Как с Роном расплачивались Питер не понимал – да и не важно было. Тем более Рон был еще смотрителем общественного склада, где хранилось всякое добро, потребное для жизни поселка и хранителем казны. Сейчас там кстати сверх всего лежало с полсотни мушкетов из французской добычи, два больших бочонка с порохом, три бруска свинца по полста фунтов веса, несколько тюков с тканями и парусиной и пара десятков ящиков гвоздей, топоров, ножей, мотыг и еще много полезного… В общем, их трюмы прижимистый Рон опустошил не то чтобы изрядно но заметно. От золотишка Мак-Интайр тоже не отказался, но основную плату за право остановится в их бухте взял с коллег-пиратов товарами, необходимыми для жизни. Вот интересно, – мельком подумал Питер ступая на доски пристани – а видать Город Потерянных кораблей не совсем потерян! Раз есть золото – наверное приплывают сюда купчишки контрабандисты, или может приходят посуху…
Но тут все мысли насчет местной коммерции улетучились как будто бы их не было.
Ибо среди уже явившихся на берег вольных добытчиков он увидел Беатрис. Причем не в ее обычном мужском костюме – а в одном из тех платьев что пошили ей в Кюрасао.
Платье, с искусной вышивкой на ткани, ниспадало до изящных туфелек на босу ногу. На голову была надета широкополая женская шляпка – одна из тех, что сейчас лишь вошли в моду в Англии, вытесняя надоевшие чепцы.
При ней не было никакого оружия, кроме дамского зонтика (по крайней мере она не носила его открыто). Но в этом и не было нужны – ибо по правую и левую руку от леди Шарп возвышались два амбала уже знакомых Питеру – Тыква и Боб–а на их поясах было все что полагается приличному пирату.
– Плывет, плывет! – закричал полуголый мальчишка, вертевшийся тут же. И в самом деле, из-за нависших над неширокой речушкой деревьев возникла небольшая индейская лодка.
Скольжение пироги по воде было подобно движению лебедя или иной водоплавающей птицы – спокойно и соразмерно. фигура составляла с ним одно целое. Вела Пирогу, скупо взмахивая веслом, девушка-индианка. Две черных косы, переплетенных синими лентами, свободно свисали вдоль ее тонкого тела. Одета она была в хлопковую кофту без рукавов и юбку с пестрым орнаментом по краю. За ухом девушки был заткнут ярко-малиновый цветок. Лишь потом Питер увидел, точнее обратил внимание на двух пассажиров – худого высокого старика в сомбреро, и немолодой дамы – именно дамой она выглядела по осанке и выражению лица, хотя и была явной краснокожей. В ней чувствовалось что-то общее с юной лодочницей – хотя пожалуй они смотрелись не как мать и дочь – а как тетка и племянница.
Челнок лихо пристал к доскам причала…
– Хорошо швартуется девчонка, – одобрительно произнес кто-то за спиной Питера.
И старик об руку со старшей индианкой шагнул на пристань.
Беатрис присвистнула, кто-то из пиратов – кажется Рыжий Пью пробормотал под нос не то ругательство не то проклятие – вроде того что «Ну и зачем нам эта слепая дохлятина?!
Ибо было ясно, что Тизер Дарби – а это несомненно был он – слеп как крот.
«Н-да – печально подумал Блейк, – еще никогда не прокладывал курс по указаниям слепца!»
– Люди? – встревожено замер вдруг старик? Откуда тут люди? Чужие? Чувствую попахивает корабельным трюмом и горелым порохом? Никак гости у нас в Городе Потерянных Кораблей?
– Да, мистер Дарби, – звонко произнесла Беатрис. Просим прощения что нарушили ваш покой – но на то есть причины…
– И даже женщина? – изумился Дарби, опираясь на руку жены, хранившей полное спокойствие и невозмутимость, сделавшие бы честь любой придворной даме. В таком случае видимо я говорю с дочерью старого Шарпа?
– Вы не ошиблись, мистер Дарби, – не выказав удивление осведомленностью слепца согласилась девушка. – Беатрис Шарп к вашим услугам!
– Не удивляйтесь, леди, моей проницательности – во всем Флибустьерском море есть лишь одна женщина – капитан, – сообщил старик. Как ни далеко от дел грешного мира наш Город Потерянных кораблей, но уж про вас не слышать не могли! Видал я мельком вашего папашу, когда он еще ходил старпомом на «Разящем» у того беглого офицерика… Как бишь его? Каррингтон? Или Ремингтон? Хотя неважно…
Важно то, что я сейчас утомился и хочу передохнуть и поесть с дороги. А сегодня вечером я думаю вы сможете спросить у меня все, что хотите знать. Как насчет того, чтобы встретится за два часа до захода солнца в кабаке старины Рона?
И получив утвердительный ответ слепец и дама удалились. А девушка, все это время стоявшая в челноке и с легкой улыбкой созерцавшая все происходящее, легко оттолкнувшись веслом поплыла против течения… Отгребя фатомов[26] десять от причала она подняла небольшую мачту, и принялась ставить парус…
– Лихо, – прищурившись бросила по ее адресу Беатрис, направляясь к кабаку где уже собрались пираты, видимо намереваясь отметить успешное возвращение драгоценного старика.
Ну значит увидимся вечером, – сообщила она ни к кому персонально не обращаясь. И предупредите Серебряного и всех кого надо, – сказала она Питеру.
Сочтя разговор законченным, Беатрис удалилась. За ней как две собачонки за великосветской леди семенили Тыква и боцман.
– Нет ребята, – заявил Пью, как хотите, но шарпова дочка – ведьма! Как есть – ведьма! Как она мужиками-то вертит.
Кристофер (и когда успел появиться?) глубоко вздохнул и с деланной улыбкой сказал:
– Парень, ты уже повеселил нашу команду. Хотя и не могу сказать что рассчитывал услышать от тебя что-то умное… Она всего лишь дочка своего отца – и пошла в него больше если уж говорить по чести, чем ее братец. – А лучшего капитана, чем был Шарп не найти.
– Да разве я чего-то говорю?! – изумился Рыжий Пью под смешки своих приятелей.
Наоборот – даже хорошо. Уж если она ведьма, то пока она с нами, мы в полной безопасности, – с важным видом заявил он.
– Хватит болтать! – рявкнул Кристофер, ударив кулаком по столу.
Воцарилась тишина. Наконец кто-то из матросов тихонько рассмеялся, и вскоре уже вся команда дружно хохотала.
– Ведьма она или не ведьма – мне нет до этого дела! – заявил Рыжий, поднимая кружку с вином. – Я выпью за любую прекрасную леди!
Питер улыбнулся вместе с всеми, подошел к бочонку и тоже зачерпнул вина.
Уже уходя он вдруг заметил небольшой листок бумаги – откуда бы здесь взяться бумаге?
Подняв его он различил выписанные мелким бисерным женским почерком строки стихотворения-рондо. Последние две строчки – а может просто оборванные на полуслове…
Так правители моря навечно
С одиночеством обручены.
А леди оказывается не только лихо владеет шпагой и понимает в картах – морских и игральных – но и не чужда изящной словесности? Чудеса да и только!
Оглянувшись украдкой – не заметил ли кто, он спрятал листок в карман – почему, он бы и сам не смог сказать.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ПРОКЛЯТЬЕ ЧЕРНОГО КАПИТАНА
Старик, опираясь на руку немолодой дамы со скуластым лицом медного оттенка прошел к стоявшему в центре трактира самодельному креслу и уселся в него. Давним заученным жестом закрыл ладонью невидящие глаза…
– Я уже знаю, чего вы хотите, – сообщил Дарби. Признаться, я не думал что кто-то знает эту историю. Я сам бы хотел ее забыть… Потому как над тем золотом действительно тяготеет проклятие, и я уж грешным делом думал что лучше ему остаться там, куда его спрятал старый дьявол Олонэ. Мне, представьте, за прошедшие почти двадцать лет и в голову не приходило туда отправится, или кому-то рассказать. А знаете почему? И не дожидаясь ответа, добавил:
– Для начала – потому что за десятую часть того, что там лежит, каждый второй из вас взялся бы перерезать горло половине Лондона, а не то что бедному слепому. К тому же, – он печально улыбнулся, – за все это золото я не куплю себе новые глаза, а все остальное, все что нужно, у меня уже есть. Так что года три назад я бы послал вас, парни ко всем чертям…
Он выдержал паузу, чем вызвал волнение на лицах Беатрис и Джона – да и все прочие замерли в напряженном молчании. Но сейчас кое-что изменилось, поэтому я согласен иметь с вами дело.
– Но сперва я расскажу все с самого начала – все как было. А вы уж решайте – надо вам связываться с этим делом, от которого пахнет кровью и адской серой, или нет?
Он вновь прикрыл глаза ладонью, видимо собираясь с мыслями.
…Это было последнее плавание Олонэ, – начал он. Так получилось, что ему слишком стало везти, и многие сочли что это не к добру. Собрав эскадру из шести кораблей с командами примерно семь сотен человек, Олонэ вышел в море и взял курс к побережью Мэйна. Несколько месяцев наша флотилия курсировала вдоль побережья, грабя попадающиеся на берегу индейские деревни и небольшие испанские поселки. Добычу от таких грабежей составляло только пропитание команды. Но от пленных испанцев Олонэ узнал, что недалеко от побережья находится более крупный город – Сан-Педро. Собранный отряд флибустьеров углубился вглубь материка, и несмотря на несколько засад, устроенных испанцами на подступах к городу наши парни захватили эту дыру. Однако, тут им опять не повезло, так как основную часть добычи составили склады с индиго, товара ценного, но неудобного для переноски на большие расстояния. Единственное что удалось узнать у испанцев – это то, что скоро должен прибыть корабль из Испании с каким-то ценным грузом. Завершив грабеж, пираты вернулись на берег и приготовились ждать гостя, время от времени совершая набеги на плантации и караваны идущие между океанами.
И вот тогда-то он и встретил этого чертова дикаря, с которого все и началось…
За 20 лет до описываемых событий. Район между Юкатаном и Панамским перешейком. Стоянка кораблей Олонэ.
– Ты уверен что правильно перевел то, что говорит этот вождь? – осведомился Олонэ у Рикардо – метиса-переводчика.
– Сеньор, он не вождь, он жрец, последний слуга Священного Ягуара… – начал бормотать Рикардо. Его зовут Капак и он…