В клинической ветеринарной практике случаи, подобные Лисбет, встречаются не слишком часто, но достаточно распространены, чтобы заставить задуматься. Препараты, напрямую воздействующие на равновесие гипоталамо-гипофизарной оси (например, уже упомянутые кортикостероиды, прогестаген-ацетат мегестрола), некоторые противорвотные средства (метоклопрамид) иногда могут вызывать эпизоды так называемого «острого бреда» с потерей контакта с реальностью. А в случае с нашими кошачьими хищниками, вооруженными зубами и когтями, и это оружие может быть пущено в ход.
Существуют косвенные доказательства выравнивания гипоталамо-гипофизарной оси с использованием дофаминергических препаратов, которые, как известно, действуют на гипоталамус и могут в некоторой степени восстановить баланс.
Однако это лекарство довольно сложно дать вышедшей из-под контроля кошке, которая к тому же может быть очень опасна. Удивительно, но зачастую во время кризиса человек, являющийся главным объектом привязанности, остается в безопасности. Так было и с Лисбет. Анни ничто не угрожало, и она могла рискнуть дать лекарство, не будучи разорванной в клочья. Но все же она не была всесильна. Такие истории очень вдохновляют, и я всегда восхищаюсь мужеством хозяев. Вспомним хотя бы Нугатин и семью Катрин. Там нападения были не такими тяжелыми, но проявить смелость и настойчивость тоже потребовалось. В данном случае прогноз был более благоприятным, так как приступ носил ятрогенный характер, то есть симптомы были связаны с приемом лекарств. Когда их воздействие сойдет на нет, можно надеяться на нормализацию ситуации. С дополнительной медикаментозной терапией эпизод агрессии можно сократить до месяца или даже пятнадцати дней. Так произошло и с Лисбет: ее заперли на кухне, и Анни смогла дать ей таблетку, что само по себе настоящий подвиг. Все эти пятнадцать дней, стоило силуэту Люка появиться за стеклом кухонной двери, Лисбет, отчаянно орудуя когтями, атаковала его тень.
Побочные эффекты, о которых нужно знать
Чтобы справиться с подобной ситуацией, необходима сильная привязанность и непоколебимое желание помочь своему животному: иногда ветеринару приходится госпитализировать кошку на несколько дней или даже недель, до тех пор, пока ее состояние не нормализуется. Большинство ветеринаров знают о побочных эффектах такой терапии, но так как эти симптомы встречается достаточно редко, они не всегда информируют о них хозяев. Но даже самая высокая степень осведомленности не позволяет предвидеть все заранее (мы же не имеем возможности на приеме измерить размер гипофиза или влияние стероидов на гиппокамп), но дает возможность оперативно отреагировать на ту или иную ситуацию: «Это исключение, но так бывает. Укройтесь в безопасном месте. По возможности посадите кошку в переноску и привезите ее в клинику, мы о ней позаботимся!»
Это единственный способ защитить не только хозяев, но, в первую очередь, саму кошку, для которой единственным выходом из этой ситуации зачастую является эвтаназия, поскольку поведение обезумевшего животного разрушает доверие между ним и живущими с ним людьми.
Лисбет повезло с Анни. Она ни за что не хотела расставаться со своей кошкой, особенно после того, как поняла, что превращение Лисбет в пантеру – пожирательницу было временным. Она держалась стойко, заботилась о ней, защищала своего мужчину, но и кошку тоже. Через три недели в семью снова вернулась гармония. Лисбет и Люк снова проводили время вместе за поглаживаниями и просмотром новостей. Люка все еще посещали вполне понятные опасения, но Лисбет, похоже, и не помнила, что еще совсем недавно из-за воздействия лекарств превращалась в «пантеру по рецепту».
Ветеринар обязательно должен отмечать в карте пациента его предрасположенность к перепадам настроения и дистимии при приеме определенных медикаментов, которые попадают в список запрещенных для этого животного.
Таким образом, безумие может быть спровоцировано приемом лекарственных средств, что еще раз подтверждает то, что психическое и органическое здоровье не могут быть изолированы друг от друга, важно помнить об их тесной взаимосвязи. Кто-то скажет, что такого рода безумие не является настоящей болезнью, забывая при этом о целом списке болезней, вызванных другими методами лечения. Никому не придет в голову сказать человеку, заразившемуся внутрибольничной инфекцией, что это ненастоящая болезнь, ибо ее тяжесть, а иногда и смертельный исход, сегодня беспокоят весь медицинский мир. Будьте уверены, Камуньяк и Тиликум – яркие свидетельства безумия животного в диком мире, но и в мире наших домашних кошек спонтанного «безумия» будет немало.
Стало очевидным, в какой степени несоциальная структура кошачьего вида влияет на первые проявления поведенческих расстройств. Поскольку умения и знания приобретаются опытным путем, а не являются врожденными особенностями семейства кошачьих, они часто страдают первыми. В то время как привязанность, имеющая другие, более глубокие корни, ничуть не страдает даже при потере контакта с реальностью. Будьте осторожны, бывают случаи, когда даже самый близкий для кошки человек оказывается в опасности. Не думайте, что тесная связь защищает от всех неприятностей. В некотором смысле это так: от имени животного его человек просит нас о помощи. Не будь привязанность важным компонентом этих отношений, такие истории гораздо чаще заканчивались бы летальным исходом.
Консультация зоопсихолога
Когда мне позвонила Натали, чтобы уточнить информацию, я сразу почувствовал: она сомневается и не готова приехать на консультацию. Она описала кошку с рецидивирующими кожными заболеваниями, в том числе алопецией на спине и скачками настроения. Несколько ветеринаров-дерматологов применили все свои таланты в искусстве врачевания, но в итоге сами буквально стали рвать на себе волосы, признав этот случай безнадежным. Последний из них, неоднократно работавший со мной, посоветовал хозяйке проверить психологическое состояние кошки.
Сегодня растет количество многопрофильных ветеринарных центров, оказывающих весь спектр услуг, от терапевтических до хирургических, и зоопсихологи постепенно начинают занимать в них свое заслуженное место.
Междисциплинарный подход доказал свою эффективность, и мы способны продвигаться в направлении оказания медицинских услуг более высокого качества, помимо помощи узкопрофильных специалистов предлагать общую помощь и вырисовывать картину каждого отдельно взятого пациента в его взаимодействии с окружающей средой: это концепция единого здоровья (One Health), призывающая не забывать о взаимосвязи внутренних систем организма, тела в целом с другими живыми существами и со всем его биотопом. К счастью, многие коллеги еще до ее повсеместного внедрения задумались об этих связях и стали приглашать нас в качестве консультантов, когда аффективные рецидивирующие расстройства не поддаются их схеме лечения.
Итак, я разговариваю по телефону с Натали, она настроена позитивно, в голове нет и тени сомнения. Должен признаться, что несмотря на то, что больше тридцати лет подряд повторяя одно и то же, я иногда забываю, что данный конкретный собеседник слышит эти слова впервые. «Но что вы можете сделать? Как? Вы уверены, что сможете что-то предпринять? Сейчас кризис миновал, вы ничего не увидите». Очень трудно удержаться от того, чтобы не услышать в этих вопросах недоверие, хотя в подавляющем большинстве они являются просто отражением сильной озабоченности. Поэтому мне необходимо терпеливо объяснить клиенту, что, как и в других медицинских дисциплинах, мы можем успешно поставить диагноз благодаря тщательному сбору анамнеза, его анализу и изучению клинических признаков.
Ведь кардиологам не нужно выходить на пробежку вместе со своими пациентами, а дерматологам, лечащим людей или животных, покрываться папулами или пустулами, чтобы понять проблему, от которой страдает их пациент.
В основе нашей дисциплины лежит чисто медицинский подход, а поскольку наши консультации все еще остаются для многих неясными, давайте вспомним принципы, которыми мы руководствуемся, и их структуру.
Сначала мы выясняем причину визита, выслушиваем жалобы хозяев попавшей к нам на прием кошки: перестала ходить в лоток, стала агрессивной и т. д. Это определяет направление нашей работы, но не дает сиюминутного ответа на все вопросы. Каким бы очевидным ни казалось решение, оно всегда требует подтверждения.
Причина и запрос
Причина – это одно, запрос – совсем другое. В этом-то и состоит отличие нашей дисциплины от других дисциплин, хотя сходство, несомненно, есть. Они в основном лежат в плоскости значительных затрат (как времени, так и денег) и сложно определимых прогнозов (дерматология, онкология, диетология и т. д.).
Одна и та же причина обращения к специалисту может скрывать самые разные запросы: возьмем, к примеру, кошку, имеющую проблемы с туалетом, которая регулярно гадит в доме, оставляя пахучие следы мочи.
Очевидный запрос в этом случае звучит так: это нужно прекратить! Но не всегда. Иногда это продолжается так долго, что смирившиеся с таким положением дел хозяева просто хотят убедиться, что с их кошкой в принципе все в порядке (и на самом деле это так).
Или – и это надо как можно быстрее выявить и исправить – за этим мотивом может скрываться желание расстаться с животным, ставшим обузой, чей образ слишком далек от идеального образа питомца в представлении его хозяев, или сильно нарушившим уклад семейной жизни.
Четкий запрос позволяет оценить ресурсы системы: есть ли у этой группы энергия для внедрения новых решений? Хозяева грустят, морально истощены, пребывают в отчаянии, раздражены или полны надежд и готовы к новой попытке?
За долгие годы в профессии я часто сталкивался с тем, как трудно дозировать время, затрачиваемое на выяснение запроса: клиент не чувствует себя услышанным и не понимает предложенного подхода, если времени было недостаточно; в случае, если времени было слишком много, велик риск быть погребенным под лавиной деталей, которые важны только для заполнения анкеты.