– Хм… А мы окажемся? Или это решат в Рекламном департаменте?
– У меня уже были серьезные отношения с несколькими мальчиками. Ничего нового о сексе я не узнаю, так что будем ли мы спать вместе, зависит только от нас двоих. Давайте получше узнаем друг друга, а потом сами решим. И уж точно не будем следовать советам режиссера и сценариста.
– Разумно.
– Скорее это чувство самосохранения. Если мы станем парочкой, рекламщики начнут готовить следующий этап – наш разрыв. Затем примирение. И так далее, до конца проекта. У них нет ничего святого! Они поклоняются единственному богу – рейтингу.
Рассуждения здравые, и я с ними полностью согласен. Но… Девочка, тебе точно семнадцать лет? Может, тридцать? Или сорок? Молоденькая не может так спокойно и деловито обсуждать с парнем постельные вопросы.
Съемки шли почти до вечера. Глубокий смысл я не уловил, а на поверхности лежит простенький новостной сюжет – парень решил отправиться в приключения на корабле, доставшемся от прадедушки. Сейчас, вместе с верной подругой, набирает команду юных авантюристов. Мельком упомянуто, что готов предоставить им нейросеть и обучение. Чуть подробней рассказали, что уже оплатил расходы пятерым выходцам с Глыбы, сюжет о них ждите завтра.
Вечером представили основных наставников, которые будут с нами до возвращения из первого полета.
Капитан-наставник, мужчина неопределенных лет, главный среди приданных инструкторов. В первую очередь отвечает за практические занятия, считая, что теорию уже загрузили и ее надо просто учить. Он же – главный палач, по его решению любой студент моментом вылетает из проекта. То есть, если кого-то захочу выгнать, то знаю, к кому мне нужно обратиться. По результату, я всегда останусь хорошим, сочувствующим и добрым, ведь это капитан-наставник такой мелочный, злой и отвратительный.
Минимум один начальник, косный, гадостный, непонимающий людей и их проблемы, обязан быть в руководстве любого солидного коллектива, иначе сотрудники таким могут объявить директора или даже… упаси господи!.. собственника предприятия. Обычно этот руководитель занимает хорошо оплачиваемое место и принимает на себя весь изливаемый людьми негатив. Собственно, исключительно из-за того его и ценят, потому платят приличные деньги.
Слышали американский анекдот про вице-президента огромной компании, решившего недельку отдохнуть в деревне? Модно одно время было такое – снимать стресс в патриархальной глубинке.
Так вот, этот трудоголик выдержал лишь половину дня, а затем пришел к хозяину ранчо и попросил хоть какой-нибудь работы. Тот, зная городских и не веря в их способности, попросил убрать навоз из коровника. Против ожиданий отдыхающий великолепно справился и потребовал еще чего-нибудь. Восхищенный фермер попросил забить сотню кур для завтрашней поставки. Городской сделал это быстро, чисто и аккуратно, но продолжил требовать работу. Тогда хозяин предложил перебрать ведро картошки к ужину. Часа через два зашел и увидел три или четыре отобранных клубня и задумчивого городского, внимательно рассматривающего пятый.
– В чем проблема? – поинтересовался фермер.
– Я ежедневно, в течение двадцати лет, разгребаю чужое дерьмо и рублю головы, – объяснил отдыхающий, – а вы вдруг заставляете меня принимать решения!
Вот и мне рекомендовали завести себе такого заместителя. После ухода этого, конечно.
Второй наставник – женщина, ранее служившая на флоте зампотехом крейсера. В годах, с сединой в короткой стрижке. Ее роль – вбить в головы регламенты вахтовых работ, а заодно следить за тем, как идет освоение загруженных баз. Выгонять она никого не будет, наоборот, любой студент к ней может подойти и поплакаться на жизнь. Если что, она шепнет, и другой уволит со скандалом. Такой противовес злому наставнику. Хотя умный догадается, что они два полюса одного магнита.
Остальные учителя временные, в полет с нами не пойдут, контактировать будут с наставниками, а потому и представлять их мне бесполезно.
Со следующего дня пошел вал запросов, большинство которых можно было свести к категории «И я хочу в проект». К счастью, до меня доходили лишь сводки и аналитические материалы, остальным занимались технические работники департамента.
Многие из желающих писали без особой надежды, на авось, вдруг что-нибудь удастся вымутить. Большинство даже не подходило по возрасту, не говоря про другие критерии. Скажем, на что мог надеяться сорокалетний рабочий завода с еще не до конца выплаченным кредитом за простейшую базовую нейросеть?
Из подходящих под формальные критерии большая часть отметалась из-за несоответствия требуемым медицинским показателям, а чаще из-за отсутствия результатов медосмотра. Если человек не может найти несколько кредитов на медкапсулу, то Университету он категорически не интересен. И тем более на станции никто не желал платить за медосмотр многих тысяч нищих халявщиков.
Тех, кто прошел по здоровью, просили заполнить опросник. Что вы думаете? Минимум треть сыпалась на представлении недостоверных данных. И это в мире, где искины за доли секунды получают доступ к официальной документации о тебе.
Из остальных выбирались кандидаты, наиболее соответствующие по психотипу заявленной профессии. С ними начинали работать уже живые люди.
Собственно, всего через три дня на двадцать вакантных мест набрали сорок человек и пригласили их приехать на станцию. Причем за счет Университета. Точнее, бюджета проекта, но он-то университетский. И надо понимать, что пять глыбовцев, уже подписавших со мной контракт, получили места автоматом, так что свободно всего пятнадцать.
Проживание, питание, медосмотр – все бесплатно. Условие прохода на следующий этап только одно – надо прожить пять дней в условиях, приближенных к корабельным. Вахты, питание и все остальное прилагается.
Отсев пошел сразу – приехали тридцать семь кандидатов, трое «не смогли». Дальше – больше. Восемь человек, из них шесть девушек, почти сразу ушли из-за водных процедур. На борту душ не такой, как на планете – воды в полете мало, и та возвратная. Опять же норма – одна помывка в сутки на человека. Помните ванну в капитанской каюте «Черепахи»? Это крайне редкое исключение.
Обычно моются так. Заходят в душевую. Внутри есть шкафчик, куда надо убрать одежду. Затем встают на два следа от ступней, поднимают руки и наслаждаются процессом. Ощущения сравнимы с мытьем в посудомойке – жесткое воздушно-капельное облако проходится по всему твоему телу. За две с половиной минуты такого купания расходуется норма в семь литров. Далее тебя сушат теплым воздухом. Все! Ты идеально чист!
Но почему-то эта процедура понравилась далеко не всем. Некоторые сразу ушли, другие поняли, что альтернативы просто нет, и поинтересовались: «Что делать, если нужно вымыть одну конкретную часть тела?» Ответ прост – пользоваться салфетками. Их имеется великое множество: от простых до пропитанных специальными составами для удаления машинных мазей и масел. От освежающих косметических до медицинских, снимающих зуд, раздражения и прочие неудобства.
Несколько гигиенических тебе положено ежедневно. После вахты, в случае грязных работ, выдаются очистительные. Если мало – покупай на свои. Это не вода, они компактные, забивай ими хоть весь свой чемодан. Кстати, ограничение на объем личных вещей все помнят?
Далее народ стал уходить из-за кормежки. Вообще-то, есть возможность готовить что-то самим, но сейчас, из дисциплинарных соображений, кормили едой из самого простого кухонного комбайна. Сытно, питательно, даже вкусно и достаточно разнообразно, но с планетарной кухней не сравнить.
Из-за распорядка ушло двое – люди из всех вахт по очереди находятся в одних и тех же помещениях, а это нравится не всем. Хотя недовольным объяснили: «У каждого своя каюта!» – роскошь, доступная на редких судах. Напрягало и то, что спишь в то время, когда твой приятель из другой вахты работает, а когда он отдыхает, работаешь ты. Опять же, выход на вахту по часам, нельзя запоздать минуточек на несколько.
А главное, нельзя выйти из «судна» даже в свободное время. Мы, типа, в полете, а кафешки, пиво и девочки за многие парсеки от нас. Конечно, нашлись шустрики, по-тихому слинявшие в самоволку. Их, естественно, отследили, но мешать не стали. Выпустили, а вот обратно уже не пустили.
К исходу срока в пять дней на проекте осталось лишь двадцать три человека. И то некоторые из них подумывали о возвращении на планету.
Глыбовцы остались все. Правильно говорят: «Кому война, а кому мать родна!» Они сочли, что попали, если не в рай, то в его преддверие – условия жизни почти как на Глыбе, только значительно лучше. Работаешь – лишь пять часов из пятнадцати. Ешь – от пуза, а не скуповатую пайку. Живешь – один в собственном отсеке. Одели, обули. Вот-вот нейросеть поставят. Думать о завтрашнем дне не надо, заранее все расписано. Чего еще желать? Ну… силу тяжести бы чуток поболее, но с этим придется примириться.
Главным среди пятерки считался Квад. Ведь это он нашел босса! Да и должность получил доверенную – при складе. Мала – главная советчица при нем. Она, Гала и Пал – техники. Гил – юнга, пока держится при Кваде, но потом определят куда-нибудь.
Два мужика – Квад и Пал, две женщины – Мала и Гала, один подросток – Гил. Все при крутом боссе, он им даже зарплату обещал платить. Чем мы не банда?
Вообще, компания выглядит слегка диковато. Во-первых, непривычно. Волос нет, но вместо них на головах ребята успели сделать татуировки. В знак того, что уже заняты и из уважения к боссу, набили эмблему, которую рекламщики сделали маркой проекта и отличительным знаком всех моих судов, включая шаттл – герб королевского форта Дальний (оказывается, был такой).
Во-вторых, выражение лиц глыбовцев. Доброе… наверное. Но вот с интеллектом сразу видно – не задалось, он стекает с физиономий, не уродуя лиц. Всем понятно – ребята не риторики, а скорее практики, начинающие любой философский диспут хуком правой в челюсть. Зато техники, даже Гил. Наставники нарадоваться на них не могли.