Ночью над домом кружила летучая мышь. Огромная, чёрная: выныривала из темноты и опять в ней растворялась. Бесшумно парила над домом, заглядывала в окна. Потом полетела навстречу полной луне и исчезла.
На рассвете тихо тренькнул будильник. Варя выскользнула из постели, положила рядом с Лялькиной подушкой фенечку. Кот Василий приоткрыл жёлтый глаз, глянул сердито и опять уснул. Васька в новом сарафане сидела на подоконнике, независимо вздёрнув нос.
С бисерной лягушкой в кулаке Варя на цыпочках прокралась в бабушкин кабинет. Там на столе рядом с ноутбуком стоял поднос, а на нём – невозможной красоты пирог.
Сверху на пироге разместился целый город. Дома, сады, крепостные стены – всё из румяного, с блестящей корочкой теста, расписано яркой цветной глазурью… Прохор постарался, больше некому!
И точно, на пироге красовалась сахарная надпись: «Ат Прошы». Варя пристроила свою лягушку рядом. Получилось очень даже ничего.
Послышались лёгкие шаги, запахло ландышем – вошла бабушка. Вошла и остановилась на полушаге, глядя на стол. Постояла, взяла бисерную лягушку, подержала её на ладони. Погладила по пятнистой спинке, прижала к щеке…
– С днём рождения, баб… – пробормотала Варя.
Бабушка вздрогнула и посмотрела на внучку так, словно в первый раз её увидела – откуда-то издалека.
– Спасибо, Варюша. Спасибо, хорошая ты моя.
– Тебе нравится? – осмелела Варя.
– Очень! Это ты сама сделала?
– Ну да. Меня Юля научила, она в кружок ходит. Тебе правда нравится? А то Прохор говорит, что лягушка сердитая и насупленная.
– Так это мой портрет. Вот такая я и была, когда в болоте сидела. Это кикиморе в болоте хорошо, а мне там плохо было.
– Извини, баб… Не хотела напоминать. У тебя вон сколько разных лягушек, вот я и…
– Всё хорошо, Варюша! – Бабушка крепко обняла Варю. – Всё хорошо. Тогда я такой была, а сейчас я другая. Без неё, без лягушки тогдашней, и меня сегодняшней бы не было. Нельзя её забывать и не надо. Так что будет она у меня жить-поживать.
– Её к мобильнику подвесить можно! – облегчённо затараторила Варя. – Или к сумке – брелок называется!
– Пока она у меня на тумбочке посидит! – объявила бабушка. – А это чудо Прохор, конечно, сотворил?
Бабушка поправила очки и присмотрелась к пирогу повнимательнее.
– Варюш, а что у тебя по русскому языку? Помнишь, как «жи-ши» пишется?
Раньше Варя дулась бы несколько дней, а сейчас едва удерживалась, чтобы не расхохотаться.
– Так это не я, баб! Это Прохор написал!
– Не может быть! Он же не умеет!
– Я его научила! – Варя прыснула от смеха, глядя, как взлетела бабушкина бровь. – Конечно, пока он ошибки делает, но мы будем дальше заниматься.
– Ну, чудеса! Сколько я ни билась, так и не сумела, а ты – раз, и готово!
– Баб, он очень старался. И переживал, что читать не умеет. Говорил, стыдно ему: мол, хозяйка премудрая, а домовой у неё неграмотный.
– Молодцы вы у меня! – подвела итог бабушка. – Научишь потом из бисера плести?
– Конечно, баб! Ой, смотри, смотри!
Во дворе стояла большая красная машина с открытым багажником, а в нём рылись две старушки: одна повыше, другая пониже.
Бабушку как ветром сдуло. Только что стояла тут, рассматривала через очки творение Прохора – и вот бежит со всех ног навстречу приехавшим.
– Чао, белла! – защебетали старушки.
– Чао, рагацци! – Бабушка бросилась их обнимать.
«Чао!» – постоянно слышно, когда бабушка Жанна со своими студентами по скайпу разговаривает. Это вроде бы по-итальянски…
– Варюша, иди сюда, знакомиться будем!
Волосы у старушек были голубоватые, тщательно уложенные, а глаза – молодые и весёлые. Старушки улыбались и кивали, пока бабушка говорила что-то щебечущее и непонятное. Когда она умолкла, Варя набралась храбрости и сказала:
– Буон джорно!
– О! – воскликнула та старушка, что повыше.
– Брава! – поддержала её вторая, похлопала Варю по плечу и разразилась потоком щебета.
– Баб, – шепнула Варя, – а что это значит?
– Что ты молодец. Приходи вместе с Лялей завтракать.
Лялька сидела в кровати и рассматривала фенечку.
– С днём рождения! – Варя легонько подёргала розовое Лялькино ухо. – Расти большая!
Мелкая разулыбалась и полезла обниматься.
К завтраку приехала ещё одна подружка: маленького роста, в очках с толстой оправой. Они с бабушкой уморительно кланялись друг другу – раз за разом, как заводные, – а потом рассмеялись.
«Интересно, кто это?» – подумала Варя.
– Идите сюда! – позвала бабушка. – Хино-тян, это мои внучки!
Чёрные волосы с густой проседью, за стёклами очков раскосые блестящие глаза – чем-то гостья походила на бабушку. Она ласково погладила Ляльку по голове и улыбнулась Варе.
– А когда принцессы приедут? – шепнула Варя бабушке на ухо.
– Так вот же они! – Бабушка показала на пьющих кофе старушек.
Что принцессы оказались немолоды, с этим ещё кое-как можно было смириться. Но с тем, что одеты они в джинсы и футболки… Принцессы без роскошных платьев с длинными шлейфами, без венчающих пышные причёски корон – нет, это просто невозможно!
Варя так и сказала бабушке – шёпотом.
– Варюша, так это настоящие принцессы. Таким все эти финтифлюшки особо не нужны. Когда надо – наденут. Захотят, и без них обойдутся. Они всегда настоящие: в бархате, джинсах или в лохмотьях. И в кольчуге тоже! Настоящая принцесса – это внутри, понимаешь?
Варя поняла. Но всё равно была безутешна.
– Васириса-тян! – голос у новой гостьи звенел как колокольчик.
Она поклонилась и протянула бабушке длинную узкую коробочку, поблёскивающую чёрным лаком. Любопытные принцессы тут же прибежали посмотреть – с чашками кофе в руках.
Бабушка поклонилась в ответ и открыла коробочку. Там оказался веер: большой веер с шёлковой кистью-подвеской, вывязанной хитрыми узлами.
Веер легко раскрылся в бабушкиных руках. На нём оказалась нарисована целая картина: река, по ней плывут лодки со складчатыми парусами: большие и маленькие. На лодках человечки в широкополых шляпах, сквозь облака проглядывает солнце…
Стоило бабушке взмахнуть веером, как потянуло прохладой, влажным речным ветром. Принцессы восхищённо защебетали. А Хинотян взяла за руку Ляльку и направилась к своей машине: низкой и чёрной. Все потянулись следом.
В багажнике машины оказался дракон. Почти настоящий: красно-золотой, с грозно выпученными глазами и огромными перепончатыми крыльями. Вытаскивали его все вместе, но вытащить удалось только Марье Моревне.
Дракона уложили на траве. Он оказался длиннее машины. Лялька ходила вокруг него и сияла от восторга.
– Будет ветер посильней, запустим полетать красавца, – сказала бабушка. – Спасибо, Хино-тян! Давно мы воздушных змеев не запускали. Видишь, Лялюша, к тебе в гости дракон прилетел!
Тут зашуршали крылья, метнулась тень, и к ногам бабушки упала красная роза. А следом с неба стремительно спикировал сокол. Врезался в землю и встал на ноги – человеком.
– С днём рождения, Василиса! Я вперёд полетел, а ребята сейчас подъедут.
– Спасибо, Финист! Девочки, айда красоту наводить!
– Пошли! – Варя взяла за руку Ляльку.
Малявка едва не свернула себе шею, оглядываясь на дракона.
Варя наскоро переоделась в любимый джинсовый сарафан с вышитыми цветами. Надела на подпрыгивающую от нетерпения Ляльку сингапурскую футболку – ту самую, папину, с драконом. Лялька подхватила куклу, и все втроём побежали на веранду. Там на них набросились принцессы: щебеча что-то непонятное, надели на Ляльку невероятной красоты бусы из разноцветных стеклянных ягод. А ожерелье из полосатых, как карамельки, красно-белых бусин протянули Варе.
Пришлось опять вспомнить бабушку Жанну и её разговоры по скайпу.
– Грацие, милле грацие, – удалось произнести Варе.
Принцессы заулыбались, а Варя на минуту задумалась.
Лялька так и светится от радости. Сингапурская футболка, летучий дракон, бусы, а впереди ещё целый день праздника… Завидно?
Нет. Почему-то совсем не завидно. Весело. И щекотно внутри, словно там сплошные пузырики, как в лимонаде. Что ещё сегодня будет?
Ух, интересно!
Варя надела ожерелье, и оно ласково прилегло к коже.
Зафырчал мотор. Во двор въехал чёрный внедорожник деда Ильи, но вылезли из него незнакомые люди. Высокий кряжистый мужик с седеющей бородой и двое других, на вид помоложе. Одеты все с бору по сосенке: кто в джинсы и футболки, кто в потёртый камуфляж.
– Вот и мы, Василисушка! – раскатистым басом сказал бородатый.
– Принимай гостей, хозяйка! – поддержал один из тех, что помоложе, тряхнув светлыми кудрями.
– Добро пожаловать, гости дорогие! – Бабушка стояла на крыльце, и у Вари перехватило горло от восторга.
Длинное, до полу платье делало бабушку ещё выше и стройнее. Блестели очки, шевелюра сияла на солнце, как серебряный шлем. А на платье цвела любимая бабушкина сирень. Лиловые грозди покрывали подол, рассыпались по светлой ткани там и сям, добирались до плеч.
– Добрым молодцам привет! А Илья что не приехал?
– Спину потянул! – хохотнул светлокудрый. – Ехал на заставу, тут фура на дороге. Колесо спустило, домкрата у горе-шофёра не оказалось. Ну, Илья фуру и приподнял, а она гружёная оказалась. Водитель небось решил, что ему померещилось, а Илья до сих пор пчелиным ядом лечится.
– Нашёл, Алёха, над чем зубоскалить! – сердито сказал бородатый. – Давай подарок неси!
На крыльце мгновенно оказались все: и принцессы, и Марья Моревна, и Хино-тян. Даже кот Василий бесшумно появился из-под кустов сирени, и Прохор из кухни прибежал.
– Вот! Это тебе от всех нас, Василисушка!
Бородатый сдёрнул грубую ткань с чего-то похожего на кукольный домик, и оттуда ударило таким светом, что Варя зажмурилась.
Когда удалось открыть глаза, оказалось, что в руках у бородатого птичья клетка, а в ней сидит кто-то похожий на пушистого цыплёнка. Только у этого цыплёнка были горящие чёрные глаза, на голове золотистый хохолок и несколько длинных пёрышек вместо хвоста. И сиял этот цыплёнок так, что глазам было больно смотреть.