— Ну да, — подтвердила Мартышка, — гости прямо ахнут!
— Не сомневаюсь, — сказал Гепард.
— Еще бы! — Мартышка опустила то, что привязывала к ветке, пониже, чтобы все могли рассмотреть. — Этот кремниевый скелет, или, как его еще называют, каркас стеклянной губки — такая красивая вещь!
— И довольно дорогая, — добавил Человек, и пояснил: — Стеклянных губок добывают в Японии, чтобы украсить ими жилища, доставать их приходится с большой глубины, а они очень хрупкие. Этот вид стеклянных губок называют «Корзинкой Венеры», японцы дарят ее на свадьбах новобрачным, и не только за красоту: внутри почти каждой Корзинки Венеры живет супружеская пара рачков Спонгикол. По-гречески «спонгикола» значит «принадлежащая губке», и действительно — супруги-Спонгиколы проводят внутри Корзинки Венеры всю жизнь и никогда не расстаются.
— Ах, как это чудесно — никогда не расставаться! — пропищала Стрекоза, а Сова сообразила:
— Подарок-то, стало быть, с намеком — дескать, и вам того желаем.
— В таком ажурном дверце и я бы не отказалась провести всю жизнь! — заявила Мартышка, слезая на землю.
— Всю жизнь в одном месте, с вашей непоседливостью? — Кашалот с сомнением взглянул на Мартышку. — Но скелет и в самом деле хорош — настоящее кружево! И он заслуживает того, чтобы сделать для него исключение: пусть он будет на нашей Елке единственной неживой елочной игрушкой!
— Тем более, что исключение лишь подтверждает правило, — сказал Гепард.
Пока коапповцы любовались произведением искусства, сотворенным Природой, Чудесные Лампы сами добрались до столиков и обосновались на них, а на поляне начали появляться гости. Птица-Секретарь приветствовала их у входа криком «Коапп, коапп!» и радушным жестом крыла приглашала проследовать к Раку, который покажет им, куда сесть.
Однако прибывшие, бросив удивленный взгляд в сторону Елки, вместо Рака направлялись к ней. И было чему удивляться: рядом с Елкой расположились пальма, персиковое дерево, пихта, бамбук, какой-то странный шалаш — и все это в не менее богатом новогоднем убранстве!
Кучка любопытствующих росла, слышались различные предположения, большинство которых сводилось к тому, что у коапповцев, видимо, оказалось слишком много елочных игрушек, поэтому ими украсили и другие деревья, и даже шалаш…
— Игрушек никогда не бывает слишком много! — не выдержал Кашалот и счел необходимым дать разъяснение: — Другие деревья мы украсили для того, чтобы каждый, я подчеркиваю, — КАЖДЫЙ гость на нашем новогоднем празднике чувствовал себя как дома! Ведь не во всех странах на Новый год игрушки вешают на ель… Мы заблаговременно навели справки и выяснили, что во Вьетнаме украшают персиковое дерево, на Кубе — небольшую пальму, в Кении — сосну, в Японии — тоже сосну или пихту с привязанными к ее ветвям молодыми побегами бамбука…
— А в Гане, — вставил Гепард, — роль новогодней Елки исполняет шалаш из пальмовых листьев — вот мы его и соорудили.
Тут кто-то обратил внимание на стоявшую поодаль большую осину, тоже, можно сказать, украшенную, но весьма оригинально: на ее ветвях было устроено что-то вроде склада утильсырья. На вопрос о том, в какой стране вместо ели наряжают осину, да еще таким странным образом, Кашалот отвечал, что здесь совсем другой случай…
— Я попросил своих сотрудников, — сказал он, — предусмотреть все необходимое, чтобы любой гость мог исполнить принятые на его родине новогодние обычаи. Тем, что водружено на осину, могут воспользоваться гости из … Мартышка, напомните, пожалуйста, — откуда?
— Из Италии и Панамы, — откликнулась Мартышка, — там в новогоднюю ночь выбрасывают из окон поломанную мебель, тряпье, даже старые кровати… Вот мы с Гепардом и подняли на осину всякий хлам.
— Это был, что называется, мартышкин труд, — заметил Гепард. — Впрочем, собрать мусор оказалось нетрудно — в лесу полно консервных банок, тряпья, полиэтиленовых пакетов, разбитых бутылок… Спасибо туристам, это они оставили.
— Нет бы и для меня чего путного оставить, — посетовала Сова и пояснила в своей излюбленной манере — прибауткой:
— А то ведь тащила горшки да кувшины из глины я,
И дорога была у меня ох какая же длинная!
Да и глиняные миски путь проделали неблизкий…
Когда ее коллеги и приглашенные, которым Сова продемонстрировала доставленные ею гончарные изделия, поинтересовались, для какой цели она их приготовила и обязательно ли было нести сюда издалека такую тяжесть, она выдала еще одну прибаутку:
— Ни к чему был груз полегче — их тащила издалече
Для веселых для затей изираненных гостей!
Некоторая тревога, возникшая в связи с упомянутыми Совой «израненными», как многим послышалось, гостями, тотчас улеглась, как только выяснилось, что под «изираненными гостями» Сова подразумевает гостей из Ирана — в этой стране, оказывается, под Новый год принято разбивать в доме всю глиняную посуду.
— А из Бирмы кто нибудь есть? — Стрекоза обвела взглядом собравшихся у Елки. Никто не отозвался. — Пока нет? Я для них подготовила вот это… — она подлетела к лежащим на земле большим тыквам. — Они выдолблены и налиты водой, гости из Бирмы наверняка обрадуются — ведь в новогодний праздник там обливают друг друга с головы до ног, даже незнакомых!
— Так в Бирме-то этой небось на Новый год жарища стоит, не то что у нас, — Сова с сомнением покачала головой. — А в тыквах-то вода, чай, холодная…
Кашалот одобрительно кивнул:
— Хорошо, что вы обратили на это внимание, уважаемая Сова, — воду необходимо подогреть!
— Но в озере-то воду не подогреешь, — Удильщик, подойдя к самой кромке воды, опустил в нее конец удочки, словно измеряя ее температуру. — А приглашенные из Кении и Эфиопии обязательно захотят выкупаться — у них на родине с этого начинается встреча Нового года.
Мартышка сунула в воду палец и тут же отдернула, но тем не менее бодро заявила:
— Ничего, пусть закаляются — для здоровья нет ничего полезнее, чем окунуться в ледяную воду! Вон японские макаки — вовсю купаются в разгар зимы!
— Совершенно верно, — подтвердил Человек, — в горячих источниках.
Удостоверившись, что любознательные гости удовлетворены разъяснениями коапповцев, Кашалот предложил им занять свои места, сообщив в качестве напутствия еще об одном мудром новогоднем обычае, существующем в Гане: все, кто ссорился в минувшем году, перед наступлением Нового года должны немедленно помириться!
— Особенно это относится к тем, — подчеркнул он, — кто будет встречать Новый год за одним столиком.
— А у японцев не менее разумный обычай, — заметил Человек: — тридцать первого декабря все обязаны расплатиться с долгами.
— Я вам что-нибудь должен, дорогой Человек? — озабоченно спросил Кашалот, воспринявший его замечание как намек.
— Да нет, это я так, к слову…
Когда приглашенные расселись, председатель КОАППа взял в ласт колокольчик и, позвонив последний раз в заканчивающемся году, произнес заранее приготовленный экспромт:
— Открываю очередное заседа… э-э, простите, я сказал это по привычке. Дорогие друзья! Разрешите мне нарушить традицию и нашу сегодняшнюю встречу открыть другими словами: с наступающим Новым годом! С новым счастьем!
Слова эти были встречены ликующими возгласами и ответными пожеланиями. Дождавшись тишины, Кашалот продолжил:
— Уважаемые гости! Любимые мои соратники по Комитету Охраны Авторских Прав Природы! Сегодня мне выпала честь исполнить весьма приятную обязанность: вместо обычного заседания КОАППа я открываю наш новогодний… — здесь Кашалот сделал небольшую паузу, после которой громко и торжественно завершил фразу: — «Голубой огонек!»
Гром аплодисментов был ему ответом.
— Позвольте от всего моего сердца весом в полтонны поздравить вас и пожелать здоровья, счастья и удач во всех ваших делах и в личной жизни! И как можно больше приятных сюрпризов! Впрочем, один сюрприз вы получите немедленно: сейчас я взмахну хвостом, и…
— И вы увидите, что произойдет! — закончила Мартышка и начала отсчитывать: — раз… два… два с половиной…
— Два и три четверти, — подсказала Стрекоза.
— Стрекоза, даже в такой торжественный момент вы умудрились меня перебить, — возмутилась Мартышка. — Три!!
Председатель эффектно взмахнул хвостом. Ярко засияла всеми двенадцатью лучами водруженная на вершину Елки Морская Звезда, вспыхнули, бесчисленные разноцветные живые лампочки, расположившиеся на столиках Чудесные Лампы зажгли свои голубые фонарики. Собравшиеся не смогли удержать невольный вздох восхищения. Гепард счел момент подходящим, чтобы познакомить их с важной информацией:
— Новогодний праздник так чудесен и красочен, — проникновенно молвил он, — что сам собой возникает законный вопрос: а почему, собственно, мы должны отмечать его, подобно Дню рождения, «только раз в году», как с грустью поет в известной песенке крокодил Гена? Изучение накопленного в разных странах опыта показало, что это вовсе не обязательно! В этом отношении достоин подражания пример России. Двадцать пятого декабря вместе со многими странами мира здесь празднуют — очевидно, из солидарности, — католическое Рождество, затем в ночь на первое января — Новый год по Григорианскому календарю, введенному в В России декретом от 14 февраля 1918 года, седьмого января — православное Рождество, тринадцатого января — так называемый Старый Новый год, отмечавшийся до упомянутого декрета, а в конце января или в начале февраля — Новый год по лунному календарю, принятому в ряде стран Востока. Кое-кто намерен вернуть в обиход и встречу Старого-Престарого Нового года — первого сентября: его отмечали на Руси до Указа Петра Великого от 20 декабря 1699 года. При дальнейшем ознакомлении с проблемой выяснилось, что в Иране, Южной Индии и Афганистане Новый год встречают в марте, в Камбодже, на Цейлоне, в Бирме и в Северной Индии — в апреле, в индийском штате Керала — в июне, в Сирии и Эфиопии — в сентябре, в сентябре же и еврейский Новый год — Рош Ашана, в Западной Индии — в октябре или ноябре. В связи с вышеизложенным вполне реальной представляется возможность празднования Нового года если не еженедельно, то по меньшей мере ежемесячно.