– …о поставке нескольких сотен единиц оружия массового поражения, – невозмутимо продолжила Бугго.
– Конкретней! – крикнул Алабанда, стараясь ей подыгрывать.
– Гранаты с химической начинкой. – Бугго вызывающе положила ногу на ногу и покачала туфлей.
– Так вот как вы их убили? Гранатами с химической начинкой?
– Да, – сказала Бугго. – Именно так. – И перестала качать ногой.
– Почему вы обвиняете в гибели Нагабота и всего экипажа «Птенца» этого чиновника, как его… – Алабанда сделал вид, что забыл имя. Однако у Бугго возникло стойкое убеждение в том, что губернатор притворяется. Он знал о существовании Амунатеги еще до появления Бугго. Просто ему не хотелось произносить это имя вслух.
– Потому что он столкнул нас в открытом космосе, – сказала Бугго, также избегая называть чиновника. – Потому что он представил нас Нагаботу как беззащитных дураков, которых он возьмет голыми руками.
– Милая красавица, но ведь он мог добросовестно заблуждаться на ваш счет, – Алабанда незаметно переместился в кресле. Столик, как дрессированная собачка, покатился к нему и начала ездить от одного колена губернатора до другого, взад-вперед, взад-вперед. Алабанда поймал со стола сочный фрукт и впился в него крашеными зубами.
– В любом случае Амунатеги не предупредил Нагабота о том, что в моем экипаже находится опытный боевой офицер, отличник Академии, – стояла на своем Бугго.
Она четким жестом указала на Хугебурку. Тот вскочил, коротко поклонился, сел. Алабанда направил столик к нему.
– Угощайтесь! Угощайтесь! – вскричал он.
Хугебурка криво улыбнулся и взял комок сладкого лакомства, облепленного маленькими кислыми ягодками.
– Сразу в рот! – разволновался Алабанда. – Прекрасный выбор! Мое любимое! Кладите в рот целиком, немного пососите, а потом раздавите зубами несколько ягодок. Вот так едят шнеги.
– Шляпа Господня! – сказал Хугебурка. – Это какую надо иметь пасть!
Алабанда рассмеялся. Хугебурка кушал шнеги с таким видом, как будто руководил погрузкой и распределял контейнеры по трюмам. Шнеги полностью склеил его челюсти и вывел старшего офицера «Ласточки» из общения на добрый десяток минут.
Алабанда вновь обратился к Бугго.
– Но этот ваш Амунатеги мог и не знать про наличие боевого офицера на борту «Ласточки».
Бугго передернула плечами, разметав бубенцы на шнурах по спине и груди.
– Капитан Алабанда, – холодно произнесла она, – готовя операцию такого масштаба, пренебрегать деталями – преступно.
Она прямо сочилась презрением. Алабанда созерцал ее с немного снисходительным восхищением.
– Послужной список членов моего экипажа – вполне доступная информация, – продолжала Бугго напористо, – а господин Амунатеги поленился ознакомиться с ним. В результате капитан Нагабот был введен в заблуждение, за что и поплатился жизнью.
Алабанда подал вперед свое массивное тело.
– Отлично! Полагаю, вы уже состряпали план?
– Во всех деталях, – уверенно ответила Бугго.
Работа по ликвидации нагаботова наследства взорвалась, словно бомба, и разметала экипаж «Ласточки». Антиквар готовил корабль к аукциону, наскоро проводя инвентаризацию и забирая все интересное, если оно не было включено в инвентарный список. Уже были вывешены объявления о торгах. Губернатор Бургариты объявил о своем личном покровительстве госпоже Анео.
Хугебурка связался с представителем заказчика и занимался завершением сделки по ауфидиям.
В разгар его переговоров по стереовидению в рубку вошла Бугго. На капитане была тощая серая майка и комбинезон со спущенными лямками.
– Э, – сказал Хугебурка представителю заказчика и метнул на Бугго быстрый взгляд. – Одно мгновение. Мой капитан хочет мне что-то сообщить.
Он успел как раз вовремя, чтобы оттеснить Бугго и не впустить ее в поле зрения собеседника.
– Вы что? – возмутилась Бугго.
– А вы что? – шепотом разъярился Хугебурка и стал как снежная туча – черным. – Это пираты! Они презирают голодранцев! В каком вы виде, госпожа Анео?
Бугго смерила его гневным взглядом.
– Аристократизм нельзя надеть или снять, господин Хугебурка.
Он безнадежно махнул рукой.
– Неважно. Что вы хотели сказать?
– Что к моменту приемки груза они должны подготовить червячью пастушку.
– В каком смысле – подготовить? – не понял Хугебурка. – Она вполне подготовлена.
– В том смысле, что им следует подыскать какого-нибудь франта, который захочет размалевать свое тело узорами. Вероятно, стоит пустить это в моду… Пусть подготовят рекламу, что ли…
– Погодите! Но ведь у нас уже есть пастушка! Зачем создавать лишние сложности? Сделка и без того непростая.
– Не вижу никаких особых сложностей, – возразила Бугго. – Я же сказала, достаточно создать моду на раскрашенную кожу. При здешней манере одеваться это плевое дело. А нагаботову червячью пастушку я забираю себе. Это мой капитанский приз.
– Капитанский каприз, – поправил Хугебурка.
– Называйте как хотите, – фыркнула Бугго. – Мне необходима горничная. Я хочу, чтобы кто-то следил за моей одеждой и подавал мне кофе в постель. Ну, что стоите? Идите, договаривайтесь! У меня куча дел.
И ушлепала, босая, оставив Хугебурку разбираться с заказчиком, которого истерзала уверенность в том, что его пытаются облапошить.
– Назовите конкретное количество червячков, – наседал он. – Вы их перецифровали?
– Их продают на вес, – устало отбивался Хугебурка. – Послушайте, мы ведь снизили цену.
– А почему вы требуете, чтобы пастух был наш? Это опасно? Ваш пастух скончался? Может быть, он был больной и заразил их?
Хугебурка послал Бугго мысленное проклятие. Не мог же он сказать правду. Что Бугго не желает оставлять у пиратов эту женщину, у которой отрезали язык. Что капитана наверняка попросил об этом Калмине. И что он сам, Хугебурка, считает необходимым ограничивать количество тяжких испытаний, выпадающих человеку в жизни.
Поэтому он сказал своему партнеру по переговорам:
– Нет, просто наш капитан хочет иметь на корабле женскую прислугу, а эта рабыня не значится ни в инвентарном списке корабля, ни в описи груза и, следовательно, является капитанским призом.
– Понятно, – хмуро отозвался собеседник, чувствуя, что его все-таки обвели вокруг пальца.
За ауфидиями прислали погрузчик с большой, герметично закрывающейся цистерной из прозрачного сверхпрочного пластика. По дну цистерны переступали двое голых подростков. Они глупо ухмылялись сквозь стенки и надували щеки. Над цистерной переливался ядовито-яркими красками большой рекламный стенд.
Хугебурка подбежал к цистерне, хлопнул по ней ладонями. Из кабины погрузчика высунулась косматая черная голова.
– Хугебурка? – крикнула голова.
– Шланг! – потребовал Хугебурка, не тратя времени на знакомства и разговоры.
Из кабины выскочил коротышка-эльбеец в желтых штанах с бантом на заду, полуголый и босой. Вдвоем они совладали с широким норовистым шлангом, который норовил ухватить людей за ноги гофрированными кольцами. Цистерну соединили с грузовым трюмом «Птенца».
– А перегонять их как будем? – деловито осведомился коротышка и сплюнул, попав себе на босую ногу. – Под давлением или как?
– Они сами полезут, – сказал Хугебурка. – Мы эвакуируем нашу пастушку, и они поползут на тепло человеческого тела. Скажи этим двум – пусть попрыгают и разогреются.
Коротышка постучал пальцами по стенке цистерны и несколько раз сильно взмахнул в воздухе руками, сделав строгое лицо. Подростки принялись скакать и что-то орать, широко разевая рты, – наружу звуков не доносилось.
Хугебурка не был вполне уверен в том, что говорил. Он вычитал это на сайте «Ауфидии. Транспортировка». Такие сайты, как и лоции, иногда включают в себя традиционно легендарные сведения, вроде известий о женщинорыбах с поющими волосами.
Хугебурка бегом вернулся на «Птенца», велев коротышке ждать у цистерны. Тот привалился плечом к кабине, вынул из-за пояса штанов комок белой жвачки, сунул за щеку и о чем-то глубоко задумался. Хугебурка быстро вошел в помещение, где содержались ауфидии, и знаком приказал пастушке выбираться в соседний отсек, оборудованный нарами. Она осторожно избавила свое тело от червячков и последовала за ним, неловко спотыкаясь и озираясь. Дверь запечатали. Девушка присела на край нар, повинуясь быстрому жесту офицера, и стала ждать. В ярком свете ламп Хугебурка видел, как она водит лицом вправо-влево, ни на что особо не глядя, рассеянно.
Сдернув одеяло с нар, Хугебурка набросил его на плечи голой женщины. После шелковистых прикосновений ауфидий теплая ткань царапала чувствительную кожу и вызывала раздражение. Девушка тотчас принялась скрести себя под одеялом ногтями, и вид у нее делался все более виноватым.
Хугебурка этого не замечал – был слишком занят. Он еще раз проверил крепление шланга, пробежал по грузовому трюму, выскочил, спрыгнув с трапа, и велел погрузчику открывать свой клапан. После короткой паузы ауфидии панически хлынули в шланг. Брошенный на землю, он извивался и вздрагивал, как живой, и стремительно покрывался изнутри разноцветными разводами. Червячки заполнили цистерну на треть. Подростки, облепленные серебристыми тельцами, хихикали и морщили лица – им было щекотно.
– Срамота, – молвил коротышка и снова плюнул, на сей раз стараясь быть осмотрительней.
Когда погрузчик отбыл, оставив Хугебурке гору документов и запечатанные пачки денег с висячей печатью Эльбейского Кредитного Банка, старший офицер «Ласточки» вернулся на «Птенца». При виде него пастушка потянула на себя одеяло, от которого было избавилась. Хугебурка остановился перед нею, чувствуя неловкость.
– Ты меня слышишь? – спросил он. – Ты понимаешь?
Она встала, моргая кротко.
– Если ты меня понимаешь, то кивни.
Она послушно кивнула и переступила босыми ногами, комкая упавшее на пол одеяло.
– Тебя забирает капитан, – сказал Хугебурка. – Госпожа Бугго Анео.