Торговец взял чип и вставил его в портативный сканер — небольшое устройство, которое немедленно высветило информацию о содержимом. Лицо мужчины мгновенно потемнело, а глаза сузились.
— Здесь только половина суммы, — его голос стал опасно тихим.
— Остальное получишь после доставки, — родианец попятился назад, и в его голосе появились умоляющие нотки. — Мы же договаривались о рассрочке...
— Так не договаривались! — торговец выхватил бластер одним плавным движением. Оружие было тяжелым военным образцом, явно не для самообороны. — Полная оплата сейчас, или сделка отменяется!
Алекс почувствовал, как по спине пробежал холодок. Ситуация накалялась с каждой секундой. Он хотел уйти, но не мог оторваться от происходящего — словно зачарованный, он продолжал смотреть сквозь щель.
— Мы не можем... — начал молодой человек, явно пытаясь разрядить обстановку, но родианец резко замахал руками.
— Заткнись, идиот! — прошипел он на родном языке, но потом переключился на основной. — Не говори ничего!
Но было уже поздно. Лицо торговца стало каменным, и Алекс увидел, как его палец ложится на спусковой крючок.
— Значит, денег нет, — произнес он с холодным спокойствием. — Жаль. Очень жаль.
Время словно замедлилось. Алекс видел, как торговец поднимает бластер, как расширяются глаза молодого человека, как родианец пытается закричать предупреждение.
БЗЗЗТ!
Выстрел прозвучал оглушительно в замкнутом пространстве, эхо прокатилось по металлическим стенам. Красный энергетический луч пронзил грудь молодого человека, прожигая в ткани и плоти дымящуюся дыру. Запах горелого мяса мгновенно заполнил воздух — тошнотворный, сладковатый аромат, от которого Алекса немедленно затошнило.
Парень рухнул на пол как подкошенный, его глаза были широко раскрыты от удивления и ужаса. В центре груди зияла отвратительная обугленная дыра, края которой еще дымились. Кровь не текла — энергетический луч прижег рану, но это делало зрелище еще более жутким.
Алекс зажал рот рукой, подавляя крик ужаса. Его сердце колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Руки тряслись, дыхание стало поверхностным и частым. Адреналин ударил в кровь с такой силой, что перед глазами замелькали черные точки. Он только что видел, как убили человека. Просто так. Хладнокровно. Из-за денег.
Реальность происходящего обрушилась на него всей тяжестью. Это не голофильм, не новостная сводка, не история из архивов. Это реальная смерть, реальная кровь, реальный труп в нескольких метрах от него. И если его обнаружат...
Мысль о собственной смерти заставила Алекса содрогнуться. Он представил себя на месте того парня — с дымящейся дырой в груди, с остекленевшими глазами, превращенного в кусок мяса одним нажатием на спусковой крючок.
— Зачем ты это сделал?! — завопил родианец, его голос сорвался от ужаса. — Он был просто курьером! Просто мальчишка!
— Урок для тебя, — холодно ответил торговец, убирая бластер в кобуру с той же небрежностью, с какой другие убирают стилус после подписания документов. — В следующий раз будешь знать, что со мной шутки плохи.
Он кивнул своим людям — Алекс только сейчас заметил, что в тени стоят еще двое, тоже вооруженных. Один из них, массивный забрак с традиционными татуировками на лысой голове, подошел к телу. Его лицо не выражало никаких эмоций — словно он смотрел на сломанный механизм, а не на убитого человека.
— Что с ним делать, босс? — спросил забрак, тыкая носком ботинка в безжизненное тело.
— Стандартная процедура, — торговец пожал плечами. — Вниз, на уровень переработки отходов. Пусть утилизаторы разберутся.
Алекс с ужасом понял, что они собираются сделать. На нижних уровнях Коронета работали автоматические системы переработки мусора — огромные дробилки и плавильные печи, которые превращали городские отходы в сырье для повторного использования. Туда регулярно сбрасывали всякий хлам с верхних уровней — от сломанной техники до органических отходов.
И туда же, судя по всему, попадали неудобные трупы.
Забрак подхватил тело за ноги, его напарник — тви'лек с синей кожей и характерными наростами на голове — взял за руки. Мертвый парень болтался между ними как тряпичная кукла, его голова запрокинулась назад, обнажая шею.
Они понесли тело к грузовому люку в полу, и Алекс с отвращением наблюдал, как голова убитого стукается о выступающие части оборудования — сначала о край контейнера, потом о ножку прожектора. При каждом ударе она отскакивала и подпрыгивала, словно мяч, а мертвые глаза безучастно смотрели в потолок.
— Подождите, — остановил их торговец. — Проверьте карманы. Может, найдется что-то полезное.
Они бросили тело на пол, и оно упало с глухим стуком. Забрак присел на корточки и начал методично обыскивать карманы. Документы, немного кредитов чипами, коммуникатор — все отправилось в специальный контейнер.
— Чисто, — доложил забрак, поднимаясь. — Обычный курьер, ничего интересного.
— Тогда вперед.
Люк открылся с металлическим скрежетом, обнажив черную пропасть. Внизу зияла темная шахта — транспортная система, ведущая в самые глубины города, туда, где гигантские машины перемалывали все, что в них попадало. Оттуда доносился отдаленный гул механизмов и запах химических реагентов.
Они снова подхватили тело и без церемоний сбросили его в люк. Алекс слышал, как оно несколько раз ударилось о стенки шахты при падении, а потом наступила тишина.
Тело исчезло в темноте без следа, словно этого человека никогда не существовало.
Алекс почувствовал, как его тошнит. Желудок сжался в болезненный комок, во рту появился кислый привкус. Этот парень был почти его ровесником. Может быть, тоже мечтал о чем-то, строил планы на будущее, любил кого-то, надеялся на лучшую жизнь. А теперь его просто выбросили как мусор, как сломанную машину.
Страх накатил на него с новой силой. Руки тряслись так сильно, что он едва мог удержаться за стену. Дыхание стало поверхностным, сердце колотилось как бешеное. Если его обнаружат, если поймут, что он все видел... Он закончит так же. Дымящаяся дыра в груди, полет в утилизатор, превращение в анонимную массу переработанного сырья.
— Ладно, — торговец повернулся к родианцу, который стоял бледно-зеленый от ужаса, его антенны дрожали мелкой дрожью. — Теперь поговорим о твоем долге.
— Я... я принесу остальные деньги завтра, — пролепетал тот, его голос срывался. — Клянусь, принесу!
— Завтра? — торговец усмехнулся, и эта улыбка была страшнее любой угрозы. — А что мне гарантирует, что ты не сбежишь? Что не обратишься к властям?
— Я не сбегу! Клянусь всеми богами Родии! Я не скажу никому!
— Клятвы дешевы, — торговец покачал головой. — Мне нужны гарантии. Хотя какие гарантии с тебя?
Он кивнул забраку, и тот схватил родианца за одну из антенн. Инопланетянин завизжал от боли — у родианцев эти органы были чрезвычайно чувствительными, и любое воздействие на них причиняло мучительную боль.
— Вот что мы сделаем, — спокойно продолжал торговец, словно обсуждал прогноз погоды. — Ты принесешь деньги через два дня. Ровно через два дня, в это же время, в это же место. Если опоздаешь или попытаешься обмануть меня снова...
Он не договорил, но многозначительно посмотрел на открытый люк, где еще недавно исчез труп. Смысл был предельно ясен.
— Понял, понял! — родианец кивал так энергично, что антенны развевались как флаги на ветру. — Два дня! Ровно два дня!
— Отлично, — торговец улыбнулся. — А теперь убирайся, пока я не передумал и не отправил тебя следом за твоим другом.
Родианец бросился к выходу, даже не оглянувшись на место, где только что лежал его спутник. Его шаги эхом прокатились по коридору, становясь все тише.
Торговец и его люди начали убирать оружие обратно в ящики, работая быстро и слаженно. Алекс понял, что ему нужно уходить, пока они не решили проверить весь комплекс. Если они обнаружат его лабораторию, если поймут, что здесь кто-то работает...
Он осторожно отполз от двери, стараясь не производить ни звука. Каждое движение давалось с трудом — ноги словно налились свинцом, руки не слушались. Адреналин все еще бушевал в крови, заставляя сердце биться в бешеном ритме.
Лестница наверх показалась бесконечной. Каждая ступенька скрипела под его весом, и Алекс замирал после каждого шага, прислушиваясь к звукам снизу. Но преступники были заняты своими делами и не обращали внимания на слабые звуки сверху.
Только добравшись до своей лаборатории, Алекс позволил себе перевести дух. Он прислонился к двери и медленно сполз по ней на пол. Руки дрожали так сильно, что он не мог удержать инструменты, когда попытался их собрать. Образ падающего тела не выходил из головы — снова и снова он видел удивленные глаза, дымящуюся дыру в груди, безжизненное лицо.
Страх был почти физически осязаемым. Он сидел в груди тяжелым комком, мешал дышать, заставлял вздрагивать от каждого звука. Алекс понимал, что стал свидетелем убийства, что знает то, чего знать не должен. И это знание делало его смертельно опасным для преступников.
Если они узнают о нем, если поймут, что в комплексе есть свидетель... Он закончит в том же утилизаторе, превратится в ту же анонимную массу переработанного сырья.
Дорога домой показалась бесконечной. Алекс ехал на общественном спидере, глядя в окно на огни ночного города, но не видя их. Перед глазами все еще стояла сцена убийства — красная вспышка выстрела, падающее тело, равнодушные лица убийц.
Кореллия жила своей обычной жизнью — в кафе на верхних уровнях ужинали богатые семьи, по воздушным коридорам скользили частные транспорты, в развлекательных центрах играла музыка. Люди смеялись, разговаривали, строили планы на завтра. Никто не знал, что несколькими уровнями ниже только что убили человека и выбросили его тело как мусор.
Алекс смотрел на этих людей и чувствовал себя отделенным от них невидимой стеной. Они жили в мире иллюзий, где смерть была абстракцией, где насилие существовало только в голофильмах. А он видел реальность — жестокую, кровавую, безжалостную.