Сон навалился темной тяжестью, слепил веки, удалил звуки. В память сам собой хлынул поток воспоминаний. Глянуло из темноты вечно недовольное острое лицо матери, мелькнули насмешливые лица одноклассников, стопка дипломов на столе, золотая школьная медаль в пыльной бархатной коробке в углу застекленного серванта с посудой. После серости пахнуло цветами и морем, пространство открылось сквозь огромное окно в светлой комнате с кроватью и тумбой. На кровати вновь кто-то лежал. Алена принялась разглядывать, сделала шаг вперед, но от приближения картинка утратила четкость еще сильнее, совсем смазалась, начала распадаться на куски, словно пазл.
— Привет. Ты опять тут? — Голос Озраэля неожиданно прозвучал за плечом. От него внутри у Алены стало тепло и тяжело. Резко, неожиданно, будто и вовсе без всякой причины.
Дурацкое ощущение, помнится, подобные чувства охватывали ее на выпускном, когда симпатичный мальчик из параллельного класса пригласил на танец и обнял немного крепче и неприличнее, чем дозволяли школьные нормы. Действительно, дурацкое, глупое ощущение… и любопытство мешается со стыдом, вроде бы неудобно, но как-то… приятно. А тут — сон. Сон, который усугубляет любопытство и почти полностью стирает стыдливость.
Она повернулась к демону, оказавшись в кольце его рук, сама сделала шаг вперед, чтобы встать вплотную, прижаться к широкой мужской груди и, зажмурившись, подставить лицо поцелую. Озраэль понял жест верно, тянуть не стал. Когда его настойчивые губы впились в Аленины, она совсем потеряла голову: потусторонняя, иная сущность вырвалась на волю и взяла управление на себя. Эта другая сущность, вечно связанная, загнанная, затравленная, спрятанная в потаенных клетях сознания, не желала слышать о приличиях, границах и самоконтроле.
Озраэлевы руки скользнули под платье, пытаясь поднять подол, но усердие было излишним — ткань зашипела и растворилась в воздухе, подчиняясь прихоти сна. Демон довольно облизнулся, лаская взглядом хрупкую фигурку, худощавую и одновременно соблазнительно изящную, по-девичьи легкую, нетронутую, манящую, как желанный и дорогой приз. Насладившись телом, он посмотрел на лицо. Ответом ему был взгляд чистый и понимающий, полный достоинства принципиальной девы, смешанного с величественным кокетством искушенной царицы. Выжидающий, требовательный и решительный взгляд.
Отсчет начался… Решив не тратить драгоценные минуты на созерцание, Озраэль обнял девушку за талию и принялся целовать сперва в плечо, потом в шею. Нежно прикусив до реального теплую кожу, провел языком по острой ключице, спускаясь к аккуратному холмику груди. Услышав томный вздох, понял, что движется в нужном направлении. Он старался быть нежным, держаться, обуздывая рвущийся наружу огонь, чтобы не спугнуть, не разрушить невесомую реальность чужого сновидения. «Только не передумай! Не передумай, прошу! Я буду ласков с тобой, все сделаю, чтобы тебе хорошо было», — мысленно умолял «кошку» Озраэль, целуя шелковистую кожу быстро вздымающейся девичьей груди. Теперь мешала его собственная одежда, которая почему-то не хотела исчезать сама. Стиснув зубы от нетерпения, демон попытался расстегнуть ремень на брюках и тут же мысленно выругался, ощутив, как Алена резко напряглась — внутренний контролер очнулся от наваждения, снова обрел свои права и стал диктовать условия. Из воздуха материализовался вихрь серебристых частиц, обвил стройный стан девушки, возвращая на место пропавшее платье.
— Мне надо идти. — «Кошка» уперлась ладонями Озраэлю в грудь, отстраняясь мягко, но решительно.
— Уверена? — Он с настойчивой аккуратностью удержал ее, развернул лицом к подоконнику и тесно прижался сзади, убеждая в однозначности собственных намерений. Он предлагал, не требовал. — Зря отказываешься. — Ладонь демона погладила Аленины лопатки, прошлась по позвоночнику с необходимым напором, вынуждая наклониться вперед и прогнуться.
— Не зря, — почти похоже изобразив холодность, ответила «кошка», однако кокетливые нотки выдали ее игривое, взволнованное состояние. — Ты ведь не руку и сердце мне предлагаешь?
— Нет. Пока только язык и член, — честно заявил Озраэль, ощутив трепет девичьего тела. Ответ Алене, похоже, пришелся по вкусу. — Ален, я хочу тебя, и ты меня тоже, чего ломаешься? Это всего лишь сон, ничего с тобой в нем не случится непоправимого.
Корявый вышел аргумент, но на лучший времени не нашлось, а хрупкий мир грез уже рушился, обреченный волей хозяйки сна. Воспользовавшись секундной заминкой, она вывернулась из горячих объятий, чтобы вновь оказаться с демоном лицом к лицу.
— Озраэль, ты ведь не настоящий сейчас. Ты мне снишься, ты просто моя мысль, и, похоже, я о тебе слишком плохо думаю, ты уж прости. Ты мне поначалу таким показался, озабоченным, похотливым, думающим только о том, чтобы затащить кого-нибудь в постель… вот и снишься таким. Но я верю, что ты другой на самом деле, что помогаешь искренне… мне так кажется…
Это была уже агония сна, обрывки слов пронеслись сквозь разрывающуюся ткань небытия. Озраэля выдернуло резко и перекинуло в его комнату. Все. Свидание окончено, но было оно неплохим, по крайней мере, сначала. Алена опять впустила его и на время вновь поддалась чувственному напору. Нет, не поддалась, ответила страстью на страсть. Совершенно точно ответила — и это ощутилось гораздо сильнее, чем в первом сне. Демон довольно прикрыл глаза, вытягиваясь под одеялом из красного шелка. Вот только последняя Аленина реплика что значила? Точного смысла Озраэль не уловил: «показался озабоченным, похотливым…» — это разве плохо? А каким еще он должен быть? И все-таки жалко, что все опять закончилось, толком не начавшись, но, видимо, так надо. Процесс соблазнения во сне спешки не любит. Всему свое время. Главное — дело сдвинулось с мертвой точки… и с Алениной ошибкой, кстати, тоже.
Глава 25ПОПУЛЯРНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
Оказывается, демонам нельзя быть паиньками и вести себя хорошо, а уж делать добрые дела — так и вовсе. Озраэль это понял в середине рабочего дня, когда бесы разбежались на обед, а он остался один. Но начнем по порядку.
Последняя ночь оказалась безумной и принесла много важных новостей. После вскрытия могилы Озраэль с Ильсиром незаметно отстали от участников акции и убрались восвояси. После этого, уже дома, демон решился на еще одну вылазку в Аленин сон. Все сложилось одно к одному: полезная информация и расположение девушки — узнав, что расследование продвигается в нужную сторону, Алена наверняка обрадуется и потянется к демону сильнее не только в грезах, но и в реальности.
К свиданию вживую Озраэль по привычке готовился с особой тщательностью. Оставшись в компании тетушки Сары, он щелчком пальцев материализовал свое любимое зеркало и принялся красоваться перед ним, меняя наряды. Тут случилось страшное. Правый рог отвалился и громко упал на пол. Озраэль замер ошарашенный, оглушенный произошедшим. Он тупо пялился на собственное отражение, наблюдая, как проступившее в волосах бело-розовое пятно начинает сочиться кровью. Когда алые ручейки быстрыми змейками сползли по шее и разошлись кляксами на белой рубашке, демон пришел в себя. Зашипев от резкой боли, он отступил назад. Мир кругом поплыл, ноги начали подкашиваться, а сознание гаснуть.
Он очнулся на полу, приоткрыл глаза. Голова его, прижатая пухлой рукой, мягко покоилась на складках объемного живота. Гигантская грудь нависала карнизом сверху.
— Озичек, родной мой, что с тобой? — Голос Сары Рудольфовны вернул демона к реальности.
— Я не знаю, — ошалело прошептал Озраэль и попытался сесть рядом с обнаженной толстухой. Та заботливо придержала его за плечи, взволнованно осмотрела залитый кровью висок и слипшиеся вокруг раны волосы.
— Ничего, до свадьбы заживет, — вынесла утешительный вердикт, который Озраэля не успокоил, а только разозлил.
— Сара Рудольфовна, вы издеваетесь? У меня рог отвалился, понимаете? Рог! В рогах вся суть демонического мужского начала!
— Озичек, милый, — тетушка Сара строго погрозила ему пальцем, — я тебе говорила, что рога мужчин до добра не доводят, даже демонических.
— Вы не понимаете, со мной что-то жуткое творится — по частям разваливаюсь, — принялся паниковать Озраэль, а пожилая грешница, сообразив, что панику эту надо прекращать, тут же нашлась:
— Боже мой, Озичек, не переживай. Ну подумаешь, рога? Тебе больше идет без них. А если они так нужны, я напишу тебе адрес своего кузена дяди Жоры.
— Он что, спец по рогам? — недоверчиво поинтересовался демон.
— Нет. Он таки стоматолог. Человек зубы лечит. Протезы такие делает и коронки — закачаешься. Что ему какой-то рог? Раз плюнуть! Закрутит тебе в череп пару штифтов и вернет его на место, лучше прежнего будет!
— Нет уж, спасибо, — хмуро отказался Озраэль.
— Не слушаешь тетушку Сару, дрянной мальчишка, — наигранно отчитала его грешница, добавив: — Сходи домой, отдохни, отлежись, а я скажу, что ты таки отлучился по делам.
Последнее предложение оказалось дельным, но Озраэль последовал ему не сразу. Сначала, приняв человеческий облик, в котором страшная рана на голове стала не такой заметной, демон спешно отправился к доктору Колобкову. Явился без записи, шумно ввалился в кабинет и принялся рассказывать все подробности случившегося с ним накануне. Иван Иванович слушал вполуха и без особой заинтересованности. Потом, осмотрев и обработав рану, поинтересовался:
— У вас лосей в роду не было? Или оленей? Они рога периодически сбрасывают. Может, это у вас наследственное?
— Вы шутите, да? — свирепо рявкнул на доктора Озраэль.
— Я проверяю всевозможные варианты.
— Я вам не лось! И не олень!
— Тогда всему виной стресс, — сделал вывод доктор Колобков. — А со стрессом вам лучше к психологу, я уже говорил.
Озраэль не пошел к психологу. Он отправился домой. Демон рассчитывал немного прийти в себя и поскорее вернуться на работу. Он заварил себе кофе и присел на край кресла, пытаясь успокоиться. Выдохнул, затягиваясь ароматным паром. Может, и правда, ничего страшного? Может быть, жители преисподней, как лоси, тоже иногда сбрасывают рога? Почему нет?