Тильда на миг оторвалась от своего вязания и взглянула на меня:
– Понятия не имею, мисс!
Словно с тюрьмы сняли какое-то заклятие. Даже воздух показался мне иным: чище и не таким тяжелым, с легким приятным запахом свежей глины.
Неужели эпидемия прошла?
В нетерпении я взлетела по ступенькам в кабинет главной надзирательницы. Она сидела за столом и писала характеристику на кого-то из заключенных. Она кивнула и поднялась, с едва уловимой неохотой, которая, однако, не ускользнула от моего взгляда.
– Ну что? Был доктор? – запыхавшись, выпалила я. – Что он сказал?
– Он приходил вчера. Я как раз собиралась писать вам об этом. Но вы приехали сами, так что я имею удовольствие сообщить вам новости лично.
Я в нетерпении кивнула.
– Это была цинга, мисс Трулав!
– Цинга?
– Вы же помните, что в рацион заключенных внесли изменения после того бунта? Так вот им стало остро не хватать питательных веществ. С сегодняшнего дня мы снова включили в рацион апельсины и уже подали прошение в комитет о разрешении вернуть в него и мясо. Надеюсь, скоро заболевшие пойдут на поправку. Очень жаль, что все выяснилось уже после смерти бедняжки Дженни Хилл.
Я была готова прыгать от радости. Только упоминание о кончине Дженни Хилл сдерживало меня от этого.
– Цинга? Ну да, конечно же, цинга! И как мы сами не догадались?
Главная надзирательница нахмурила брови и смерила меня изучающим взглядом. Мое поведение, наверное, казалось ей странным, но я ничего не могла с собой поделать. Волна радости просто захлестнула меня. А я ведь, грешным делом, уже подумала…
Пустяки, не важно!
– Вот почему никто из работников тюрьмы не заразился, – продолжала главная надзирательница. – И вот почему некоторых заключенных недуг обошел стороной. Ваша Баттэрхэм, например, пышет здоровьем!
Улыбка мигом сползла с моего лица.
– Вы, наверное, пожелаете навестить ее? – спросила она, позвякивая связкой ключей на поясе.
– Нет! – неожиданно поспешно и резко ответила я. – Не сегодня. Я заехала сейчас просто узнать, как здесь обстоят дела. Слава богу! Какие хорошие новости!
– Ну не знаю, насколько цингу можно считать хорошей новостью, мисс Трулав, но теперь мы хотя бы знаем, что справимся с этой болезнью. Это лучше, чем лихорадка!
Да, конечно. И гораздо лучше, чем тайное проклятие.
38. Рут
Корсет Розалинды получился таким смертоносным, что пострадала и я сама: у меня начались сильные головные боли, ногти на руках пожелтели, а указательный палец на правой руке и вовсе покрылся мелкими язвами. Даже пушок на моих руках приобрел зеленоватый оттенок. А вот от корсета Кейт на моих руках не осталось и следа. Кожа на ладонях осталась бледно-розовой, без трещин и прочих изъянов, если не считать мозолей.
Я оставила его на видном месте в торговом зале. Положила в красивую коробку, но крышкой накрывать не стала. Как благородно он смотрелся на фоне дешевого ситца василькового цвета, которым была выстлана коробка изнутри! Глазки павлиньих перьев я вышила золотой нитью, и они словно подмигивали.
Я взяла карточку и написала на ней: «Будущей миссис Рукер». Получилось довольно коряво, ведь мои руки привыкли шить, а не выводить красивые буквы.
Ну вот и все.
Миссис Метьярд безапелляционно заявила нам, что мы все должны будем присутствовать на свадьбе. Она приняла такое решение не из какого-то там благородного порыва, а из корыстных соображений: чтобы не было пересудов.
– Я не пойду! – заявила я девочкам. – И мне плевать, что она со мной сделает.
Нелл нахмурила свои и без того почти сросшиеся брови.
– Я тоже не горю желанием идти, но… Нам придется. У нас нет выбора, Рут! Не давай миссис Метьярд очередного повода «учить» тебя.
Айви покрутила у виска и сказала, что мы полные дурочки, раз не хотим воспользоваться выходным.
– Если бы у меня хватило на это смелости, – мечтательно закатив глаза, сказала Дейзи, – я бы поставила ей подножку, чтобы она растянулась на ковре по пути к алтарю.
В день свадьбы Билли и Кейт нас разбудили немного позже. Солнце не желало светить этим новобрачным. Порывистый ветер швырял в окна и в лица прохожих тяжелые капли холодного дождя.
Метьярды просто открыли в какой-то момент нашу дверь – и больше не обращали на нас никакого внимания. Девочки помылись и оделись без привычного надзора Кейт. По крайней мере, так сказала мне Нелл. Я не знаю, меня там не было.
Я осталась лежать на своем тюфяке с открытыми глазами, уставившись в стену. Боль и жажда мести выжгли меня изнутри. Я ничего не чувствовала и не могла заставить себя встать или даже думать о том, чем грозит мне дальнейшее лежание. Я вложила остатки своих жизненных сил в корсет Кейт.
Я так и не увидела ее в свадебном платье. Уже не помню, какой представляла себе невесту тогда, очень давно, вышивая цветочки на перчатках невесты для Линдсеев, но мне казалось, что этот день не станет самым счастливым в жизни Кейт, и к концу его она будет мало похожа на тот образ идеальной невесты, который я тогда рисовала себе. За последние несколько недель она как-то осунулась от постоянных волнений, а кожа приобрела нездоровый сероватый оттенок. В глазах, раньше искрившихся весельем, появился лихорадочный блеск.
– А где эта мерзавка Баттэрхэм? – взвизгнула наконец миссис Метьярд.
Не успела она умолкнуть, как Айви тут же пропищала:
– Она все еще нежится под одеялом!
Надо мной послышались торопливые шаги. Все ближе и ближе. Вот сейчас я опять начну дрожать от страха. Голос миссис Метьярд становился все громче. Она пребывала в ярости и изрыгала проклятия. Но я по-прежнему лежала, глядя в стену, и ничего не чувствовала. Я словно видела себя со стороны. Казалось, дух мой витал где-то в безопасности, со стороны взирая на мое бренное тело и на все, что происходит вокруг.
– А ну сейчас же вставай! Не заставляй меня спускаться и…
– Мама, мама! – раздался голос Кейт за ее спиной. – Ради бога! Уже нет времени!
– Эта тварь смеет своевольничать! Да я сейчас…
И тут зазвонил дверной колокольчик. Как вовремя! А то последние слова она произнесла совсем другим тоном, уже похожим на голос капитана.
– Рукеры приехали, – доложила Нелл.
Тишина. Я понимала, что, скорее всего, они обе – мать и дочь – стоят сейчас у двери в подвал и смотрят на меня. Но я даже не обернулась.
В этот момент я пыталась представить себе Билли, ждущего сейчас на пороге магазина свою невесту. Я полагала, что он мой друг, но, по правде говоря, Билли не было рядом со мной, когда мне это было нужнее всего. Он сделал свой выбор. Он выбрал Кейт. И никто уже не вызволит измученное тело Мим из-под груды угля.
– Мама, поторопись! Оставь ее!
– А если она удерет? Или… – миссис Метьярд перешла на шепот, – …вызовет полицию?
Я вздрогнула и съежилась под одеялом.
– Все окна заперты. Ей не выйти! Скорее, мама! Сегодня же моя свадьба!
Миссис Метьярд взвыла от негодования.
И со звоном захлопнула дверь.
А я теперь точно знала, что должна делать.
Миссис Метьярд забыла запереть наш подвал, и я смогла легко добраться до входной двери в магазин.
Смогу ли я вскрыть замок? Мне удалось открыть дверь в подвал при помощи иголки, но и замок там был довольно маленький и хлипкий. Здесь понадобится что-то посерьезнее: пинцет или перочинный ножичек. А может, что-то из моих инструментов для корсетов?
Если я только смогу вырваться на свободу, то сразу побегу к полицейским и все им расскажу. Приведу их к угольной яме, к телу Мим. Тогда она хотя бы будет похоронена по-человечески. И они посадят миссис Метьярд за решетку в два счета. Она не успеет причинить вреда моей маме.
Но хватит ли мне смелости?
Дрожа всем телом, я заставила себя встать и одеться. Мой первый корсет, мое драгоценное детище… Он, конечно, слишком маленький для девушки пятнадцати лет, но я не могу его тут оставить. Я завернула в него корку хлеба и то, что осталось от рыбки Мим, а затем спрятала все это в небольшой мешочек.
Безумие! Наверняка было безумием идти на такой риск! Но все же я делала это, словно кто-то руководил мною. Не прекращая дрожать от страха, я направилась за инструментами в свой закуток. На некоторых лезвиях все еще виднелись следы крови Мим. И эта кровь поможет мне! Если у меня получится, мы сбежим обе!
Взяв инструменты, я вернулась в торговый зал. Сердце мое готово было выпрыгнуть из груди, голова раскалывалась, в ушах стоял какой-то звон.
Но тут я кое-что заметила!
Кейт взяла из коробки тот корсет, что я приготовила ей в подарок!
По моему лицу пробежала тень злорадной улыбки.
Мне ни разу не доводилось входить в этот дом через парадную дверь торгового зала, но сейчас я намерена покинуть его именно так. Я выбрала длинный нож с тонким лезвием. Вставила его кончик в замок. Механизм оказался сложным, ведь этот замок должен был защищать торговый зал от воров. Не то что ржавый старый хлипкий замочек на двери в наш подвал. Я начала вертеть ножом в разные стороны. Послышался скрежет металла, но я никак не могла понять, получается у меня что-то или нет.
Ладони вспотели, и рукоятка ножа легко проворачивалась в них. Внезапно нож выскользнул из рук и полетел на пол, чуть не угодив мне в ногу. Сверкнув лезвием, он вонзился, дрожа, прямо в ковер.
Я взяла другой инструмент, напоминающий небольшое шило (им я обычно пробивала петли в корсетах), и снова стала ковырять им замок. Пот лил с меня градом. Но обратного хода уже не было. Когда миссис Метьярд вернется домой, она обязательно заметит царапины на замке и сразу поймет, что я пыталась сделать, даже если я вернусь в подвал прямо сейчас.
Крак!
Дверь внезапно поддалась и приотворилась. Холодный воздух ворвался в торговый зал. Пустая улица, по которой ветер гнал пыль, словно ждала меня. И она показалась мне такой огромной…
Я стояла на пороге магазина и часто дышала. Да, здесь было ужасно, но бежать отсюда в полную неизвестность тоже страшно.