— Да уж, пожалуйста.
— Я так польщен, в высшей степени польщен, хотя и не совсем понимаю…
Но никто не стал вдаваться в объяснения. Лежен позвонил в дверь и спросил мистера Венейблза. Наша группка, выглядевшая как какая-то делегация, прошествовала в гостиную.
Если Венейблза и удивил наш визит, то виду он не подал. И принял нас в высшей степени галантно. Для лучшего обзора он откатил свое кресло немного назад, и я лишний раз подивился значительности его внешности — кадык, двигавшийся взад-вперед между уголков старомодного воротничка, исхудалый профиль с крючковатым, как клюв у хищной птицы, носом.
— Рад снова видеть вас, Истербрук. Вы прямо переселились в наши края!
В тоне, каким это было сказано, мне почудилась злобная нотка. Он продолжал:
— И, если не ошибаюсь, полицейский инспектор Лежен? Должен сознаться, что заинтригован. У нас такая тишь да гладь, о преступлениях и не слыхивали. И вдруг прибывает полицейский инспектор! Чем могу вам быть полезен, инспектор?
Очень спокойно и даже небрежно Лежен ответил:
— У нас дело, в котором вы можете оказать нам содействие, мистер Венейблз.
— Звучит как в романе, не правда ли? Какого же рода содействия вы от меня ждете?
— Седьмого октября на Уэст-стрит, Паддингтон, был убит приходский священник отец Герман. По моим сведениям, как раз от девятнадцати сорока пяти до двадцати пятнадцати в тот вечер вы находились рядом и, возможно, это видели.
— В то время я находился рядом? Сомневаюсь, сильно сомневаюсь! Насколько я помню, я никогда не бывал в этом районе Лондона. И если память мне не изменяет, меня тогда в Лондоне вообще не было. Я приезжаю туда от случая к случаю на аукционы, а также раз в месяц на медицинский осмотр.
— К сэру Уильяму Дагдейлу с Харли-стрит, если не ошибаюсь?
Мистер Венейблз смерил его холодным взглядом.
— Вы хорошо осведомлены, инспектор.
— Не так хорошо, как следовало бы. Однако я разочарован, что вы не в состоянии оказать мне содействие. А я на вас рассчитывал. Думаю, мне стоит объяснить вам обстоятельства смерти отца Германа.
— Конечно, как вам угодно. До сего времени мне не приходилось слышать об этом человеке.
— Как раз в этот туманный вечер отца Германа вызвали по соседству к одру умирающей. Женщина эта оказалась втянутой в преступную организацию, поначалу совершенно об этом не догадываясь, но потом кое-какие факты вызвали у нее серьезные подозрения. Организация эта занималась устранением неугодных — естественно, за солидное вознаграждение.
— Идею новой не назовешь, — пробормотал Венейблз. — Помню, в Америке…
— Но некоторые особенности их деятельности прецедента не имеют. Начать с того, что устранение это, по-видимому, производилось методами, которые мы могли бы назвать психологическими. В жертве возбуждалось то, что характеризуют обычно как «стремление к смерти».
— И человеку ничего не оставалось, как кончать самоубийством. Разрешите заметить, инспектор, что выглядит это уж слишком просто и забавно, чтоб оказаться правдой.
— Самоубийство тут ни при чем, мистер Венейблз. Намеченная жертва погибала смертью совершенно естественной.
— Ну будет вам, будет! Неужели вы в это верите? Так не похоже на обычную твердолобость полиции!
— Группировалась эта организация, видимо, вокруг усадьбы, называемой «Бледный конь».
— Ах, теперь я начинаю понимать. Так вот что привело вас в наш незатейливый уголок! Тирза Грей и вся эта ерунда! Мне так и не удалось выяснить, верит ли сама она во все это или нет. Но то, что это полная ерунда, несомненно. С ней живет еще ее глупая приятельница — медиум, а местная ведьма готовит ей обеды (вкушать их тоже храбрости надо набраться — того и гляди, подложит отравы в суп!). И вся эта милая троица очень уважаема в округе. Не сочтите за дерзость, но только не говорите мне, что Скотленд-Ярд или те, кто вас послал, принимают ее всерьез!
— Мы действительно принимаем ее всерьез, мистер Венейблз!
— То есть и вправду верите, что высокопарная чушь, которую порет Тирза, впадение в транс Сибиллы и черная магия Беллы могут окончиться для кого-то смертью?
— О нет, мистер Венейблз, причина смерти куда как проще.
Лежен сделал эффектную паузу.
— Причина — отравление таллием.
На какое-то время установилась мертвая тишина.
— Что вы сказали?
— Отравление… солями таллия. Ни больше ни меньше. Единственное, в чем эти умники, — так это прикрытие, а чего уж лучше для прикрытия, как не псевдопсихологический камуфляж с использованием современного научного жаргона, приправленный старинными суевериями! Чтобы отвлечь внимание от элементарного использования яда.
— Таллий. — Мистер Венейблз нахмурился. — Я вроде бы никогда и не слышал о нем.
— Правда? Широко используется против крыс, а иногда в качестве депилатория[216] для детей, больных стригущим лишаем. Покупка трудностей не представляет. Между прочим, пакетик таллия припрятан и в вашей оранжерее.
— В моей оранжерее? Невероятно!
— И тем не менее это так. Мы отдали его на экспертизу.
Венейблз встревожился.
— Кто-то, должно быть, подложил его мне! Я ничего об этом не знаю! Абсолютно!
— В самом деле? Вы ведь состоятельный человек, не правда ли, мистер Венейблз?
— Какое это имеет отношение к предмету нашего разговора?
— Департамент налогов, как я слышал, не так давно докучал вам своими бестактными расспросами? Касательно источника ваших доходов.
— Бич всех проживающих в Англии — это, без сомнения, местная налоговая система. Я серьезно подумываю о том, чтобы перебраться на Бермуды[217].
— Полагаю, что в ближайшее время вам это не удастся, мистер Венейблз.
— Это угроза, инспектор? Если так, то…
— Нет-нет, мистер Венейблз. Это лишь личное мнение. Хотите послушать рассказ о том, как работала эта компания?
— Вам, по-видимому, не терпится мне это рассказать.
— Организовано все очень хорошо. Финансовой стороной занимается выгнанный из корпорации адвокат по фамилии Брэдли. Контора его находится в Бирмингеме. Будущие клиенты заявляются к нему и вступают в деловые отношения. То есть с ними заключается пари, умрет ли тот или иной человек за означенный срок. Мистер Брэдли, страстный любитель пари, обычно настроен в своих прогнозах пессимистически. Клиент же, в свою очередь, смотрит вдаль более лучезарно. Когда мистер Брэдли выигрывает пари, деньги следует платить без промедления — иначе возможны малоприятные осложнения. Этим исчерпывается функция мистера Брэдли — он лишь заключает пари. Просто, не так ли?
Затем настает черед «Бледного коня». Тирза Грей и ее подруги устраивают представление, производящее на клиента должное впечатление. А за кулисами между тем разворачивается следующая незатейливая история.
Несколько женщин, проверенных служащих одной из многочисленных фирм по изучению потребительского спроса посылаются в определенный район с анкетой:
«Какой хлеб вы предпочитаете? Какие предметы туалета, косметику? Какие вы любите успокоительные микстуры, тонизирующие средства, снотворные, чем пользуетесь в случаях расстройства желудка?..» — и так далее. Люди в наши дни привыкли к таким опросам и редко отсылают этих дам прочь.
После чего остается сделать последний шаг — предельно дерзкий и в то же время не требующий никаких особых талантов. Единственный шаг, самолично совершаемый автором изобретенной схемы. Облачившись для этого в комбинезон рабочего эксплуатационной службы, он приходит в жилище жертвы якобы снять показания газового или электрического счетчика. При нем всегда соответствующие документы — на случай, если кто-нибудь попросит их предъявить. Но в большинстве своем люди доверчивы. А цель этого немудреного маскарада проста: подменить что-то из продуктов, которые обычно покупает жертва, на то, что он приносит с собой, с уже подсыпанной отравой и упакованный в точно такой же пакет или коробочку (для этого ему и требовались анкеты!). При этом он постукивает с умным видом по трубам, считывает показания счетчика, проверяет напор воды, но главная его задача — незаметно подсунуть смертоносную отраву. Совершив подлог, он уходит и больше в этом районе никогда не появляется.
В течение нескольких дней после этого ничего не происходит. Но рано или поздно у жертвы проявляются симптомы болезни. Приглашают доктора, но у того нет оснований подозревать что-либо из ряда вон выходящее. Задавая вопросы о том, что в последнее время ел или пил пациент, у него, конечно, не возникает подозрений, так как тот вроде бы не употреблял ничего особенного.
Вы оценили все изящество этой схемы, мистер Венейблз? Единственный, кто знает о действиях главы организации — это сам глава этой организации. Выдать его никто не может.
— Тогда откуда же вы почерпнули столь обширные сведения? — неожиданно вежливым тоном осведомился мистер Венейблз.
— Когда у нас возникают подозрения относительно кого-либо, мы используем разнообразные методы дознания.
— Серьезно? Какие, например?
— Не стоит вдаваться в подробности. Скажу только, что нас часто выручает фотоаппарат. С его помощью мы прибегаем к всевозможным уловкам. Ведь человека можно сфотографировать тогда, когда он об этом даже не подозревает. Мы, между прочим, располагаем превосходными фотографиями некоего рабочего эксплуатационной службы в комбинезоне, газовщика и так далее. Можно использовать накладные усы, вставную челюсть и тому подобное, но в нашем случае этот герой без всякого труда был узнан сначала миссис Марк Истербрук, сиречь мисс Кэтрин Корриган, а потом и некой Эдит Биннз. Опознание — занятная штука, мистер Венейблз! Вот, к примеру, присутствующий здесь джентльмен, мистер Осборн, рвется показать под присягой, что видел, как вы преследовали отца Германа на Бартон-стрит около восьми часов вечера седьмого октября.
— И я действительно видел вас! — Мистер Осборн подался вперед, он весь трясся от возбуждения. — Я тогда же точно описал вас!