И только оказался с другой стороны, рубанул со всей силы, отсекая одну конечность от туловища.
Паук буквально подпрыгнул в воздух, расправив свои лапы, но туже быстро оказался на земле, буквально вонзаясь когтями в поверхность, зло, яростно, цепко.
Мне повезло – я оказался прямо под его брюхом.
Паук, сам того не понимая, поймал свою тень – меня.
Мне не пришлось даже стараться, только со всего маха дать мечом в его брюхо – туда, где билось четыре сердца. Из раны хлынул газ. Дурно пахнущий, ядовитый, он буквально сшибал с ног, шевелил волосы на голове, но я стойко стоял, удерживая меч в брюхе противника, чтобы не дать тому избавиться от меня, вытащить преграду. Дыхания, кто я задержал, уже не хватало – паук стойко сражался за свою жизнь.
Но и этой борьбе приходит конец – я дернул меч, прокручивая его винтовым эффектом, и паук дернулся из последних сил в смертельной судороге и рванул вперед, не разбирая дороги, ударяясь о деревья, что не были видны в тумане, оставляя за собой облако газа, слизи, взрывающихся ядовитых игл.
— Скорее, — крикнул я Ане, заставляя девушку подняться с земли.
Нам нужно было срочно убираться отсюда.
Плевать на то, что задание оказалось не выполненным – главное убраться отсюда живыми. А то, что мы смогли выбраться из капища, уже заслуживало хоть какой-то оценки, пусть низшего, но балла.
— Нам туда!
Чтобы не потеряться в тумане, ухватил ее за холодные пальцы, потягивая за собой. Теперь шли медленнее – туман застил глаза, будоражил воображение, заставляя ожидать еще какой-то твари в этой клоаке, но также было страшно наткнуться на деревья, что появлялись перед носом буквально из ниоткуда, вырастая из земли.
Пару раз меч, который я сжал в вытянутой руке, уже спасал от толстых стволов, скрытых туманом.
Команда, отданная Импелу, уже запустила двигатели, заряжая его на скорый вылет. Подлететь корабль к указанном мной месту не мог, но благодаря встроенной навигации, я понимал, где примерно он находится. И шел ровно по этой указке.
— Осталось совсем чуть-чуть!
Аня почти плелась, будто из последних сил. Странно, но даже когда мы пересекали джунгли, она шла более уверенно, стойко выдерживая тяжелую дорогу, нападения растений и летевшее прямо в глаза мясо лиан, выпадающее из –под моего меча.
Наконец, последние шаги – и туман отступил, будто напуганный кош, на которого плеснули млечкой.
Перед глазами распростерся Импел. В стороне стояли еще несколько кораблей кадетов академии, но было неясно – они или только прилетели, или ждали своих хозяев, чтобы вылететь с недружелюбной планеты каннибалов.
— Аня, скорей, — я отпустил ее ладонь и тут услышал глухой стук за спиной.
Быстро оглянулся.
Девушка упала. Почти без чувства.
— Пустота вас всех забери! — подхватил ее на руки, бросив меч, и бегом направился к кораблю, не теряя и минуты.
Нужно срочно поместить ее в отсек, чтобы заживляющая жидкость сделала свое дело. Кто знает, от чего у нее такая реакция – могло быть все, что угодно: Аня показала себя настоящим бойцом, спасая нас с древнего капища.
Едва мы оказались внутри Импела, я дал команду запускать движок – пора было лететь дальше.
— Только не усыпляй меня… опять… — простонала она, глядя из-под густых ресниц мутным взглядом.
Я втащил ее в отсек, по пути делая все, что нужно.
Нажал кнопку, ожидая, когда жидкость опустится сверху.
Дотронулся до ее шеи, ловя пульс, слушая, как бьется сердце – для землян важно, чтобы оно билось в одном положенном ритме с указанной частотой. И наткнулся на шип.
— Гррос!
Паук на прощание выпустил ядовитые шипы, один из них впился в кожу девушки, отравляя ее тело, организм.
— Пустота вас всех перетри! — заорал я.
Импел набирал высоту.
Все нутро космолета вибрировало.
Мое тело билось в судорогах.
Я снова терял своего второго пилота.
Кажется, второй бокс, последний на этом корабле, предназначенный для транспортировки тел в академию Межмировых отношений, нужно будет чистить и заряжать.
Возможно, пришло и его время.
На бледное лицо Ани упали капли.
Но это была не заживляющая жидкость.
Это были мои слезы.
Да, мужчины не плачут.
Курсанты академии – тем более.
Но эта мелкая девчонка, с глупой парковой планеты уже сделала что-то такое, что оказалась у меня под кожей, пробралась достаточно далеко, чтобы я мог оплакивать ее потерю.
— Даже не думай умирать, — затряс ее так сильно, что голова дернулась, а волосы расплелись из хвоста, и, радуясь освобождению, заметались по боксу.
Руки, сложенные на груди, опали от резкой тряски, вдоль тела, и из цепких пальцев на пол упало что-то с глухим стуком наземь.
Гррос. Это – кристалл с планеты каннибаллов.
Горло стянуло спазмом от слез, что собирались пролиться вопреки убеждению, что плакать нельзя.
Эта мелкая девчонка спасла меня, нас, выполнила задание – забрала кристалл с планеты.
И сделала этой ценой собственной жизни.
Глава 15 Спасение.
Действовать нужно было быстро. Яд проникал в кровь, и любая задержка, промедление отравляла организм все шире и больше. Процент заражения уже перевалил за половину – если бы я знал, что отравленный шип вонзился в шею Анны, то смог бы на корню пресечь это, вытащив его из кожи, сцеживая каким-то образом.
Но период распада уже пошел – девушка лишилась чувств, зрачки уже начинали мутнеть, покрываться голубым инеем, волоски на коже вставали дыбом, симулируя состояние паука с планеты каннибаллов.
Вытащить шип – дело секунды, а вот избавление организма от яда занимает гораздо, гораздо больше времени и сил.
С форсунка на потолке уже полилась заживляющая жидкость, я выставил ее на максимум – мало того, что в отсеке был человек с ядом в крови, так еще и на время перелета нам двоим нужно было оставаться здесь, чтобы не попасть под антигравитационные волны, что запускались на капитанском мостике.
Шип улетел через отверстие в полу в переработку, теперь он никому не причинит вреда.
Я прижался губами к маленькой точке – отверстию, что осталось от шипа на коже девушки. Втянул в себя все, что смог, стараясь дышать легкими на полную силу, заставляя двигаться весь свой организм, работать на пределе возможностей.
Мой организм крепче, чем организм землянки, мы схожи во многом, но различий – еще больше. Я вижу лучше, двигаюсь быстрее, она же больше похожа на цветок, который привозят в императорский дворец с парковых планет, увядающий за короткое время, не справившись с давлением, под которое попадает.
И потому я уверен, что смогу спасти от яда кровь девчонки.
Она – не Лисс Осс, которому было суждено умереть от моей руки.
Она – совсем другая история.
И ей нужно спасти, сохранить жизнь, потому что она спасла мою. Только за одно это должна закончить чертов полет!
Собрав во рту достаточное количество яда, сплевываю его вниз, так, чтобы ни капли не упало куда-то сбоку, чтобы он снова не соединился с остальной частью отравленной жидкости.
Ядовитого вещества много – оно делится с лейкоцитами, и мне приходится забирать немного жизненной энергии Ани, отравленной пауком, чтобы в ее крови, организме не осталось даже следа смертельного яда.
От усиленного дыхания перед глазами пляшут мушки.
Сердце стучит в горле, но я не перестаю работать- втягиваю миллиардные доли миллиметра отравы в себя, чтобы сплюнуть яд на пол. Я вижу его – синий, такой оттенок говорит о редкой мутации, и мне повезло, что шип попал в кожу на видимом месте. Попади он под одежду, останься незамеченным, и дни землянки в космосе были бы сочтены.
Чувствую и усталость, и перепад давления.
Это значит, что мы замедляемся, достигая следующей точки назначения.
Заживляющая жидкость течет сверху, покрывая нас густой пленкой, собирая мельчайшие частицы грязи, болезни, обеззараживая кожу снаружи, организм внутри, заживляя малейшие порезы и трещинки.
Мне нужно целиком проверить организм Ани, но думаю, что яда в теле уже не осталось. Все остальное доделает нутро Импела.
Девушка прижата к моей груди, руки висят плетьми вдоль тела, она не приходила в сознание с того момента, как мы оказались в отсеке.
И теперь я слышу ее дыхание, оно становится ровнее, а сердце начинает биться в привычном для нее ритме.
Все это успокаивает.
Она еще будет слаба, но самое главное – опасность позади.
Сжимаю пальцы в кулак – я сам, лично подверг ее жизнь опасности, и из-за меня она оказалась в такой ситуации, на грани жизни и смерти…
Выдыхаю и теперь медленно прикасаюсь к коже на шее, где совсем недавно была ранка от шипа паука. Трогаю губами поверхность, не могу не сделать себе такой подарок. В этом нет ничего предосудительного, это просто жест благодарности за спасение моей жизни.
Я снова и снова прикасаюсь к ее шее, прямо за ухом, и вижу, как ее кожа становится румяной, как мурашки пробегают ниже, скрываясь под специальным костюмом, который я выдал ей из своих запасов, чтобы заменить ее некачественную одежду.
И это единение волнует меня, оно сбивает дыхание, заставляет пробегать меж ресниц и кончиков пальцев электричество.
Жар пробегает по позвоночнику. Разум туманится. Веки становятся тяжелее.
И тут память выкидывает фортель:
«Аня, педагог, есть паспорт, — говорю тихо, с огромным трудом пробираясь сквозь джунгли, хотя точно знаю, что в этот момент не могу находиться там. Все это – действие капища, древних богов каннибалов. И мне нужно породниться с девушкой, показать богам, что я не один, я и она – не еда. — Надо обменяться жидкостями. Слить в одно. Тогда не будет морока.
— Я спать с тобой не собираюсь, чтобы ты знал, — высокомерно отвечает она».
Моргаю и смотрю теперь на нее спокойно.
Я – кадет Межмировой академии.
Я пролетел всю Империю сам.
И сейчас теряю голову.
Просто теряю голову из-за девчонки.