ляется в разгар… В общем, завтра утром сценарий почитаем. С ней разговариваете вежливо, но никакой излишней близости. И давайте сразу договоримся – без самодеятельности, как скажут, так делаете. Отсебятина в кадре смотрится отвратительно.
– Я попробую, но…
– Понимаю. Мы бы и без вас, через искин, все смонтировали, но люди требуют подлинности съемок. Если поймают на генерации контента через искусственный интеллект, мы налетим на огромные штрафы! Теперь по оплате: Раз вы бесконфликтный, я повышаю вам скидку с трех до пяти процентов. Не благодарите! Лучше отработайте завтра, как положено. Тогда, возможно, подумаем об увеличении количества промо и роликов.
После разговора с рекламистом иду к себе, а по пути получаю сообщение о закончившемся изучении базы. Той, которая с ремонтным набором пришла. Долгонько ее учил! Хотя на время экзамена процесс приостанавливался, а в остальное время шел медленней, чем в трансе, но уровень базы как бы не четвертый. Искин начал было что-то говорить про модернизацию, но я не захотел гнать коней, разобрать всегда можно, а вот сколько времени потребует замена модулей? Так что точно не сегодня.
Платить за Ияну придется реально много. Невзирая на отдаваемые мною три импланта, комплект баз по специальности и полеты на собственном учебном судне, покупка дополнительной памяти, установка нейросети, закачка баз данных и обучение на пилота до уровня специалист… Даже не эксперт, нет! Правда, с выдачей всех положенных пилоту малого флота сертификатов. В общем, это займет четыре месяца и для данного конкретного случая будет стоить мне целых сто двадцать тысяч чеков Университета. Мелкие сотни не считаем. Не возбраняется отдавать федеральными кредитами.
Делать нечего, за Ияну заплатить надо, но вот с численностью команды придется ужаться. Вульгарно денег мало.
Размышления размышлениями, треволнения треволнениями, а сдачу сертификата никто не отменял. Опять же, как правильно говорят в народе: «Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда!», кстати, поспать тоже не мешает.
Поспал, поел, пошел сдаваться на сертификат. Сегодня получаю «Управление дронами». Базовый пригодится одинаково что для техника, что для пилота, главное – действовать по инструкции.
Первый раз было боязно, второй привычно, третий самый сложный, на пилота, казался просто утомительным, а сейчас экзамен уже кажется рутиной. Что мне предстоит сдавать?
Баз знаю много: «Инженерное обеспечение корабельных систем», «Управление бортовым вооружением», «Управление межсистемным прыжковым двигателем», «Управление силовыми щитами», «Навигация», «Определение и захват целей» и еще куча других, общим числом чуть более пятидесяти. Сертификат дают за знание большой темы, в которую входят несколько баз разных рангов.
Одна база может требоваться в различных сертификатах в разных рангах. Например, пилоту «Механическое обеспечение корабельных систем» нужно в начальном ранге, он понимает – есть механика и есть. А вот для техника это одна из важнейших тем.
В общем, до конца проплаченных дней, как пилоту и технику, надо получить еще десять базовых сертификатов, и тогда случится мне счастье.
Затем нужно как можно больше летать и выполнять практические работы. Для пилота их чуть больше трех десятков, для техника чуть меньше. За месяц удастся справиться, за два легко. Особенно с учетом, что здешний месяц составляет сорок дней.
Потом придется вновь сдавать сертификаты, но уже на специалиста. С ними можно начинать вылетать из системы. При этом выполняя практические работы для сдачи экзаменов на среднетоннажные суда. И только тогда, получив новые сертификаты, разрешат выйти в рейс на блокаднике. Команда может состоять из специалистов малого флота, но хоть один пилот должен быть сертифицирован на средний.
С торговцем форсировать не буду, не так он мне и нужен, база есть и достаточно. Разве удастся что-то организовать по остаточному принципу, но упираться не стану точно. Зачем? Мне корабельных дел с лихвой хватит.
Утром, уже привычно, получаю очередной сертификат, а после завтрака вновь иду на рукопашку. Переодеваюсь, и тренер вновь закрывает меня на два часа в тренажере, похожем на огромный холодильник.
Снова обтягивающее трико, но сюжет тренировки изменен, теперь не на меня нападают, а я сам должен найти противников в лабиринте коридоров и комнат. Причем они ходят патрулями по трое, вооружены ножами и дубинками. Действуют дружно и слаженно, однако я реально быстрее и лучше владею телом. Похоже, против меня не выпускают аналогичных мне бойцов. Скорее это тренированные боевики, иногда с легкими модернизациями тела. Скажем, против десантников и абордажников меня не ставят. Понятно – что можно сделать голыми руками против брони?
Если в прошлую тренировку понял, как обороняться от одиночки, то в эту научился разбираться с группой.
Тренер похвалил, велел ожидать прибытия официального документа о сдаче норматива вместе с сертификатом рукопашника. Боевых базовых нет, сразу получаешь ранг специалиста. Кстати, вместе со значком на мундир и надбавкой к окладу. Но решение не принимает искин, мой бой будет подробно изучен комиссией из живых людей. Вроде формальность, но все же.
Затем тренер радует известием, что завтра, здесь же, меня ждут на тренировку по ножевому бою и драке импровизированным оружием. По-моему, это уже перебор, но мое возражение: «Может, лучше огнестрел…» было сразу парировано отеческим: «Ты на службе, сынок!»
И это вместе с доброй, понимающей улыбкой. Встроенная в меня социальная мимикрия заставила встать по стойке смирно и гаркнуть:
– Так точно!
– То-то! – тренер, видимо, и ожидал такого ответа. – В тире ты еще успеешь настреляться, а работа с людьми холодным оружием весьма ценится.
И ведь не поспоришь! Действительно, искусство работы с людьми здесь сведено к шумным перестрелкам. Нет тонкости и деликатности в общении. Век бы и мне его не знать.
На выходе из зала меня уже ждали двое рекламщиков, на мобиле отвезли к Центру, дали позавтракать, велели переодеться в новый комбинезон и посоветовали немного отдохнуть, пока идет согласование сценария эпизода в ангаре. Конфиденциально намекнули, что разгорелась битва на тему: «Какой корабль показать в репортаже?» Мое слово, конечно, главное, но именно мне лучше не вмешиваться. Своей соглашательской позицией я вчера произвел хорошее впечатление, и лучше его не портить неуместными капризами. Я вздохнул и согласился не портить, все едино меня слушать не станут.
До сна дело так и не дошло – пришло сообщение о том, что надо срочно мчаться в ангар. В качестве объекта для съемки был выбран шаттл. Пусть не учебное судно, зато из-за зачатков крыльев и прочих атмосферных штучек выглядит эффектней, чем почти прямоугольные коробки «Шмелей».
Как только приехали на место, меня сразу взяли в оборот. Снимались второстепенные сцены. Причем честно предупредили, большинство из них не войдет в репортаж, а что войдет, будет показано в течение пары секунд. Но снимали добросовестно, без скидок на «все равно никто не увидит».
Напрямую, через нейросеть ставили задачи вроде бодро пройти двенадцать шагов, следуя по присланным и только мне видимым отметкам. Поворот налево, сдержанная улыбка, напористо произнести: «Как идут дела?», легкий кивок.
Все это на фоне учебных суденышек, раскрашенных в тот же цвет, что и мой комбинезон, но тона на два темнее, а заодно с мерцающими потоками точек в разных местах корпуса. Вокруг перемещалось окружение из двух десятков работников, работающих какую-то важную работу. Костюмы на них не совсем новые, в меру потертые и очень профессиональные.
Действия тупые, иногда приходится делать дубли, но отношение вполне нормальное. В фильмах сниматься не зазывают, зато почти не поправляют мои действия. Правда, я старался делать так, как говорили. Такая благодать длилась до приезда Ияны. С ней пошли повторы, дубли, заламывание рук режиссера с громкими стенаниями типа:
– Ну, кто так смотрит?! Кто так смотрит?! Ты же девочка! Ты первый раз видишь такую космическую штуковину! Где восхищение технической мощью?! – Или что-то в таком роде: – Нет! Даже твоя мама не поверит, что ты рада будущей профессии! Радуйся отчетливей! Еще конкретней! Не так! Сдержанней! Ты же не в постель к нему прыгаешь!
Девушка держалась из последних сил, но не роптала, а повторяла свои действия снова и снова. Хотя было видно, чего ей это стоит.
В перерыве между сценами спросил:
– Очень устала?
– У меня в шестнадцать раз увеличилось количество подписчиков. Мне пять процентов от проданных промо. Дополнительно дали хорошую раскрутку. Пусть я здесь сдохну, но отработаю материал.
– Оно того стоит?
– Ты просто не понимаешь, какой это шанс! Даже если не получу должность пилота, я все равно блесну минутой славы и смогу неплохо устроиться.
Как-то меня покоробило такое отношение. Я понимаю, что не на мне свет клином сошелся, и заявление «без тебя смогу неплохо устроиться» вполне справедливо, но все же несколько неприятно. Зачем просила работу?
Впрочем, она женщина, устала и нервничает. В любом случае не зря предусмотрена десятидневная пауза между протоколом о намерениях и подписанием контракта. Если одна из сторон передумает, то можно будет не мучиться сомнениями и расстаться без всяких затрат, просто не подписав договор.
После небольшого отдыха нас вдвоем ставили перед носом шаттла, затем возле дюз, потом около входного шлюза. Мы держались за руки или их поднимали ввысь, указывая кому-то на что-то. Смотрели на судно или друг на друга или в светлую даль. В общем, изображали то, что от нас требовали.
Далее ходили по ангару, где я что-то командовал работникам, те в ответ что-то красиво делали, а девушка внимательно мне внимала.
В конце сеанса мы побывали в преображенных и облагороженных внутренностях «Блохи». Там сменили покрытие пола, пассажирских кресел и кое-где наклеили плакаты профессионального вида. Вроде ничего особенного, но внешний вид резко улучшился. Функционал – нет, цвет кресел и картинки на стенах к полету не относятся.