– И вы в это верите?
– Что ж, это кажется несколько необычным, но почему бы и нет? Согласитесь, женщины вовсе не безмозглы. По крайней мере некоторые из нас способны на мужскую работу. Кто следит за поместьем, пока мужчина на войне? Вы не хуже меня знаете, что не у всех жен и компаньонок были телохранители… и если жены способны управлять поместьем, когда их мужья живы, хотя и отсутствуют дома по много месяцев, почему им нельзя управлять поместьем, если мужа убьют?
Усмехнувшись, Маккинни занялся своей трубкой.
– Управление поместьем одно, владение поместьем другое, фриледи Мэри. Если вы владеете чем-то, то вы можете это продать.
Существуют города-государства, где женщины обладают собственностью. Довольно часто после кровопролитных войн существенная часть земель оказывается во владении помещиц, и мужчинам приходится искать выгодный брак, чтобы поправить свое финансовое положение.
Но в данном случае это не имело большого значения. Ясно, что Дугал выбрал Мэри для участия в экспедиции по собственным соображениям, так что Маккинни ничего не оставалось, как попробовать извлечь из сложившейся ситуации максимальную выгоду. Возможно, Мэри даже окажется полезной.
– Как продвигается подготовка груза? – спросил Натан.
Мэри открыла сумку и стала копаться в пачке бумаг, пока не нашла нужный листок – плотный, сложенный вчетверо.
– Вот список. Все перечисленные здесь товары уже доставлены в имперский погрузочный док.
– И доспехи?
– Гражданин Дугал организовал в оружейной мастерской Гавани изготовление нагрудников и кольчуг. Его подчиненные нашли мастера, который умеет ковать доспехи быстро и качественно, и сегодня вечером мастер придет к нам, чтобы снять мерки. С ним придут дубильщики, которые сошьют куртки и штаны. Дункан и Лаур уже куют мечи различного типа, и как только работа будет закончена, пришлют оружие к нам для осмотра. Мы нашли самострелы, и сейчас для них делают стрелы.
– Дункан и Лаур, – повторил Маккинни. – Помню, в дни моей молодости существовал целый полк кавалерии, вооруженный только мечами и пистолетами. Как правило, исход боя решали именно они.
«Но потом, – подумал про себя он, – постепенно все изменилось. Неожиданно на поле боя появились новые технологии, новая тактика, основанная на самозарядных ружьях и скорострельных многоствольных пистолетах, и оружие, заряжаемое с казенной части, достаточно легкое, чтобы вести огонь из седла. Изменилась манера ведения боя, боевые действия стали менее зависимы от личности, более кровавы и масштабны.
Я успел научиться новым способам боя, – продолжал он рассуждать про себя. – Неплохо научиться, однако кое-кому из моих товарищей-офицеров это оказалось не под силу. Они так и не смогли измениться. Продолжали настаивать на том, что стремительность и боевой дух значат больше, чем вооружение и тактика, и в результате такой недальновидности их полки были уничтожены поголовно. Я научился новой тактике, но не нашел в ней вкуса, мне не нравится новая война».
Натан поднял голову и поглядел на собеседницу.
– Возможно, наша страна сможет стать сильнее в результате нашей экспедиции. Если только мы сумеем найти то, что стоит привезти домой.
Через час вернулся Дугал.
– Вам предстоит встреча с имперскими торговцами, – объявил начальник тайной полиции. – В вашей комнате для вас приготовлена новая одежда. Переоденьтесь, и мы отправимся в Имперский Дом.
Вместе с Маккинни Дугал направился к комнате полковника.
– С этими имперскими торговцами будьте особенно осторожны. На встречу с вами явятся всего двое, с виду очень доброжелательные. Не верьте внешности, она обманчива; глупцы не смогли бы разбогатеть, а они богаты. Из этих двоих торговец Салиман главный, хотя по статусу они равны. Между Космофлотом и имперскими торговцами существует вражда, хотя я не стал бы на это делать ставку. Истинная подоплека нам неизвестна, но пока что имперские торговцы готовы отстаивать в чем-то наши интересы перед Космофлотом.
– Ясно, – ответил Маккинни. – Вы уже говорили мне, что Космофлот не позволил бы нам лететь на корабле, если бы не имперские торговцы.
– Вот именно. Торговцы настояли, чтобы нам было позволено лететь. Говорят, довольно дорогое удовольствие. Не знаю, что побудило их.
– Когда деловой человек оказывает вам услугу, – сказал Маккинни, – я считаю, что нужно внимательно приглядывать за своим кошельком.
Натан толкнул дверь своей комнаты, и Дугал остался ждать снаружи.
В комнате полковника ждал отлично сшитый килт из дорогой материи, камзол, отделанный золотым и серебряным кантом, и драгоценности во вкусе крупнейших торговцев Гавани. Взяв с кровати одежду, Натан обнаружил припрятанные под ней патроны к своему пистолету. Чувствуя нечто сродни облегчению, Натан зарядил свой крупнокалиберный пистолет и убрал в кобуру, но тотчас сообразил, как не вяжется оружие с его нарядом. Заглянув в небольшую кожаную сумку, оставленную для него на кровати вместе с одеждой, он нашел там небольшой карманный пистолет с рукояткой из драконова дерева, украшенной жемчугом, нефритом и тонкими медными накладками. Разрядив маленький пистолет, он прицелился и несколько раз нажал на курок, испытывая удовольствие от мягкого хода спускового механизма. Торговое клеймо свидетельствовало, что оружие изготовлено братьями Сент-Эндрюс, лучшими, по общему мнению, мастерами-оружейниками на мире Принца Самуила, чьи изделия, само собой, были и самыми дорогими. Подумав, Маккинни, не любивший держать при себе оружие, из которого ни разу не стрелял, все же засунул «сент-эндрюс» за кушак на животе, а свой верный боевой пистолет со вздохом повесил в шкафу.
Вход в Имперский Дом охраняли несколько групп военных. Внешний периметр широкого, обнесенного стеной, двора охраняли вытянувшиеся по стойке «смирно» бойцы личной гвардии короля Давида. Молодой офицер в караульной будке за воротами проверил у гостей документы, извинившись, забрал оружие и указал следующий пункт досмотра, собственно каменный КПП, находящийся в отдалении, на другом краю выжженного лавового поля.
Едва они подошли к массивной двери, та открылась. Их ослепила вспышка цвета – внутри ждали имперские десантники в алой форме с золотым кантом; в руках охранники держали совершенно непонятное Маккинни оружие. Оно напоминало ружья и выглядело весьма грозно, однако рычажки и утолщения на прикладе и стволе казались бессмысленными – к тому же дуло ствола не имело никакого видимого отверстия.
Маккинни ожидал нового обыска, но вместо этого рядовой десантник взглянул на светящийся экран с датчиками, по которому двигались силуэты людей; Маккинни удалось увидеть экран только мельком, однако он успел заметить там очертания зажигалки Дугала. Каким-то образом десантникам удалось заглянуть в кошель начальника тайной полиции прямо через кожу…
Молча они стояли и ждали, пока рядовой вел переговоры по рации.
«Очень эффективно, – подумал Маккинни. – Проникнуть в это здание будет трудновато. Если захватить пропускной пункт, толку будет немного. Останутся укрепленный Имперский Дом и корабль на орбите мира Принца Самуила, вне пределов всякой досягаемости. Нет. Способ, предложенный Дугалом, лучше – вот только по его плану Гавань должна править Орлеаном…»
Открылась внутренняя дверь, и вошел молодой флотский офицер. В руках он держал небольшие значки, изготовленные из странного материала, не металла, а чего-то неизвестного Маккинни. Один значок офицер вручил Натану.
– Во время пребывания внутри Имперского Дома вы должны носить этот значок не снимая, – проинструктировал его офицер. – Я лейтенант Эйкелян, буду сопровождать вас к месту встречи.
– Здесь изображено мое лицо, – заметил Маккинни.
Лейтенант Эйкелян удивленно вскинул брови.
– Естественно, – кивнул он. – Мы фотографируем всех посетителей Имперского Дома. Сюда, пожалуйста.
Маккинни бросил взгляд на Дугала. Губы начальника тайной полиции были сжаты в тонкую линию. «Еще бы, – подумал Маккинни. – Лейтенант Эйкелян был в той троице, что надралась в «Синей бутылке». Похоже, лейтенант не узнал нас. В тот вечер парень нарезался в лоскуты – чему же удивляться…»
Эйкелян проводил их в залитый ослепительным светом коридор. Никогда прежде Маккинни не видел столь ярко освещенного помещения. Кто-то объяснил ему, что это называется «электричество». Электрическое освещение. Но не тот принцип, что используется в военных поисковых электродуговых прожекторах. Профессора Университета экспериментировали с новыми способами получения электрического освещения, а также с дальней связью на основе электричества, но для этих целей требовались целые мили провода – слишком дорого для того, чтобы найти практическое применение на бедном медью мире Принца Самуила. Провожатый указал им на движущуюся лестницу, на верху которой была еще одна дверь. Эйкелян открыл ее. За ней оказалась большая комната.
Два толстяка, одетые в брюки, а не в килты, и в строгие пиджаки без вышивки, почти без украшений, что создавало существенный контраст между их весьма скучной внешностью и обликом Маккинни и Дугала, неспешно поднялись, когда гости вошли в большую, строго обставленную комнату. Эйкелян жестом предложил Маккинни и Дугалу располагаться, несколько секунд пристально рассматривал гражданских торговцев, потом вышел, не сказав ни слова.
Не успела дверь за моряком закрыться, как один из имперских торговцев рассмеялся.
– Господи, благослови Космофлот, – со смехом проговорил он. – Но почему бы Тебе не сделать так, чтобы здешние офицеры были хоть чуточку старше? Добрый вечер, господа.
В ответ на приветствие Дугал кивнул и официально проговорил:
– Имперский торговец Салиман, честь имею представить вам торговца-магната Маккинни, слугу его величества и главу экспедиции с нашей стороны. Торговец Маккинни, это Салиман, торговец из столицы Империи и, насколько я понимаю, чиновник Имперской Торговой Ассоциации.
Спокойно рассматривая имперского торговца, Маккинни отметил, что толстяк не потрудился подать ему руку. Он чуть поклонился (ответом ему стал столь же краткий поклон) и повернулся ко второму торговцу.