На сей земле израненной, бесплодной,
Где в прах была повержена твердыня,
Три тысячи солдат легли, и в сини
Стремят их души свой полет свободный.
Сперва они стеной стояли плотной,
Их тщился выбить враг в своей гордыне.
Но руки слабли, ряд редел, и ныне
Лег под мечами строй их благородный.
И та страна, где кровь лилась обильно,
Сейчас и в прошлом знала слез немало,
Живет и ныне в битве да заботе,
Но в рай она с тех пор не посылала
Душ, что пылали б доблестью столь сильно,
И столь же мощной не держала плоти[36].
Измлада приохотившийся к чтенью,
Сервантеса и Лопе ученик,
Влачась за Алатристе верной тенью,
Ты жизни суть изведал не из книг.
Поддавшийся сердечному круженью
Погибельной красой плененный вмиг,
Ты злобы стал Алькасара мишенью —
Невинной жертвой низменных интриг.
О, сколь же часто, с капитаном купно —
Друг неразлучный, спутник неотступный, —
Своею рисковал ты головой!
Но и доселе, чуждый суесловью,
Остался, отрок, раненный любовью,
Непобедим — как и наставник твой.
С Аточе — к Аркебузе…[37] здесь и там
Как тень он бродит, не простив обиду.
Окликнувший — пусть прячется во храм,
Задевший — пусть закажет панихиду.
Все дальше он идет — туда, во тьму,
Где покушенью совершиться не́ дал,
Жизнь сохранив монарху своему…
Тот, впрочем, инцидент забвенью предал.
Как прежде, он на многое горазд,
Внаймы сдаст шпагу — чести не продаст:
Жизнь без нее — кромешный срам, о коем
И не помыслив, в тот предел шагнет,
Где бытия земного сбросит гнет
И вечным будет награжден покоем.
Осуна! О, потеря для Державы!
Заставивший Фортуну подчиниться,
В Испании снискал он Смерть в Темнице.
И подвиг — не помеха для расправы.
Завидовал весь мир любимцу славы,
Свой и Чужой скорбит, презрев границы.
Фламандские Поля — его гробница,
Стихом надгробным — свет Луны кровавой.
В Тринакрии пылает Монджибелло,
Партинопей зажег огонь прощальный.
Весь мир — в слезах. Война осиротела.
Он рядом с Марсом встал в сей миг печальный.
Маас и Рейн вздыхают неумело
И вторят Тахо в песне погребальной[38].
Солдат, венчанный славой,
боец неустрашимый,
средь пламени и дыма
ты в бой идешь кровавый
отстаивать державы
величье и права!
ревнитель чести ярый!
натура такова:
скупее на слова —
щедрее на удары.