— Великолепно сказано, — отозвался Пуаро, — нам же следует вытянуть из этого клубка всего одну нитку, — нитку, которая приведет к убийце. Так?
— Так.
— В таком случае расскажите мне, если очередной повтор не слишком утомителен, все, что вам известно, с самого начала.
И приготовился слушать.
Сначала говорили инспектор Келси и Адам Гудмэн, потом — начальник полиции… Потом Пуаро откинулся в кресле, прикрыл глаза и слегка кивнул.
— Два убийства, — заговорил он, — совершены в одном и том же месте и при очень схожих обстоятельствах. Плюс похищение девочки, которая могла бы оказаться центральной фигурой интриги. Нам следует выяснить, почему она была похищена.
— Я могу рассказать вам, что она сама говорила накануне, — вставил Келси.
Пуаро внимательно его выслушал. Потом произнес удрученно:
— Да нет, это просто несерьезно!
— Вот и я так тогда подумал. Решил, что это просто фантазии и… что она… просто хочет придать себе больше значимости.
— Тем не менее факт остается фактом: она была похищена. Почему?..
— С нас потребовали выкуп, — медленно проговорил Келси. — Но… — Он замолчал.
— Но вы полагаете, что это просто уловка? Чтобы поддержать версию о похищении?
— Ну, в общем, да. Назначенное свидание не состоялось, и не по нашей вине.
— Стало быть, мы уже можем утверждать, что Шаисту выкрали для какой-то другой цели. Но для какой?..
— Чтобы узнать, где спрятаны драгоценности? — не очень уверенно предположил Адам.
Пуаро покачал головой.
— Она не знала, где они спрятаны, — напомнил он. — И это наверняка известно ее похитителям. Нет, здесь что-то другое…
Он довольно долго молчал, сосредоточенно сдвинув брови. Затем выпрямился в кресле и спросил:
— Ее колени… вы никогда не обращали внимания на ее колени?
Потрясенный Адам уставился на него.
— Нет, — ответил он. — А зачем бы?
— У мужчин обычно всегда находятся причины для того, чтобы рассмотреть девичьи колени, — невозмутимо заметил Пуаро. — Но вы, к сожалению, не сделали этого.
— У нее было что-то странное с коленями? Шрам? Что-нибудь вроде этого?.. Я не знаю. Большую часть времени все они носят чулки. И юбки у них ниже колен.
— Ну а в бассейне? — с надеждой спросил Пуаро.
— Не видел, чтобы она туда ходила, — ответил Адам. — Наверное, вода там чересчур для нее холодная. Она ведь привыкла к жаркому климату. А что такое у нее могло быть? Какой-нибудь шрам?
— Нет-нет, совсем не то. Да, очень жаль.
Он повернулся к начальнику полиции.
— С вашего разрешения я свяжусь с моим старым другом, префектом Женевы. Я думаю, он будет в состоянии помочь нам.
— Вы имеете в виду что-то, что произошло, когда она училась в Швейцарии?
— Возможно. Так вы не против? Хорошо. Просто у меня появилась одна идейка. — Помолчав, он продолжил: — Кстати, в газетах не было ничего о похищении?
— Эмир Ибрагим убедительно об этом просил.
— Но я обратил внимание на маленькую заметку в колонке сплетен. О некой иностранной молодой леди, которая неожиданно уехала из школы. Ведущий колонки предположил, что тут многообещающая романтическая история. Если возможно, продолжение этого сюжета необходимо пресечь в корне!
— Это была моя идея, — сознался Адам. — Мне показалось…
— Восхитительно! — прервал его Пуаро. — Но, пожалуй, нам пора уже перейти к вещам более печальным. К двум убийствам в Медоубенке.
Глава 19Консультация продолжается
— К двум убийствам в Медоубенке, — задумчиво повторил Пуаро.
— Мы изложили вам факты, — сказал Келси. — Если у вас есть какие-то соображения…
— Почему спортивный корпус? — произнес Пуаро. — Кажется, это был ваш вопрос, не так ли? — обратился он к Адаму. — Ну что ж, вот вам и ответ: теннисная ракетка, в которой находились камни. Кто-то знал об этой ракетке. Кто? Это могла быть сама мисс Спрингер. Вы сказали, что она несколько странно относилась к спортивному корпусу, не любила, когда туда заходили, так сказать, посторонние. Ей казались подозрительными мотивы таких посещений, так, по крайней мере, было в случае с мадемуазель Бланш.
— Мадемуазель Бланш… — задумчиво произнес Келси.
Эркюль Пуаро вновь обратился к Адаму:
— И вам тоже, по-моему, поведение мадемуазель Бланш однажды показалось несколько странным?
— Она словно оправдывалась, — сказал Адам. — Слишком много говорила. Я бы никогда не усомнился в невинности ее желания посетить спортивный корпус, если б она не пустилась в столь пространные объяснения.
Пуаро кивнул.
— Конечно, это действительно наводит на кое-какие мысли. Но единственное, что нам известно доподлинно, это то, что мисс Спрингер была убита в спортивном корпусе в час ночи, когда у нее не могло быть там никаких дел.
Он обернулся к Келси.
— Где жила мисс Спрингер до того, как поступила в Медоубенк?
— Мы не знаем, — ответил инспектор. — Она оставила свое последнее место службы (он упомянул известную школу) прошлым летом. Где она находилась с тех пор — неизвестно. У нее нет близких родственников и, очевидно, никаких друзей.
— Стало быть, она могла находиться в Рамате, — задумчиво сказал Пуаро.
— Мне помнится, что в то время там была компания школьных учителей, — заметил Адам.
— Давайте представим себе, что она была там и каким-то образом узнала о теннисной ракетке. Предположим также, что, выждав некоторое время, чтобы получше ознакомиться с порядками в Медоубенке, она отправилась однажды ночью в спортивный корпус. Она уже держала ракетку в руках и была готова вытащить драгоценные камни из тайника, когда, — он сделал паузу, — когда кто-то помешал ей. Кто-то, кто наблюдал за ней. И в конце концов застрелил ее. Но у убийцы не было времени, чтобы извлечь камни или унести ракетку, потому что выстрел услышали и к спортивному корпусу уже приближались люди.
— Вы думаете, все произошло именно так? — спросил старший констебль.
— Допускаю, — ответил Пуаро. — Это одна из версий. Другая — что этот убийца вошел первым, его-то и вспугнула мисс Спрингер. Возможно, она уже и раньше подозревала этого человека. Вы же говорили, что она была из той породы женщин, которые суют нос в чужие тайны.
— А как же с другой женщиной? С другим убийством? — спросил Адам.
Пуаро взглянул на него. Затем медленно перевел взгляд на другого собеседника и наконец — на третьего.
— Вам на этот счет ничего не известно, — сказал он. — Мне — тоже. А не мог ли его совершить кто-нибудь посторонний?..
Келси покачал головой.
— Сомнительно. Мы тщательно перебрали всех, живущих по соседству. Естественно — всех, сколько-нибудь подозрительных. Неподалеку здесь остановилась небезызвестная ведомству Адама мадам Колински. Но установлено, что она не имеет отношения ни к одному из убийств.
— Тогда вернемся в Медоубенк. У нас есть единственная возможность достичь истины — методом исключения.
Келси вздохнул.
— Согласен, — сказал он, — и вот что мы имеем на данный момент. Первое убийство — тут подозреваемых предостаточно. Практически кто угодно мог убить мисс Спрингер. Исключение составляют мисс Джонсон и мисс Чедвик. Ну и девочка, у которой болело ухо. Но второе убийство очень сузило круг подозреваемых. Мисс Рич останавливалась в отеле, находящемся в двадцати милях отсюда. Мисс Блейк отдыхала в Литлпорте на море, мисс Шепленд была в Лондоне в ночном клубе с мистером Деннисом Рэтбоуном.
— Как я понял, мисс Балстроуд тоже отсутствовала? — спросил Пуаро.
Адам усмехнулся. Инспектор и начальник полиции, казалось, были шокированы.
— Мисс Балстроуд, — строго произнес инспектор, — была в гостях у герцогини Уэлшемской.
— В таком случае мисс Балстроуд тоже исключается, — веско сказал Пуаро. — И кто нам остается?
— Двое из домашней прислуги, спавшие в доме, миссис Гиббонс и девушка по имени Дорис Хогг, но, согласитесь, вряд ли они могут быть к этому причастны. Кроме них еще были мисс Роуэн и мадемуазель Бланш.
— И ученицы, разумеется.
Келси вздрогнул.
— Неужели вы и их подозреваете?
— Честно говоря, нет. Но объективность и точность превыше всего.
Келси, оставив в стороне точность, продолжил:
— Мисс Роуэн работает здесь больше года. У нее отличные рекомендации. И у нас против нее ничего нет.
— Перейдем к мадемуазель Бланш. И на этом закончим наш экскурс.
Воцарилась тишина.
— Нет никаких доказательств, — произнес Келси. — Ее характеристики безупречны…
— Так и должно быть, — заметил Пуаро.
— Конечно, она сует нос в чужие дела, — сказал Адам, — но излишнее любопытство совсем не значит, что она способна на убийство.
— Постойте, — сказал Келси. — Было что-то с ключом. При нашем с ней первом разговоре она упоминала о ключе, выпавшем из двери корпуса. Она подняла его и забыла вставить обратно… а потом мисс Спрингер выставила ее вон.
— Кто бы ни захотел отправиться в корпус ночью на поиски ракетки, ему непременно нужен был ключ, чтобы проникнуть внутрь, — произнес Пуаро, — или хотя бы копия сделанная со слепка.
— Но если бы мадемуазель Бланш забрала ключ, — возразил Адам, обращаясь к инспектору, — она никогда бы не упомянула об этом эпизоде.
— Почему же, — возразил инспектор. — Ведь она могла опасаться, что мисс Спрингер кому-нибудь уже рассказала эту историю, и предпочла сама вскользь упомянуть о ней. Именно, чтоб отвести подозрение.
— Да, это надо тоже учесть, — заметил Пуаро, подводя итог.
Келси мрачно взглянул на него.
— Это нам мало что дает.
— Мне кажется — если я был правильно информирован — есть еще одна возможность. — Пуаро встал и прошелся по комнате. — Мать Джулии Апджон, как я понял, узнала кого-то в первый день триместра. А узнав — очень удивилась. Весьма вероятно, что этот кто-то в годы войны был связан с иностранной разведкой. Если миссис Апджон укажет на мадемуазель Бланш как на человека, которого она узнала, это будет нам существенным подспорьем.