— Ну вот, — сказал ученый и понес ее к микроскопу. Он поместил пластинку в вакуумную камеру, послышалось короткое шипение. — Догадываюсь, что это как-то связано с молодой женщиной, погибшей на днях от передозировки?
— Только косвенно, — заверил Лоренца Эван. — У нас есть несколько вопросов об этом порошке.
Лоренц покрутил ручки на высоком цилиндре микроскопа.
— Вот — сказал он, — готово. Посмотрим.
Он коснулся клавиатуры, и экран микроскопа в квадратный фут площадью ожил. Джосс восхитился еще сильнее.
— Он у вас и цветной!
— Это квазицветное изображение, — уточнил Лоренц. Все трое впились взглядом в россыпь больших кристаллов, похожих на трехмерные снежинки. — Ну, по крайней мере на половину вашего вопроса я могу ответить. Это вещество производится при очень низкой гравитации, примерно в одну десятую нормы. Посмотрите на структуру кристалла. Такую трехстороннюю симметрию нельзя получить нигде, кроме как на орбите.
Джосс и Эван переглянулись.
— Значит, его делают на станции, — сказал Джосс, — и, возможно, не только его. Так что нет смысла доставлять его контрабандой откуда-то извне.
Эван медленно кивнул.
— Какова вероятность того, что это делается на Луне?
— Слишком большая гравитация, — ответил Лоренц. — Теперь, — сказал он, — я собираюсь вычислить настоящее местоположение производства. Проведу кое-какой анализ и посмотрю, следы каких элементов присутствуют в составе вещества. Это самое большее, что я могу для вас сделать.
— Если вам удастся это, мы будем вам очень благодарны, — заверил ученого Джосс. — Если мы вам понадобимся, вы найдете нас в «Хилтоне».
— Хмм, — протянул Лоренц, глядя на образец и показания микроскопа, затем он покачал головой и рассмеялся. — Позвольте мне вас проводить, — предложил он, — прежде чем я окончательно залезу во все это. Слишком интересно. — Он чуть улыбнулся. — Мне всегда нравились детективы. Никогда не думал, что сам стану участником подобной истории.
Джосс тоже улыбнулся, и они пошли к лестнице. Там их встретила Беваль, с радостной улыбкой размахивающая потертой кисточкой.
— Идем рисовать! — обратилась она к Джоссу и Эвану.
— Попозже, малышка, — сказал Эван. — В другой раз.
— Серый, — сообщила ему Беваль, сияющими глазами глядя на доспехи Эвана.
— Ага, — улыбнулся он в ответ. — Теперь все будет в порядке.
Они пошли к двери.
— Доктор, позвоните, если что выяснится, — сказал Эван. — В этом деле нам важна любая помощь.
— Без проблем! — ответил Лоренц, открывая перед ними дверь.
Они помахали рукой Беваль, доктор Лоренц ласково увлек ее в дом и запер дверь.
— Чудесная девочка, — сказал Джосс. — Мне жаль ее.
— Да, — согласился Эван.
— Ты знаешь, что она разрисовала тебя? — сказал Джосс, глядя в спину Эвану.
Эван рассмеялся.
— Может, она подумала, что серый мне не идет. А, пустяки!
Они медленно шли по мосту, глядя по сторонам. Над их головами парил жаворонок, едва шевеля крылышками при такой силе тяжести и на лету издавая звонкие трели.
— Мне кажется, что у кого-то дома есть дядюшка Эван, который привык к тому, что его мажут краской и так далее, — сказал Джосс.
— О да. — Эван махнул рукой охраннику в конце моста, и они вышли. — Трое детишек моей сестры любят выделывать подобные штучки, когда я приезжаю. Они хвастаются мной перед соседскими ребятишками. «Наш дядя Эван самый сильный, самый большой…» — Он рассмеялся. — Однажды я сам слышал, как младший, Иэн, ему пять лет, говорил одному из своих приятелей: «Дай мне поиграть твоим космическим кораблем, а не то позову дядю Эвана, и он разнесет его из своего пистолета».
Джосс хихикнул.
— Стало быть, ты представляешь собой семейные вооруженные силы?
— Да вроде того. — Они подошли к тротуару, постояли немного, чтобы толпа сходящих рассосалась. — А у тебя нет? В смысле — семьи?
Джосс покачал головой.
— Мои родители рано умерли. Сестер и братьев у меня нет. Пара кузенов, но мы никогда не были близки.
— Странно, наверное, — сказал Эван, становясь на тротуар. — Не могу себе даже представить, чтобы родственники не обрушивали на меня шквала перепуганных писем, когда я сообщаю им, что меня переводят в другое, новое место. Они набрасываются на меня и требуют, чтобы я выбил себе работу в каком-нибудь тихом уголке на Земле. Наверное, интересно самому принимать решения о том, что тебе делать, куда идти, когда на тебя никто не давит. Когда не приходится оглядываться на семью.
Джосс покачал головой.
— Мне трудно представить, что кто-то будет у меня спрашивать об этом, — сказал он. — Я уже привык все решать сам.
Эван кивнул, глядя на лес, когда тротуар нес их мимо него.
— Им надо тут посадить хвойные деревья. Ладно, не бери в голову. Послушай, приятель, что мы будем делать со всем этим?
Джосс вздохнул.
— Если наркотик поступает с другой станции, то возникает вопрос — кто передал его Йенсену?
— Или подбросил.
— Думаешь, он не врет?
— Пока мы не выясним, что он врет, — сухо проговорил Эван, — я полагаю, что нужно учитывать и эту версию.
Джосс скривился.
— Конечно, ты прав. — Он взвесил в руке ноутбук, включил его в активный режим и несколько мгновений пялился на экран, на котором возникло меню. — Думаю, мы повидаемся с ним.
— Я тоже об этом думал.
Внезапно Джосс увидел, как одна из иконок в меню замигала.
— Послание.
— От кого?
Он чуть усмехнулся.
— От Доррен Орсьерес.
— Ага, — протянул Эван, понимающе глядя на Джосса. — Тогда молчу и не задаю вопросов.
Джосс просмотрел послание.
— Нет, она просто хочет поужинать.
— Как понимаю, ужин предполагается на двоих.
— Думаю, да. Однако она передает тебе привет.
— Очень мило с ее стороны, — сказал Эван.
— Хмм… — Джосс стер послание, но появилось новое. — Хмм…
— Что такое?
— Еще одно. — Джосс посмотрел на адрес отправителя. — Похоже, с общественного терминала. — Он снова нажал клавишу. — Просто файл, — сказал он. — Не послание, одни цифры… — Он осекся.
Эван заглянул ему через плечо.
— Так что там?
— Счета, — сказал Джосс. — Так, подержи-ка минуточку. — Он протянул ноутбук Эвану. Тот взял его так, чтобы Джосс мог печатать обеими руками.
— Сравнить файлы, — бормотал он. — Эван, я думаю, что это от Тревора. Или кто-то оказал ему услугу. Кто бы то ни был, этот человек очень осторожен. Никаких идентификаторов. Но мне кажется, что мы с ним уже встречались…
На миг воцарилось молчание. Затем Джосс сказал:
— И тут приходит парень и дает тебе сотню долларов…
Эван косо глянул на него.
— Сейчас я дам тебе по шее, парень…
— Тихо, тихо! Посмотри-ка! — Джос повернул к нему экран так, чтобы Эван мог увидеть текст. Экран был разделен надвое. С одной стороны шли колонки знаков — вклады и деньги, снятые со счета. С другой стороны шел тот же самый список, но с дополнением — огромные четырехзначные суммы.
— Ну-ну, — проронил Эван. — Стало быть, это неотредактированный вариант банковского счета Прзно.
Джосс кивнул.
— А теперь сравни. — Он снова повернул ноутбук и поработал с клавиатурой. — Я велел сопоставить даты вкладов со сменами, в которые работал Прзно за последние два месяца. И его выход в систему в те дни, когда его на работе не было. — Снова пауза.
Появились даты, и Эван посмотрел на экран.
— Он менял смены, — тихо сказал он, — но каждый раз была утечка, сидел он на работе или выходил в систему из дому.
— Вот что и сбило нас с толку, — сказал Джосс. — Он выходил в систему из дому… вероятно, заходил через главный компьютер и активировал какую-нибудь программу, которую засунул туда раньше. Спрошу Тревора — не сможет ли он ее найти. Однако в любом случае была утечка. И каждый раз после того, как он отправлял данные, на его счет поступали деньги. Без промедления. — Джосс улыбнулся. — Кто-то весьма пунктуален.
— И в тот же день их снимали со счета, — сказал Эван. — Либо наличными, либо электронным переводом.
— Думаю, переводом. Наличный вклад требует подписи, а электронный перевод можно осуществить, не оставляя следа. Если наличность кладется в машину, она просто пересчитывает и проверяет подлинность купюр, а кто делает вклад — ей дела нет. Как и до того, кто его берет.
Эван кивнул. Джосс очистил экран и быстро набрал послание на тайный адрес Тревора, благодаря его за помощь. Затем немного помолчал в задумчивости.
— По этим датам, — сказал он, — можно представить события так: Прзно посылает ворованную информацию, получает деньги, покупает наркотик, принимает дозу. Потому что — посмотри сам — после этого и этого перевода он брал отгулы. Первый — так называемый «больничный день», второй — отгул по расписанию.
— Все это, конечно, прекрасно, — сказал Эван. — Но тогда возникает другой вопрос. Во время работы он дозу не принимал, насколько можно понять. Может, боялся, что его застукают. Но кто знает? Но если так, почему он принял дозу прямо на работе, в тот последний день, когда ты там был? Возможно, даже два раза, потому что и в первый день, и в тот, когда ты дежурил уже один, он вел себя одинаково.
Джосс подумал.
— Ты меня поймал. Но, может быть, он просто выбился из графика?
— Возрастающее привыкание, — заявил Эван. — Из того, что нам рассказала доктор Орловски, можно сделать вывод — достижение порога наступает достаточно быстро.
— Да, — ответил Джосс. — Пару раз переберешь, и изменение в положениях рецепторов становится слишком глубоким. На самом деле, интересно, сколько бы Прзно еще протянул, если бы его не пристрелили.
Эван мрачно посмотрел на него.
— Интересно, а кто-нибудь еще это знает?
— Ты о чем? — сделал стойку Джосс.
— Положим, у него имелась информация, которая была кому-то очень нужна. И тот хотел ее получить срочно, прежде, чем мозги Прзно окончательно размякнут, — нахмурился Эван. — Или кто-то знал, что Прзно слишком близок к срыву, и мог выдать что-то важное, будучи в больнице, так что преступник поспешил ускорить его конец, замаскировав убийство под ограбление…