– Что ты, что ты, – затараторила Нинель, – мы рады новому гостю, я люблю людей угощать. И Марио тоже, правда Марио?
– Обожаю, – сказал я. – Ольга всегда здесь желанный гость.
– А чай какой вкусный, – сказала Ольга, сделав первый глоток. – Здесь я никогда такого не пробовала.
– У Нинель знакомый в отделе снабжения, – сказал я. – Везет финансистам, нам смертным такое не полагается.
– Конечно, – сказала Нинель, – перед нами все на задних лапах ходят. Это ведь мы деньги распределяем, сколько этому, сколько тому. Если честно, то это моя работа, я баланс составлю, шефу покажу, он подпишет и в Совет на утверждение отправляет. И еще ни разу не было, чтобы кто-нибудь возразил.
– Ну и как баланс, всегда сходится? – спросила Ольга.
– А как ему не сойтись, все компьютер считает, я только прикидываю, у кого отнять, кому прибавить, если я ошибусь – компьютер подскажет, а в результате все шито-крыто. Вернее, все сходится. Но если честно, с каждым годом все сложнее и сложнее.
– Что, денег не хватает? – спросила Ольга
– Не то что не хватает, но стало тяжелее. Раньше вообще проблем не было, а сейчас каждый процент важен, пока держимся, конечно. Что в следующем году будем делать – не знаю.
– А мне недавно Ян премию выписал, – сказал я. – Сказал что денег полно, проблем никаких.
– Так это смотря каких денег, – сказала Нинель, – Премии – это наши внутренние деньги. Их сколько угодно выплачивать, только успевай нолики приписывать. Реальные деньги, которые мы тратим на Большой земле, вот это проблема. Нам нужно машины покупать, оборудование, продукты, вот вишню мороженую, например. Это совсем другие деньги.
– Я не понял, – сказал я. – Вот у меня на счету есть деньги. Это внутренние деньги? Я их не могу потратить в другом городе?
– Можешь, – сказала Нинель. – С коэффициентом. – С каким коэффициентом? – спросил я.
– Сейчас один к трем, а три года назад был один к двум с половиной. Если покупаешь в нашем магазине, то цена нормальная. А если в другом городе, то умножай эту цену на три. Вот так понятно? – Угу, – сказал я и посмотрел на Ольгу. Она кивнула.
– Это если в других городах покупать, – продолжала Нинель. – В нашем городе все нормально, цены низкие, живи и радуйся. Квартиры, мебель – это или бесплатно, или дешево, машины общие, продукты отличные, одежда почти ничего не стоит. Зачем отсюда уезжать?
– А кто-то хочет уехать? – спросила Ольга.
– Хотят многие, но сейчас слухи всякие ходят, будто пропадают люди. А хотят, потому что Совет наш стал странно работать. Все решает Председатель. Что он скажет, за то Совет проголосует. Вот недавно приняли закон о продаже вина, так это один Председатель решил. Там какой-то парень выступал, красиво говорил о пользе вина и пива, Председатель то ли спал, то ли уши ему заложило, а как проснулся, сказал, что одобряет. А Совет что, не возражал, конечно.
– Этот парень сидит с нами, – сказала Ольга. – Это Марио там делал доклад.
– Ой, здорово! – воскликнула Нинель. – А я и не знала. Закон хороший, конечно, теперь за вином никуда ехать не надо. Нас всех смутило, что это почти без обсуждений приняли. Председателю все равно, что в городе творится. Вино, это хорошо, – тут она замялась, – но мы тогда станем обычным городом. Был хороший город, спортивный, тихий. А теперь будем как все. Председатель совсем сдал. Постарел, болячки всякие, все говорят, что его сменить надо. Да и другие члены не лучше, но они следят друг за другом, еще неизвестно, что случится с тем, кто первым уедет. – Интересно, – сказал я. – у нас тут есть деньги, а тратить их некуда.
– А мы работаем над этим, – засмеялась Нинель. – Председатель уже дал указание снабженцам, чтобы подумали о предметах роскоши. Ювелирка, картины дорогие, духи всякие… И цены на это будут нормальные, в пересчете на реальные деньги. – И кто это купит, кому это тут нужно? – спросила Ольга. – На то и расчет. Никто не купит, реальные деньги уйдут только на витрины, а впечатление, что есть куда их потратить, появится.
– Ну и ну, – сказала Ольга. – Ладно, мы эти проблемы все равно не решим. Давайте еще по пирожку, и я пойду, не буду вам мешать.
– Ты нам не мешаешь, – сказала Нинель. – Всегда заходи, я в воскресенье вкусно готовлю. И Марио пусть приходит. Я вас с удовольствием накормлю.
– Спасибо, – сказала Ольга поднимаясь. – Очень приятно было с вами пообщаться.
Ольга позвонила через час.
– Нинель ушла?
– Ушла.
– За этот вечер я прощаю тебе все прошлые грехи и два будущих.
Куратор
Утром нас с Иденом позвали на совещание. «Очень секретное», – сказал Ян, приглашая в свой кабинет. «Телефоны оставьте на своих столах, – добавил он, – а то сами понимаете». Мы с Иденом ничего не поняли – телефоны контролировала служба, возглавляемая Яном, так что – он перестал доверять своим сотрудникам? – Похоже, начинается что-то интересное, – сказал Иден. – Неприятное, это уж точно! Ян сидел за столом и листал свой блокнот. Мы вошли, Ян кивнул на стулья, но головы не поднял. – Хреново, – прошептал мне на ухо Иден, – я таким его никогда не видел. Ян поднял голову.
– Здесь говорят вслух и с выражением, – сказал он. – Иден, повтори мне то, что сказал Марио. – Я сказал, что вы готовите нам что-то необычное, – сказал Иден.
– Да, – сказал Ян, отложив блокнот. – Значит так… Вы сотрудники новые, но это не значит. Я долго думал, потом решил, что можно доверять. Дело будет ответственным, сверхсекретным. И я надеюсь, что вы поняли.
– Мы поняли, – сказал Иден.
– Отлично, если поняли, – Ян никак не мог начать. – Значит так, период выявления мы закончили. И закончили успешно. Что мы будем с этим делать – это не ваша проблема. Теперь надо думать о пресечении – вам понятно?
– Не очень, – сказал я.
– Замечание принимается. Речь идет о кураторах, у которых настроение не соответствует вектору развития. Надо вперед, а они в сторону. И так далеко, что мы без них. Без них будем. Вот это надо пресекать. Но чтобы пресекать, нужно выявить. Мы прошлись по помощникам, многое стало ясно. Вы даже премию получили, а это надо оправдать. Теперь речь идет о кураторах. Но это не тот уровень, чтобы трекинг и так далее, надо через помощников. Вы нашли кластер, даже два, с ними надо работать. Основное внимание на кластер номер один, который важный, где ходят в кружок, где Аник. Я проверил, в кружок ходит Нинель. Ее все знают, она деньги раздает, самая главная, получается. С нее надо начать. Марио получает главное задание – сделать Нинель своей любовницей, если нет, то по кулинарный части. Тут свобода воли, я не против. Через нее надо узнать о настроении куратора, который ее начальник. Что он думает, куда вектор направил. Задание выполнить за неделю. Как? Если Марио сбреет бороду, то у него получится. Бороду брить не обязательно, если получится без нее.
Ян откашлялся, посмотрел на Идена.
– Идену надо в лыжную секцию. Снега нет, пусть бегают без снега. Иден пусть бегает с ними, но, чтобы никого не обгонял, не вызывал зависть. Там трое, он сам говорил. Надо с ними поработать, там мужики, через постель не получится, кулинария тоже не получится. Можно через пиво после кросса. Прибежали из кросса, попили пива – это уже разрешено, поговорили. У них разные кураторы, пусть каждый расскажет о своем. Не расскажут, ругать не буду. У Марио задание важнее. Потом представить отчеты, кто говорил, как говорил, о чем говорил, что услышал, что подумал, какие выводы. Выводы сделаю я, у вас предварительные, неутвержденные. Задание ясно?
– У меня вопрос, – сказал я. – А можно узнать, что будет с кураторами, у которых вектор не туда направлен?
– Помощники нужны для того, чтобы выполнять, а не задавать вопросы. Еще вопросы есть?
– Я, собственно, хотел узнать, как мы будем направлять вектор куратора, – сказал я. – Мне это нужно для вектора разговора с Нинель. Если одно, то одно. Если другое, то другое.
Ян встал, подошел к окну, засунул руки в карманы, долго молчал. Повернулся.
– Замечание разумное, такое замечание можно делать. Отвечаю по пунктам. Пункт первый – убивать его не будем. Пункт второй – нежно беседовать или слезы тоже не будем. Пункт третий – будет что-то посредине.
– Понятно, – сказал я.
– Тогда за работу, – сказал Ян. – Срок неделя, устный отчет каждый вечер. – А можно я с Нинель поработаю? – спросил Иден. – Здесь можно только выполнять мои указания, – отрезал Ян. Впрочем, он отрезал добродушно, почти по-отечески. Разве что не подмигнул.
Я попросил Ольгу выйти на улицу, рассказал о задании Яна.
– Как мы с ним совпали, – сказала Ольга. – Ты какой путь выберешь – через постель или кулинарию?
– Ян сказал, что это мое решение. А я еще не решил.
– Желаю успеха на любом пути, – сказала Ольга. – И мне отчет каждый вечер. Во всех деталях, с красивыми описаниями, включая погоду за окном и запахом цветов, которые ты ей подаришь. Я буду записывать, потом напишу роман.
– Отлично, – сказал я, – отчет – это просто. – Ты можешь начать прямо сейчас, – сказал Иден, когда мы встретились в коридоре. – Нинель в комнате за углом, с ней, правда, мымра сидит, не обращай на нее внимания. Мымра оказалась худощавой женщиной средних лет с напряженным лицом. Увидев меня, она поднялась и сказала: – Нинель, я зайду к снабженцам, они опять вылезли за лимит. И ушла, слегка кивнув мне в дверях. Нинель заулыбалась, пригласила сесть, сказала, что рада меня видеть, что она идет обедать в кафе, где заказала печеную с чесноком спаржу и жареную свинину, что она сейчас позвонит и закажет вторую порцию, если я не против. Все это она выпалила на одном дыхании, не дав мне сказать ни одного слова. – Хорошее кафе, – продолжила Нинель на улице, – делают все, как я прошу, но нам не надо торопиться, а то подадут полусырое. Я всегда иду медленно, рассчитываю. А как у тебя на работе, как Ян? Я обожаю его. Говорит смешно, цифры путает, мы смеемся, а придем, подумаем – он все по делу говорил, так и случается потом. Ни разу ему не возразили. Это сейчас весь Совет соглашается, а раньше каждую цифру обсуждали. Когда у Яна вакансия образовалась, я к нему подошла, попросилась в помощники. Он ведь у нас социологией занимается, мнения всякие изучает. И безопасностью, конечно. С людьми работает, мне это нравится. Я тут всех знаю, люблю поболтать, но Ян сказал, что это не женская работа и меня шеф не отпустит. Все ко мне привыкли, жаль, конечно. Я тебе завидую, ты каждый день Яна видишь, учишься у него.