Мысленно прикинув, я понял, что Мальоза эвакуировалась практически сразу после разговора со мной.
- Миссия переговоров завершена? – спросил я после недолгого раздумья.
- Нет, - произнес лейтенант, и по-человечески покачал головой.
«Нет», и все. Хотя бы пояснил – посмотрел я в карие глаза клона, но уточнять ничего не стал.
- Есть доступ к автоматической системе управления?
- Есть, - вновь Коста продемонстрировал человеческое поведение, кивнув.
- Программа полного соответствия? – поинтересовался я у него, озвучив интересующий меня вопрос. Данная программа, насколько слышал, без помощи идентификационных систем делала практически невозможным шанс отличить клона от естественного разумного. Для обычного человека – у солдат гвардии и других элитных частей септиколийской армии идентификация клонов была загружена на рефлекторном уровне.
- Так точно, - снова едва кивнул Коста.
- Рекомендуемые для меня действия согласно вариантам автоматической системы управления?
- Оставив группу смерти на поверхности, выполнять поставленную задачу по осуществлению переговорного процесса, - без малейшей заминки произнес Коста.
- Пойдем тогда, - кивнул я, разворачиваясь.
Нацепив тактическую гарнитуру – наспех, так что наушник сел только на одно ухо, я включил связь.
- Картер, принимай командование. Задача – занять административный корпус, держать оборону. При моем отсутствии более чем в стандартные сутки эвакуация на Базу 101.
База 101 - одно из подземных, укрепленных имперскими специалистами поселений джаргов, ближайшее к заводу – находящееся чуть более чем в ста километрах отсюда.
- Так точно, мой лорд, - откликнулся Картер.
Я сорвал ремень гарнитуры, и оставив его поверх платка – словно ошейник, надел на мокрую голову шлем, не застегивая ремешок. Вытерев пот, обильно заливающей все лицо, двинулся к высоким дверям главного крыльца. Моим персональным телохранителям пришлось продублировать приказ оставаться на месте.
Перекинув из-за спины винтовку, я шагнул к главной двери. Рядом со мною было уже три – вместе с Костой, клона в форме офицеров колониального патрульного полка, и все держали наготове оружие.
- Противник? – негромко поинтересовался я у Косты, медленно поднимаясь по ступеням.
- Не наблюдается, - без промедления ответил лейтенант, но оружие не опускал.
В административном корпусе царило запустение со следами агрессивного вторжения. В нескольких местах на стенах были заметны длинные, щедрые кляксы засохшей крови, плети очередей – судя по следам, умирала администрация завода суматошно и в большой панике. И присутствовали здесь в момент захвата лишь каргарианцы – судя по следам от пуль на стенах, среди которых не было видно ни одной рваной дыры от импульсной винтовки или иного современного оружия.
Продвигаясь по первому этажу, мы зашли в совещательный зал, в конце которого находилась кабина лифта. Двери были скошены, и в шахту пришлось спускаться на тросах из комплекта экипировки. Уровнем ниже шахту преграждала секция аварийной переборки. Непроходимая преграда для нас – если пытаться пробраться дальше вниз по шахте. Но направленный заряд взрывчатки, и створки дверей лифта вылетели в коридор минус первого подземного уровня. Освещение здесь отсутствовало, и продвигались мы теперь в темноте. Я пользовался прибором ночного видения – удивившись тому, как догадался его не снимать, - блок на шлеме бестолково мешался с утра. Клоны ориентировались свободно – темнота для них проблемой не была.
Миновав весь уровень, пройдя по пустым безжизненным коридорам, мы вновь оказались у шахты лифта, с другой стороны поземного уровня. Вновь спуск на тросах ниже на этаж – и вновь преграждающая путь аварийная переборка.
Спуск на минус седьмой уровень подобным образом – пересекая на манер иглы швейной машинки один за другим подземные этажи под административным зданием, занял больше часа. Двигались мы со всей возможной внимательностью, соблюдая осторожность – но ни одной живой особи термитов не встретили, несмотря на следы агрессии, встречаемые вплоть до четвертого уровня вниз.
Минус пятый и шестой уровни также были пустыми, следов термитов здесь уже не было, зато обстановка носила следы поспешной эвакуации. Кроме того, лифтовые двери здесь уже открывались самостоятельно – когда клоны проходили процесс идентификации. А на седьмом уровне очередные створки лифта, открывшись, явили взгляду вместо рабочего пространства длинный, подсвеченный негромким светом тоннель, конец которого терялся вдали.
- Так просто? – удивленно пробормотал я себе под нос, понимая, что мы вышли на финишную прямую к хранилищам законсервированных септиколийских клонов.
- При перемещение на каждый уровень вниз мы проходили контроль датчиков системы слежения и допуска, - прекрасно уловил причину моего недоумения Коста.
Переспрашивать я не стал, но все и так было понятно – Империя старалась никогда не отдавать ничего своего в чужие руки. Поэтому на территории рудника мы не наблюдали никаких промышленных роботов, или добывающих комплексов – в начале вторжения они наверняка были или эвакуированы, или уничтожены. Аналогично и с хранилищем под административным корпусом – появись вероятность проникновения на объект нежелательных гостей, хранилище было бы просто уничтожено – как станция Антега, на которой был активирован протокол самоликвидации.
Створки лифта за спиной с мягким шипением сошлись, и мы вчетвером двинулись по коридору. Гулкие звуки шагов метались между стен, теряясь вдали. Освещения над головами – по мере нашего движения, становилось ярче, но затухало стоило только нам удалиться – так мы и шли, ярким пятном света среди нескончаемого тоннеля.
Шагали, по ощущения, чуть меньше стандартного часа – и по мере движения каждый километр упирались в преграждающие ворота, делившие тоннель на равные секции. И после очередной, пятой по счету, оказались в сканирующей камере. Визуальная идентификация заняла несколько секунд, после чего массивные створки распахнулись, и мы – наконец, оказали в хранилище. Немалых размеров помещение напоминало отсек гибернации космического корабля: длинный ряд установленных вплотную, для экономии места, капсул. Серо-стальные стены, приглушенный безжизненный белый свет, ощущение абсолютной стерильности.
Замерев на входе, я осмотрелся, а чуть погодя сделал небольшой шаг через порог. Словно по команде, двинулись вперед и остальные клоны. Адриан Коста обогнал меня, уверенно шагая – я ничего не спрашивал, а он сохранял молчание, мне ничего не сообщая.
Мельком оглядывая одинаковые капсулы, в прозрачных смотровых окошках которых виднелись лица погруженных в гибернацию клонов, я едва не воткнулся в плечо Косты, когда он остановился.
- Господин барон, подтверждаете начало установки контакта?
- Связь с леди Мальозой?
- По-прежнему отсутствует.
- Связь с остальными группами?
- По-прежнему отсутствует.
- Указания тактического анализатора?
- Не менялись.
- Начало установки контакта подтверждаю.
После моих слов все трое клонов подошли к одной из капсул – на первый взгляд ничем не отличавшейся от других, и вывели ее из транспортировочного положения. Я отстраненно наблюдал за манипуляцией своих спутников, раздумывая о том, что отсутствие связи с Мальозой пугало неизвестностью – этого не должно было быть. Но стоять рядом с капсулами в ожидании тоже не вариант – все же по плану, который был доведен до меня, именно переговоры с умниками были целью проводимой операции. Вернее, «переговоры» - никаких слов и решений от меня не требовалось, по крайней мере на первом этапе.
Крышка капсулы между тем с мягким шипением разгерметизации отошла, и мягко поднялась. Датчики систем жизнеобеспечения перемигнулись телеметрией, и мягкие жгуты нейрошунтов и прозрачных трубок разошлись, скрываясь в капсуле. И практически сразу же клон открыл глаза, выходя из гибернации.
Это был гуманоид нейтрал – в анатомическом мужском теле без какой-либо растительности, и – я невольно старался не акцентировать внимание на голой коже, без первичных половых признаков. Его лицо не обладало особыми приметами – невыразительное, причем с такими чертами, что по ощущению могло принадлежать как мужчине, так и женщине. Кадык, кстати, отсутствовал. На лице имелись признаки принадлежности к биологической копии – несколько небольших татуировок в стиле механических швов, и флуоресцентный треугольник разделенной пирамиды на подбородке – знак высшей категории ИИ умников. Только увидев признаки принадлежности существа к искусственному интеллекту, я вспомнил о том, что у моих спутников – клонов из личной стражи Мальозы, подобные метки отсутствуют.
Открыв глаза, разбуженный клон неподвижно полежал несколько мгновений, осознавая себя и поступающие данные. После чего рывком поднялся, коротким кивком поприветствовал меня и неожиданно отвернувшись, шагнул к стене отсека сразу за капсулой. Прислонив ладонь к неявно выделяющемуся кругу, он дождался, пока секция отойдет в сторону, и из открывшейся в углублении полки достал серый мундир без знаков различий. Одежда удивительно напоминала мой самый первый комплект униформы, полученный в подготовительном лагере промышленной компании Сатари.
Быстро одевшись – двигался клон без суеты, четкими размеренными движениями, он повернулся к нам.
- Приветствую, - склонил он голову в коротком поклоне. – Рад встрече с вами.
Дежурные слова дежурной программы, обращенные лишь ко мне – для трех моих спутников это было совершенно не нужно. Все они, объединенные общей тактической сетью, могли общаться без лишних слов. Кроме этого - за все то время, пока разбуженный клон одевался, он наверняка получил пакет входящих данных, обработав полученную информацию и практически наверняка уже сформировал решение на предложение Мальозы. Вот и весь процесс переговоров с умниками – включить высокорангового юнита и передать информацию через интегрированную тактическую сеть.