— А тетя Изабел?
— Тетки не такие паникерши.
— Привет, мамочка, — сказала Дженнифер, когда миссис Сатклифф подошла.
— Иди собери вещи, Дженнифер. Я забираю тебя с собой.
— Домой? Насовсем?
— Да.
— Но ты не можешь, мама! У меня прекрасные шансы на выигрыш в теннисном турнире, и мы с Джулией вполне могли бы выиграть парные соревнования.
— Ты едешь со мной домой, сегодня же.
— Это из-за мисс Спрингер и мисс Вэнситтарт? Но из девочек-то никого не убили. А спортивный праздник — всего через три недели. Я думаю, что выиграю приз.
— Не спорь со мной, Дженнифер. Ты уедешь сегодня. На этом настаивает твой отец.
— Но, мамочка…
Продолжая пререкаться, Дженнифер поплелась к школе следом за миссис Сатклифф. Неожиданно она вырвала у матери руку и побежала обратно, к теннисному корту.
— До свидания, Джулия. Мама, кажется, совершенно чокнулась, да и папа, видимо, тоже. Обидно, правда? До свидания. Я напишу тебе.
— Я тебе тоже напишу — обо всем, что тут происходит.
— Надеюсь, они не прикончат следующим номером Чедди. Я бы предпочла, чтобы это была мадемуазель Бланш, а ты?
— Да, без нее мы вполне могли бы обойтись. Послушай, ты заметила, как ужасно выглядит сегодня мисс Рич?
— Она ни слова не сказала. Но, по-моему, она в ярости, что мама приехала забрать меня.
— Может быть, мисс Рич отговорит ее. Она ведь ужасно сильная, ведь правда?
— Она мне кое-кого напоминает, — задумчиво сказала Дженнифер.
— Ну, нет. Она ни на кого не похожа. Ни в чем.
— О да. Ни в чем. Но я имела в виду только внешность. Но та женщина, которую я имею в виду, была очень полной.
— Не могу представить себе мисс Рич толстой.
— Дженнифер! — позвала миссис Сатклифф.
— Родители — это такое наказание! — Дженнифер и не подумала отозваться на материнский зов. — Все время дергаются, дергаются… и так всегда. Я и в самом деле думаю, что тебе ужасно повезло, что…
— Я знаю, ты уже говорила. Но вообще-то я хотела бы, чтоб мама была сейчас где-нибудь поблизости.
— Дженнифер!..
— Иду.
Дженнифер ушла, а Джулия направилась к спортивному корпусу. Ее шаги становились все медленнее и медленнее, и наконец она вовсе остановилась. Она стояла нахмурившись, в глубокой задумчивости.
Прозвенел колокольчик к ленчу, но Джулия вряд ли его слышала. Она опустила глаза на ракетку, которую держала в руке, сделала еще пару шагов по дорожке, затем развернулась и решительно зашагала в сторону школы. Она вошла не через боковую дверь, а через парадный вход и, избежав таким образом встреч с девочками, проскользнула в свою маленькую спальню. Здесь она огляделась вокруг, подняла край матраца и засунула под него футляр с ракеткой. Затем, быстро пригладив волосы и глянув на себя в зеркальце, степенно спустилась вниз, в столовую.
Глава 17Пещера Алладина
Девочки отправились спать в этот вечер раньше и как-то тише, чем обычно. Многие жалели, что число их изрядно сократилось: по меньшей мере тридцать учениц разъехались по домам. Оставшиеся реагировали на происшествие каждая по-своему: возбуждение, тревога, хихиканье безусловно нервного происхождения, а у иных — задумчивость и уныние.
При первой же возможности Джулия Апджон тихо поднялась к себе и плотно закрыла дверь. Потом некоторое время постояла, прислушиваясь к шепоту, хихиканью и пожеланиям доброй ночи в коридоре… Наконец наступила тишина.
Комната не запиралась. Джулия задумалась на секунду и придвинула стул к двери так, чтобы спинка его упиралась снизу в ручку. Зачем она это сделала?.. Ведь девочкам было строго запрещено заходить друг к другу в комнаты, а единственная учительница, кому это позволялось, была мисс Джонсон. И то лишь в том случае, если девочка заболеет.
Джулия подошла к кровати, приподняла матрац и просунула под него руку. Она извлекла теннисную ракетку и внимательно ее рассмотрела. Джулия решила заняться ею сейчас, а не позже, потому что позднее свет в ее комнате может привлечь чье-либо внимание. В Медоубенке было заведено ложиться спать не позже половины одиннадцатого.
Джулия стояла, глядя на ракетку. «Как в теннисной ракетке можно что-нибудь спрятать? — думала она. — А ведь в ней непременно что-то спрятано. Непременно. Грабитель в доме Дженнифер, какая-то незнакомая тетка вдруг меняет ракетку на совсем новую и забирает старую, рассказывая при этом дурацкую историю..»
В такое могла поверить только Дженнифер, усмехнулась Джулия.
Да, как в сказке об Алладине, «меняю новые лампы на старые». Значит, дело именно в этой ракетке. Дженнифер и Джулия никогда никому не говорили о том, что поменялись ракетками…
Так вот она, ракетка, за которой все охотятся! И именно ей, Джулии, суждено установить — почему!
Джулия осмотрела ее. На первый взгляд в ракетке не было ничего примечательного. Добротная, но уже видавшая виды, правда, недавно перетянутая… Однако Дженнифер жаловалась, что у ракетки смещен центр тяжести, а для умелого игрока это серьезная помеха.
Единственное место в ракетке, где можно хоть что-нибудь спрятать, — ручка. Для этого, предположила Джулия, ее необходимо высверлить, и тогда получится тайник. И если в тайник положить что-то тяжелое, то центр тяжести действительно окажется нарушен…
К основанию ручки был приклеен кожаный кружок. Надпись на нем давно стерлась. Джулия присела к туалетному столику и своим маленьким перочинным ножичком отодрала кружок. Под ним оказалась как бы пробка из небольшого кусочка дерева. Похоже было, что ее вынимали, а затем снова поставили на место. Была отчетливо видна залитая клеем щель. Джулия просунула в нее перочинный ножик. Лезвие сломалось. Маникюрные ножницы оказались более крепкими, попытки выковырнуть пробку увенчались успехом. Внутри была странная сине-красная масса. Джулия вытащила кусочек — это оказался пластилин. Вряд ли ручки обычных теннисных ракеток заполняются пластилином. Джулия решительно принялась вытаскивать какие-то комочки, облепленные пластилином — то ли пуговицы, то ли галька. Вскоре на столе была уже целая горка этих комочков. Носовым платком Джулия протерла несколько из них. И обомлела…
Задыхаясь от восторга, она смотрела и смотрела… Словно жуткое пламя, алое, зеленое, ярко-голубое и ослепительно-белое…
В этот миг Джулия повзрослела. Это был уже не ребенок, а женщина, не сводившая взгляда с драгоценных камней.
Обрывки самых странных мыслей проносились у нее в голове. Пещера, в которую попал Алладин… Маргарита со своей шкатулкой с драгоценностями[77]. (Их на прошлой неделе возили в Ковент-Гарден[78] на «Фауста»)… Роковые камни… Сапфир Хоупа[79]… Романтика… А вот она сама в открытом черном бархатном платье со сверкающим ожерельем на шее.
Она сидела и мечтала, не в силах отрывать глаз от камней. Перебирая их, просеивая между пальцами, и они ниспадали сияющим потоком, обдавая сердце восторгом и изумлением…
И тут какой-то тихий звук вернул ее к действительности. Она встрепенулась. Этот звук испугал ее. Она схватила камни и, тихонько подбежав к умывальнику, запихнула их в кармашек для губки, положив ее сверху вместе со щеточкой для ногтей. Затем снова занялась ракеткой. Затолкала пластилин в рукоятку, вставила на место деревянную пробку и наклеила кожаный кружок.
Теперь ракетка выглядела в точности так, как прежде. Она небрежно бросила ее на стул. Посмотрев на кровать, Джулия не стала ни раздеваться, ни стелить постель. Она словно ждала чего-то. Что же это все-таки было? Да и было ли? Или это просто кто-то прошел по коридору?
Она вдруг почувствовала страх. Два человека были убиты — совсем недавно и совсем рядом. Если кто-нибудь узнает о ее открытии, о тайнике в ракетке — ее тоже попытаются убить.
В комнате стоял тяжелый дубовый комод. Джулия ухитрилась придвинуть его к двери, сожалея, что в Медоубенке нельзя запереться на ключ. Она подошла к окну и задвинула шпингалет на раме. Возле окна не росло деревьев, так что с этой стороны можно было ничего не бояться. Но и спастись этим путем тоже невозможно.
Она поглядела на свои часики. Половина одиннадцатого. Глубоко вздохнув, Джулия выключила свет. Никто не должен был заметить ничего необычного. Она чуть-чуть отодвинула занавеску на окне. Было полнолуние. Джулия присела на краешек кровати. В руке она держала самую тяжелую свою туфлю. «Если кто-нибудь попытается войти, — сказала себе Джулия, — я стану изо всех сил стучать в стену. В соседней комнате спит Мери Кинг, надеюсь, мой стук ее разбудит. А еще я завизжу. А потом, если сбежится много народу, скажу, что мне приснился кошмарный сон. Это с кем хочешь может случиться после всего, что произошло…»
Она не знала, сколько прошло времени, как вдруг услышала тихие шаги по коридору. Кто-то остановился перед ее дверью. Длинная пауза. Потом она увидела, как ручка медленно повернулась.
Визжать? Нет, рано.
Дверь толкнули, раздался легкий скрип, но комод удержал ее. Неподатливость двери, должно быть, удивила пытавшегося открыть ее.
Еще одна пауза, а затем раздался стук — очень-очень тихий…
Джулия задержала дыхание. Пауза, и снова — стук, по-прежнему мягкий и приглушенный.
«Я сплю, — мысленно сказала себе Джулия, — я сплю и ничего не слышу». Кто мог прийти и постучать в ее дверь посреди ночи? Если бы это был кто-то, имеющий право войти, то он позвал бы ее, стал дергать ручку. Но этот человек не мог позволить себе шуметь…
Джулия долго сидела не шевелясь. Стук больше не повторялся, ручка двери оставалась неподвижной. Но Джулия сидела, продолжая напряженно вслушиваться.
Неизвестно, сколько времени она провела таким образом. В конце концов сон сморил ее… Когда школьный звонок разбудил Джулию, она обнаружила, что лежит, неудобно скорчившись, на краю кровати.