет Вас из здания.
— Хосино-сан, — медленно произнес я, стараясь поймать дзен. Закрытие вопроса силовыми методами стало казаться отличной идеей, если бы не одно, но — моя цель тогда не была бы достигнута. Второй раз мне сюда, в Vallen, путь будет заказан. — Спокойствие, только спокойствие, я начинаю переживать за Вас.
— За себя начните уже, — главлогист чувствовал себя минимум Зевсом Громовержцем на вершине Олимпа, — Я всё сказал, вызываю охрану.
Но моя рука легла на трубку рабочего телефона быстрее, от прикосновения к ладони тот вздрогнул. Я же, стараясь больше не обращать внимание на его потуги, элегантным жестом извлек из пыльного пиджака аккуратный прямоугольник визитной карточки. Да, поставить всё на кон могло показаться не умным поступком, но таких типов надо давить их же оружием. Набрав указанный на визитке номер, я включил громкую связь и стал ждать соединения. Спустя пару гудков в телефон раздается голос Такаши Амано.
— Отдел безопасности Vallen, Такаши на связи, что Вы хотели, Хосино-сан? — по интонации и не скажешь, что пару часов назад этот человек был погребен в большой консервной банке под землей.
— Такаши-сан, — в этот момент я смотрел на остолбеневшего Хосино. — Говорит Канэко Джун, мы с Вами не так давно познакомились при известных обстоятельствах. Я использую телефон своего начальника, он, кстати, тут рядом, так как возникло недопонимание относительно моего отсутствия на работе. Считают, что я прогулял и меня увольняют.
Возникла пауза, и я обратил внимание, что мой глубокоуважаемый начальник замер настолько, что перестал дышать.
— Канэко-сан, — голос сразу утратил сухость делового этикета, чувствовалось искреннее удивление, — Вы не в больнице? Судя по обстановке в вагоне и Вашей активности. Мне показалось, что я видел у вас кровь.
— Работа превыше всего, Такаши-сан, — спокойно ответил я, — Я не мог подвести мой отдел.
— Понятно, — коротко ответил он, и в голосе снова появились металлические нотки, — Тогда можете передать Хосино-сан, — судя по интонации и выделении имени руководителя он прекрасно понял, что я говорю по громкой связи, — что я лично видел Вас в вагоне номер пять в момент крушения и последующей ликвидации последствий. И могу предоставить официальное подтверждение от службы безопасности Корпорации, при необходимости запросив видео с места событий. Хотя обычно одного моего слова достаточно для руководителей и более высокого ранга.
С каждым последующим словом металл в его голосе только прибавлялся, на бедолагу Мичи стало жалко смотреть, но после короткой паузы Такаши продолжил.
— Если Ваш руководитель не дурак и не боится последствий необоснованного увольнения ценного сотрудника в таких экстраординарных обстоятельствах, то должен не увольнять Вас, а, как минимум, отпустить Вас сегодня домой, чтобы вы привели себя в порядок и могли отдохнуть после такого потрясения. — Каждое слово загоняло Хосино всё ближе и ближе к углу кабинета. — Немедленно. Это минимум, что приличная компания может сделать для человека, проявившего такое хладнокровие и организаторские способности в неординарной ситуации.
— Я, я, — Хосино подбежал к телефону с маской ужаса на лице, — Конечно, Такаши-сан. Поймите, такая неразбериха, форс-мажор, вышла чудовищная ошибка. Канэко-сан, уважаемый, Вы свободны. Отдыхайте, столько, сколько нужно.
— Такаши-сан, — я прервал блеяние начальника, — благодарю Вас, Вы очень помогли.
— Ерунда, — голос в трубке снова стал мягче, — обращайтесь, в любое время.
В динамике прозвучал звук отбоя, и в кабинете воцарилась тишина. Хосино без сил упал на кресло, боясь пересекаться со мной взглядом, и сгреб все документы, не глядя, в первый попавшийся ящик стола.
— До понедельника, — я поправил грязный пиджак и продолжил, — дополнительных дней брать не буду, слишком много аналитики накопилось.
Я вышел из кабинета, на который сейчас были направлены глаза всего отдела. Я шел по коридору с не сходящей с лица улыбкой. Подмигнул Сугиями, погрозил пальцем тройке топов возле кофемашины, любезно попрощался с Ямагути, и со спокойной душой вышел из здания. Последнее, что я заметил, как изменились в лице Хиго, Судзуки и Накамура, но ничего, пусть теперь помаринуются. С понедельника приступим к настоящей работе. Лучшая защита — это всегда нападение, не помню кто сказал, да оно и не важно.
День хоть и выдался напряженным, но насыщенным на события, так жить я люблю. Брать по максимуму, каждую минуту в полный вкус, вот что подстёгивало меня все эти годы. А тут еще и судьба подкинула «дополнительную жизнь» — грех не воспользоваться. Вот что я за человек? Вроде и финансово теперь обеспечен, могу не думать ни о чем, но жить без драйва всё равно не смогу.
Оказавшись на улице, я быстренько поискал в телефоне, где поблизости есть магазин с одеждой, достойной руководителя. Нужный магазин нашелся буквально в десяти минутах ходьбы, и я решил не вызывать такси. Пусть мой облик и был не расположен к прогулкам, зато настроение соответствовало. А кожаный портфель с шестью миллионами я нёс так непринуждённо, что никто и не догадается, что там целое состояние.