На семинаре по истории инженерии он задал профессору Велл вопрос о датировке базовых технологий:
— Почему в разных источниках такой разброс в датах изобретения репульсорных двигателей? Несколько тысяч лет — это очень много для точной науки.
— Хороший вопрос, господин Коррен, — ответила она. — Дело в том, что многие технологии развивались параллельно в разных частях галактики. Сложно определить, где именно произошло первое изобретение.
— Но ведь должны быть археологические свидетельства? Останки первых устройств?
— Должны, — согласилась она. — Но большинство древних артефактов либо утеряны, либо находятся в частных коллекциях, недоступных для исследования.
После семинара она подошла к нему:
— Господин Коррен, вы проявляете необычный интерес к историческим аспектам технологии. Это редкость среди первокурсников. У меня есть исследовательская группа, мы изучаем эволюцию технических стандартов. Хотел бы познакомить вас с одной из наших лучших студенток — Элара Вейн, она на третьем курсе. Возможно, вы могли бы помочь ей в текущем проекте.
Элара оказалась высокой стройной девушкой с темными волосами и проницательными серыми глазами. Когда профессор Велл представила их в лаборатории, Алекс сразу почувствовал ее острый ум и сосредоточенность.
— Значит, вы тот первокурсник, который задает интересные вопросы об истории технологий? — сказала она с легкой улыбкой. — Профессор Велл говорит, что у вас нестандартный подход к анализу.
— Просто любопытство, — скромно ответил Алекс.
— Любопытство — это хорошо. Я работаю над проектом по анализу патентных архивов последних пяти тысяч лет. Ищу закономерности в развитии энергетических технологий. Хотите помочь?
Работа с Эларой оказалась увлекательной. Она была блестящим исследователем, способным видеть скрытые связи между разрозненными фактами. Но главное — она тоже замечала странности в официальной истории технологий.
— Смотрите, — показывала она на голографической схеме, — эти патенты на энергетические конденсаторы. Базовые принципы не менялись тысячелетиями. Все "новые" разработки — это лишь вариации на одну тему.
— Может быть, первоначальный дизайн был настолько совершенен, что не требовал кардинальных изменений? — предположил Алекс.
— Возможно. Но тогда кто были эти гениальные инженеры древности? И почему их достижения выглядят более продвинутыми, чем современные попытки улучшений?
Они проводили вместе долгие часы в лаборатории и библиотеке. Алекс быстро понял, что Элара не только умна, но и привлекательна. Ее сосредоточенность во время работы, способ поправлять волосы, когда она думала над сложной проблемой, изящество движений — все это не оставляло его равнодушным.
Однажды вечером, когда они засиделись в лаборатории допоздна, анализируя очередную партию архивных данных, между ними возникло напряжение иного рода.
— Алекс, — сказала Элара, отрываясь от голографического дисплея, — я вижу, как ты на меня смотришь.
Он почувствовал, как краснеет.
— Я... извини, если...
— Не извиняйся. Ты мне тоже нравишься. — Она повернулась к нему, и в ее глазах было что-то новое. — Но давай сразу определимся. Я не ищу серьезных отношений. У меня есть планы на будущее, карьера, которую я собираюсь строить. Романтические привязанности в эти планы не входят.
Алекс кивнул, не совсем понимая, к чему она ведет.
— Но это не значит, что мы не можем... время от времени развлекаться. Если тебя это устраивает.
То, что произошло потом, кардинально изменило самовосприятие Алекса. Элара была опытнее, увереннее, и она мягко направляла его, помогая преодолеть неуверенность. Их отношения стали регулярными, но оставались в рамках, которые четко обозначила Элара. Никаких обязательств, никаких ожиданий на будущее — только взаимное влечение и интеллектуальное партнерство.
Это придало Алексу уверенности в себе. Он перестал чувствовать себя неуклюжим подростком, не понимающим правил взрослого мира. Когда Кайл в очередной раз предложил сходить в клуб, Алекс согласился — и на этот раз чувствовал себя гораздо комфортнее.
— Ого, — сказал Кайл, наблюдая, как Алекс непринужденно общается с девушками за соседним столиком, — что с тобой случилось? Ты как будто подменился.
— Просто повзрослел, — улыбнулся Алекс.
Работа в исследовательской группе профессора Велл открывала новые возможности. Алекс получил доступ к специализированным архивам, мог изучать материалы, недоступные обычным студентам. Вместе с Эларой они обнаружили интересные закономерности в развитии технологий.
— Видите эти спецификации энергетических разъемов? — показывала профессор Велл на одном из семинаров. — Они используются уже двадцать тысяч лет практически без изменений. Это поразительно для любой технологии.
— Мы с Эларой проанализировали патентные архивы, — сказал Алекс. — Оказалось, что большинство "современных" изобретений — это модификации древних образцов. Причем часто менее эффективные.
— Интересное наблюдение. А какие выводы вы делаете?
— Возможно, в прошлом существовала более развитая техническая цивилизация, — осторожно предположил Алекс. — И мы используем осколки их знаний, не понимая принципов до конца.
Профессор Велл задумчиво кивнула:
— Смелая гипотеза. Но как ее проверить? Где искать доказательства?
Первый семстр подходил к концу. Алекс хорошо сдал экзамены, что гарантировало сохранение скидки на обучение. Но главное — он начал понимать систему. КТИ был не просто учебным заведением, а частью огромной сети, контролирующей распространение знаний. Самые интересные материалы были скрыты за барьерами доступа.
Во время каникул он снова поехал домой. Он заметил, что теперь общение с родителями стало одинаковым при каждом посещении.
— Как дела в институте? — спросил он за ужином.
— Хорошо. Оценки отличные, скидка сохранилась. И я участвую в исследовательской работе.
— Это замечательно, сын. Я горжусь тобой.
Вернувшись в институт на второй семестр, Алекс почувствовал, что стал увереннее во всех отношениях. Работа с Эларой продолжалась — как научная, так и личная. Их отношения были именно такими, как она и обещала: без обязательств, но с взаимным уважением и влечением.
— Знаешь, — сказала она как-то вечером, когда они лежали в ее комнате после очередного исследовательского "сеанса", — ты сильно изменился с начала года.
— В хорошую сторону, надеюсь?
— Определенно. Стал увереннее, взрослее. И задаешь все более интересные вопросы.
Алекс улыбнулся, глядя в потолок. Он действительно чувствовал себя по-другому. Более зрелым, понимающим, что хочет от жизни. И главное — он начал формулировать план действий.
Если современная наука скрывает или не понимает истинных основ технологии, значит, нужно искать другие источники знаний. Древние артефакты, забытые архивы, альтернативные теории. Где-то там была правда о том, кто создал основы галактической цивилизации.
Стоя у окна своей комнаты и глядя на огни Коронета, Алекс думал о будущем. Впереди были годы учебы, но он уже понимал, что настоящее образование только начинается. Институт даст ему формальные знания и связи, но истинные секреты придется искать самому.
Терпение, — напомнил он себе. — Все самое интересное еще впереди.
Глава 26 Тени войны
Второй семестр начался с неожиданной новости — доцент Велл предложила Алексу работу в своей лаборатории. Но прежде чем он успел как следует обдумать это предложение, галактику потрясли события, которые изменили всё.
Сначала казалось, что это очередной политический кризис. В университетской столовой студенты оживленно обсуждали сепаратистские настроения на окраинных мирах, но большинство было уверено — все образуется. Дипломатия, переговоры, может быть несколько торговых санкций. Максимум — локальные стычки где-то на границе.
— Граф Дуку слишком умен для полномасштабной войны, — авторитетно заявлял студент с Корусанта. — Это просто давление на Сенат для получения уступок.
Но когда пришли первые сводки с Джеонозиса, атмосфера изменилась мгновенно. Голонет транслировал кадры, от которых кровь стыла в жилах: огромные армии боевых дроидов, сражающиеся с клонированными солдатами, горящие корабли, падающие с неба, джедаи с мечами наперевес, штурмующие укрепления сепаратистов.
— Это невозможно, — шептала студентка-тви'лек, смотря на голопроекцию разрушенной арены. — Откуда у них столько войск?
Масштаб происходящего вызвал смятение в обществе. То, что должно было стать политическим маневром, превратилось в галактическую катастрофу. Сотни миров объявили о присоединении к Конфедерации Независимых Систем, тысячи кораблей покинули верфи, направляясь к линии фронта. Республика, застигнутая врасплох, лихорадочно мобилизовала свои ресурсы.
В этом хаосе Кореллианское правительство приняло решение, которое потрясло всех.
— Внимание! — голос диктора прервал обычные передачи. — Правительство Кореллии объявляет о нейтралитете в конфликте между Галактической Республикой и Конфедерацией Независимых Систем. Кореллия не будет участвовать в военных действиях ни на одной из сторон.
В университетской столовой воцарилась мертвая тишина. Затем взорвался хор голосов.
— Это невозможно! — вскочил студент с Корусанта. — Кореллия — планета-основательница Республики! Они не могут просто объявить нейтралитет!
— Можем и объявили, — холодно ответил студент с Кореллии. — Нас никто не спрашивал, хотим ли мы воевать.
— Но это же предательство! Юридический абсурд! — республиканец был вне себя. — Планеты-основательницы не имеют права на сецессию!
— А кто сказал о сецессии? — вмешался другой кореллианец. — Мы объявили нейтралитет, а не выход из Республики.
— Это одно и то же! По сути это декларация независимости!
— Нет, это здравый смысл, — голос принадлежал старшекурснику-кореллианцу. — Почему мы должны умирать в войне, которую не начинали?