ирать вместе колесики и шестеренки. Уверен, что он сам проектировал этого малыша.
Исма прикрыла свои огромные глаза.
— Шестеренки… — сказала она. — Я вижу там шестеренки. И трубки, длинные трубки, шланги…
— Это все для огня и дыма, — сказал я.
— Я все еще не могу забыть, насколько страшно он выглядел живым.
— Но ты уже выглядишь лучше, — сказал я. — А сейчас у нас появится компания. — Я потянул Исму за дымящуюся драконью челюсть: к нам направлялась толпа синтетиков, зловещих, как мегеры.
— Ты можешь их остановить? — воскликнула Исма.
Я вздохнул.
— У меня вывихнута лодыжка. Пистолет Малыша улетел. Мой 38-й пуст, а лазеромет заклинило. Мне неприятно говорить тебе это, сестренка, но единственное, что может нас спасти — это чудо.
XVI
Мы его получили. Именно чудо. По крайней мере, у меня было именно такое впечатление.
Только что, секунду назад, мы были там, скорчившись за протекающим драконом-роботом, а к нам подбирались по меньшей мере две сотни вооруженных охранников Кэйна, а в следующую секунду мы были уже вовсе не там.
Мы сидели в кабинете Натана Оливера под гигантским Институтом Искусств, и старый Нат приплясывал вокруг нас, с восторгом хлопая в ладоши.
— Получилось! Получилось! Ой, парень, оно сработало, честное слово!
— Что сработало? — спросил я.
— Мой времявыкусыватель, — ответил Нат. — Я много месяцев потел, пытаясь выбить из него толк. Работает по принципу лучевыкусывателя. Предметы лучевыкусываются в прошлом и будущем. Я послал черепаху в 3028-й год, туда-сюда, но потерял ее. Потом я попытался выкусить конного копа с Таймс-сквер, из тех времен, когда разъезжали на лошадях. Но я получил лошадь, а на ней был пьяница-алкоголик с 42-й стрит. Я дал ему выпить и отправил обратно.
— Коня? — спросила Исма.
— Нет, пьяницу. Коня я удержал.
— Слушай, Нат. — Я встал, лодыжка ныла, но ходить было легче. — Как ты узнал, что мы там, на Меркурии, и что с нами происходит? Как ты узнал, что нам необходимо, чтобы нас оттуда лучевыкусили?
— Это не просто объяснить в светских терминах.
— Попытайся, — сказал я.
— Прежде всего, — заметил он, помогая Исме подняться, — я намерен представить вас этому очаровательному созданию. Или, точнее, трем созданиям.
— Одной достаточно, — сказала она. — Мои глаза и головы… обычно пьют по очереди, по одному-два глотка.
Нат был восхищен.
— У вас три различных набора вкусовых бугорков?
— Естественно. Поскольку у меня три мозга, три шеи, три носа, по три комплекта глаз и ушей.
— Это изумительно, — сказал Оливер. — А три мозга не приводят к путанице? Мне и один доставляет уйму хлопот.
— Эй, Нат, — сказал я, хватая его за локоть. — Прекрати болтать и налей выпить даме. Да и мне заодно уж, раз ты все это затеял, да покрепче.
После того, как Нат приготовил выпивку, мы расселись в его загроможденной комнате. Креслами нам служили куклы старых известных актеров. Я сел на Марлона Брандо, Исма — на Джонни Вейсмюллера, а Нат — на Зазу Пикте.
Я выхлебал двойной бурбон, как детское молоко. Боям с гигантскими драконами сопутствует жажда.
— О'кей, — сказал я, когда одна из голов Исмы пригубила шотландское виски с водой. — Выкладывай, как ты нас обнаружил.
Нат неуютно завозился.
— Случайно, Сэм.
— Такова жизнь, — буркнул я. — Давай!
Нат вздохнул, потер красные глаза.
— Ну, что же, когда я с тобой виделся в последний раз…?
— Я видел одного из вас, когда начинал это дело, — сказал я. — Но тот Оливер был в другой Вселенной. Ты, или, вернее, другой ты, ухитрился дать маху: отправил меня обратно и заслал в другое измерение. Мне это было ужасно неприятно.
— Надо думать, на той стадии у меня это еще плохо получалось, — заявил он. — У второго меня, я хотел сказать.
— Ты всегда выглядел несколько протухшим, — сказал я. — Но намерения у тебя были здоровые.
— Спасибо. Это очень мило с твоей стороны.
— Я видел тебя в последний раз… — задумался я, — я бы сказал, что это было год назад, когда ты просил меня расследовать это исчезновение твоей электронной коровы.
— Ах, да, — вздрогнул Нат. — Я опасался, что ее выкрал какой-нибудь другой изобретатель электронных коров. Но оказалось, что она просто отошла и заблудилась. В неустойчивости ее походки было виной разболтавшееся копыто.
— Когда пьяный попытался подоить ее посреди Мичиган-Авеню, его до полусмерти стукнуло электрическим током, — напомнил я.
— Да, — новый вздох. — Мои изобретения, похоже, привлекают внимание забулдыг. Пьяница на лошади, например.
— К чему все это? — Захотелось мне узнать.
— К моему объяснению, конечно. Я лишь хочу рассказать тебе, что произошло со времени нашей последней встречи.
— Тогда давай, вгрызайся!
Нат сцепил и расцепил пухлые пальцы. Способа расшевелить его не существовало, поэтому я вооружился новой двойной порцией бурбона и уселся поудобнее на животе Брандо. Исму, похоже, это забавляло, а то, чтс Оливер выручил нас из Кубла Кэйна, подняло его настроение. Кроме того, ей не привыкать было нянчиться с учеными — вспомним хотя бы ее отца.
— После инцидента на Мичиган-Авеню с пораженным пьяницей, — сказал Нат, — я оставил опыты с электронными коровами и попытался заняться более точными формами творческого созидания. Я на ощупь вошел в область параллельных Вселенных и управления временем, заменив туфли, образно говоря, у великого космического потока.
— Я слышал, ты был занят этими штуковинами, — сказал я.
— Действительно, — Он вытащил огромный ирландский носовой платок и высморкался, словно фыркнул в рупор. Затем он продолжал: — Последним моим достижением было лучеиспускающее устройство, которым я воспользовался для вашего спасения. — Он ухмыльнулся нам. — Это что-то вроде глазка в прошлое и в будущее. Когда энергетические вихри заряженных нейтронов находились в их собственной связанной последовательности, я имею, вследствие этого, окно, через которое можно заглянуть в прошлое и будущее. Но это, конечно, еще не идеал…
— И вот это ты использовал, чтобы нас засечь? — я занимался уже третьим стаканом, чувствуя себя мягким и расслабленным. Лодыжка болела меньше. Лишь для того, чтобы окончательно послать ее к черту, я переменил сидение и уселся на Веронику Лейк. Исма осталась на Вейсмюллере.
— Да, — Нат ответил на мой вопрос и снова ухмыльнулся. — Я как раз занимался понемногу настоящим и подхватил твой энергетический образ на Меркурии.
— Ты присутствовал при всей сцене? — спросил я. — Ты видел, как я зачехлил дракона?
— О, да, разумеется. Это была прекрасная демонстрация холодных нервов и сверхмастерства.
Я ответил ему ухмылкой на ухмылку.
— Пустяки.
— На самом деле, — продолжал Оливер, — я был настолько увлечен вашей драматической борьбой за жизнь, что едва не забыл о том, что вас нужно вовремя выкусить.
— Вы вытянули нас, и это самое главное, — сказала Исма. — Вы очень хорошо сделали свое дело, мистер Оливер.
Нат вспыхнул от удовольствия, что его изобретения принимают, и что они приносят пользу тем, кто в ней нуждается.
Я махнул на него стаканом.
— Давай-ка выясним кое-что, Нат.
Он вопросительно склонил голову в мою сторону.
— Где мы сейчас находимся относительно нашего пребывания в Кубла Кэйне?
Оливер потер ладони.
— Настолько, насколько я могу определить, вы находитесь на Земле и сейчас предыдущий день.
— То есть, приблизительно, мы получили двадцать четыре часа?
— Приблизительно.
— О'кей, — сказал я, ставя пустой стакан на кофейный столик, оформленный под Аллана Лада. — Это дает нам небольшое преимущество перед Кэйном. Если бы мы оказались на день позже того, он мог бы снова устроить покушение на жизнь доктора Умани.
— Нам следует связаться с папой и сказать, что мы в безопасности, — заявила Исма.
— Нет уж, — сказал я, покачав головой. — У Кэйна, возможно, есть возможность нас подслушать. Лучше нам сейчас же вернуться, не афишируя этого. Он будет в достаточной безопасности, пока мы тут. — Я пожал руку Нату. — Спасибо за бесплатную езду в кабриолете.
— С большим удовольствием, Сэм.
Исма клюнула его в щеку каждой парой губ. Он затрепетал.
— Мы отчаливаем в Пузырь-Сити, — сказал я.
— Но я хочу вам показать и другие мои изобретения. Я работаю над методом, который позволит безболезненно выворачивать свиней наизнанку.
— Это еще зачем? — поинтересовалась Исма.
Нат смутился.
— Точно не знаю, честно говоря. Вы не знаете, кому-нибудь требуется выворачивать свиней?
— Видишь ли, — сказал я, — мы совершенно незнакомы со свинарями. Но ты можешь нам помочь еще в одном.
— В чем именно?
— Всю дорогу Исма таскает накидку стражника. У тебя есть что-нибудь из одежды?
— Понимаю, — сказал он, провожая нас в спальную будку. Нажав на кнопку, он распахнул стенку, открылась ниша, увешанная нарядами. Он показал нам пришпиленный женский полнокостюм с широкими рукавами. — Последняя моя жена очень любила его.
— Я не знала, что вы были женаты, — сказала Исма.
— Да. Дороти работала со мной над некоторыми из моих ранних изобретений. Ее утащила и задушила механическая обезьяна. В те дни мне не очень-то удавались обезьяны. Да и сейчас мне с ними много мороки.
— Как печально, — воскликнула Исма, залезая в полнокостюм.
Идеальный полурост.
Нат получил новый транс-поцелуй, и мы отчалили.
XVII
Прежде чем покинуть Землю, мы захватили новый груз замороженных тел для старины Умани, что позволило Исме сразу же по приезде пересадить дока в новое тело. Жизнью жирафоглава он был сыт по горло.
Когда он вышел из лабблока, чтобы поблагодарить меня за спасение Исмы, это был уже типичный оклахомский индеец Чарроки. Я объяснил, почему у меня сломан нос и почему я таскаюсь с физиономией Улыбчивого Малыша: у меня не было времени вернуть мою подлинную земную образину перед погрузкой замороженных.