Няма Бабамба кивнул. Бабушка задумалась. В доме мыши не водились. Впрочем… она пошла в комнату и принесла компьютерную мышь. Папа позавчера купил новую, но поменять не успел. Няма недоверчиво посмотрел на мышь:
— Пи-пи-пи?
— Не сомневайся, самая настоящая «пи-пи-пи», — заверила бабушка. — Японская, фирмы «Митсуми» с тремя кнопками и колёсиком. А что такое «куси-куси драко»?
Няма ощерился и лязгнул зубами.
— A-а! Зуб дракона! — оживилась бабушка. Она открыла шкатулочку, в которой лежали первые волосики Евы, первый рисунок Антона, первый чепчик Митяя и прочие драгоценные вещи. — Вот! Настоящий зуб дракона! Антоша у нас по гороскопу дракон, а это его молочный зубик!
Няма с отвращением посмотрел на крохотную жемчужинку зуба и неохотно кивнул. Бабушка положила зуб рядом с бананом и мышкой.
— А что такое «бах-бабах»? — спросила бабушка. — Динамит?
— Фу, — поморщился Няма. — Баба бяка.
— Сам такой, — парировала бабушка. — Тогда барабан?
— Фу, — опять не одобрил Няма. — Бах-бабах — такая банана из Конго дай бах-бабах.
— Такое растение из Конго, которое взрывается? — неуверенно перевела бабушка. — Разрыв-трава, что ли?
— Ага, — кивнул Няма. — Баба ах! Почти.
Бабушка опять задумалась. Разрыв-трава у них в доме не росла. Впрочем… Бабушка сняла с подоконника чахлую герань.
— Вот тебе разрыв-трава, — сказала она. — Нипочём цвести не хочет, как я её не поливаю. У меня от этой травы разрыв сердца делается. Значит, она — вполне разрыв-трава.
Няма понюхал листочек и чихнул.
— Правда, — подтвердила бабушка.
— Мбанга габунга, — сказал Няма. — Крокодила сама такая.
Он разложил перед зеркалом в шеренгу банан, зуб и компьютерную мышь, поставил горшок с геранью. Посмотрел критически и поменял местами горшок и банан. Потом разломил банан и половину съел в задумчивости. Потом подпрыгнул, перекувыркнулся в воздухе, подрыгал лапками и сказал:
— Куси-куси ням-ням-ням,
Кура-утя бананам,
Мыха-пыха пи-пи-пи
Бах-бабах бултых упи!
И замер. Ничего не произошло.
— Бах-бабах не то! — заволновался Няма. — Бах-бабах бяка! Не бах-бабах!
— Да не трепыхайся, — сказала бабушка. — Попробуй ещё раз.
Няма придвинул горшок к самому зеркалу, закопал в землю зуб, воткнул туда же полбанана и обмотал герань проводом от мышки.
— Заземление, — поняла бабушка. — Правильно. А вообще-то на современную скульптуру похоже.
Няма Бабамба сердито зыркнул на бабушку. Та притихла, уважая чувства коллеги. Дух начал снова:
— Киса-киса мяу брысь,
Килька куси кис-кис-кис.
Пи-пи-пи банан кусай
Бахи-трахи каравай!
Герань задрожала, аж мышка забрякала об горшок, потом засветилась, как новогодняя ёлка… и взорвалась. Зеркало поймало свет от взрыва, где-то там в своих зеркальных недрах его переварило, и на гладкой поверхности выступили огненные буквы: «Улица Фрунзе, дом 12, квартира 75».
— Вот это да! — потрясённо выдохнула бабушка. Надпись начала медленно гаснуть. Бабушка записала адрес на клочке газеты, не надеясь на свою память.
— То-то, — сказал гордый Няма. — Конго магия ах!
— Даже ах-ах-ах, — согласилась бабушка. — Няма, ты — гений. Но моя герань тоже не подкачала. Я побежала на улицу Фрунзе.
— Няма топ-топ тоже, — засобирался дух. — У-у-у мах-мах?
— Нет у-у-у мах-мах, — отказалась бабушка. — Лететь я не могу. Ты же сломал мой веник. А лететь на холодильнике… боюсь, хозяева слишком удивятся.
— Няма у-у-у мах-мах, баба на Няма сиди, — предложил дух.
— Я же тебя раздавлю, — хмыкнула бабушка.
— Няма ух! — обиделся Няма. — Няма могуч бурух слон бурух кирдык!
— Ну раз кирдык, — развела руками бабушка и осторожно уселась на африканского духа.
— Ох, — сказал тот, сплющиваясь. — Охо-хо… банзай, однако.
— Сам предложил, я не напрашивалась, — заметила бабушка.
Няма, кряхтя, поднялся в воздух, и они полетели на улицу Фрунзе.
— Охо-хо, — ворчал он, проваливаясь в воздушные ямы. — Баба бяка. Охо-хо… сама такая.
Глава семнадцатаяСвирепая гончая мышь
Остановка Громова была последней перед конечной, там никогда никто не ждал автобуса. В восемь вечера на остановке было безлюдно и темно.
— Холодает, — сказал Валерка, растирая нос. — Где этот ваш похититель?
— Он мне не докладывает, — огрызнулась Ева. — И вообще надо спрятаться, что мы торчим тут на виду.
— Тихо, кто-то идёт, — заметила Жучка.
Осторожные шаги надвигались со стороны кустов.
Ева поёжилась. Кто-то подкрался, прячась за киоском… ближе… ближе… Леденящий вопль потряс тишину:
— Отдай мою чёрную кошку!
Все вздрогнули, Ева ойкнула и вцепилась в Валерку. Из-за киоска вышел Антон:
— Ну что, годится? Если я так спрячусь и напугаю похитителя? Хорошо, что я сегодня быстро освободился, успел к самому интересному.
— Это ты орал? — возмутилась Ева. — Да я… да ты… да у меня разрыв сердца чуть не разорвар…развался! Я вообще темноты боюсь, а ты!
— Да? — удивился Валерка. — Ты чего-то боишься? Ты такая крутая, чуть что — стреляешь…
— В темноте не видно, куда стрелять, — проворчала немного успокоившаяся Ева.
— Молодой человек, вы напугали даму, — послышался дрожащий голосок корнета Курганова. Видимо, он тоже перепутался. — Я вызываю вас на дуэль. Вот моя перчатка!
И призрак бросил в лицо Антону перчатку. В полёте перчатка развернулась и возмущенно запищала:
— Пи-пи-пи!
— Ой, извиняюсь, — смутился призрак. — Это не перчатка, это Дэзи. Они в одном кармане лежали, я перепутал. Сейчас перчатку кину.
— Ты кинешь перчатку, а она закукарекает, — сказал Антон. — Или загавкает. Может, не стоит? Если уж тебе так приспичило перчатками кидаться, давай я тебе свою варежку одолжу. Она молчаливая, орать не станет.
— Весьма благодарен, — обрадовался призрак корнета Курганова, взял варежку и бросил её Антону. Тот в прыжке отбил её и послал влево, Валерка принял пас и провёл варежку вдоль поля… то есть вдоль остановки, потом мощным броском влепил варежку прямо в рот корнету Курганову. Тот замер с кляпом во рту, затем выплюнул варежку и сказал:
— Не понял. Ну и кто кого вызвал на дуэль?
— Это была командная дуэль, — объяснил Валерка. — Первый тайм. Хорошо погрелись. Где этот ваш похититель?
— Вы так орали, что распугали всех злодеев, — сказала Жучка. — Мне уже домой пора. А то отец за отчётом забудет зверей покормить.
— Тише, — прислушался корнет Курганов. — Там кто-то есть.
Все поглядели, куда он показывал, — в тёмные кусты позади остановки.
— Чую живого человека, — замогильным голосом сказал корнет Курганов. — Чую свежую кровь…
И облизнулся. Ева задрожала.
— Признайся, Курганов, ты вампир? — бодро спросил Валерка.
— Право, не знаю, граф, — сказал призрак, пряча клыки. — Трудно познать самого себя. Кто знает, кто мы есть?
— Пи-пи-пи, — горестно подтвердила мышка. В душе она была охотничьей собакой.
— Ага! Дэзи, след! Ату его!
Мышка побежала по снегу, не оставляя следов, бросилась в кусты…
— Ай! — вскрикнули в кустах.
Ева выхватила рогатку с оптическим прицелом и пальнула. Попала, конечно.
— Ай! — вскрикнули снова, и из кустов выскочил злодей огромного роста, со светящимися красными глазами, с окровавленным топором в руке… нет, показалось. Выскочил мальчишка в шапке, съехавшей на один глаз.
— Уберите эту кусачую дуру! — орал он.
— Сударь, вы оскорбили мою мышь, — ледяным тоном произнёс призрак корнета Курганова. — Я вызываю…
Но его перебили.
— Пылюгин!!! — ахнули хором ребята. — Пылюгин?!!
— Это ты стащил кошку?! — вцепилась в него Ева. — Отдавай сейчас же, по остановке размажу!
— Толстенький веснушчатый мальчик, купивший призрака, — задумчиво процедил Антон, вспоминая слова продавца.
— Евка, не будь жмотиной, отойди, дай я тоже ему вмажу! — кричал Валерка, пытаясь добраться до Пылюгина. Но тщетно — Ева присвоила его себе и с удовольствием стучала им о стенку киоска.
— Да… я… да… ой!… да… ай! — оправдывался Пылюгин.
— Когда ты им стучишь, он не может сказать, где кошка, — заметила Жучка. — Потом ещё побьёшь, а пока давай послушаем.
Ева с неохотой выпустила Пылюгина. Тот всхлипнул:
— Дураки! Все дураки! А я хотел… я её спасти хотел!
— Кого? — изумился Валерка.
— Вашу кошку. Вы бы пришли на остановку, а я выхожу с кошкой в руках, такой благородный и непонятый… (всхлип). И говорю: «Вот! Я спас вашу кошку. Отбил её у злодея» (всхлип). А вы бы все ко мне бросились… и сказали: «Пылюгин, какой ты благородный! Мы тебя не понимали. Ты не вредный. Прости нас». А я бы сказал… (тут всхлип перешёл в откровенное рыдание).
Ребята озадаченно молчали.
— Я ничего не понял, — признался Валерка. — Кошку-то кто украл?
— Я, конечно, — сказал Пылюгин и вытер нос варежкой. — Я её специально украл, чтобы спасти.
— От кого?
— От того, кто украл. Вы же вообще на меня внимания не обращаете. Я кто? Вредный Пылюгин, пустое место. Я и кнопки подкладываю, и всякие гадости пишу, а вы всё равно меня не замечаете. Только вот она иногда портфелем бьёт. А если бы я спас вашу кошку, то вы бы поняли, какой я умный и храбрый и… стали бы со мной дружить… хоть немножко.
— И ты купил одноразового духа? — спросил Антон.
— Да, чтобы он украл ребёнка. Но дух попался тупой и украл кошку вместо ребёнка.
— А кошка-то где? — спросил Валерка.
— Убежала! На меня напало что-то кусачее, я стал отбиваться, нечаянно выпустил кошку… Я бы её ещё поймал, но тут вон она стала драться, и кошка убежала! Всё из-за вас! Дураки! Теперь вы меня опять презирать будете.
— Да-а, — сказала Ева. — Ну и ну.
— Ладно, Пылюгин, не реви, — сказала Жучка. — Никто тебя не презирает. Хочешь, приходи завтра к нам в магазин замупликов разбирать по сортам?