— Не придется, — сказал Тимыч. — Я здесь рядом живу. И у меня Интернет бесплатный.
— Ну тогда погнали к тебе.
Ребята прыгнули в «Пантеру» — и вот они уже в квартире Тимычева дяди у включенного компьютера.
Ого, сколько документов, — присвистнула Крутая, глядя на экран. И прочла название нескольких папок: — «Клонирование», «Биороботы», «Генная инженерия»…
Это дядифедины папки, — объяснил Тимыч. — Он ученый.
Ясненько. — Любка чмокнула жвачкой. — Ну что, входим в Интернет?
А по какому адресу?
Ви-ви-ви. Тот Свет. Ру.
Тимыч набрал в адресной строке: «www. tot svet. ru» и нажал на «Enter». На экран выскочила заставка:
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА ТОТ СВЕТ
А это, случайно, не прикол? — засомневался Тимыч.
Никаких приколов. — Крутая мышкой подвинула стрелку к надписи: «Позвать в приват».
Прямо как в чатах, — вспомнил Тимыч свои разговоры с Ля.
Система та же, — подтвердила Любка. — Сейчас попробуем вызвать Тихона Разгильдяева.
А это кто?
Да жил такой прорицатель в XVII веке. Он предсказал появление телевизора. Круто, да?!
Не слабо, — согласился Тимыч.
Любка набрала на клавиатуре: «Проверка связи… раз… раз… раз… Разгильдяев… прием… прием…»
Монитор белоснежно светился.
«Прием… прием… — продолжала барабанить по клавишам Крутая. — Разгильдяев… ответьте… ответьте…»
Ни ответа ни привета — прямо как с духом зеркала.
— Блин! — буркнул Тимыч. — Неужели опять тухлый номер?
Не успел он это сказать, как на экране появилась надпись:
«Ну че надо, елки зеленые — рыжики соленые?!»
— Получилось! — радостно воскликнула Любка и отстучала: «Здрасте!»
«Здорово, коль не шутишь», — отстучал в ответ дух прорицателя.
«Простите, а как вас по имени-отчеству» — забарабанила Крутая по клавиатуре, одновременно поясняя Тимычу:
— С духами надо повежливее. Они очень нервные, могут и послать куда подальше…
«Имя мое — Тихон, — отозвался Разгильдяев, — а батюшку моего Петром звали-величали».
«Значит — Тихон Петрович?!» «Он самый, елки зеленые — рыжики соленые».
Крутая уступила место Тимычу:
— Задавай быстрее свои вопросы.
«Тихон Петрович, — напечатал Тимыч, — можно у вас спросить?»
«За спрос не ударят в нос», — ответил Разгильдяев.
«Почему я помню, как я был тараканом?» — спросил Тимыч.
«В каждой избушке свои погремушки», — последовал ответ.
«А куда делась Ля?» — спросил Тимыч.
«В каждом теремочке свои заморочки», — выдал прорицатель.
Тимыч глянул на Крутую.
Это он к чему?
Уточни.
Тимыч уточнил: «Ля упала с крыши и разбилась, да?»
«Собираешься жить с локоток — а живешь с ноготок», — продолжал шпарить пословицами Разгильдяев.
Тимыч начал заводиться.
— Блин! Что он какую-то туфту лепит!
— Нормальный ход, — успокоила его Крутая. — Все духи так туманно отвечают.
Спрашивай дальше.
Тимыч напечатал: «Я когда-нибудь увижу Ля?»
«Кого на кладбище отнесли — того обратно не принесут», — продолжал цитировать прорицатель.
«Выходит, она действительно разбилась?» — допытывался Тимыч.
«Утром был молодец, а к вечеру мертвец». — отстучал дух.
«А пояснее нельзя?» — отстучал Тимыч.
«Дурака учить, что мертвого лечить», — выскочило в ответ.
«Это кто дурак?!» — насторожился Тимыч.
«Ты!» — на сей раз коротко и ясно выдал Разгильдяев.
«Да пошел ты на фиг!» — вспылил Тимыч.
«Сам пошел на фиг!» — не остался в долгу дух.
На этом связь с потусторонними миром оборвалась.
Крутая задумчиво выдула из жвачки пузырь и так же задумчиво втянула его обратно.
Не нравится мне, что он о смерти все время талдычил, — сказала она.
А что это может означать? — спросил Тимыч.
Ничего хорошего для тебя.
Для меня?
Вот именно. «Утром молодец, а к вечеру мертвец» — это явно к тебе относится.
Почему ко мне?
Ну раз «молодец», значит, к тебе. Тимыч занервничал:
Я что, к вечеру мертвецом стану?
— Вполне возможно. — Крутая посмотрела на часы. — Ого, уже пять с копейками.
Ну, я полетела. Мне надо еще кока-кольную ванну принять.
— Чего-чего? — не врубился Тимыч.
Ну я же «Мисс Нева».
Кто-кто?
«Мисс Нева», — повторила Любка. — Ты что, газет не читаешь и ящик не смотришь?
Газет Тимыч и в самом деле не читал, а по ящику-телику смотрел одни боевики.
— Сейчас в Питере проходит конкурс красоты «Российская русалочка», — объяснила Крутая. — Сюда съехались девушки со всех концов России, которые победили у себя дома: «Мисс Волга», «Мисс Обь», «Мисс Енисей»… Завтра — последний тур. Поэтому я должна быть в форме.
А кока-кола тут при чем? — продолжал не понимать Тимыч.
Не кока-кола, а кока-кольная ванна, — поправила его Любка. — Я заметила, что после ванны из кока-колы обязательно побеждаю. Я ведь не только в конкурсе «Мисс Нева» победила, но еще и в конкурсах «Жемчужина Санкт-Петербурга» и «Звезда Белых ночей».
Круто, — сказал Тимыч.
Ну так я ж Крутая! — задорно ответила Любка. — Всегда перед выходом на подиум я себе говорю: «Я лучше всех, я круче всех!»… А ты правда про меня никогда не слышал?
Тимыч помотал головой.
Не-а.
А я, когда ты позвонил, подумала, что ты таким способом хочешь со мной познакомиться.
Как видишь, нет. — Мысли Тимыча вернулись в прежнее русло: — «Утром молодец, а к вечеру мертвец», — повторил он слова Разгильдяева. — Блин! Что ж мне теперь делать-то, а?
— Ложись спать, — посоветовала ему Крутая.
В общем, Любка уехала принимать кока-кольную ванну. А Тимыч лег спать.
Глава VIСВИДЕТЕЛЬСТВО О СМЕРТИ
Тимыча разбудили настойчивые телефонные звонки. Он снял трубку.
— Алло.
В трубке стоял сплошной треск.
— Алло, — повторил Тимыч громче.
В ответ — та же трескотня.
Тимыч хотел уже положить трубку, но тут сквозь помехи послышалось:
— Тима… Тима…
Тимыч тотчас узнал голос Ля.
Ля! — закричал он. — Ты где?!
Я здесь, — слышалось еле-еле.
Где — здесь?
Ля что-то ответила, но Тимыч не разобрал.
— Что-что?! — заорал он. — Повтори!
Ля повторила, но Тимыч снова не понял.
— Перезвони! — крикнул он. — Тебя плохо слышно!
…шай трубку, — донесся до Тимыча обрывок фразы.
Чего?!
Не вешай трубку, — расслышал он. — Я не смогу тебе перезвонить.
А откуда ты звонишь?!
Из послезавтра!
На сей раз Тимыч хоть и ясно услышал, но не въехал.
— Откуда?! — переспросил он.
— Из послезавтра, — четко донеслось до него, потому что треск прекратился.
Из какого еще послезавтра? Слушай, я… — начал Тимыч.
Нет, это ты послушай, — перебила его Ля. — Связь может оборваться в любую секунду.
Но…
Подожди! Дай мне сказать… — Голос Ля звучал отчетливо. — Мой велик попал в завихрение времени, и меня вместе с ним перебросило в послезавтра.
— Какое еще завихрение времени?!
Ты…
Ля вновь перебила:
— Тима, сейчас не обо мне речь, а о тебе. Тебе угрожает опасность.
Опасность?
Да, смертельная! Тебя здесь нет, понимаешь?! Нет!
Где — здесь?
В двенадцатом мая.
В каком двенадцатом мая?
Ну у тебя сейчас — что?
В смысле?
Число какое?!
Число?!
Ох, ну ты и тормоз! — посетовала Ля. — На календаре у тебя какое число?!
Десятое.
А у меня двенадцатое. Я для тебя — в послезавтра. А ты для меня — в позавчера.
Фигня какая-то…
Нет, не фигня. Твое завтра — для меня вчера. Поэтому я и знаю, что тебя нет. — А где же я?
Дррррррр… задребезжало в трубке.
… адбище, — донеслось сквозь дребезжание.
Что-что?!
… на кладбище.
Что — «на кладбище»?
Ты лежишь на кладбище. Я там была.
Где — там?
Да на кладбище, блин! Когда ты, наконец, врубишься!
На каком еще кладбище?!
На Мартышкином! [3] Справа от входа твоя… дрррррррррррр дребезжало все сильнее и сильнее.
— Что — моя? — закричал Тимыч.
— Мо-ги-ла, — по слогам прокричала Ля.
ТЫРРР… ФЫРРР… БЫРРР… — уже прямо-таки грохотало в трубке.
Если ты не изменишь свою судьбу, — прорывался сквозь грохот голос Ля, — …то тебя … бьют… Ты понял?!
Не понял! Повтори!
…бьют…
Бьют?..
Дане — бьют, а… ют…
— Что-что?
ТЫРРР… ФЫРРР… БЫРРР…
…убьют, — вдруг прозвучало четко.
Кого убьют?! бя!.. бя!.. бя!.. — эхом донеслось до Тимыча.
«Что за „бя“?»— в недоумении подумал Тимыч и тут же сообразил: «Тебя! Тебя! Тебя!» — вот что кричала ему Ля.
ПИ-ПИ-ПИ… пошли короткие гудки.
Тимыч изложил трубку. Постоял у телефона, надеясь, что Ля еще позвонит.
Но телефон молчал.
А Тимыч думал.
Подумать ему было о чем. В последнее время с ним явно творилось что-то странное, чего он ни понять не мог, ни, тем более, объяснить. Вначале он превращается в таракана и бабушка спускает его в унитаз, затем вся эта фигня с Ля и ее взбесившимся велосипедом, после этого дурак Разгильдяев со своей дурацкой пословицей: «Утром молодец, а к вечеру мертвец». А теперь еще и звонок Ля из послезавтра…
«А из послезавтра ли»? — засомневался Тимыч. Может, Ля как-нибудь загипнотизировала Тимыча, а ему показалось, что она упала на велике с крыши?.. Но зачем ей это надо? Да мало ли зачем. В сущности, ведь он совсем ее не знает. Видел всего один раз в жизни… Ну а с превращением в таракана как же? Это не гипноз, потому что воспоминания об этом были у Тимыча ДО ТОГО, как к нему пришла Ля.
Короче, все было очень-очень странно.
«Ну хорошо, — продолжал размышлять Тимыч, — допустим, Ля вместе с велосипедом и вправду попала в какое-то завихрение времени и перенеслась в послезавтра». Здесь тоже полным-полно нестыковок. Почему мать Ля сказала, что у нее нет никакой дочери? И почему Тимыч не помнит, что с ним было после падения Ля с крыши? Не мог же он, в самом деле, преспокойненько лечь спать. Выходит, Ля не падала с крыши, а все-таки его загипнотизировала. А с превращением в таракана как же?.. Уф! Заколдованный круг какой-то.