— Мисс Балстроуд сегодня отсутствует. Это говорит мисс Чедвик.
— Вам звонят насчет одной из ваших учениц. Я говорю из отеля «Кларидж», резиденция эмира Ибрагима.
— Да? Вы имеете в виду Шаисту?
— Да. Эмир немного взволнован, так как не получил от вас никакого извещения.
— Извещения? А почему он должен был получить извещение?
— Ну, он считает, можно было предупредить, что Шаиста не приедет, и объяснить — почему.
— Не приедет! Вы хотите сказать, что она не прибыла?
— Нет, она не прибыла. Она… оставила Медоубенк?
— Да, машина пришла за ней около половины двенадцатого, и она уехала.
— Это очень странно. Здесь ее нет… Я лучше позвоню в фирму, которая обслуживает машины эмира.
— О Боже! — сказала мисс Чедвик. — Надеюсь, это не авария!
— О, не стоит думать о плохом, — бодро ответил молодой человек. — Если бы произошла авария, мы или вы уже знали бы об этом. На вашем месте я не стал бы беспокоиться.
Но мисс Чедвик беспокоилась:
— По-моему, очень странно!
— Возможно… — Звонивший замялся.
— Что? — спросила мисс Чедвик.
— Видите ли, не хотелось бы, чтобы подобные вещи дошли до эмира, но между нами… э… ну, не шатается ли поблизости какой-нибудь ее дружок?
— Конечно нет, — с достоинством ответила мисс Чедвик.
— Нет-нет, я так и дума; но ведь с девочками всякое бывает, правда? Если бы вы знали, с чем мне приходилось сталкиваться…
— Могу заверить вас, — величественно произнесла мисс Чедвик, — что здесь подобное невозможно.
— Невозможно? Но почему? С девушками никогда ведь не знаешь…
Чедди положила трубку и весьма неохотно отправилась на поиски мисс Вэнситтарт. Не было никаких причин полагать, что мисс Вэнситтарт в данной ситуации поступила бы разумней, чем она сама, но мисс Чедвик чувствовала потребность с кем-нибудь все обсудить.
— Какая-то другая машина? — тут же предположила мисс Вэнситтарт.
Они поглядели друг на друга.
— Вы думаете, — медленно проговорила Чедди, — что нам следует позвонить в полицию?
— Только не в полицию! — испуганно воскликнула мисс Вэнситтарт.
— Вы знаете, Шаиста говорила, что кто-нибудь может попытаться похитить ее… — напомнила мисс Чедвик.
— Похитить ее? Чепуха! — резко прервала мисс Вэнситтарт.
— А вы не находите… — упорствовала мисс Чедвик.
— Мисс Балстроуд оставила ответственной меня, — сказала Элинор Вэнситтарт, — и я, конечно, не допущу никаких эксцессов. Нам не хватает еще неприятностей с полицией!
Мисс Чедвик подумала, что «эксцесс», возможно, уже произошел. Она с неодобрением посмотрела на мисс Вэнситгарт. На взгляд Чедди, та была глупа и недальновидна.
Вернувшись в кабинет, мисс Чедвик набрала номер телефона герцогини Уэлшемской. К сожалению, никто не снял трубку.
Глава 14Мисс Чедвик не спится
Мисс Чедвик не спалось. Она без конца ворочалась в постели, то считая овец, то применяя иные проверенные опытом способы заснуть, но тщетно.
В условленные восемь часов Шаиста не вернулась, и от нее не было никаких известий. Тут мисс Чедвик не выдержала и взялась за дело сама: она позвонила инспектору Келси. Ее успокоило, что он не воспринял происшествие очень серьезно. Он заверил ее, что она вполне может на него положиться. Проверить, была ли авария на дороге, — сущий пустяк, с Лондоном связаться также нетрудно. Будет сделано все необходимое. Возможно, девочка просто где-то развлекается. Он посоветовал мисс Чедвик как можно меньше говорить об этом в школе. Пусть думают, что Шаиста осталась на ночь у своего дяди в отеле «Кларидж».
— Меньше всего все мы заинтересованы в шуме, — сказал Келси. — Да и действительно не похоже, чтобы девочка была похищена. Так что не волнуйтесь, мисс Чедвик.
Но мисс Чедвик волновалась, мысли ее переходили с возможного похищения на совершившееся в их школе убийство, не давая сомкнуть ей глаз.
Убийство в Медоубенке. Ужасно! Невероятно! Медоубенк… Мисс Чедвик любила Медоубенк. Она любила его, возможно, больше, чем Балли, хотя и несколько по-другому. Затевать школу было таким рискованным, отчаянным предприятием. Сколько раз она переживала панический ужас. Мало кто знал, как часто все висело на волоске. Если бы у них что-то не получилось или если бы их покровители вдруг передумали… У Чедди было богатое воображение, и она могла придумать бесчисленные «если». Мисс Балстроуд наслаждалась экспериментаторством, словно рискованным приключением, а мисс Чедвик только поражалась ее смелости. Иногда, в плену дурных предчувствий, Чедди мечтала, чтоб Медоубенк шел по более обычному пути. Так было бы безопасней, твердила она. Но мисс Балстроуд имела свои взгляды на то, какой должна быть школа, и бесстрашно проводила их в жизнь. Ее дерзкие новшества тем не менее всегда себя оправдывали. Но мисс Чедвик успокоилась лишь тогда, когда успех стал полным. Медоубенк утвердился, он был признан, как весьма значительное в системе английского образования явление. Тут любовь мисс Чедвик к школе достигла полного расцвета. Сомнения, страхи, тревоги — все миновало, наступили мир и благоденствие. И теперь она грелась в теплых лучах славы Медоубенка, как мурлыкающая полосатая кошка.
Когда мисс Балстроуд впервые заговорила о своем уходе, Чедди была потрясена. Уходить теперь, когда все так прекрасно? Безумие! Мисс Балстроуд завела речь о путешествиях, о том, как богат и интересен мир. На Чедди это впечатления не произвело. Ничто и нигде не может быть и вполовину так хорошо, как Медоубенк!..
И вот теперь… Убийство! Такое гадкое, жестокое слово, ворвавшееся из внешнего мира, как зловещий штормовой ветер. Убийство у мисс Чедди ассоциировалось лишь с вооруженным ножиком малолетним преступником или с негодяем-врачом, отравившим свою жену. Но убийство тут — в школе — и не в какой-нибудь школе! В Медоубенке!
Мисс Спрингер, бедная мисс Спрингер, она же ни в чем не виновата, — но вопреки логике, Чедди казалось: нет, виновата. Мисс Спрингер не знала традиций школы. Бестактная женщина… Она каким-то образом спровоцировала убийцу. Мисс Чедвик заворочалась, перевернула подушку, сказала себе: «Я не должна больше думать об этом. Наверное, мне лучше встать и принять аспирин. Или я просто попробую досчитать до пятидесяти.»
Прежде чем она успела досчитать до пятидесяти, ее мысли вернулись в то же русло. Ей было тревожно. Что, если все это — и происшествие с Шаистой тоже — попадет в газеты? Что если родители, прочитав их, заберут своих дочерей из школы.
О Господи, она должна успокоиться и заснуть. Интересно, который час? Как раз то время, когда бедная мисс Спрингер… Нет, не надо больше об этом думать. Но как только она могла решиться пойти туда одна, никому не сказав… Непростительная самоуверенность…
— Боже! — сказала мисс Чедвик. — Нужно принять аспирин.
Она встала, подошла к умывальнику и запила две таблетки глотком воды. На обратном пути раздвинула шторы, всматриваясь в темноту. Она сделала это скорее для того, чтобы успокоиться. Ей хотелось убедиться, что все в порядке, что и в спортивном корпусе среди ночи наверняка не горит свет.
Но свет горел…
Через минуту Чедди уже всунула ноги в свои видавшие виды туфли, накинула толстое пальто, схватила электрический фонарь и бросилась из комнаты вниз по лестнице. Только что она обвиняла мисс Спрингер в том, что та никого не разбудила, прежде чем отправиться среди ночи в корпус, но ей самой и в голову не пришло сделать это сейчас. Ее обуревало одно желание — поскорей достичь светящегося окна и выяснить, кто этот незваный гость. Она задержалась лишь для того, чтобы вооружиться, — должно быть, не самым лучшим образом, но все же! — а затем через боковую дверь выбежала на дорожку между кустов. Она немного запыхалась, но была полна спокойной решимости. Только возле самой двери она погасила фонарь и постаралась двигаться бесшумно и осторожно. Дверь была слегка приоткрыта. Отворив ее шире, она заглянула внутрь.
Примерно в то же время, когда мисс Чедвик мчалась к спортивному корпусу, Энн Шепленд, очень привлекательная в своем черном вечернем платье, сидела в ночном клубе, уплетая жареного цыпленка и улыбалась через стол молодому мужчине напротив. «Милый Деннис, — думала Энн, — всегда абсолютно одинаковый. Именно этого я бы и не перенесла, если б вышла за него замуж. Он, как домашняя зверушка, слишком ручной». Вслух же она заметила:
— Как тут весело, Денни! Такой контраст по сравнению с тем, что я вижу каждый день.
— Кстати, как твоя новая работа? — спросил Деннис.
— Ну, скорее она мне все-таки нравится.
— Хотя, кажется, несколько не в твоем вкусе?
Энн засмеялась.
— Я была бы очень благодарна человеку, объяснившему, что именно в моем вкусе. Я люблю разнообразие, Деннис.
— Никак не могу понять, почему ты ушла от старика Мервина Тодхантера.
— Главным образом из-за самого сэра Мервина Тодхантера. Внимание, которое он мне оказывал, начало тревожить его жену. А мой принцип — никогда не тревожить жен. Они, понимаешь ли, могут причинить массу неприятностей.
— Ревнивые ведьмы, — сказал Деннис.
— О, дело не только в ревности, — возразила Энн. — Я скорее на стороне жен, и в любом случае леди Тодхантер нравилась мне куда больше, чем старик Мервин. А почему тебя так смущает моя новая работа?
— Думаю, школа — не для тебя. У тебя отнюдь не школьный стиль, должен тебе заметить.
— Я бы возненавидела школу, если б мне пришлось преподавать или еще хуже — учиться. Быть одной из толпы училок — действительно не для меня. Но работать секретарем в такой школе, как Медоубенк, весьма занимательно. Ты знаешь, мисс Балстроуд — уникальная женщина. Ее стальные серые глаза видят тебя насквозь. И это как-то подтягивает. Печатаю письма и боюсь сделать ошибку. Да, она в самом деле личность. И пока мне это нравится.
— Поскорее бы ты устала от всех твоих работ, — сказал Деннис. — Пора бы уже осесть на одном месте.