Меж тем рыжая ведьма подошла к тумбе, ударила по острию и продемонстрировала Джеку Потрошителю дырку в левой ладони. Тот кивнул и нетерпеливым жестом подозвал следующего в очереди. У стены толпились восковые фигуры, которые объединяла общая метка – сквозная дыра в руке. Все те, чья принадлежность к клубу уже не вызывала сомнений. Направляясь к ним, ведьма бросила короткий взгляд на Тайну и тут же отвела взгляд. Наверное, ей было интересно, как живая будет выкручиваться из этого положения.
Тайне и самой было интересно. Она много узнала о Кукловоде, хотя он по-прежнему оставался загадочной фигурой (а возможно, и плодом ее воображения – Тайна допускала и такой вариант). К сожалению, в сложившейся ситуации ей нужно было что-нибудь посущественнее, чем туманные догадки и ничем не подкрепленные выводы. Например, огнемет с большим запасом горючего, чтобы спалить дотла всю эту чертову экспозицию.
Проверку прошли Наполеон, Рональд Рейган, Ленин и наконец – Томас Торквемада.
Тайна подошла к тумбе, посмотрела на стальной шип, так до сих пор и не окрасившийся человеческой кровью, и занесла над ним левую руку. А потом вздохнула и засунула ее в карман куртки. Дырявить себе ладонь не было никакого смысла.
– Ну хорошо, поймали, – сказала Тайна, глядя в стеклянные глаза Потрошителя, утонувшие в глубоких глазницах. – Я человек.
Восковые фигуры взволнованно зашумели, мадам Тюссо ахнула, прикрыв рукой тонкие губы. «Пусть сначала докажет!» – выкрикнул кто-то.
– Действительно, докажи! – просипел Джек Потрошитель, указав на острие.
– Да вы шутите, – сказала Тайна, которой совершенно не хотелось калечить себе руку. – Моего слова что, недостаточно?
– После того как я совершил свои первые убийства, – размеренным тоном произнес Потрошитель, – в газеты и Скотланд-Ярд начали приходить письма. Их авторы утверждали, что убили тех женщин и забрали их органы. Знаешь, сколько было таких писем?
– Десять? – предположила Тайна, назвав первую пришедшую на ум цифру.
– Сотни! – возмущенно воскликнул убийца. – Шутники, сумасшедшие, все они хотели, чтобы журналисты и полицейские обратили на них внимание. Приписывали себе мои подвиги! Может, ты из той же породы? Обычная кукла, вообразившая себя живой?
– Ой, ну хорошо, – пробормотала Тайна, занесла руку над острием и с силой опустила ее вниз.
Боль прострелила как разряд электричества, от кисти до плеча. Девушка сжала зубы и рывком освободила ладонь, из которой тут же хлынула кровь. Как Тайна и предполагала, это было малоприятно. Шип вошел в мягкие ткани между костей, и теперь рука горела, как будто под кожу залили расплавленное железо.
Такое явление, как физическая боль, волновало Тайну куда меньше, чем любого среднестатистического человека. С момента своего пробуждения в придорожной канаве она воспринимала боль как должное, но порой слишком сильная боль мешала думать и управлять телом. Так было во время стычек с Максимом, чьи прикосновения вызывали болевой шок, и во время редких, но сокрушительных приступов мигрени. Ощущение, что собственное тело подводит, мышцы превращаются в кисель, а суставы слабеют, раздражало Тайну. Она прижала раненую ладонь к груди, безуспешно пытаясь остановить кровь, и с неприязнью посмотрела на Потрошителя, Джона Гейси и Анну Марию Тюссо, застывшую на своем троне.
– Довольны теперь?
– Вполне, – сказал Джек Потрошитель и подошел к Тайне.
В его руке блеснул тесак.
– Стой!
Лезвие замерло над головой девушки. Серийный убийца оглянулся, бросив удивленный взгляд на мадам Тюссо.
– Мать? Почему ты удержала мою руку?
– Не будем уподобляться дикарям, – произнесла пожилая дама, укоризненно глядя на Потрошителя. – На моей родине, во Франции, такие вопросы решались цивилизованно, при помощи гильотины!
– Час от часу не легче, – пробормотала Тайна, сообразив, к чему клонит мадам Тюссо.
Восковые фигуры снова пришли в движение. Никто не хотел пропустить увлекательное зрелище, а гильотина находилась на втором этаже, в зале казней и пыток. Джек Потрошитель и Джон Гейси взяли Тайну под руки, остальные убийцы окружили их плотным кольцом. Несколько восковых фигур подняли на плечи кресло с мадам Тюссо, и вся эта пестрая процессия двинулась к выходу.
Здоровой рукой Тайна вытерла со лба холодный пот и попыталась собрать мысли в кучу. Раненая рука пульсировала, по куртке и джинсам текла липкая кровь, но девушка попыталась отрешиться от боли, не обращать на нее внимания.
На лестнице процессия затормозила – восковые фигуры устроили настоящую пробку, к тому же высота лестничного пролета не позволяла нести кресло мадам Тюссо на плечах. Пока убийцы при помощи криков и пинков решали эти проблемы, Тайна пыталась найти выход из ловушки, расставленной Кукловодом. «Все это похоже на сон», – подумала она, глядя, как Лев Толстой и Арнольд Шварценеггер помогают мадам Тюссо спуститься с кресла.
В конце концов шествие продолжилось и, миновав длинный коридор второго этажа, остановилось в зале казней и пыток. В небольшом по сравнению с бальным залом помещении сразу стало тесно. Сейчас если бы Тайна и попыталась бежать, она бы наткнулась на сплошной забор из движущихся манекенов. Свободным оказался лишь небольшой пятачок вокруг гильотины.
Джек Потрошитель бесцеремонно сбросил со скамьи обезглавленное тело в белой шелковой рубашке, забрызганной фальшивой кровью, и пинком опрокинул корзину, откуда выкатилась голова в растрепанном парике.
– Возмутительно! – провизжала она, прежде чем скрыться среди многочисленных ног, как неудачно посланный футбольный мяч.
Гейси и Чарльз Мэнсон положили Тайну на скамью лицом вниз. Она увидела под собой дно плетеной корзины, в которую несколько секунд спустя должна была упасть ее отрубленная голова. «Кажется, Кукловод выиграл», – с досадой подумала девушка.
– Эта живая притворялась одной из нас, – произнес Джек Потрошитель, возвысив голос. – За это мы ее казним!
Толпа одобрительно загудела:
– Так ее!
– Отрубить ей голову!
– Давай уже быстрее, надоело!
Краем глаза Тайна увидела, как Потрошитель подошел к большому рычагу и со всей силы дернул его. Раздался треск, с каким ломается сухая палка, и рычаг остался в руках у маньяка. Повисла тишина, было слышно лишь, как шуршат одежды и переминаются с ноги на ногу сотни восковых фигур, набившихся в зал. Джек Потрошитель с удивлением воззрился на сломанный рычаг. Роберт Уодлоу, великан, чья голова почти касалась потолка, наклонился над гильотиной и постучал костяшками пальцев по косому лезвию. Раздался глухой звук.
– Оно фанерное!.. – произнес великан. – Гильотина ненастоящая!
Тайна ожидала, что сейчас поднимется гвалт, но восковые фигуры молчали, словно в смущении. Казалось, тот факт, что гильотина оказалась всего лишь деревянным макетом, напомнил всем присутствующим, что и они сами не более чем куклы, макеты настоящих людей.
Воспользовавшись заминкой, Тайна поднялась со скамьи и огляделась. Сейчас она наконец увидела то, что не могла разглядеть раньше – сотни и сотни тончайших, похожих на серебристую паутину нитей, опутавших восковые фигуры. Возможно, причиной была потеря крови, а может, отрезвляющая перспектива лишиться головы, но сейчас Тайна была совершенно спокойна и собранна. Она отчетливо воспринимала все, даже самые тихие звуки, запах крови так и бил в нос, а довольно неяркий свет почему-то резал глаза. Чувства обострились, а голова стала на удивление ясной. Сейчас Тайна вспомнила комнату смеха и как она ударила Ивана Николаевича жалом. Лезвие поразило мертвеца в грудь, но тот даже не покачнулся, чего и следовало ожидать от марионетки. Сейчас девушка поняла свою ошибку. Она встала со скамьи и здоровой рукой вытащила из кармана нож.
– Это ничего не значит, – сказал Джек Потрошитель, отбросив сломанный рычаг. – Мы обойдемся и без гильотины!
Он выставил перед собой тесак и двинулся к Тайне.
Та спокойно подождала, пока он приблизится на расстояние вытянутой руки, и нанесла размашистый удар. Только метила она не в Потрошителя – его искусственное тело было неуязвимо для подобных атак, – а в нить, один конец которой крепился к его запястью, а другой растворялся в воздухе у самого потолка. Тайна видела, как нить натянулась, и даже услышала звон, когда та лопнула, словно перетянутая гитарная струна. Рука Потрошителя повисла вдоль тела, тесак упал на паркет. Английский убийца остановился, его кустистые брови поползли вверх, а на лице застыло изумление. Остальные фигуры разом отшатнулись, так что пятачок вокруг гильотины внезапно расширился.
– Ты не сможешь проделать это со всеми, – прохрипел Джек Потрошитель, с ненавистью глядя на Тайну. – Нас слишком много! Мы разорвем тебя на кусочки!
– Не получится, – произнесла Тайна… и полоснула себя ножом по горлу, от одного уха до другого.
Сейчас, когда мысли прояснились, она вспомнила слова девочки, встреченной посреди заснеженного поля: «Не держись за свое тело. Брось его, пусть куклы радуются». Это была подсказка, указание, где находится выход из музея. Надо всего-навсего умереть, бросить свое тело здесь, а самой идти дальше. Почему-то Тайна была уверена, что Кукловод не сможет проследить за тем, куда она ушла. Смерть – это вам не зеркало, висящее в задрипанной комнате смеха.
Кровь из разрезанного горла горячим потоком выплеснулась на грудь и хлынула внутрь, в искалеченную трахею и легкие. Боль была ужасная, но еще хуже – внезапное ощущение удушья. Тайна сделала судорожный вдох и захлебнулась собственной кровью. Послышался отвратительный булькающий звук, легкие начало жечь, а перед глазами потемнело. Падая, девушка успела подумать: «Больше никогда не буду резать себе горло». Следом за этой мыслью пришла другая, довольно неприятная: «А вдруг я ошиблась?» Но изменить что-то Тайна уже не могла и спустя секунду испустила дух на дубовом паркете, возле макета гильотины.