— Он сказал… пока нет.
— Почему? Мы должны уехать. Ты объяснил ему, что я не могу сидеть здесь и ждать, когда меня убьют? С ума сойти!
— Приняты все меры предосторожности.
— Это они и раньше говорили. Что же они не защитили Эллу? А Джузеппе? Ты что, не понимаешь — в конце концов эти убийцы доберутся и до меня… В тот день на студии они что-то подложили мне в кофе, я уверена… Зачем ты только его выплеснул! Лучше послал бы на анализ или куда полагается. Знали бы наверняка…
— Ну, узнали бы наверняка, тебе стало бы легче?
Она уставилась на него, зрачки заметно расширились.
— Я тебя не понимаю. Если бы полиция точно знала, что меня пытались отравить, нам с тобой разрешили бы уехать отсюда, не стали бы держать.
— Совсем необязательно.
— Но я так больше не могу! Не могу… Не могу… Помоги мне, Джейсон. Сделай что-нибудь. Я живу в таком страхе. В жутком страхе… Где-то рядом ходит убийца. А я не знаю, кто он… Ведь это может быть кто угодно — ну кто угодно. Со студии… или из дома. Этот человек меня ненавидит… но за что? За что? Кто-то жаждет моей смерти… Кто это? Ну кто? Я думала… была почти уверена… что это Элла. А теперь…
— Ты думала, что это Элла? — В голосе Джейсона послышалось удивление. — Но почему?
— Потому что она меня ненавидела… Да, да, еще как. Неужели мужчины в таких вещах ничего не смыслят? Она же была безумно влюблена в тебя. Ты, наверное, и понятия об этом не имел… Но Элла ни при чем, потому что она умерла. Джинкс, Джинкс, ну помоги мне, увези меня туда, где я буду в безопасности…
Она вскочила на ноги и быстро зашагала по комнате, заламывая руки.
Как режиссер, Джейсон с восторгом наблюдал за этими страстными, исполненными муки движениями. Надо их взять на заметку, подумал он. Может быть, пригодится для роли Гедды Габлер?[264] Тут он опомнился — ведь это он наблюдает за своей женой!
Он подошел к ней и обнял за талию.
— Не беспокойся, Марина, все будет хорошо. Я о тебе позабочусь.
— Этот дом мне опостылел, мы должны отсюда уехать — немедленно. Я ненавижу этот дом, ненавижу.
— Пойми, мы не можем вот так взять и уехать.
— Почему? Почему?
— Потому что смерть — это всегда какие-то осложнения… и еще кое-что нужно иметь в виду. Разве бегство что-нибудь даст?
— Конечно. Мы убежим от человека, который меня ненавидит, хочет убить.
— Если кто-то ненавидит тебя так сильно, ему ничего не стоит отправиться следом за тобой.
— Ты хочешь сказать… хочешь сказать… что мне от него не убежать никогда? И я всегда буду жить в страхе?
— Дорогая моя, все будет хорошо. Я о тебе позабочусь. Ты будешь в полной безопасности.
Она прильнула к нему.
— Правда, Джинкс? Ты меня защитишь?
Она вдруг обмякла, и он помог ей опуститься в кресло.
— Я такая трусиха, — пробормотала она, — трусиха… Если бы я знала, кто это… и за что?… Дай мне мои таблетки… желтые… коричневые не надо. Надо что-то принять, успокоиться.
— Ради Бога, Марина, не принимай их слишком много.
— Хорошо… хорошо… иногда кажется, что они на меня уже не действуют.
Она подняла голову и взглянула на него. Улыбнулась нежной, тонкой улыбкой.
— Ты обо мне позаботишься, Джинкс? Поклянись, что позаботишься обо мне…
— Я буду заботиться о тебе всегда, — пообещал Джейсон Радд. — Пока не придет час горького расставания.
Глаза ее широко раскрылись.
— У тебя был такой странный вид, когда ты это произнес.
— Странный? Какой же именно?
— Даже не объяснишь. Ты… был похож на клоуна, который смеется над чем-то ужасно грустным, хотя другие причин для грусти не видят…
Глава 21
На следующий день инспектор Креддок пришел к мисс Марпл. Он выглядел не лучшим образом — усталый, подавленный.
— Садитесь, устраивайтесь поудобнее, — пригласила его мисс Марпл. — Вижу, несладко вам пришлось последнее время.
— Не люблю проигрывать, — сказал инспектор Креддок. — За двадцать четыре часа — два убийства. Выходит, я не бог весть какой мастер своего дела. Тетушка Джейн, угостите меня чашечкой хорошего чая с бутербродом и успокойте мою душу воспоминаниями о былых временах в Сент-Мэри-Мид.
Мисс Марпл сочувственно прицокнула языком.
— Ну что вы, голубчик, не стоит хандрить, и вообще мне кажется, что чай с бутербродами — не совсем то, что вам нужно. Когда джентльмен находится в расстроенных чувствах, ему требуется кое-что покрепче чая.
Как обычно, мисс Марпл произнесла слово «джентльмен» так, будто речь шла о какой-то диковинной особи.
— Хорошая порция виски с содовой — вот что вам надо, — сказала она.
— В самом деле, тетушка Джейн? Что ж, не откажусь.
— Для вас я налью сама. — И мисс Марпл поднялась.
— Нет-нет, зачем же. Лучше я сам. Или эта ваша мисс, как там ее?
— Нет, мисс Найт нам здесь не нужна, — возразила мисс Марпл. — Мой чай она принесет не раньше, чем через двадцать минут, так что мы можем спокойно побеседовать. Было очень разумно с вашей стороны зайти в дом со стороны сада, а не звонить в парадную дверь. Так что надеюсь, никто нас не потревожит.
Ока подошла к угловому шкафу и извлекла оттуда бутылку, сифон с содовой и стакан.
— Ну, от вас всегда так и жди сюрприза, — сказал Дермут Креддок. — Мне и в голову не могло прийти, что в вашем шкафчике хранится такое. Уж не прикладываетесь ли вы, пока никто не видит, а, тетушка Джейн?
— Вам бы, молодым, все над стариками смеяться, — пожурила его мисс Марпл. — А я никогда и не была сторонницей воздержания. В доме всегда должно быть что-нибудь на крайний случай — привести кого-нибудь в чувство или на случай простуды. Если что-то такое происходит, алкоголь — вещь незаменимая. Или если нужно подбодрить решившего вдруг вас навестить джентльмена. Вот, держите! — Мисс Марпл с торжествующим видом протянула ему свое целебное средство. — И прекратите улыбаться. Лучше сядьте поудобней и расслабьтесь.
— Наверное, в годы вашей молодости жены были — просто сказка, — сказал Дермут Креддок.
— Уверена, мой дорогой мальчик, что молодая леди, которую вы рисуете в своем воображении, в наши дни оказалась бы никудышной женой. В мои времена от девушек не требовался высокий интеллект, очень мало кому из них удавалось закончить университет или преуспеть в науке.
— Преуспеть в науке — это далеко не все, — сказал Креддок. — Есть вещи поважнее. Например, знать, когда мужу совсем не повредит стаканчик виски с содовой.
Мисс Марпл одарила его нежной улыбкой.
— Ну, а теперь, рассказывайте. По крайней мере, то, что сочтете возможным.
— Да вы, наверное, знаете не меньше моего. А то и припрятали что-нибудь про запас. Как насчет вашей сторожевой овчарки, разлюбезной мисс Найт? Что, если преступление совершила она?
— С чего бы это? — с удивлением вопросила мисс Марпл.
— С того, что она совершенно вне подозрений, — сказал Дермут. — Такие оказываются виновными весьма часто.
— Ничего подобного, — решительно возразила мисс Марпл. — Я всегда твержу — и не только вам, мой дорогой Дермут (не сочтите за фамильярность), что преступником чаще всего оказывается именно тот, на кого подозрение падает сразу. Первым делом чаще всего подозревают жену или мужа, и чаще всего преступление совершают именно они — муж или жена.
— Вы имеете в виду Джейсона Радда? — Он покачал головой. — Он просто обожает Марину.
— Я сейчас не имела в виду никого конкретно, — заметила мисс Марпл. — Сначала убили миссис Бэдкок. На кого в первую очередь падает подозрение? Конечно же на мужа. Потом мы пришли к выводу, что в действительности покушались на жизнь Марины Грегг? На кого мы сразу подумали? На мужа. Действительно мужья часто хотят избавиться от жен, хотя, конечно, в большинстве случаев дальше желания дело не идет. Но я согласна с вами, голубчик, что Джейсон Радд действительно всем сердцем любит Марину Грегг. Его, конечно, можно заподозрить в очень тонкой игре, но нет, все-таки не верится. К тому же у него нет никакого мотива — зачем ему ее убивать? Если бы он хотел жениться на другой, в наши дни нет ничего проще. Ни о какой практической выгоде речь не идет. Бедным его не назовешь. У него завидная карьера, и, насколько я могу судить, он человек весьма преуспевающий. Так что нужно попробовать поискать в другом месте. А это ой как трудно. Очень трудно.
— Да, — согласился Креддок, — и вам в особенности, вы так далеки от мира кино. Не в курсе, у кого там на кого зуб, кто кому перебежал дорожку и так далее.
— Я знаю несколько больше, чем вы думаете, — сказала мисс Марпл. — Вы посмотрите, все эти журналы я тщательно проштудировала. — Она указала на солидную кипу.
Дермут Креддок, сам того не желая, рассмеялся.
— Ну и ну! Вы сразили меня наповал!
— Между прочим, они весьма занимательны, — сказала мисс Марпл. — Стиль, правда, не очень, если это вообще можно назвать стилем. Признаться, я немного разочарована — со времен моей молодости ничего нового в таких журналах не появилось. Тогда были «Современное общество», «Пикантные новости» и тому подобное. В общем, тоже сплетни. Скандальные истории. Ну и сейчас только и пишут, кто в кого влюбился да кто с кем развелся. У нас здесь, в Сент-Мэри-Мид, судачат на те же темы. И в Новых Домах тоже. Человеческая натура везде одинакова. И опять-таки возникает вопрос: кому так необходимо расправиться с Мариной Грегг, что даже после того конфуза на приеме он продолжает слать письма с угрозами и даже продолжает убивать. Наверное, у этого человека… — И она легонько постучала пальцем себе по лбу.
— Да, — согласился Креддок. — Вполне возможно. Только симптомы таких заболеваний далеко не всегда проявляются.
— Именно, — с жаром поддержала мисс Марпл. — Второй сын старой миссис Пайк, Артур, всегда казался совершенно нормальным и разумным. Можно сказать, даже чересчур, но на самом деле психика у него была никудышная. То есть он был попросту опасен А с виду человек как человек — тихий и вполне всем довольный. Миссис Пайк всегда говорила про него «мой тихоня», а сейчас он в психиатрической лечебнице «Фэйруэйс». Там его и раскусили, доктора говорят: крайне интересный случай. А ему это даже лестно, что он такой необыкновенный. Так что конец у этой истории счастливый, но пару раз миссис Пайк, что называется, едва ноги уносила.