Среди слушателей возникло слабое движение, едва уловимые косые взгляды, словно каждый хотел посмотреть на другого, но не осмелился.
— Нет. Я счастлив заверить вас, — продолжал Пуаро, — что все вы, собравшиеся здесь, в данный момент являетесь теми, за кого себя выдаете. Мисс Чедвик, к примеру, это мисс Чедвик — без всяких сомнений. Ведь она так долго проработала в Медоубенке! Мисс Шепленд — это мисс Шепленд, мисс Роуэн и мисс Блейк — это мисс Роуэн и мисс Блейк, а мисс Рич — это мисс Рич. Если идти дальше, — сказал Пуаро, поворачивая голову, — Адам Гудмэн, который работает здесь садовником, если и не совсем Адам Гудмэн, то все-таки именно тот человек, чье имя стоит в его настоящих документах. Итак, к чему мы пришли?.. Нам нужно искать не того, кто маскируется под кого-то другого, как это делала французская актриса, не без успеха исполнившая роль Шаисты. Нам нужно искать того, кто является убийцей по своей сущности. И искать… да-да, искать именно здесь, среди нас.
В комнате стало очень тихо.
Пуаро продолжал:
— Прежде всего нам нужен некто, кто был в Рамате три месяца тому назад. Знать, что драгоценности находятся в теннисной ракетке, мог только он, потому что видел, как их туда засовывают. Так кто же из здесь присутствующих был в Рамате три месяца назад? Мисс Чедвик была здесь, мисс Джонсон — тоже. — Его взгляд перешел на двух молоденьких учительниц. — Мисс Роуэн и мисс Блейк тоже были здесь.
Он поднял палец.
— Но мисс Рич — мисс Рич не было здесь в прошлом триместре, не так ли?
— Я… нет. Я была больна, — торопливо заговорила она. — Я была больна и отсутствовала весь триместр.
— А вот этого-то мы и не знали, — сказал Эркюль Пуаро. — Но пару дней назад кто-то упомянул об этом — совершенно случайно. Когда же вас допрашивала полиция, вы просто сказали, что работаете в Медоубенке полтора года. В принципе, это соответствует действительности. Но вы отсутствовали последний триместр и могли быть в Рамате. И думаю, вы там были. Не торопитесь отрицать. Вы знаете, что это может быть установлено по отметкам в вашем паспорте.
В классной комнате воцарилось гробовое молчание, а затем Эйлин Рич подняла глаза.
— Да, — тихо произнесла она, — я была в Рамате. Но что в этом особенного?
— Зачем вы отправились в Рамат, мисс Рич?
— Вы же знаете — я была больна. Мне посоветовали отдохнуть, отправиться за границу. Я написала мисс Балстроуд и объяснила, что должна взять отпуск, пропустить один триместр. Она не возражала.
— Это так, — подтвердила мисс Балстроуд. — К письму было приложено заключение доктора, в котором говорилось, что мисс Рич рекомендуется длительный отдых.
— Итак… Вы отправились в Рамат?.. — еще раз спросил Эркюль Пуаро.
— Почему я не должна была ехать в Рамат? — спросила Эйлин Рич. Ее голос слегка дрожал. — Для школьных учителей существуют льготные путевки. Мне нужен был отдых. Солнце. Я отправилась в Рамат и провела там два месяца. Почему бы и нет? Почему бы и нет, я спрашиваю?
— Вы никогда не упоминали о том, что были в Рамате во время революции.
— А почему я должна была об этом упоминать? Какое кому до этого дело? Я никого не убивала, заявляю вам. Я никого не убивала.
— Вы, кажется, не подозреваете, что были узнаны, — сказал Эркюль Пуаро. — Правда, Дженнифер Сатклифф выразилась очень туманно. Она сказала, что вроде бы видела вас в Рамате, но решила, что это не могли быть вы, потому что дама, которая была похожа на вас, была несколько другой комплекции. — Он подался вперед, его глаза впились в лицо Эйлин. — Что вы можете сказать об этом, мисс Рич?
Она растерянно оглянулась вокруг.
— Я знаю, к чему вы все клоните! — воскликнула она. — Вы пытаетесь повернуть дело так, будто эти убийства совершил не какой-нибудь агент или кто-то в этом роде, а случайный человек. Тот, кто случайно оказался в Рамате, кто случайно увидел, как камни прятали в теннисную ракетку. Тот, кто в дальнейшем выяснил, что девочку — владелицу ракетки — отправят в Медоубенк и что возникнет возможность забрать себе эти камни. Но, говорю вам, ко мне это не имеет никакого отношения!
— Я все же думаю, что именно так все это и произошло. Да, — сказал Пуаро, — кто-то увидел, как Боб Роулинсон прятал драгоценные камни, и загорелся желанием завладеть ими.
— Это неправда, я заявляю вам! Я ничего не видела…
Пуаро повернулся в сторону инспектора:
— Инспектор Келси!
Инспектор Келси кивнул, подошел к двери, открыл ее, и в комнату вошла миссис Апджон.
— Здравствуйте, мисс Балстроуд, — сказала миссис Апджон, выглядевшая несколько смущенной. — Простите, что я в таком виде, но еще вчера я была где-то неподалеку от Анкары и только что прилетела домой. Я в полной растерянности, и у меня не было времени, чтобы хотя бы немного привести себя в порядок…
— Ничего страшного, — сказал Эркюль Пуаро. — Мы хотим спросить вас кое о чем.
— Миссис Апджон, — обратился к ней Келси. — Вспомните ваш приезд сюда. Вы о чем-то говорили с мисс Балстроуд в ее приемной. Случайно выглянув в окно, выходящее на подъездную дорожку, вы кого-то увидели и — узнали. Верно?
Миссис Апджон внимательно посмотрела на инспектора.
— Из окна приемной мисс Балстроуд?.. Ну да, конечно! Да, я действительно кое-кого увидела.
— Кое-кого, кого увидеть не ожидали? Кажется, вы удивились…
— Ну в общем, да. Понимаете, прошло много лет.
— Вы имеете в виду времена, когда вы работали в Интеллидженс сервис в конце войны?
— Да, это было около пятнадцати лет назад. Она, конечно, изменилась за эти годы, но я ее сразу узнала. И я удивилась, что она могла делать здесь?
— Миссис Апджон, посмотрите вокруг и скажите мне, нет ли среди присутствующих в этой комнате человека, о котором вы говорите?
— Да, конечно, — сказала миссис Апджон, — я увидела ее сразу, как только вошла. Вот она.
Мать Джулии, указывая, протянула руку. Реакция инспектора Келси, так же, как и Адама, была быстрой, но недостаточно быстрой… Энн Шепленд уже вскочила на ноги, и в руке у нее был маленький зловещий пистолет, направленный прямо на миссис Апджон. Мисс Балстроуд быстрее обоих мужчин рванулась вперед, но ее уже опередила мисс Чедвик.
— Нет, вы не смеете! — воскликнула Чедди и загородила мисс Балстроуд — в тот самый момент, когда раздался выстрел Мисс Чедвик пошатнулась, а затем медленно осела на пол К ней бросилась мисс Джонсон. Теперь Адам и Келси получили возможность схватить Энн Шепленд. Она сражалась как дикая кошка, но им все же удалось вырвать у нее пистолет.
Миссис Апджон произнесла, задыхаясь:
— Про нее говорили, что она — убийца. Хотя она была еще совсем молоденькой. Один из самых опасных агентов. Ее кличка — Анжелика.
— Лжешь, сука! — Энн Шепленд почти прошипела эти слова.
— Она не лжет, — возразил Эркюль Пуаро. — Вы действительно личность опасная и всегда вели рискованную игру. До сих пор за вашим настоящим именем не тянулось ни одной темной истории. Все работы, на которые вы нанимались под фамилией Шепленд, были вполне легальными, и вы с ними прекрасно справлялись. Но все они были ширмой, ибо главной вашей целью было другое: сбор информации. Вы работали в нефтяной компании, у археолога, с которым на вполне законных основаниях объехали большую часть земного шара, у актрисы, покровитель которой был известным политиком. Когда вам было всего семнадцать, вы уже работали на разведку — и одновременно были секретарем, то есть уже играли двойную роль. Энн Шепленд платили хорошо, но работа агента Анжелики оплачивалась гораздо лучше. Бывали задания, когда вам приходилось «исчезать» из легальной жизни, прятаться под чужой личиной. Тогда вы будто бы отправлялись домой и находились при вашей матери. Но я очень подозреваю, мисс Шепленд, что пожилая женщина, которую я посетил, вовсе не ваша мать. Да, она действительно живет в маленькой деревушке с пожилой сиделкой-компаньонкой, и действительно страдает душевным расстройством и расстройством памяти. Это прекрасное оправдание ваших внезапных исчезновений с места службы и из круга друзей. Три месяца, когда вы якобы находились у вашей «матери», с которой случился очередной «приступ», вы провели в Рамате. Вас знали там не как Энн Шепленд, а как Анжелику, на этот раз — как Анжелику де Торедо, испанку или не совсем испанку, танцовщицу кабаре. Вы занимали номер по соседству с номером миссис Сатклифф и каким-то образом ухитрились увидеть, как Боб Роулинсон прятал драгоценные камни в ракетку. Из-за внезапной эвакуации всех британских подданных вам не представилось возможности завладеть ракеткой еще в Рамате. Но вы узнали фамилию по багажным ярлыкам, а выяснить все о хозяевах багажа для вас не составляло труда. Получить место секретарши в Медоубенке так же было нетрудно, я навел справки. Вы просто заплатили изрядную сумму прежней секретарше — чтобы она оставила свое место, якобы из-за «нервного срыва». И для нелегальной вашей службы — основной — у вас была прекрасная мотивировка: вы ехали в Медоубенк, чтобы написать серию статей об известной школе «изнутри».
Все ведь казалось очень просто, не правда ли? Если бы и пропала теннисная ракетка — что с того? Или, еще проще, вы могли пойти ночью в спортивный корпус и прямо там извлечь камни. Но вы не учли характера мисс Спрингер. Возможно, она уже обратила внимание на то, как вы изучали ракетки, а может быть, просто случайно проснулась той ночью. Она проследовала за вами, и вы застрелили ее. А потом мадемуазель Бланш попыталась вас шантажировать, и вы убили и ее. Для вас убить — дело обычное, не так ли?
Он замолчал. Инспектор Келси бесстрастным тоном сделал задержанной официальное предупреждение.
Та не стала его слушать. Повернувшись к Эркюлю Пуаро, она разразилась потоком самых низкопробных ругательств, ошеломив всех присутствующих.
— Ого! — произнес Адам, когда Келси вывел арестованную. — А я-то думал, что она славная девчонка!
Мисс Джонсон стояла на коленях подле мисс Чедвик.