— …но я не завожу романов с преподавателями, — закончила она.
Когда они наконец разошлись, часы уже показывали почти пять утра, но за окном по-прежнему было темно. В декабре светлеет поздно, но в этом регионе хоть светлеет. Яна прекрасно помнила шесть лет жизни в Лесном. Вот там и осенью бывали дни, когда, казалось, совсем не светлело, что уж говорить про зиму.
Сон не забылся, конечно; никакой чай, никакие занавески и откровенные разговоры не могли так быстро стереть его из памяти. Поэтому, когда Яна испуганно остановилась на пороге своей комнаты, глядя в темноту, Элиза все поняла.
— Хочешь, я лягу с тобой? — предложила она.
— Хочу, — не раздумывая, согласилась Яна.
Глава 4
На кладбище было не столько холодно, сколько ветрено и промозгло. В той его части, где продолжались захоронения, деревьев не было совсем, а потому ничто не мешало зимнему ветру носиться между могил и крестов, выть по покойникам и кусать за обнаженную кожу редких посетителей.
Вынырнув из теплого салона машины в декабрьскую серость, Саша поежился и торопливо застегнул молнию куртки. Шапки он не носил принципиально даже в самые лютые морозы, поэтому сейчас ледяной ветер шевельнул волосы и, как нашкодившего ребенка, схватил за уши. Оперативник Лосев, велевший звать его Лешей и на «ты», нехотя выбрался следом. Выскользнула с заднего сиденья и судмедэксперт Лера. В ее присутствии не было необходимости, но, как Саша понял по их с Лешей разговору, вечером они вместе собираются куда-то ехать, а так как рабочий день уже закончился, она решила прокатиться с ними.
— Хорошая у тебя машина, — сказал Леша, тоже застегивая пальто.
Похвалил, конечно, но таким тоном, будто укорил.
— Отец подарил, — не стал скрывать Саша.
Он такие вещи никогда не скрывал. Ежу же понятно, что на зарплату участкового ни айфон, ни БМВ не купишь. И это он в форменной одежде, а то сразу по дорогущей куртке все стало бы понятно. Врать и выкручиваться Александр Сатинов не любил, да и смысла в этом не видел. Люди же не слепые, зато фантазеры. Сами такого напридумывают, что потом надоест разгребать.
— И не совестно такому здоровому лбу деньги у отца брать? — А вот Лера вроде и поддела, но, наоборот, со смешком и будто даже одобрением.
— Не-а, — рассмеялся Саша. — Если уж повезло с отцом, зачем строить из себя бедного гордого героя?
Лера понимающе кивнула, а Леша только что-то фыркнул. Он сегодня был заметно не в настроении, но лезть в душу к малознакомым людям Саша привычки не имел.
Кладбище было большим, открылось давно, поэтому были здесь и старые могилы, но они заехали в новые ворота и сразу попали в действующую его часть. И вот ведь странно: Саша всегда думал, что жуть навевают старые, заброшенные и заросшие погосты, но оказалось, что новые гораздо страшнее. В старых царит забвение и спокойствие, а новые, со свежими могилами, усыпанными цветами и венками, с не осевшей еще землей, нагоняют страх и напоминают, что однажды в такой могиле будешь лежать ты сам. И вовсе не обязательно тебе при этом будет девяносто восемь лет, а вокруг соберется толпа рыдающих наследников.
Поскольку только Леша знал из материалов дела, где нашли тело бомжа, он пошел вперед, а Саша и Лера потянулись следом.
— Жутко как, — не выдержал Саша, когда они проходили мимо очередной свежей могилы, которой было почти не видно за огромным количеством венков, только крест с датами возвышался над этой пластиковой скорбной горой. И табличка утверждала, что умершему было всего двадцать шесть лет.
— Что именно? — отозвалась Лера.
Она, в отличие от него, головой не крутила и могилы не разглядывала. Ну и правильно, чего еще ждать от судмедэксперта? Она этих смертей каждый день десятками видит, и большая часть ее «клиентов» как раз молодые. Ее такими табличками и такими датами не удивить.
— Ну, молодой такой, — Саша кивнул на впечатлившую его могилу. — Венков много, столько людей скорбит.
— А по-моему, гораздо более жутко было бы, если бы был всего один венок, — заметила Лера, — и не важно, сколько лет тому, кто под ним. Важно, что здесь, в этом мире, остался один человек. Понимаешь?
Саша даже притормозил немного, до того неожиданной оказалась эта мысль. В таком ключе он о смерти никогда не думал. Наверное, потому что если бы ему внезапно пришлось умереть, то на его могиле тоже было бы много венков.
— Ну, вы идете? — окликнул их Леша.
— Пойдем, — Лера чуть подтолкнула его вперед и даже едва заметно растянула губы в улыбке. — Потом над этим подумаешь.
Саша растерянно кивнул: смысл сказанного дошел лишь мгновение спустя, когда она уже ушла вперед. И поскольку теперь он шел последним, последним и увидел то, что открылось ранее Леше и Лере. На самом деле, он до последнего не замечал ничего странного, только когда обратил внимание, что коллеги остановились и на что-то удивленно смотрят, тоже притормозил.
— Что за ерунда? — едва слышно произнес Леша.
— Это точно то место? — уточнила Лера, и в ее голосе отчетливо сквозило удивление пополам с недоверием.
— Точно, я все записал.
Саша выглянул из-за спин коллег и наконец увидел, что так удивило обоих: на одной из могил, выложенной темно-серой плиткой, будто пьедестал, виднелось огромное черное пятно в форме креста. И если сначала казалось, что оно нарисовано краской, то при ближайшем рассмотрении выяснилось, что не нарисовано, а выжжено. Будто кто-то выложил на могиле крест каким-то горючим материалом, а затем сжег дотла, оставив только пепел.
— На этой могиле и нашли убитого бомжа, — пояснила Лера, видя его недоуменный взгляд.
— И, судя по фотографиям с места преступления, ничего выжженного здесь тогда не было, — добавил Леша.
— И само тело без следов огня.
Только тогда до Саши дошло, что это не крест, а очертания тела. Бомж, как и убитая ведьма, лежал на спине, раскинув руки в стороны и вытянув ноги. Саша еще тогда поинтересовался, не может ли это иметь какого-то религиозно-ритуального значения, но Лера ответила, что это типичная поза пациента во время операции. Руки привязывают к столу, чтобы человек нечаянно не дернулся.
Леша тем временем подошел к могиле, наклонился, разглядывая пепел, а затем стянул с руки перчатку и аккуратно притронулся к нему.
— Еще теплый, — удивленно произнес он.
Выпрямился, огляделся по сторонам, будто ждал, что человек, сделавший это, все еще где-то здесь. Саша тоже огляделся, но в этой части кладбища находились только они. Впрочем, спрятаться за одним из памятников не составило бы труда. Особенно если учесть, что некоторые родственники умерших умудряются сделать из могилы настоящий цветник, а то и сад. По правде говоря, здесь роте солдат спрятаться несложно, не то что одному человеку.
Леша вытащил телефон, вывел на экран фотографию фотографии, которой с ним поделился следователь, сравнил с тем, что они видели.
— Это убийца, — взволнованно произнес он. — След точно повторяет позу и местоположение жертвы.
Лера и Саша подошли ближе, заглянули в экран телефона.
— Или не убийца, а кто-то из полицейских или криминалистов. Они тоже хорошо знают, как лежало тело, — заметила Лера.
Леша удивленно взглянул на нее.
— И зачем им это?
— Понятия не имею. Просто говорю, что не один убийца имеет эту информацию.
Леша посмотрел на нее так, что Саша почти наяву услышал: «Зануда!» Однако хотел он это сказать или нет, узнать не удалось, потому что у Леры зазвонил телефон, отвлекая внимание на себя. Она вытащила мобильник, почему-то нахмурилась, а затем отошла в сторону и приложила телефон к уху.
— Как думаешь, что это может значить? — поинтересовался Саша.
— Ни одной мысли, — признался Леша.
— Может, убийца оставляет нам какое-то послание?
— Может. — Леша вроде бы и согласился, но как-то так, что Саша сразу понял: версия кажется ему слабоватой. — Только откуда ему было знать, что мы снова вернемся на место убийства и непременно это увидим? Даже если предположить, что кто-то мог нам оставить сообщение, то не в случае убийства с бомжом. Он никому не нужен, едва ли кто-то озаботился бы передачей данных полиции.
Тем временем вернулась Лера, и вид у нее был крайне озабоченный.
— Вы сейчас удивитесь, — заявила она. — Но тела бомжа больше нет.
Оба как по команде повернулись к ней, и на лицах было написано одно и тоже выражение.
— Куда оно делось? — первым спросил Леша.
— Сгорело.
— Чего-о?
— Сгорело, — невозмутимо повторила Лера. — Буквально минут пятнадцать назад. Полностью, остался один пепел.
Вот это номер! Ввязываясь в расследование, Саша предполагал, что оно окажется интереснее рутинной работы участкового инспектора, но чтобы настолько! Этого он даже в самых смелых фантазиях представить не мог.
— Но кто его мог сжечь? — недоумевал Леша.
— Так, чтобы от тела остался один пепел? — хмыкнула Лера. — Никто. Морг — не крематорий, а тело сгорело прямо в холодильнике. Если я все правильно поняла, конечно.
Все трое снова переглянулись. Общую мысль высказал Леша:
— Поедем посмотрим?
Лосев действительно собирался провести этот вечер с Лерой, но все-таки думал, что рядом будут еще его жена и родители обеих, а вовсе не участковый Саша Сатинов. И сидеть они будут за накрытым столом, ломящимся от угощений, на которые всегда была мастером вторая жена его тестя, а не ехать по темной дороге в морг соседнего городка. Впрочем, когда он высказал робкое предложение вместо семейного ужина, на котором наверняка поднимется тема его развода с Анютой, поехать в морг посмотреть на то, что осталось от бомжа, Лера недолго думала. А уж когда мажорчик-участковый предложил их отвезти на своей крутой тачке, сомнения и вовсе исчезли.
Сообщив о том, что увидели на кладбище, следователю Воронову и получив его заверения, что сейчас сюда будут направлены криминалисты, и благословение ехать в морг, они и поехали. По дороге, естественно, все разговоры крутились только вокруг дела, полицейские выстраивали разные версии, но т