Светлана ЛавроваКОШКА ДО ВТОРНИКАдетективно-фантастические повести
УБИЙСТВО НАПРОТИВ БОЧКИ(Повесть по рецептам Агаты Кристи)
Глава первая«Раз, два, три, четыре, пять…»
— Шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать… — бормотала хозяйка, пересчитывая обеденные приборы. — Ох, сбилась… раз, два, три, сюда надо ложку побольше, он покушать любит… девять, десять, одиннадцать… Опять одиннадцать! Васька! Васька! Чтоб тебя мыши съели. Васька! Куда запропастился?
Старуха, кряхтя, заковыляла к двери, но на полдороге ей в голову пришла другая мысль. Она свернула к печке, взяла кочергу и крикнула в пространство:
— Васька, паршивец, я кочергу взяла!
В проёме двери тут же возник слуга.
— Слушаю, ваша светлость. Чего изволите?
— Ах, негодник, дармоед, шапку из тебя сошью! Почему не идёшь, когда зову? Вот я тебя кочергой.
— Фуй, — поморщился слуга. — Кочергой… как неинтеллигентно. Я не отзывался, потому что вы какого-то Ваську кликали. А я — Бэзил.
И он шикарным жестом подкрутил усы.
— Бе-е-езил! — передразнила старуха. — Да я тебя, паразита, из помойки вытащила, оторванный хвост пришила, в люди вывела для того, чтоб ты тут лорда из себя корчил? Почему одиннадцать тарелок поставил, когда я сто раз тебе говорила, что гостей восемь да я девятая? А? Молчишь?
— Молчу, — сказал слуга. — Молчу, потому как я — кот благородный и даму перебивать не приучен, хоть она англицкая леди, хоть она Баба Яга. А коли вы закончили, так и я скажу: приборов одиннадцать, а не девять, потому что у одного из гостей, у милорда Змея Горыныча, три головы. Стало быть, каждой голове — по тарелке. А то вы как хотите: одна голова ест, а две другие ей в рот заглядывают да слюни пускают?
— Слюни не надо, — замахала руками Баба Яга. — Слюни у него из серной кислоты, всю скатерть прожгут. Ладно уж… одиннадцать так одиннадцать. Можешь идти.
— Кочергу-то положите, — сказал кот.
Баба Яга поставила кочергу на место.
— То-то, — сказал кот и исчез за дверью.
— Ишь, волю взял, якобинец, — ворчала старуха, пододвигая тарелки и доводя и без того аккуратную сервировку до полного совершенства. — Как съездил в Англию на этот треклятый синь… синьпозиум чёрных котов, так житья не стало. Набрался там хороших манер — фу-ты ну-ты, просто так и поленом не огреешь. Он тебе и член Англицкого клуба, и кавалер ордена Бани… Ну, баня, положим, дело хорошее, тут я не против, а Англицкий клуб-то при чём? И дёрнул же меня нечистый послать его в Англию…
Тут приподнялась крышка, закрывавшая вход в подпол, и из отверстия выглянула голова Нечистого.
— И всё ты врёшь, старая, — сказала голова. — Когда это я тебя дёргал? И за какое место? Напраслину возводишь, а мне это обидно.
— Ну тебя, напужал, — замахала на него Баба Яга, подскочившая от неожиданности. — Вечно выскочит, как чёрт из рукомойника. И не о тебе речь, присловье такое, а ты сразу обижаться.
— Вот ты опять, — грустно сказал Нечистый. — Что за выражение — «как чёрт из рукомойника»? Я в рукомойнике и не помещусь даже, да и сыро там. Я же не водяной!
Старуха хотела что-то сказать, но тут в сенях задребезжал колокольчик.
— Ахти, гости на пороге, а я разговоры разговариваю, — встрепенулась она. — Сгинь, нечистая сила!
И чёрт сгинул, бурча:
— От нечистой силы слышу.
— Вроде рановато, — засомневалась Баба Яга. — Сколько времени, Петенька?
Петух, служивший дневными часами (ночными работала сидевшая на этой же жёрдочке сова), слабо кукарекнул:
— Шестнадцать часов двадцать минут — московское время.
— Отстаёт он у вас, — послышался голос за кадушкой, стоявшей в самом дальнем, «кухонном» углу за печкой. — Отстаёт минут на десять, а то и все пятнадцать.
И из кадушки показалась вихрастая голова мальчика, вся обсыпанная мукой.
— А ты нишкни, — погрозила Баба Яга. — Ну что за молодёжь пошла, его зажарят через час, а он туда же — критику наводит. Да что за день такой, все мне перечат!
Она заспешила к дверям встречать гостей и уже в проёме столкнулась со слугой. Тот слегка отстранил хозяйку и торжественно провозгласил в пространство:
— Их превосходительство господин Леший с супругой!
— Ах, дорогая, — защебетала Кикимора, скользя по полу навстречу хозяйке, — ваш Бэзил просто прелесть. И этот цилиндр, и галстук-бабочка, а фрак-то… Ах это хвост? Ну ничего, всё равно очень мило. Как вам это удаётся, дорогуша? Я никак не могу заставить своих лягушек выглядеть так элегантно. Бестолковые, скачут весь день по кочкам туда-сюда, никакой утончённости, а начнёшь выговаривать — обижаются. Мы, дескать, все царевны. И не тронь их, а то дипломатических конфликтов не оберёшься.
— Да, со слугами нынче сложно, — прогудел Леший. — Я вообще один работаю. Никто в помощники не идёт. Конечно, служба у нас тяжёлая. Вот, помню, завалил я в Бирме четырёх слонов…
Баба Яга открыла рот, чтобы посочувствовать, но тут опять в дверях возник Бэзил:
— Его огненное сиятельство Змей Горыныч!
Сначала ничего не произошло. Потом Баба Яга, ахнув, бросилась растворять окна. В три открытых окна тут же просунулись три драконьих головы.
— То-то, — сказала в нос одна из них. — В гости зовёшь, а окна закрыты. Мог бы и стёкла побить. Нечаянно.
— Прости, батюшка, — оправдывалась хозяйка. — Комаров с утра было ужас сколько, вот и притворила, а потом захлопоталась с обедом…
— Да ничего, — весело проговорила другая голова. — Обед — это главное. Что, можно уже начинать?
— Веди себя прилично, — зашипела третья голова. — Может, гости ещё не все пришли.
— Кощея нет, — сказала Кикимора. — И Водяного. И Русалки. Собственно, кроме нас с мужем, ещё никого нет.
Вторая голова заметно погрустнела.
— Русалки не будет, — сказала Баба Яга. — Она очередной раз поссорилась с Водяным и не придёт. Говорит, мигрень.
— А что это такое? — заинтересовалась Кикимора.
— Это когда куда-нибудь идти не хочется или что-нибудь делать неохота, то говорят, что мигрень, — пояснила хозяйка. — А хочешь поподробнее узнать, так у Бэзила спроси, он все эти заграничные выкрутасы знает.
— Интересно, — пробормотала про себя Кикимора. — Мигрень… Надо запомнить, пригодится.
— Русалки не будет, зато Кощей придёт. С супругой, — подчеркнула Баба Яга.
— Ах! Так он всё-таки на ней женился! — всплеснула руками Кикимора. — В его-то возрасте!
— Дурак, — отрубил Леший. — Мужчине лучше холостому. Э-э-э… не считая меня, конечно. Уф, как натоплено, — закончил он, вытирая вспотевший лоб.
— Смотри у меня, — шаловливо погрозила пальчиком Кикимора. — А кто ещё будет?
— Столичный гость будет, Барабашка какой-то, — сказала Баба Яга. — Он тут то ли рыбу ловит, то ли кино снимает, то ли клад ищет. Подозрительная, по-моему, личность. Не хотела его приглашать, да как-то само вылетело из вежливости… Думала, откажется, а он говорит — с удовольствием.
— Столичный? Прямо-таки из столицы? — загорелась Кикимора. — Ах, душенька, и как это вам удаётся собирать таких интересных гостей? Вот у меня, к примеру…
— А кушать-то что будем? — тоскливо перебила вторая голова Змея Горыныча.
— Кушать? Да как всегда — кашу гречневую, картошечку, огурчики малосольные, пироги… Бэзил салат хранцузский сделал, с лягушками. Не знаю, я б его вам не рекомендовала…
— С царевнами? — ахнула Кикимора. — С моими?
— Говорит, с хранцузскими.
— Ну, с хранцузскими ничего, — успокоилась Кикимора.
— А на горячее что? — упрямо гнула свою линию вторая голова, хотя третья её уже боднула за невоспитанность.
— На горячее вот его зажарю, — и Баба Яга кивнула на кадушку. — Эй ты, представься гостям.
— Обойдётесь, людоеды, — мотнул головой мальчишка. С вихров посыпалась мука.
— Ишь ты, — умилилась Кикимора. — Какой хорошенький. А почему с него пудра сыплется?
— Это не пудра, это мука, — пояснила Баба Яга. — Я его в молоке вымочила для мягкости, потом в муке обваляла. По англицкому рецепту. Как гости соберутся, так на сковороду и в печь — чтоб был с пылу с жару. Бэзил у меня «Таймс» почитывает, а там интересные рецепты на последней странице печатают. Называется «Хозяйке на заметку».
— По англицкому рецепту! — восхитилась Кикимора. — И мальчик англицкий?
— Нет, мальчик наш. Отечественная продукция. Сама поймала. Специально в город на охоту ездила.
— Нечестно поймала, — хмыкнул мальчик. — Наврала, что у неё приставка «Денди» есть, пойдём, говорит, поиграешь.
— А что такое приставка «Денди»? — удивилась Кикимора.
— А я и сама не знаю, — отмахнулась Баба Яга. — Только на эту приставку мальчишки лучше всего ловятся. Шустрый, всё норовил убежать, так я его связала. Небось, вкус от этого не испортится.
Кикимора хотела продолжить заинтересовавшую её тему, но тут Бэзил опять провозгласил:
— Его превосходительство милорд Кощей с супругой!
Кикимора подпорхнула к вновь вошедшим:
— Ах, дорогой, поздравляю, поздравляю с законным браком! Ваша жена очаровательна, просто очаровательна! Дорогая, я надеюсь, что мы будем часто собираться поболтать у меня на болоте, я надеюсь, что узы…
— А я надеюсь, что нет, — оборвал её Кощей. — Моя жена — привидение, а привидения болтать не могут.
— Какая жалость… — отступила Кикимора. — Немая…
— И где ж ты её такую взял? — вздохнул завистливо Леший.
— Места надо знать, — хохотнул Кощей. — Клад, а не жена, всё время молчит. А к вечеру повоет, так даже приятно — разнообразие.
Леший посмотрел на хорошенькое беленькое привидение и вздохнул:
— Везёт же некоторым…
— Дорогой, — нежно сказала Кикимора. — Представь, что было бы, если бы я выла по вечерам!
— Ну, если бы ты остальное время молчала… — начал было Леший, но вовремя остановился.
Кикимора нахмурилась. Назревала ссора, но Бэзил очень вовремя объявил новых гостей: