– Вы, наверное, так и не смогли найти работу? – спросил Билли. Он делал вид, что разглядывает вожжи, которые держал в руках. – Следовало ожидать. У Кейт то же самое. Она не может работать в магазине моего отца. Пока… пока все немного не уляжется.
– Ну так попроси ее написать нам рекомендацию! – сказала Нелл, сцепив руки на груди. – А то нам нечего показать. А у Кейт ведь теперь другая фамилия. Так что это может нам помочь!
Билли задумался на мгновение.
– У меня есть идея получше, Нелл! Я сам найму вас обеих!
– Что?! – вскрикнула я.
– Мы же переехали в собственный домик. Напротив моих родителей. Так что нам нужна будет прислуга.
Ветер играл с гривой кобылы Билли. Мы с Нелл ошарашенно переглянулись. Он что – серьезно?
Меня терзали сомнения. Смогу ли я видеть его каждый день в роли моего доброго и всегда улыбающегося хозяина? Ну уж нет! Ведь тогда мне придется видеть и Кейт! Заправлять их супружеское ложе. Нет уж, она достаточно помучила меня! Она чуть не заставила меня сгнить в угольной яме, а потом потребовала расчленить труп моей лучшей подруги. Сколько ей измываться надо мной?
– Ты как никто знаешь, сколько мы претерпели от рук этой злобной женщины, Билли, – закричала разгоряченная Нелл. – И ты предлагаешь нам снова поступить к ней в услужение?
– Не к ней, а ко мне. И это временно. Пока не найдете другую работу. Мы с тобой знаем друг друга очень давно, Нелл! Ты можешь мне верить: пока Кейт в моем доме, я не позволю ей обижать вас.
Нелл молчала, кусая губу.
– Я сначала должна найти маму! – запротестовала я, видя, что Нелл уже готова сдаться. – Не могу думать о работе, пока не найду ее.
– Почему нет? – согласился Билли. – Я могу давать тебе свободный вечер раз в неделю – иди и ищи. И знаешь еще что: люди становятся словоохотливее, слыша звон монет…
Вот тут он совершенно прав. Но все же… Смогу ли я? Жить опять бок о бок с Кейт? Видеть их каждый день как мужа и жену? Я не верю в то, что Кейт действительно никогда больше не обидит меня. Если госпожа Рукер захочет меня убить так же, как она убила Мим, разве ее муж сможет ей помешать?
Я робко заглянула в его глаза. Увидела в них тревогу. Мое сердце сжалось – оно так хотело верить ему.
– А что Айви и Дейзи? – спросила Нелл все еще обиженным тоном. – Их ты тоже нанял в качестве прислуги? Мы теперь соберемся все вместе под крылом семейства Рукеров?
– А, так ты ничего не знаешь? – ухмыльнулся Билли. – Дейзи выскочила за полицейского. Окрутила его в два счета! А сестричку она пристроила официанткой в паб к его брату.
Наконец-то мы все весело рассмеялись. Представив себе вечно недовольную всем Айви услужливо разносящей пиво, я обрадовалась почти так же, как при виде задыхающейся в петле миссис Метьярд.
Наверное, я слишком сильно расхохоталась, потому что тут же почувствовала боль в спине, – и смех едва не сменился слезами.
– Ну посмотри на себя, – нежно сказал Билли. – Ты же только недавно из больницы. У тебя просто нет сил скитаться. Поехали со мной, обе. Я прежде всего накормлю вас.
Гордость, самоуважение – все это прекрасно. Но если человек замерз и очень голоден, он удивительно быстро поддается соблазну пренебречь и тем, и другим. Небо снова затянули тучи, и сразу стало холоднее. Часы на площади пробили четыре. Мы ничего не ели весь день. И куда нам идти: если не к Билли – то обратно в эту вонючую ночлежку? Уж лучше сразу в тюрьму!
Наверное, не стоило смеяться над Айви. По крайней мере, она в тепле и не голодна.
– А ты не считаешь, что тебе надо сначала посоветоваться с твоей женой, а потом уже приглашать нас к себе в дом? – спросила Нелл.
– Я же тебе сказал: в этом доме я хозяин. И думаю, что она будет рада видеть вас. – Билли повернулся ко мне. Даже сквозь щетину была заметна ямочка на его подбородке. – Она часто вспоминает тебя, Рут! Твои талантливые руки! Какой же прекрасный корсет ты сделала для нее! Она почти не снимает его!
Меня бросило в жар. И как я могла забыть? Павлины на голубом, со стержнями из китового уса – мое самое смертоносное произведение искусства!
Миссис Метьярд страдала сильно, но так недолго… Зато Кейт… Прислуживая в доме Билли, я смогу смаковать каждую минуту ее страданий. Видеть, как ей становится хуже. Она поплатится за все! Я опять вспомнила, как прокралась ночью с кружкой воды и горбушкой хлеба в комнату капитана и увидела ее, издевающуюся над уже почти бездыханной Мим. Она поплатится за это! Ох как поплатится!
– Она что, и правда надевает его?
– Говорю же, она его почти не снимает. Это ее любимый корсет! Давай уже, забирайся, Нелли! Если вы не захотите остаться в моем доме, я вас удерживать не стану.
Мы опять переглянулись с Нелл.
– Что скажешь? – спросила я ее.
Она пожала плечами.
– Ладно поехали! Просто на чашку чая!
Дом Билли стоял как раз на набережной реки. Обычное двухэтажное строение из серого кирпича. А ведь на противоположном берегу – как раз напротив, вон там! – на Форд-стрит я когда-то жила с мамой и отцом.
На окнах висели красивые занавески. Везде было чисто выметено. Что не удивительно – ведь хозяйка здесь Кейт. Она всегда поддерживала в нашей мастерской на чердаке идеальный порядок и безупречную чистоту. Но смогу ли я быть ей хорошей прислугой?
Дул пронизывающий ветер с реки. Пегая кобыла Билли замотала головой и громко заржала. У довольно крутых и скользких сходов к реке в грязи играли дети. Рыбаки тем временем чинили свои сети. Над нами, жалобно крича, кружили чайки.
– Вот мы и приехали, – радостно сказал Билли. – Слезайте. Я проведу вас в дом, а потом, пожалуй, отведу эту мадам в стойло.
Взявшись за руки, плечом к плечу (так нам казалось безопаснее), мы с Нелли вошли в дом вслед за Билли. Обстановка здесь была скромная, но после больницы и ночлежек дом показался просто дворцом. В нем пахло какао и свежей овсяной кашей. Наши животы одновременно громко заурчали.
Этот дом казался больше, чем тот, в котором я жила с родителями: в нем были две спальни (для Кейт и для Билли), кухня с кладовой, две маленькие гостиные и комната для горничной. Правда, в тот день мы, конечно, всего этого не видели. Билли проводил нас сразу в гостиную, где на старом потертом диванчике рука об руку сидели Кейт и ее свекровь.
– Ну вот и все! – сказала миссис Рукер, словно появление Билли стало ответом на тот вопрос, что задала ей Кейт.
Из-под полуприкрытых век я все-таки взглянула на нее. Странное чувство испытала я, снова увидав Кейт, словно передо мной было живое свидетельство пережитых мной кошмарных событий. Но я должна была собрать волю в кулак и смотреть ей прямо в глаза. Прежде всего, чтобы понять, насколько сшитый мной корсет уже смог ухудшить ее состояние.
Она похудела? Сложно сказать. Рядом с тучной миссис Рукер любая девушка покажется тростинкой. Она сидела ссутулившись, а черно-белое полосатое платье делало ее лицо еще бледнее. Когда она сглотнула, на шее напряглись все мускулы. Пожалуй, она действительно немного похудела. Но это вполне могло быть от переживаний во время суда над ее матерью.
– Все кончено?
Билли скрестил руки на груди и склонил голову так, что подбородок почти касался его груди.
– Хорошо… – дрожащим голосом проговорила Кейт.
– А это еще кто такие? – возмутилась миссис Рукер. – Хоть сегодня ты мог бы не тащить в дом своих очередных друзей?
– Нет-нет, мама! Этих девушек просила меня найти Кейт!
С этими словами Билли снял шляпу и вошел в комнату, а мы так и остались стоять на пороге.
– Это – Нелл, а это – Рут!
Мы с Нелл недоуменно переглядывались, даже не кивнув миссис Рукер. Что?! Это Кейт просила Билли нас разыскать? И когда он собирался нам об этом сказать? У меня было нехорошее предчувствие: у Кейт просто не могло быть благих намерений.
Она потерла глаза рукой:
– Да-да, конечно! Я рада вас видеть, девочки!
Мы не могли заставить себя ответить.
– Билли обещал нам чай, – ледяным тоном проговорила Нелл.
– Да, пожалуйста, садитесь и… угощайтесь! – Кейт махнула рукой в нашу сторону – знакомый жест.
Смущенные, мы проследовали за Билли на кухню. Она оказалась больше, чем в доме Метьярдов, и в ней казалось гораздо теплее, но здесь сильно пахло илом и затхлой водой. На подоконнике было полно дохлых мух.
– Мух многовато, да, – произнес Билли, проследив за моим взглядом. – Мы же прямо у реки.
Если бы он только видел ту комнату, где мы провели несколько ночей, он бы и не подумал извиняться за этих мух.
– Может, ты бы избавила нас от этих мух, если бы стала кухаркой, Нелл? Можно, например, купить липучки и развесить их по кухне. Они продаются буквально за углом. – Билли открыл дверцу шкафа и достал из нее жестянку с чаем. – Я думаю, что ты могла бы работать именно кухаркой. Ты хорошо готовишь и управляешься на кухне.
Все это выглядело так странно и нелепо… Словно один из моих больничных полубредовых снов под воздействием опиума. Мы что, действительно добровольно согласимся быть в услужении в том доме, где живет Кейт?
Нелл внимательно следила за руками Билли.
– А я-то думала, что ты угостишь нас своим знаменитым какао! – съязвила она.
Билли рассмеялся, ставя на огонь воду. Но смех этот был не тот, к которому я привыкла. Было в нем что-то неестественное.
– Учти, это первый и последний раз, когда я подаю чай тебе! Если ты поступишь ко мне в услужение, то всегда будет ровно наоборот! – сказал он.
– А кто тебе сказал, что я уже согласилась работать у тебя? Я еще в раздумьях.
Я чувствовала себя третьей лишней. Когда вода наконец закипела, атмосфера между ними уже накалилась до предела. Я представила себе их обоих маленькими детьми. Вот они играют на площадке детского приюта. А потом попадают в дом Метьярдов, вместе, рука об руку, как брат и сестра. Неудивительно, что Нелл сейчас так негодует. Как ей, должно быть, было больно видеть, что ее друг детства влюбился в ту, которую она так ненавидит? Но разве не больнее во сто крат ей теперь, когда этот друг детства предлагает пойти к нему в услужение?