– Всегда можно сделать пластику и остаться красоткой.
– Можно, – грустно вздохнула мама Ди. – Только где столько денег взять? А мужики дешевку сразу разглядят. Эх, дочка! Молодость – это лучший способ обеспечить себе старость. Как начнешь работать, сама поймешь.
– А если замуж выйти? За богатого, конечно.
– Ты найди его, богатого! Они на дороге не валяются, – усмехнулась мама Ди. – Они все давно заняты, и отдавать их никто не желает.
– Есть же какой-нибудь способ!
– Есть! – согласилась мама Дора. – Его многие женщины знают, только им терпения не хватает. Знаешь, как говорят? «Хочешь стать генеральшей – выходи замуж за лейтенанта!» Вот и везде так. Найди молодого, перспективного, выйди замуж и толкай его вверх. Лет через двадцать увидишь результат.
– Долго! – вздохнула Ияна.
– Тогда сделай, как сделала я – сама заработай денег, а потом ищи себе приличную семью. Старт тебе мы постараемся устроить.
Мое двухдневное пребывание в Дальнем дало резкий старт проекту. Рекламщики были очарованы королевским стилем оформления интерьеров помещений. Ныне такого не осталось – все давно или перестроено, или снесено, но уж точно забыто. Разве в каких музеях найдутся снимки или картины. Обещали представить уточненную концепцию, но запросили четыре дня на обдумывание.
Капитанский отсек на корабле оказался велик и роскошен. Несколько комнат, включая совещательную, она же банкетная, для приема офицеров и прочих приглашенных лиц. Нашлась даже ванная!
Все остальные должны обходиться общим душем и туалетом, у офицеров одним на две каюты, у матросов на пять. Только в каюте первого помощника оказался личный санузел.
Кают-компания с приличным кухонным комбайном манит уютом. У матросов в камбузе аппарат попроще, а для приема пищи есть столовая. Капитану положен личный, самый продвинутый агрегат.
Офицерских кают два отсека по две каюты, и отдельно у первого помощника. Еще в двух по десять матросских, более тесных и скромных, но тоже одиночных. Условия просто шикарные, даже если сравнивать с боевыми кораблями.
Хранитель пояснил, что столько места появилось после того, как отказались от придаваемой космопехоты. Участие в боях не предполагалось, а против вражеского нападения и, заметим тихо, мятежа команды в скрытых нишах прячутся антиабордажные дроны. Это помимо установленных турелей. Собственно, для безопасности и было разнесено жилье команды.
Внешней обороной занимается искин, другой ведает внутренней безопасностью, третий занимается ремонтом систем в полете. Есть еще два – навигационный и главный корабельный.
На стоянке «Черепаха» ставится в док, где командует свой, судоремонтный искин. Ремонт, как минимум обшивки, предполагается после каждого возвращения из рейса. Заранее считается, что судно придет с существенными повреждениями.
Вообще надежность корабля являлась главным приоритетом при проектировании. Если на обычном судне какой-нибудь важный кабель резервируется, на боевом дублируется вся проводка и некоторые важные узлы, то здесь задвоили все системы, включая двигатели. Помните «Стремительная»? Это не для красного словца. На максимуме тяги «Черепаха» обгоняет любой корабль своей грузоподъемности. Причем имея броню, почти как у линкора!
Оборотная сторона медали – эксплуатационные расходы. Понятно, что двойной комплект систем повышает надежность, но и износ идет тоже двукратный. Могучая броня много весит, а значит, и двигатели нужны мощнее, да и горючего они больше потребляют.
Все плюсы оборачиваются большими затратами. Не хочешь платить? Покупай любое другое судно. Только даже близко не суйся туда, где пройдет «Черепаха». Его величество заботился о себе и не экономил на собственной безопасности.
А вот зенитное прикрытие форта слабое. Древние орудия превышают своим количеством. Мощность залпа вполне достойна, но скорость наведения и захвата цели существенно отстает от современных требований. Однако новых зенитных систем не ставили. Почему? Понятно – дорого, но федералы могли бы и раскошелиться. Существовал серьезный аргумент.
Предположим, высадились абордажники на поверхность и… что? Дальше-то чего делать? Это не станция, где пробил корпус и беги захватывай приоритетные цели. Здесь планетоид. Скала. Даже если добыл трехмерную модель внутренних помещений, до нужных мест не быстро дороешься. Это может занять месяцы. Штурмовать по внутренним коридорам? Километры простреливаемых туннелей? Через завалы и обрушения? Тут линейная пехота лучше справилась бы – ее вульгарно меньше жалко, чем элитных абордажников. Но воздух для дыхания откачают, силу тяжести выключат, махра не сможет даже высадиться.
Получается, нужны космодесантники, еще более элитные, чем абордажники. Они справятся за… наверное… пару недель. Но потери будут огромные, а результат непредсказуем. Вдруг осажденные, как не раз уже бывало, в последний момент взорвут реакторы? Да даже если не взорвут! Выигрыш превысит понесенные потери? Вообще, этот форт сам того стоит?
Получается, что единственный способ победить – добровольная сдача гарнизона. И как принудить его? Похоже, лишь многолетней осадой. До тех пор, пока какой-нибудь из сторон она не надоест. Или пока не подойдет помощь осаженным. Или…
Словом, овчинка выделки не стоит. Пусть стоят те зенитки, которые стоят. Пусть пугают залетных пиратов. Основа обороны не они, а потому незачем тратить лишние деньги на артиллерию. Вот если вновь сериал про войну снимать начнут, тогда да! Тогда вновь можно будет завезти устаревший хлам.
Однако лучше бы наоборот, демонтировать съемочную технику, благодаря которой при выстреле орудия дорисовываются красивые эффекты. Бой в космосе не столь красочен, как показывают в голофильмах. Только не говорите зрителям, но звуки артиллерийской канонады в вакууме не слышны. Разноцветье лазерных лучей выглядит красиво, но не имеет ничего общего с реальной жизнью, а имитируется в картинке.
Но самый лютый треш я видел уже здесь, в рекламе какого-то многосерийного боевичка. Представьте – пилот небольшого истребителя включает форсаж, и толстый, кроваво-красный луч огромного лазера, стремительно приближающийся к кораблику, чуть-чуть не успевает и, почти касаясь корпуса, все же проходит мимо. Количество выделенного адреналина обратно пропорционально правдоподобию.
А ведь эти студийные хреновины требуют прорву энергии и отжирают вычислительные мощности системы наведения. Студия понятно, зачем их поставила, но почему следующие владельцы не демонтировали?
Ситуацию с обороной я понял. Тогда есть другой вопрос: сколько стоит содержание форта? Пусть приблизительно, в среднем за год. И отсюда следует другой вопрос: хоть как-нибудь, хоть сколько-нибудь можно заработать на владении Дальним?
Ответ на первый вопрос был оптимистичен, на второй грустен. Оптимистичен – потому, что денег на содержание объекта можно долго не тратить. Технические скафандры, комбинезоны, инструменты и расходники хранятся практически вечно. У боеприпасов срок хранения большой. Линзы для лазерных орудий прогорают только во время стрельб, а запасным ничего не делается. С зарядами для плазменных пушек ситуация чуть хуже – после пятидесяти лет хранения их надо проверять перед использованием, а после семидесяти пяти каждые пять лет проводить техобслуживание. Ракеты и торпеды для пусковых недавно меняли.
Провиант полежит еще лет тридцать, правда, потом его можно будет только списывать. Для космических объектов еда пакуется в брикеты, специально под закладку в кухонный комбайн. Тот в зависимости от модели и, конечно, состава брикетов, выдает готовые блюда. Обычный – пару сотен, навороченный – несколько тысяч, но ему нужны дополнительные картриджи с вкусовыми добавками, а они довольно дорогие.
Словом, несколько десятков лет о запасах можно не думать.
С заработком значительно хуже. Форт довольно быстро может активировать мощности для комфортного проживания десяти тысяч человек. Если требуется больше, то нужно восстанавливать давно законсервированные системы жизнеобеспечения дальних отсеков. Там сейчас вакуум.
Однако работы в форте людям нет. Нет, совсем! Док обслуживает искин с дронами, причем самых разных назначений. В теории можно ремонтировать суда не только серии «Стремительная черепаха», но в системе избыток судоремонтных верфей, предложение значительно больше спроса. При том у нас прекрасно сохранившееся, практически новое, но сильно устаревшее оборудование. А это значит, что нет ремонтных карт и спецификаций на современные модели судов. Их закупка слишком накладна, однако критически необходима, если начинать заниматься такой деятельностью. Собственно, это одно из обязательных условий получения сертификата на судоремонтные работы.
Еще у нас избыток пустых объемов. Обогатительные цеха, жилые отсеки при них, склады для хранения руды, обогащенных брикетов и иной готовой продукции, после демонтажа практически всего оборудования, стоят пустыми. Казалось бы, идеальное место для хранения. Но мы расположены слишком далеко, да и себестоимость складирования в наших условиях слишком велика. Это помимо затрат, которые нужны для приведения помещений в порядок и ремонт погрузочно-разгрузочной техники. Так что и тут не заработать.
Организация производства с нуля весьма затратна и не окупится. Сырье большей частью привозное. Все потребности в системе давно закрыты, а все вредное производство перенесено на Глыбу. У нас нет никаких конкурентных преимуществ. Единственный возможный источник прихода – продажа единиц хранения. Федерация продавала списанное у нас имущество государствам фронтира, можно попытаться зайти на тот рынок, однако без гарантий.
Опять же, продажа запасов – путь в никуда. Одно дело, продавать старье, которое уже заменено свежекупленным. Совсем другое, распродавать пока не нужное, в надежде когда-нибудь приобрести проданное. Слишком часто это благостное «когда-нибудь» не наступает, а пока не нужное вдруг и сразу требуется в самый неподходящий момент.