Коридор, по которому двигалась лежи Элезейд, также – следствие нового проекта, был непривычно широким – энергетическая установка нового поколения была значительно меньше стандартных, используемых последние два века в императорском флоте, что позволила кардинально изменить планировку корабля в сторону увеличения полезного пространства и удобства экипажа.
Перед дверью, ведущий в командную рубку крейсера, стояло четверо вооруженных космодесантников из абордажной команды, выполняющие обязанности часовых. Все они пренебрегли воинским приветствием, полагающимся при виде владетельной герцогини. Мальоза невольно замедлила шаг, так что Коул едва не врезался в ее плечо, как вдруг с легким шипением открылись двери и из своего рабочего кабинета в коридор шагнул командующий эскадрой - барон Тай Кортез.
- Ваша светлость, - адмирал улыбался.
Мальоза почувствовала, как ее кровь становится холодной, словно воды горных ручьев Серганны – гряды в истинной Септиколии, именем которой была названа колония, переданная в управление молодому адмиралу. Время для Элезейд замедлилось, в голове теснилось множество мыслей и вариантов дальнейших действий - без достаточных вводных данных, но с ясным осознанием того, что она оказалась в агрессивной среде.
Тело начало действовать еще до того, как полностью оформилось решение. Резкий прыжок в сторону – мимо безоружного, и пока неопасного Кортеза, к вооруженным часовым. Толчок от стены, еще один – ощущая рядом уплотнения от стрельбы космодесантников, и завершение трансформации за миг до того, как она оказалась рядом с теми, кого собралась убивать.
Кожа правой руки на миг поляризовалась, превратившись в твердый – тверже стали, углерод, и голова ряженого космодесантника вместе со шлемом отделилась от тела, разбрызгивая капли крови. Еще до того, как шлем сделал несколько оборотов в воздухе, винтовка убитого перекочевала в руки Мальозы, и она начала стрелять, находясь к остальным ряженым практически вплотную. Три тела с проплавленными дырами в броне отбросило прочь, Мальоза вновь прянула в сторону – чувствуя подступающее окончание искривляющего время пространственного прыжка, как вдруг на нее словно налетел огромный молот, словно пушинку отбросив в сторону.
Врезавшись в переборки – все еще опережая стандартное время, Мальоза услышала хруст собственный костей. Сжигая ресурс организма, она перекатилась по полу, отражая очередную ментальную атаку: из-за спины Кортеза, из его рабочего кабинета, появился высокоуровневый ментат-псионик из сардукаров Джеламана. Это был высокий – выше стандартного человеческого роста гуманоид, с широкими плечами и узкой талией - мутация, позволяющая ментатам пользоваться псионикой без ущерба для разума, значительно изменяла черты лица и фигуру.
Мальоза разорвала время во второй раз – опасно рискуя, не выходя из первого прыжка, и перед ней возникло плоское и безносое вытянутое лицо с несоразмерно большими глазами, горящими багрянцем – в этот самый момент ее противник понял, что сейчас умрет. Он попытался поставить щит, но не успел ничего сделать - голова ментата взорвалась, словно перезрелый фрукт. Но в этот момент второй молот – более сильный, ударил герцогиню в спину. Словно брошенная игрушка, Элезейд покатилась по полу, еще не остановившись пытаясь встать на непослушных, сломанных руках. Еще один ментальный удар догнал ее, и проскользив по полу несколько десятков метров, Мальоза врезалась в порог аварийной переборки.
Загрохотали тяжелые ботинки, и за несколько мгновений герцогиня очутилась словно в коконе – ее сломанные руки и ноги оказались стянуты не менее десятком силовых пут. Когда Ассам – в недавнем прошлом карающая длань и личный ментат-псионик леди Тиады, проходил мимо застывшего адмирала Кортеза, бывший септиколийский генерал-губернатор почувствовал холодок страха. Именно по его просьбе Элезейд Мальоза оказалась на «Лавинии» - прикомандированные к штабу отдельной эскадры джелы-ментаты предпочли бы уничтожить ее корабль во время стыковки, когда он был максимально беззащитен. И вот теперь, когда один из двух ментатов, верный слуга леди Тиады, командующей экспедиционным корпусом короля-падишаха в мирах Фронтира, убит из-за его прихоти, Кортез всерьез опасался за свою карьеру и жизнь.
Появившиеся в коридоре еще четверо мнимых космодесантников – четверо сардукаров, облаченных в броню, схожую с доспехи септиколийской гвардии, между тем потащили окровавленную Мальозу в рабочий кабинет Кортеза.
Замерший в коридоре как изваяние Коул, про которого все забыли, беззвучно открывал рот – словно выброшенная на берег рыба. Он обескураженно наблюдал, как грубо, с явно заметным остервенением волокут хрупкую фигуру герцогини солдаты в доспехах космодесанта. И со страхом глядя на адмирала Кортеза, Коул судорожно пытался понять, что происходит; он перебирал одну за другой версии, подгоняя события в положительную плоскость, сводя все к недоразумению. Делал Коул это настолько сосредоточенно, что не заметил, как оказавшийся у входа в командную рубку ментат подобрал оружие одного из убитых Мальозой мнимых космодесантников и обернулся. Заряд абордажной винтовки практически отделил плечевой пояс Коула от тела – и брызнув широким веером крови, фигура вестового упала на пол.
- Приберитесь здесь, адмирал, - бесстрастно проговорил ментат, обращаясь к Кортезу, и двинулся в командную рубку. Створки бесшумно распахнулись, и ментат шагнул в помещение, являющимся сердцем крейсера. Командный зал имел полукруглую втянутую форму; его стены с одной стороны полностью представляли собой обзорные экраны, а в центре – под капитанским мостиком, горела проекция звездного сектора с данными систем объективного контроля.
Стоило ментату появиться, как практически сразу раздался негромкий гомон – все дежурные офицеры вмиг лишились связи. Один за другим они оглядывались на вошедшего, и гомон стихал, сменяясь ошеломленным молчанием. Многие впервые видели джела, тем более ментата, еще и в состоянии полной готовности – черты лица его скрывала дымка сферы активной защиты, сквозь которую были видны угольки горящих глаз.
Прежде чем в командном центре появились сардукары - в похожих на броню септиколийских космодесантников доспехах, тринадцать их пятнадцати дежурных специалистов смогли подать сигнал общей тревоги.
Для Ассама, ментата из свиты Тиады, это было неважно – в тот момент, когда от рук Мальозы умирал Куджио, его кровный брат и тень, все системы связи крейсера уже были под контролем подчиненных ему специальных групп, которые, при содействии изменника барона, были подобраны на борт во время инициированной Кортезом задержки при расчете предпоследней пульсации.
Ассам прошел через всю рубку и занял место командира эскадры, проходя идентификацию допуска, подтвержденного Кортезом. Зашедшие следом за ним в командный центр переодетые сардукары стрелять начали одновременно – убивая специалистов, все еще ошарашенных неожиданным появлением джела на крейсере. Ментат не обращал внимание на умирающих – пользуясь доступом, он активировал на свой интерфейс как системы слежения и контроля крейсера, так и каналы связи с диверсионными группами, которые должны были захватить ударные фрегаты.
Несколько долгих, тягучих минут ожидания – Ассам все сильнее погружался в транс плетения будущего, выстраивая новую мозаику, разрушенную Мальозой, которая смогла победить время и пространство – совершив два временных прыжка одновременно, убив его тень Куджио. Впавший в транс ментат не обращал внимания на предсмертные крики септиколийцев, и появляющихся в командном центре джелов, занимающих освободившиеся места.
За двумя переборками, в рабочем кабинете барона Кортеза, в этот момент пришла в себя леди Элезейд. Несмотря на терзающую все тело боль, она вовремя погасила чувства – для того, чтобы не попасть в подчинение ментату джелов. Но осмотревшись, поняла – псионика рядом уже нет.
Ее тело, ставшее непослушным, растягивали четыре дрона обслуги адмирала – силовые путы трансформировались, и герцогиня оказалась распятой спиной к стене с широко разведенными руками.
Мальоза понемногу возвращала контроль над своим телом – внешне демонстрируя оцепенение и страх, пытаясь просчитать ситуацию. Она деланно безвольно уронила голову на грудь, но практически сразу же последовала хлесткая пощечина – заставившая ее поднять взгляд.
В каюте присутствовал только адмирал Тай Кортез – в парадной форме, с императорскими наградами на груди. Неожиданно Галактический Крест оказался сорван с мундира, и Элезейд увидела мелькнувшие руки Кортеза, почувствовав, как края медали режут ей лицо. Не сумевший – или не захотевший, препятствовать краткой вспышке безумия адмирал разорвал китель на Мальозе, и она почувствовала, как высшая септиколийская награда воткнулась ей в грудь – острый край креста пробил ткань белоснежной майки, чиркнув по ребрам.
- Вернул подачку, - неожиданно спокойным голосом проговорил Кортез, отходя и рассматривая дело рук своих. Даже холодок страха – после гибели одного из ментатов, не мог помешать заполнившей его грудь теплой патоке радости.
Его месть началась.
- Месть кому? – вдруг спросила Элезейд, прочитавшая его мысли. Впрочем, ответа ей не требовалось – раскрывшееся в ярости сознание барона оказалось для нее как открытая книга, и нескольких мыслеобразов хватило понять, что именно известно Кортезу о роли Владетельной Унии. Вернее, что именно узнал пожалованный Императором титулом барон от агентов Джеламана, и как была преподнесена и интерпретирована информация о планируемой для Кортеза роли - после надругательства над его невестой.
Мальоза озарением поняла, как на их собственном поле – принадлежащем септиколийским владетелям, джелы изящно их обыграли, использовав Кортеза – которому в самом ближайшем будущем предполагалось стать оружием против сохранивших верность убитому Императору владетелей. Клинок, направленный специалистами Гестампа, обернулся против Владетельной Унии.
И против Империи.