– Поглядим, что из этого выйдет. Лучше бы чертовы дикари сидели в своих хижинах да качались в гамаках и не лезли в наши дела, да еще в такой момент.
Впереди показалась новая полоса скал, куда выше той, которую миновали наши герои. Каменная Башка оглянулся на каноэ, которому удалось пройти не более двухсот метров, и разразился отчаянными проклятиями. Вместо того чтобы искать проход через скалы, боцман повел шлюпку вдоль канала.
Судя по спокойствию старого моряка, пока все шло по плану.
– Стрелять? – спросил немец при виде приближающегося каноэ.
– Какое там! Положитесь на меня. Эти скалы – пустяк для опытного рулевого.
– А как же стрелы? – спросил Малыш Флокко.
– Ложитесь на дно, и они не причинят вам никакого вреда. Ночью индейцам мало пользы от луков.
Индейцы продолжали забрасывать их стрелами, но шлюпка уверенно двигалась вдоль скал. Каноэ подошло настолько близко, что трое приятелей уже могли явственно слышать свист летящих стрел.
– Папаша, стрелять? – повторил взволнованный немец, вскидывая карабин.
– Никакой стрельбы! – отозвался боцман, выполняя маневр, который был понятен только ему. – Малыш Флокко, приглядывай за парусом и ни о чем не беспокойся.
– Разве ты не видишь, что мы идем прямо на рифы?
– Все я вижу.
– Но ведь мы разобьемся!
– Разобьемся не мы, а краснокожие бабуины! Готовься отдать шкоты.
Увидав, что бледнолицые не стреляют, дикари с воинственными криками готовились к абордажу, потрясая дубинами и томагавками.
Наш старый хитрец только этого и ждал. Ловким маневром бретонец обошел рифы, а Малыш Флокко мгновенно развернул парус. Управляемая опытным моряком, легкая английская лодка прошла над рифами, в отличие от каноэ с двадцатью индейцами на борту.
Послышался треск, а вслед за ним разъяренные крики дикарей.
Каноэ наткнулось прямо на скалы, и его команда посыпалась в воду. На счастье индейцев, крушение произошло на мелководье.
Ульрих не мог удержаться, чтобы не дать по ним прощальный выстрел. Несколько секунд спустя с дальнего конца канала послышались пушечные залпы.
– Фрегат! – воскликнул Каменная Башка. – Малыш Флокко, отдать шкоты! Посмотрим, чем занят маркиз Галифакс. О краснокожих можете не беспокоиться. Пусть себе вопят, пока из сил не выбьются.
17. В чаще леса
Слегка царапая бортами поблескивающие среди водорослей рифы, шлюпка продолжала свой путь. Море вокруг мерцало от скоплений ночесветок.
Боясь привлечь внимание англичан, боцман вновь взял ближе к скалистому берегу: в расщелинах можно было укрыться в случае опасности. У самой воды высились темные джунгли. Пройдя пару миль вдоль скалистого побережья, бретонец снова повернул в море. Каменная Башка был уверен, что фрегат совсем близко. Шлюпка еще немного полавировала, обходя рифы, как вдруг трое приятелей одновременно вскрикнули:
– Англичане! Наконец-то!
В свете разожженных у самой воды костров показались очертания фрегата. Величественный корабль, тяжело накренившись на штирборт, крепко сидел на мели. Судя по всему, экипаж не оставлял попыток спасти судно: оно стояло с развернутыми парусами, от фрегата к берегу и обратно сновали шлюпки.
Лодка вильнула, ловко обойдя рифы, и осторожно подошла к высокому берегу, где высился темный сосновый бор.
– Высадка, а затем военный совет! – распорядился Каменная Башка. – Карабины прихватите с собой!
– А с лодкой что? – спросил Малыш Флокко.
– Кто ее будет искать? У англичан своих забот хватает.
Они накрепко привязали лодку к мангровым зарослям, грозившим пришельцам желтой лихорадкой, и подошли к кромке леса. Каменная Башка с наслаждением вдохнул смоляной запах хвои и, присев у подножия высокой сосны, верхушка которой высилась более чем в семидесяти метрах над землей, сказал:
– Пора разработать план сражения.
– Так мы не пойдем на абордаж? – спросил марсовой.
– Сейчас не время шутить, мошенник! На кону судьба невесты нашего капитана. Судя по всему, часть экипажа высадилась на берег, чтобы освободить фрегат от лишнего груза, и нам первым делом надо сцапать и допросить кого-нибудь из матросов.
– Моего прата Фольфа, папаша, – предложил немец.
– Я и сам о нем подумал, да только как нам его найти? На этот раз, если окажемся в лапах англичан, маркиз Галифакс живо с нас шкуру сдерет!
– Это точно, – сказал Малыш Флокко, проведя рукой по горлу, словно хотел убедиться, что на него еще не накинули петлю. – Нам нужно похитить юную мисс.
– Давай для начала схватим одного из англичан и допросим его о планах маркиза! Красномундирники на грани голода, и готов поспорить, что, пока матросы пытаются снять фрегат с мели, изголодавшиеся военачальники решили на славу поохотиться в лесу!
– Если не отыщем Вольфа, так поймаем другого моряка.
– Не скрою, дело рискованное, но нам к опасностям не привыкать. Ульрих, возьми-ка жареную медвежью лапу, и в путь!
– Еще одно слово, – сказал юный марсовой, когда немец отправился за жареной лапой, которая уже начинала портиться.
– Ну говори, плут ты этакий.
– А как же сэр Уильям?
– О нем пока не волнуйся. Уверен, что вскоре мы его повстречаем. А сейчас мне необходим тот, кто все нам расскажет. Знаешь ли ты, куда направится маркиз Галифакс, когда фрегат снимут с мели? На север, а может, на Антильские острова? В Нью-Йорке пылает война, и маркизу не захочется пропустить последние сражения. Доволен теперь?
– Да, Каменная Башка, – отвечал марсовой.
– Тысяча колоколен! Ноги в руки и выходим на охоту.
– Лагерь талеко? – спросил немец.
– Около мили отсюда, – отвечал боцман. – Прогуляемся по сосновому бору… Разве плохо? Если будете болтать, я разожгу свою трубку и никуда с вами не пойду!
Не успели они двинуться дальше, как с немалым изумлением и даже страхом наши герои услыхали поблизости барабанную дробь.
– Англичане! – обернувшись к боцману, прошептал немец.
Каменная Башка жестом приказал ему молчать.
– Я знаю, что это за звуки. Англичане здесь ни при чем.
– Но ведь это же барабаны! – воскликнул марсовой.
– И кто, по-твоему, в них бьет?
– Барабанщик, кто же еще!
– Это рыба-барабанщик! В местных прибрежных водах их полно. Они похожи на гигантских угрей и весят более тридцати килограммов. Я сам их видал пару раз.
– Признаюсь, эта рыбешка меня немало напугала. Я уж было решил, что мы окружены англичанами, – сказал Малыш Флокко.
– Да, в здешних лесах вы услышите немало странных звуков, но не давайте себя запугать, – продолжал боцман. – Например, тут есть птицы, которые поднимают адский гам.
Они снова двинулись вперед. Мягкая, податливая почва слегка пружинила под ногами.
– Каменная Башка! Что это за земля такая?
– Да просто вековой перегной тысячи тысяч сосновых иголок, – отозвался боцман.
– А мы не провалимся?
– Можешь не беспокоиться.
Под аккомпанемент барабанной дроби трое друзей продолжали идти вперед, держась поближе к берегу и не спуская глаз с фрегата. В огромном лесу раздавалось эхо тысяч странных звуков: кричали джунглевые петухи, дерущиеся за самок. Эти необычные птицы в изобилии обитают в лесах Флориды и Каролины, где становятся излюбленной мишенью охотников из-за необыкновенно вкусного мяса. Эти пернатые прекрасно поют, и темными ночами их завораживающе-зловещие концерты слышно на расстоянии трех миль. Эти ночные концерты неизменно заканчиваются дракой между ревнивыми певцами, и немало искалеченных острыми вражескими шпорами петухов так и остается лежать на поле боя.
– Вот это гвалт! – воскликнул Малыш Флокко. – Что это за существа такие?
– Говорю же, птицы! Джунглевые петухи! Они весят больше двух килограммов, и у них по четыре крыла: два обычных и два под клювом. Если соберешься поохотиться на такого петуха, берегись: этим тварям неведома жалость! В северных колониях важные господа даже устраивают петушиные бои. В Нью-Йорке бойцовый петух стоит немалых денег.
Трое приятелей продолжали шагать вперед до тех пор, пока, уже около полуночи, не увидели огни лагеря англичан.
В то время как матросы трудились на фрегате, морская пехота вместе с маркизом и частью военачальников разбила лагерь на пляже, решив заодно пополнить запасы пресной воды и продовольствия. Где же было находиться светловолосой госпоже, как не в лагере?
– Тысяча колоколен! – воскликнул боцман, остановившись как вкопанный в трехстах шагах от лагеря. – У меня идея!
– Идея, достойная бретонца из Иль-де-Ба? – насмешливо спросил его Малыш Флокко.
– Не перебивай, мальчишка! Здесь я адмирал. Так или не так?
– Так, Каменная Башка.
– Хорошо же. Признаюсь, до сих пор я вел себя как последний осел.
– Неужто тебе не помогала думать легендарная трубка твоего деда?
– Сто тысяч колоколен! Да дашь ты мне закончить? – вскинув кулак, воскликнул Каменная Башка.
– Продолжай, папаша, – сказал немец.
– Фрегат крепко сидит на мели и не выйдет в море еще несколько дней. Отчего бы нам его не поджечь?
– Поджечь? – эхом откликнулся удивленный марсовой.
– Поджечь! Ты что, оглох?
– Но зачем нам уничтожать фрегат?
– Англичане не смогут выйти в море. Им придется остаться здесь вместе с мисс Уэнтворт, а мы спокойно сядем в шлюпку и отправимся на поиски баронета.
– Но где нам его искать?
– Сердце мне подсказывает, что мы его найдем!
– Разве твое сердце никогда не ошибалось?
– Ни разочка! – важно ответил старик-боцман. – Я свое сердце знаю. И лучше доверюсь зову сердца, чем здравому рассудку. Когда у англичан не будет фрегата, баронету останется лишь приплыть сюда да перебить их на месте.
– И кто же подожжет корабль?
– Кто? Кто?! Конечно я, тысяча колоколен!
– Нет уж, Каменная Башка, доверь это мне!
– Доверить такое дело мальчишке!..
– Да ведь я бретонец!
– Папаша, – сказал наемник, – а я разве ни на что не гожусь? Ты спас мне жизнь, и я твой должник.