– Всем привет, – сказала Ольга. – Меня тоже пригласили, я постараюсь вам не мешать.
– Ольга, дорогая! – запричитала Нинель. – Мы всегда тебе рады. И мальчики тоже рады, правда, мальчики?
Мальчики кивнули. Длинный помог Ольге раздеться, потом долго целовал ее руку, говорил, что знает ее уже сто лет и, если бы не Марио – тут он сурово посмотрел в мою сторону, – он бы давно начал за ней ухаживать. После этой процедуры, он хлопнул себя по лбу, побежал к шкафчикам, достал тарелку и бокал, поставил на стол, подвинул стул и красивым жестом пригласил Ольгу сесть.
Ольга в своем темном брючном костюме с белой блузкой выглядела прекрасно. На лице слой косметики, скрывавшей пятна, которые я заметил в пятницу, губы и глаза накрашены, в ушах блестели сережки (никогда она их не носила раньше), на пальцах два кольца с какими-то камнями. В общем, Ольга постаралась произвести впечатление по максимуму. Содержимое кастрюлек было переложено в большие фарфоровые миски (я не подозревал, что они у меня есть), открыта еще одна бутылка коньяка и две бутылки вина, все уселись, и Длинный произнес тост.
– Предлагаю выпить за наших женщин, – торжественно сказал он. – Все, что делают мужчины, они делают ради женщин – воюют, работают, даже пьют – все ради них, все для них и за них!
Все выпили за женщин и заодно за мужчин, которые даже пьют ради женщин. И тут вся компания набросилась на еду. Чего только не было на столе: тушеное с овощами мясо, рулеты, какая-то нежнейшая рыба в белом соусе, набор морепродуктов, которые не пахли тухлым, а были острыми на вкус и поглощались в большом количестве и с большим удовольствием. Много чего было на столе, но много и осталось, когда мы, утолив аппетит, откинулись на спинки стульев с бокалами в руках. Очередной тост опять захотел произнести Длинный.
– Я так скажу, – начал он, – Мы Нинель и Ольгу знаем тысячу лет. И понимаем, что без них, без их ежедневного и самоотверженного труда, наша любимая Корпорация развалилась бы через полгода. Бывают же идеальные женщины, так вот они, рядом с нами. Красивые, умные, хорошие до невозможности. Еще раз за них, умниц и красавиц!
Все выпили, я попытался не допить свою порцию, но Рыжий, сидевший рядом, укоризненно покачал головой и сказал, что надо пить до дна, иначе, тост не будет засчитан.
– Если ты так любишь женщин, – спросила Длинного Нинель, – так почему ты до сих пор не женат?
Длинный горячо стал объяснять, что не женится именно потому, что обожает женщин и никому не хочет портить жизнь.
– Ой, – сказала Нинель, – у нас столько еды остается. Марио, у тебя Иден через стенку живет, может пригласим его к нам?
– Не надо, – вдруг резко сказал Рыжий. – Не надо приглашать Идена.
Наступило неловкое молчание, которое прервала Нинель.
– Ольга, мальчики, – сказала она. – Скоро наступит новый год. Я вас всех люблю и хочу пожелать, чтобы наша корпорация и в следующем году преодолела все финансовые трудности, и чтобы мы и в следующем году вот так встречались и радовались жизни.
– Ну, опять ты про это, – лениво сказал Рыжий. – Год назад ты тоже нас пугала, а в феврале пришел жирный контракт, который позволит нам продержаться до конца следующего лета.
– Ага, – сказала Нинель, – я эти деньги до конца следующего года растянула. А что дальше?
– Есть слухи, – сказал Рыжий, – что в январе придет еще один такой контракт.
– То густо, то пусто, – сказала Нинель, – так работать невозможно.
– Все будет нормально, – почти закричал Длинный.
– Вы будете больше штанов шить? – спросила Нинель.
– Со штанами у нас все отлично! – сказал Длинный, встал, поднял ногу, чтобы показать, что лично у него со штанами и правда все нормально.
– А мне недавно премию выписали, – сказал я, – Ян сказал, что с деньгами проблем нет.
Все с интересом посмотрели на меня. Я взглянул на Ольгу, та немного нахмурилась.
– Интересно, за что? – спросил Рыжий.
Я замялся, но быстро нашелся.
– За алкоголизацию нашего города.
Ольга довольно улыбнулась.
– Правильно, – сказал Длинный. – Мы наслышаны о твоем докладе и тут меж собой решили, что тебя надо в Совет толкнуть. Пора менять этот дом престарелых. А меня сделать председателем, вот тогда мы заживем, как следует.
Длинный явно был пьян. Он встал, попытался сказать еще один тост, наверное, за то, чтобы его быстрее сделали председателем, начал приставать к Рыжему, чтобы он поддержал его кандидатуру, а он сделает Рыжего своим заместителем, на что Рыжий сказал, что ему и на своем месте хорошо, что Длинному пора завязывать с выпивкой и что перед выборами нового Совета, надо куда-то девать старый. Длинный начал рассуждать, что нужно срочно найти компромат на всех членов Совета, и тогда он лично им покажет. Он сжал кулак, означавший то, что он покажет, но кости у него были тонкие и кулак не выглядел внушительным. Потом он налил мне полную рюмку коньяка, заставил выпить и сказал, что если я программист, то мне надо немедленно идти к компьютеру, у них на глазах взломать защиту базы данных и сообщить ему лично всю подноготную членов Совета, а дальше уже не моя забота, и что мне только останется ждать, когда он пригласит меня занять достойное меня место в руководстве корпорации.
Ольга слушала Длинного с большим интересом, иногда бросая на меня многозначительные взгляды. Когда Длинный потребовал, чтобы я немедленно шел к компьютеру, она вдруг кивнула мне. Что это означало, я не понял – мне что, идти к компьютеру? Тут Ольга сказала, что есть другие варианты, кивнула мне еще раз, и я догадался.
– Не надо мне идти к компьютеру, – сказал я. – Есть у меня программист, который добрался до этой базы. Теперь она у него на флешках.
Ольга кивнула и улыбнулась. Я продолжил:
– Вот только он не хочет рассказывать, что там записано. Флешки закрыты, делится он не хочет. Видно там такое, что он опасается за свою жизнь.
За столом воцарилось долгое молчание. Ольга улыбалась, Нинель растерянно переводила взгляд с Длинного на Рыжего. Рыжий молчал, а Длинный потер лоб и вдруг треснул кулаком по столу.
– Имя! – крикнул он. – Скажи мне кто он, я из него все кишки вытяну. Это срочно надо, срочно!
Он опять ударил по столу кулаком, попал по тарелке, та разбилась, остатки пищи полетели на пол.
– Угомонись, – вдруг спокойно сказал Рыжий, – этот программист прав, информация секретная, не всем ее положено знать. Да и не нужна она нам. Все тут нормально, нам лично грех на что-либо жаловаться, пусть все идет свои чередом, а мы посмотрим. Давайте лучше поможем хозяину все убрать, да и по домам пойдем.
Все разошлись. Ольга осталась помочь загрузить тарелки в посудомойку.
– Ну как тебе эта компания? – спросил я.
Ольга выпрямилась, подошла к столу, закурила и тут же затушила сигарету. Закашлялась.
– Было очень интересно, – сказала она. – Я многое поняла.
– А мы не подставили Феню?
– Ни в коей мере. Ты не назвал имя, а хороших программистов в корпорации десятки. Пусть поищут, а мы посмотрим.
– Думаешь будут искать?
– Думаю, что нет, но может я ошибаюсь. Это неважно, с Феней я поговорю, не беспокойся.Интересно то, что эти ребята рвутся к власти. Это смешно со стороны, детский сад какой-то. Я тут повеселилась. Спасибо тебе за этот вечер.
Она подошла, положила руки мне на плечи.
– Обними меня, у тебя холодно, как бы мне не разболеться.
– Что с тобой?
– Замолчи. Просто обними и молчи.
Аник пропал!
Следующим утром мы шли по аллее, оставляя темные следы на только что выпавшим снеге. Ольга взяла меня под руку, прижалась, я чувствовал, что она все дрожит.
– С тобой все в порядке, ты не заболела?
– Нормально, просто холодно, – Ольга говорила с трудом, хриплым голосом, – не обращай внимания. Аник пропал.
– Как пропал? Не вышел на работу?
– Не вышел, я ему звонила вчера целый день, телефон не отвечает.
– Может, он заболел?
– Нет, я была у него дома, никто не открывает.
– Уехал?
– Я была на станции, разговаривала с кондуктором. Он Аника знает, его трудно не запомнить. Последние дни его в поезде не видели. И он не уехал – все машины в городе.
Ольга закашлялась.
– Ты вся дрожишь, и взгляд какой-то не такой. Ты точно не заболела?
– Температура высокая, но я приняла таблетки. Давай дойдем до того угла, ты вызовешь такси, и я поеду домой.
– Хорошо, потом я поищу Аника.
– Поищи, я и сама хотела тебя об этом попросить.
– Ты предполагаешь, где он?
– Нет, это я хотела с тобой обсудить. Слушай, мне совсем плохо, голова кружится и ноги ватные. Вызови такси и проводи меня домой.
Такси подъехало через три минуты. В машине Ольга положила мне голову на плечо, закрыла глаза.
– Давай поговорим дома, мне надо выпить что-нибудь горячего.
Дома я ее раздел, уложил в кровать, укрыл одеялом, сверху еще пледом, на кухне нашел пакет с молоком и банку меда. В микроволновке разогрел молоко, размешал мед, принес Ольге. Она сделала глоток.
– Гадость ужасная, не могу это пить.
– Это лекарство, пей! Так меня в детстве лечили.
Ольга с трудом выпила, попросила воды, чтобы запить. Я принес ей бутылку, она сделала несколько глотков.
– Завари мне чай покрепче. С лимоном и две ложки сахара.
Она пила чай, обхватив чашку двумя руками. Волосы растрепанные, лицо бледное, осунувшееся.
– Не смотри на меня, я страшная.
– Пей, не обращай внимания.
Допила, передала мне пустую чашку, я отнес ее на кухню, сел на край кровати.
– Скорее всего, он в промзоне, – сказала она.
– Хочет ее взорвать?
– Он мне уже все уши прожужжал, что надо начинать с промзоны. У него, видите ли, есть информация. Он в промзоне, я это чувствую.
– Живой?
– Я надеюсь, но ты туда сам не попадешь. Попроси Яна помочь. Внешняя охрана ему подчиняется, без него ты не справишься. Езжай прямо сейчас, мне уже лучше, потом позвони.