— А как же твои хоромы лесные?
— Сгорели, — пожал плечами. — В этом году мне «везет» на пожары. Ресторан спалили, дом спалили.
— Грановский! — аж выпрямилась, вспомнив ублюдка.
— Его больше нет, — сразу стал серьезнее, на лбу появилась привычная бороздка, — как и его приближенных. Остальные из стаи по-разному, кто переобулся, кто ударился в бега, кто вздохнул с облегчением. В общем, наследие Марка приказало долго жить.
— Выходит, отомстил, — снова откинулась на подушку.
— Да, Даш, отомстил.
— Стало легче?
— Мне стало легче, когда врач сказал, что с тобой всё будет хорошо. А месть… на вкус она хороша, но послевкусие, — помотал головой, — дерьмовое. Я перед тобой виноват, — и сделал такие глаза, что мне захотелось рассмеяться в голос. Ну, прямо нашкодивший щенок, которому пригрозили приютом.
— Виноват, это еще мягко сказано. Так что, замуж за тебя не пойду, и не проси.
— Пойдешь, — сверкнул желтыми глазищами, — и родишь мне Александра Андреевича Назарова.
— Фантазия у вас, Андрей Александрович, как у топора, — коснулась его руки. — Получше ничего придумать не смог?
— Честно, пытался. Не вышло, — второй рукой накрыл мой живот, — да и какая разница. Щенок ведь мой, остальное значения не имеет. Мой ведь? — нарочито нахмурился.
— Совсем дурак что ли? — треснула его по лбу. — Знаешь, нет, не твой. Тут еще один Назаров бегает, пороги обивает.
Ан нет, есть-таки исключения. Надеюсь, теперь-то у нас все наладится. Тем более, Андрей снова холост, сильно потрепан и остро нуждается в женской ласке. А моя жалостливая натура так и просит «понять и простить» хвостатого засранца.
Клинику я покинула еще через неделю. На самом деле, можно было и раньше, но врачи с Андреем хором настояли на дополнительной неделе, за которую я по их милости набрала три лишних килограмма. Токсикоз сменился волчьим аппетитом. Может, тому виной кровь Назарова?
В тот же день мы съехались…
Что сказать, таким Андрея я еще не знала. Таким обычным, простым и до ужаса заботливым. Он перевез дорогие мне вещи из моей квартиры в наше новое жилье — уютный коттедж в ближайшем Подмосковье, полностью взял на себя ВСЁ, я разве что отбила у него право готовить. А еще он занялся строительством нового дома, участок под который мы выбрали вместе. Тоже недалеко от города, с тихими соседями, всей необходимой инфраструктурой, ибо я наотрез отказалась от вариантов за тридевять земель в местечках «кричи — не кричи». Андрей в свою очередь напрочь отказался от города, в итоге сошлись на чем-то посередине. Вообще, спорить с ним одно удовольствие. Только он весь заведется, только соберется стукнуть кулаком по столу, как я сразу перекидываюсь и начинаю об него тереться, урчать, действует безотказно. Правда, потом приходится шерсть с одежды собирать клейким валиком, но что поделать, линька у меня. Дело-то к зиме близится.
Раньше я никогда не задумывалась, каково оно — жить с долгом, который ты не можешь не вернуть. Узнав и прочувствовав на себе историю Андрея, поняла каково. Ужасно! Твоя жизнь превращается в череду сменяющихся один за другим дней, но ты их не замечаешь, потому что живешь исключительно будущим, а точнее, тем самым обещанием, которое надо выполнить. Мой волк прожил этим обещанием полжизни, неудивительно, что он утратил сентиментальность, внимательность к бытовым мелочам, оброс толстенной шкурой и только-только начал учиться радоваться тому, что происходит здесь и сейчас.
Я могла бы обвинить его в тотальном эгоизме и все-таки бросить, могла бы затаить обиду за всё, что со мной случилось. Но не стала, потому что Андрей не эгоист, он просто мальчик-сирота, с годами превратившийся в волка-одиночку. А главное, я его люблю, хоть временами и дико ненавижу. Да и потом, кто сказал, что будет легко? Кошка и собака под одной крышей — гремучая смесь. Один рычит, вторая шипит, зато, черт возьми, весело.
Что до работы Назарова, то он дал мне слово — больше никаких рискованных мероприятий, только легальный бизнес.
Глава 71
Андрей
Да, я ей клятвенно пообещал, что больше никаких опасных гастролей. Но кое с кем я просто не мог не повидаться. Ибо этот кое-кто должен мне хренову тучу бабок. А про Синие дали Даше лучше не знать, там моё место, где я восстанавливаю справедливость.
И сегодня эта долгожданная встреча состоится. Сукин сын думал, ему сойдет с рук, думал, если свалил к своим, мы его не достанем. Что ж… туповат, значит, кот.
Но прежде, чем ехать в Дали, я отправился еще на одну встречу. Пришло время поработать Крестной феей.
В кафе было малолюдно. Официанты бродили, точно сонные мухи, бармен лениво передвигал стаканы с места на место, студенты рассредоточились по залу с ноутбуками и телефонами, заняв столики подальше от окон, зато она сидела у самого окна и прямо-таки излучала свет. Беременность ей к лицу, как и округлившиеся формы, хотя, причина ее лучезарности и розовощекости кроется вовсе не в лишних килограммах, а в освобождении.
— Привет, — расплылась искренней улыбкой, когда я подошел.
— Здравствуй, Элин. Хорошо, что согласилась приехать.
— Если бы не позвонил ты, позвонила бы я, — отложила в сторону солнечные очки, — чтобы поблагодарить. Кофе?
— У меня мало времени. Я, в общем-то, пригласил тебя по делу. Ты знаешь, задушевных диалогов я не люблю, как и благодарственных речей, так что вот, — протянул ей визитку с адресом, — поезжай туда и будь наконец-то счастлива.
— Что это? — пробежалась глазами по тексту, после чего подняла на меня испуганный взгляд.
— Не бойся, у меня к тебе никаких претензий. А по адресу все-таки скатайся, настоятельно советую.
— Андрей, ты точно не затаил на меня злобу? Пойми, я же.
— Обижать женщин и детей не в моих правилах. Смелей, Элина, — постучал пальцем по визитке. — Теперь ты можешь жить по своим правилам.
— Спасибо. за всё, — вконец растерялась.
— Удачи тебе.
— И тебе, — наконец-то она стала настоящей, наконец-то улыбается, потому что хочет, а не потому, что надо.
Ну, вот и всё. надеюсь, Элина примет верное решение, а мне пора дальше.
В Дали приехал спустя три часа, но там еще никого не было, кроме моих постовых ребят. И пока сидел в машине в ожидании «дорогого гостя», думал о моей любимой кошке.
Наверняка наготовила там десять блюд, которые я буду обязан попробовать, иначе придется извиняться дня два и уверять ее в том, что она самый лучший повар на свете. На самом деле, так и есть, она лучшая и не только на кухне, моя Дашка во всем лучшая. В ней все прекрасно. Даже шипит на меня как-то по-особенному, а вот кусается больно. Как сказал Измаил Петрович, беременная пантера опаснее медведя-шатуна, поэтому, если Даша не хочет, чтобы я лез на ее половину кровати, лучше не лезть, тяпнет так, что потом неделю будет заживать. Но я бывалый волк, тем более, меня тоже иногда заносит.
Тут до ушей донесся гул. Надо поскорее решить все вопросы и ехать домой, мадам Назарова терпением не отличается.
Первым из остановившейся машины вылез Сева, за ним Толик — волк под два с половиной метра ростом и в ширину метр двадцать. Он-то и вытянул из салона кошака. Тот упирался, матерился, но после хорошего удара по печени угомонился, а Толик в благодарность за понимание поправил ему мешок на голове.
Через минут пять мы все собрались в допросной. Люблю это место, здесь каждая гнида осознает свое истинное место в мире. Когда урода усадили на стул, я разрешил снять с него мешок. Увидев меня, бедолага стал белее мела.
— Ну, что ты так испугался? — присел на край стола. — Знал же, к кому едешь. Знал, почему едешь.
— Знал, — бросил с ненавистью во взгляде.
— В таком случае, предлагай мне варианты, Быстров. Пока я открыт для диалога, но продлится это недолго.
— Денег таких у меня нет. Даже если буду занимать, во-первых, на это уйдет время, во-вторых, нужную сумму собрать все равно не смогу.
— Значит, без вариантов.
— Значит, без. Как Даша? — уставился на меня, точно вьетнамский партизан.
— Даша очень хорошо. О тебе не вспоминает.
На что Быстров криво усмехнулся, затем положил руки на стол:
— Ну, и? Что будешь делать?
— Что и всегда, — ответил на выдохе, как же он меня бесит, — наказывать.
— Ладно, — но в глазах промелькнул страх. Гордый хрен, однако.
— Зачем ты это сделал? Из-за нее?
— Нет. Даша классная, но дело не в ней. Дело в вас — в собаках. Вы как саранча, пожираете и уничтожаете все, что встречаете на пути.
— А, ясно. Значит, ты у нас этот… усатый Мальчиш-Кибальчиш.
С такими разговаривать, только время терять. Придурковатые народные мстители. Однако жизнь я ему все-таки подпорчу. Пусть пантеры и одиночки, но Кодекс чести и у них есть. Так что, Быстров превратится в изгоя.
— Сев, — поманил его за дверь, — идем, переговорим.
Мы вышли на улицу, где я достал ключи от машины:
— Хорошенько отпинайте урода, а потом отпустите.
— Что-то ты часто стал их отпускать, — ухмыльнулся.
— С годами добрею, видимо.
— Да нифига, — втянул носом свежий лесной воздух, — просто тебя начали чесать за ухом по ночам.
— И это тоже.
На том и разошлись.
Да, у меня теперь есть личное успокоительное, мой персональный наркотик, моя киса, которая не скупится на ласку, на любовь. А что еще нужно потрепанному жизнью волку?
ЭПИЛОГ
Всю ночь Элина не спала, размышляя над словами Назарова, снова и снова прокручивая их в голове. «Будь наконец-то счастлива», «Теперь ты можешь жить по своим правилам». Что он хотел этим сказать? И главное, что ее ждет по тому адресу? Можно ли вообще верить Андрею?
А утром все-таки решилась.
Будучи в пути несколько раз хотела развернуться, но потом успокаивала себя все теми же словами: «Будь счастлива». Хотя, после случившегося, о каком счастье может идти речь? Да, она выжила, она сохранила малыша от любимого, она действительно освободилась, но душа продолжает кровоточить. Когда всю жизнь живешь в страхе, исполняешь приказы и заставляешь себя быть тем, кем не являешься, теряешь себя, перестаешь видеть будущее. Теперь, казалось бы, иди вперед, но как же страшно сделать этот первый шаг, особенно, когда рядом никого, кто бы поддержал.