– Очень тебя понимаю. Мы замолчали, каждый вертел в руках свой стакан. – Ты чего так смотришь? – Иден вдруг стал серьезным. – Я посмотрел файл Феликса. – Зачем? Напрягся Иден, что-то он знает! – Вспомнил, что ты про него говорил, – сказал я. – Ему не нравились наши порядки. – Его больше нет, сейчас это неважно. – Как знать. Я посмотрел его трекинг за последние дни перед гибелью. Странные там картинки. Он встречался с Корром, Ольгой, ходил на Северный холм… – Ну и что? Ты тоже туда ходил. А это откуда он знает? Я продолжил: – Ходил, согласен, это неважно. Меня смутило, что ты с Ольгой и Корром к нему в гости приходили. Ты тогда уже небожителем стал. У меня на новоселье не задержался, а там вы два часа просидели. – Ничего странного. Ольгу и Корра я давно знаю. Феликс пригласил, он хотел нам свои рассказы прочитать. – Стоп, рассказы Феня пишет, а не Феликс. И я не заметил, что ты литературой увлекаешься. Иден нахмурился. – Слушай, откуда ты знаешь, чем я увлекаюсь. Еще не хватало, чтобы мы друг за другом начали следить. Я попрошу Ольгу, чтобы она мой файл от тебя закрыла. – Не нужен мне твой файл. Я хочу понять, почему Феликс с крыши бросился. Или его столкнули? Сам говорил, что в корпорации что-то неладно. А я с ней судьбу связал. Наверх забрался с твоей помощью, спасибо тебе. Искренне говорю. Вот я и хочу понять, сколько нам с тобой счастливой жизни осталось. Не пора ли нам ноги делать, убежище в Австралии искать. – Вот ты о чем… Ладно, давай так. Сейчас я хочу домой, устал и выпили мы. А завтра поговорим. Устраивает такой расклад? – Вполне, только не передумай. Иден ушел и тут же позвонила Ольга. – Чего звонил? – Соскучился, приходи ко мне, коньяку выпьем. – Коньяк не могу, у меня через пятнадцать минут совещание. И как я приду, у меня к вам пропуска нет? – Я тебя у двери встречу. Ольга походила по кабинету, заглянула в бар. – Ого, нам с тобой предстоит много работы. Выглянула в окно. – Загляденье, никогда наш двор не видела. Чистота немыслимая. И у тебя чистота. Стол пустой, значит, никаких мыслей у тебя нет. – А компьютер на что? – Важные мысли компьютеру доверять нельзя. Сам знаешь, как у нас поставлено. – Иди ко мне, – сказал я. – Не выдумывай, мне пора бежать. Спасибо за экскурсию. Я к тебе вечером приду. Ушла. Я сел за стол, провел ладонью по поверхности. Нет в кабинете пыли, ничего тут нет. И я тут лишний, вот так я думаю.
Вопросы без ответов
– Слышишь, к нам стучится осень. Мы лежали на кровати и слушали, как в окно барабанит дождь. – Летом тоже идет дождь, но лето не стучится. Оно просто незаметно проходит. – Останешься у меня? – Останусь. Я не взяла зонтик, а моя куртка мгновенно промокает. – Я могу отвезти тебя на машине. У меня теперь шикарная машина. Ольга повернулась, положила голову на локоть. – Ты не хочешь, чтобы я осталась? – Очень хочу, чтобы осталась. И пожарила утром омлет. – Вот и не болтай глупости. Как день прошел? – Посмотрел файл Феликса. – Я его скоро в архив отправлю. А зачем ты смотрел? – Странный он парень. На Северный холм ходил. Странно как-то ходил, пытался скрыть, телефон где-то под кустом оставил. – Ишь ты! Молодец, догадался. Тогда я с ним ходила. В сердце кольнуло, но боль быстро прошла. – Ты? И что вы там делали? – Не ревнуй, мы смотрели на вентиляцию, пытались что-нибудь услышать. – Какую вентиляцию? От этого бункера? – Да, странная такая вентиляция. Помнишь колючие кусты? Вот там Феликс и нашел трубы. Толстые такие. На них клей с песком и камешками. А сверху что-то вроде колпаков. Тоже обклеены песком с камнями. Маскировка, понимаешь? Если бы все было законно и общеизвестно, то зачем такая маскировка? Феликс собрал дома аппарат для прослушивания. Что-то вроде микрофона с усилителем. Мы там полчаса просидели, замерзли, но кроме бу-бу-бу ничего не услышали. – А почему мне не показала? – Я тогда не знала. Да тебе все это не так интересно было. Я же видела, что тебя больше моя попа интересует. – Это у меня всегда на первом месте. Я встал, оделся, принес из ванной халат. Ольга села в кровати, поправила волосы. – Давай еще выпьем, – сказал я. – Надевай халат. Мы прошли на диван, я включил торшер. – Выключи, в темноте я красивее. И ты тоже. – Ты много общалась с Феликсом? – Как и с многими другими. Я давно тут работаю, половина корпорации в друзьях. – Незадолго до его смерти, ты с Иденом и Корром была у него в гостях. – Ты и это отследил. Да, была. Он нам рассказы читал. И я тебя прошу – ни о чем не расспрашивай Идена, не порти с ним отношения. Спрашивай у меня, я все расскажу. – Вы ничего не затеяли? Ты мне говорила, чтобы я писал дневник, как тупой летописец. Дескать, ничего не знаю, но многое вижу. Что вижу, то и пишу. И что скоро будут изменения. – Про изменения мы уже говорили. Изменились люди. – Ты не ответила на вопрос. – Учись его правильно задавать. Вопрос должен быть в последнем предложении. Ты спросил, не затеяли мы чего? Да, затеяли, пытаемся понять, сколько нам жить осталось. Бунт устраивать не будем, жизнь тут не такая плохая, если задуматься. Вопрос – сколь долго это все продлится? Ольга помолчала, потом встала, налила в бокал коньяк, сделала глоток. – Мне больше нечего добавить, – сказал она. – Меня шокировали новые алкогольные правила. Не сами правила, а то, что Совет так легко сдал позиции. Им, похоже, уже наплевать на нас. – Я тоже это подумал. Ты знаешь, что везде продается красное вино. А я на Совете говорил только про белое. – У меня знакомые в отделе снабжения, – улыбнулась Ольга. – Я им прояснила новые правила. – И тут ты, прямо серый кардинал какой-то. Тебя надо в Совет ввести. – Мне и на своем месте хорошо. Давай больше не будем о грустном. Налить тебе коньяку? У нас с тобой вся ночь впереди, не будем ее портить. Утром Идена отправили на дополнительную ревизию магазинов и кафе. – Мы должны обследовать все, подчеркиваю, все торговые точки и кафе на предмет ассортимента, – говорил Ян. – А кафе остались неохваченными. Задаст вопрос председатель и что? Будем мямлить? Краснеть будем? И какие будут последствия? Плохие будут последствия. Для вас в первую очередь. Уж я постараюсь, чтобы вас в первую очередь. А меня будут во вторую очередь. Оно вам надо? Мне не надо. Так что Идену задание: к вечеру отчет о всех точках. Включая кафе в первую очередь. А то сами понимаете. На словах они все горазды, а заглянешь в подсобку, там кроме кислой газировки ничего нет. И не то, чтобы пива. Даже шампанского не будет. Иден, тебе все понятно? – Понятно. – Отлично, что понятно. Плохо, что не было понятно вчера. Иди, если понятно. А с Марио мы отдельно поговорим. Ян уселся за стол, поставил на него локти, сцепил пальцы и стал покачивать огромным двойным кулаком. – Мне доложили, – сказал он тихим зловещим голосом, – что вчера ты изучал файл Феликса. Первый вопрос – зачем? Так, и на третьем этаже слежка! – Феликс был моим сотрудником, – сказал я. – Если он покончил жизнь самоубийством, то это и моя вина. Неправильная воспитательная работа. Я хотел понять – это самоубийство или несчастный случай. – А выводы авторитетной комиссии, которую, кстати, я возглавлял, тебя не устроили? – Я не читал окончательного заключения. Слышал о выводах, хотел для себя прояснить детали. – Все детали изложены в заключении комиссии. А ты даже не открыл этот файл. – Не успел. Пришел Иден и рассказывал о ревизии. Ян отвел от меня глаза, покачал головой и сказал: – Тогда объясняю. Была теплая ясная ночь. Феликс вышел на крышу, полюбоваться звездным небом и луной. Поскользнулся, покатился. Ограждения на краю не было. Он упал вниз головой. Все ясно? Я дал указание запереть все двери на чердаки. Твой предшественник лично проверил все дома, указание было выполнено за три дня. Больше такого не повторится. – Это было мудрое указание. Приятно об этом узнать. – Вопрос второй – что тебе показалось необычным в файле Феликса? – Все там обычно, как у всех. Футбол, теннис, прогулки. Книги читал, эссе о футболе писал в наш журнал. Работал хорошо, нареканий ни у кого не было. – Вопрос третий – что за странный разговор вы провели вчера с Иденом в твоем кабинете? Так, кабинет прослушивается, надо сказать Идену. Я молчал, вспоминая наш разговор. – Забыл? Напомню. О каком убежище в Австралии шла речь? Мне нужны подробности. – Это так, фигурально. Мне показалось странным… – Что именно? – То, что Совет так легко принял наши предложения. Получается, что он перестал думать о здоровье сотрудников. – Ты прекрасно выступил, привел весомые аргументы. Председатель не дурак, разумные предложения можно и принять. Надо радоваться, а не сомневаться и готовить убежища. – Вы меня убедили. – У меня все, иди работай. Нет, не все. Выпить рюмочку в кабинете можно. Для этого у тебя бар и стаканы. Работа у нас нервная, необходимость расслабиться приветствуется. Но в меру, конечно. Можно и бутылку домой прихватить. Это разрешается, но только для личного пользования. Для своих сотрудников. Это очевидная мысль. А лезть куда не надо без моих указаний, – это будет в дальнейшем пресекаться. Появились сомнения – я рядом. Развею сомнения так, что пепла на камне не останется. Решительно и с последствиями. Вот теперь все, иди. Вечером, когда я начал собираться домой, ко мне заглянул Иден. Я показал ему заранее приготовленную записку: «Кабинет прослушивается. Давай прогуляемся». Иден достал из кармана ручку, дописал: «Я знаю, уже получил от Яна втык. Давай прогуляемся».
– Что ты хотел? – спросил Иден. Накрапывал дождик, мы подняли капюшоны курток. – Я говорил с Ольгой. Вы и правда слушали рассказы Феликса? – Зачем мне тебя обманывать. У него есть интересные рассказы, он думал, как изменить жизнь в корпорации и в городе. У нас правила, которые заменяют законы. Контракты, о которых никто не знает. Он отличный хакер, залез в секретные базы данных и увидел, что почти все, кто отсюда сбежал, пропали. Не обязательно умерли, но пропали. Их искали, но безрезультатно. Про двух я тебе рассказывал, но таких много больше, десятки. Это уже не случайность. Меня пропажи больше заинтересовали. – Убежища в Австралии? – Вот далась тебе эта Австралия! У меня Ян все жилы вытянул, все пытался узнать, где у нас с тобой убежище в Австралии.