— Вот он, виновник, — в пробирке.
— Да это ж куриный клещ, — удивленно сказала Сова, приглядевшись. — Днем-то он по щелям отсиживается, а ночью выползает, курей разыскивает да под перья к ним забирается.
— А как он разыскивает кур? По теплу! У Куриного Клеща есть прибор, воспринимающий инфракрасные лучи! — Человек положил пробирку на секретарский пень, но ее тут же схватила Мартышка и стала пристально рассматривать затворника…
— Прибор — у такого малюсенького?! — воскликнула она наконец. — Весь-то он с маковое зернышко!
— Да, он слишком мал, чтобы решиться действовать в одиночку, — глубокомысленно проговорила Комариха. — Какой отсюда следует вывод? У этого преступника, — очевидно, это тот, кого мы называли «Э-оборотное», — были сообщники: Икс, Игрек и Зет!
— Таким образом, следствие вернулось к исходной точке, — констатировал Гепард.
— Сообщников у него гораздо больше, милый следователь, — засмеялся человек, — не хватит всех букв алфавита… Видите ли, часы эти электрические, при работе они слегка нагреваются, и вот по ночам в их механизм набивалось столько клещей, что часы останавливались, а утром клещи уползали, прятались в щели, и часы снова шли.
— Перепутать часы с Курицей… — Кашалот развел ластами. — Ну, знаете…
— Как говорится, курам на смех, — сказал Гепард.
— Но так или иначе, преступление раскрыто, и я могу со спокойной совестью закрыть заседание КОАППа.
Что Кашалот и сделал, после чего птица-Секретарь прокричала свое традиционное «Коапп, коапп!»
Однако коапповцы, взбудораженные происшедшим, долго еще не расходились, взволнованно обсуждая все перипетии этого суматошного дня. Вспоминая подробности случившегося, Мартышка высказала здравую мысль:
— Знаете, коллеги, только сейчас, задним числом, я поняла, что мы совершенно неправильно себя вели. На все вопросы следователя нам следовало отвечать: «Я буду говорить только в присутствии своего адвоката».
— Сначала надо его завести, — буркнул Рак.
— За чем же дело стало? — и председатель КОАППа сказал, как припечатал: — Давно пора! И я займусь этим немедленно…
РЕЦЕПТ ВИКЁШЕК
Все, кто когда-либо общался с председателем КОАППа, хорошо знают о едва ли не главной черте его незаурядной личности: постоянной, неутолимой и неукротимой жажде активной деятельности на благо современников и будущих поколений. Хотя, учитывая темперамент Кашалота, в данном случае уместнее подобрать к слову «деятельность» более энергичные эпитеты: бурная, кипучая, вулканическая…
Мало ему многочисленных и многоплановых должностных обязанностей, положенных, так сказать, по штату и включающих в себя общее идейное руководство Комитетом Охраны Авторских Прав Природы, регулярное ознакомление с удивительными приспособлениями, которыми она наделила свои творения, а также, по его собственной формулировке, представляющей собой маленький шедевр изящной словесности, «планирование и организацию целенаправленных исследований по рассмотрению реальных возможностей использования инпатентноспособных, то есть претендующих на оформление иностранными патентными службами выдающихся изобретений Природы в науке и технике» (конец цитаты).
Кроме того, опять же цитируя его собственное высказывание, «никто не освобождал председателя КОАППа от неусыпной и непрерывной заботы о повседневных нуждах обитателей нашей планеты». Так вот, мало ему всего этого — за его высоченным, лишенным растительности лбом постоянно роятся идеи новых свершений, большей частью грандиозных, сногсшибательных, глобальных… Излишне напоминать, что всякий рае им движут исключительно «души прекрасные порывы», бескорыстное стремление облегчить жизнь собратьям во Природе. Одна за другой затеваются кампании, призванные облагодетельствовать животное и растительное население…
Однако со времен сотворения мира известно, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным (более поздняя и значительно более краткая формулировка той же истины: всякая инициатива наказуема). Неудивительно поэтому, что немало председательских инициатив приводило к не совсем тем результатам, кои замышлялись, иногда и совсем не к тем, а случалось, даже к прямо противоположным. После одного из подобным образом завершившихся деяний родилась ставшая крылатой фраза, произнесенная Кашалотом с великой горечью: «Вот так всегда — хочешь облегчить жизнь другим, а вместо этого затрудняешь себе»…
Тем приятнее поведать о великолепном председательском замысле, которому суждено было, вопреки всем опасениям, осуществиться без каких-либо материальных и моральных потерь, и даже напротив — с существенными приобретениями.
Истоками нового начинания Кашалота явился очередной (а может, внеочередной) душевный порыв: он решил, что прямой долг КОАППа организовать службу экстренной помощи животным и растениям, попавшим в беду либо просто в затруднительное положение. Общественность всех морей и континентов была широко оповещена о создании при КОАППе своего рода «отряда быстрого реагирования», способного оперативно откликнуться на обращения пострадавших от засухи, землетрясения, наводнения, урагана, вылившейся в море в результате аварии танкера нефти, так называемого Залпового сброса сточных вод на экологически грязном предприятии, начала разработки нового месторождения полезных (для людей) ископаемых, и других стихийных бедствий.
Однако, как ни странно, те, кто откликнулись первыми, обратились в КОАПП за срочной помощью совсем иного рода…
Но расскажем все по порядку.
Действительные члены и члены-корреспонденты КОАППа, как всегда, единодушно поддержали Великий Почин своего горячо любимого председателя. Мартышка проголосовала «за» всеми четырьмя руками (для чего ей пришлось лечь на спину), а Гепард заявил, что не только полностью присоединяется лично, но и берет на себя смелость, опираясь на положительный опыт законодательных собраний людей, отдать вместе со своим голосом голоса своих коллег, как присутствующих — Совы, Рака и Человека, так и отсутствующих — Стрекозы и Удильщика.
Кашалот тут же сообщил причину их отсутствия: они уже отправились в пункты, откуда пришли первые просьбы о помощи. А один из страждущих, добавил он, явился на Большую Поляну собственной персоной.
— Вернее, явилась, — поправился Кашалот. — И мы немедленно ее выслушаем! Но сначала, естественно, я открою заседание: открываю очередное заседание Комитета Охраны Авторских Прав Природы!
Выполнив эту необходимую формальность и подождав, пока птица-Секретарь прокричит свое столь же необходимое «Коапп, коапп!», он обратился к ней:
— Будьте добры, пригласите сюда Вал… Валла… — Кашалот силился прочесть имя на бумажке, — тут неразборчиво… словом, вон ту молодую особу из Австралии — она буквально умоляла безотлагательно принять ее по неотложному делу.
Все посмотрели в сторону, куда он показал, и действительно увидели молодую особу, довольно симпатичную и напоминавшую уменьшенную копию Кенгуру. Она нерешительно переминалась с ноги на ногу.
— Ну что же вы так робко, — подбодрил ее Гепард, — смелее, мы вас ждем.
— Какая же она Валла? — Сова разглядывала приближавшуюся гостью. — Это же Кенгуру, только росточком не вышла.
— Извините, уважаемая Сова, — произнесла австралийка приятным мелодичным голосом, — но вы и правы и неправы. Я действительно Кенгуру, потому что я из семейства Кенгуру — не стану же я отрекаться от своего семейства из-за моих неприятностей, тем более, что и оно от меня, несмотря ни на что, не отрекается… Пока, во всяком случае. Но в то же время я и не Кенгуру.
Кашалот уставился на гостью, затем перевел взгляд на своих коллег:
— Ничего не понимаю: Кенгуру — не Кенгуру… Кто-нибудь что-нибудь понял?
— Я понял, — откликнулся Человек. — Тут нет ничего сложного, дорогой Кашалот; этим привычным для нашего слуха именем, Кенгуру, принято называть только крупных представителей семейства — Лесного Кенгуру, Большого Рыжего Кенгуру, и так далее — всего их двенадцать видов. Самых мелких, ростом с Кролика и даже меньше, зовут кенгуровыми крысами. А средних…
— А средних, таких, как я, — подхватила посетительница,— называют Валлаби: древесные валлаби, скальные, когтехвостые, кустарниковые и даже типичные валлаби.
Коапповцы, естественно, поинтересовались, к каким валлаби принадлежит она сама.
— Наверное, к типичным? — предположила Мартышка, не дожидаясь ответа. — Обожаю все типичное!
— Вынуждена вас разочаровать, — извиняющимся тоном сказала Валлаби. — Я не Типичная Валлаби, а Кустарниковая. К тому же с совершенно нетипичной судьбой. Все мои сородичи стараются уйти от всяких проблем и трудностей в кусты. И они по-своему правы. Я тоже всегда так поступала, особенно когда слышала сигнал.
На вопрос, о каком сигнале она говорит, Валлаби пояснила, что имела в виду сигнал по беспроволочному телеграфу. Это вызвало у хозяев Большой Поляны живейший интерес. Лишь Рак спросил с язвительной усмешкой:
— Уж не по радио ли, случайно?
— Да нет, какое там радио — мы пользуемся более надежной системой связи: при опасности Кустарниковый Валлаби предупреждает сородичей, барабаня задними ногами по земле. Своего рода тамтам, его сигналы слышны очень далеко.
Гепард кивнул:
— Действительно, беспроволочный телеграф — ни малейшего намека на проволоку.
— Но сейчас случай особый, — продолжала гостья. — Речь идет о восстановлении моего доброго имени! От этого не спрячешься в кусты. И знаете, я впервые по-настоящему почувствовала, что значит для нас КОАПП. Какое счастье, что есть место, куда можно обратиться в тяжелую минуту, где тебя выслушают, посочувствуют, помогут… Не будь вас, у кого бы я могла искать защиту? Полнейшая безысходность!