– До Гет, семь миллионов пятьсот сорок три, видимо, в зависимости от организма, вы получили переизбыток «инъекции спокойствия», и ваше тело на некоторое время вышло из строя. Я назначаю вам три дня отдыха, после чего вы будете получать инъекцию один раз в пять дней.
Лицо пропало. Петр поспешно сел.
– Значит, я три дня буду сидеть здесь? Один?!
– Да.
– Нет! Я сойду с ума в этой мышеловке! Дайте хотя бы какую-нибудь работу! Я здоров!
– Ваши показатели говорят об обратном. Биорг, приставленный к вам, будет каждое утро приходить, чтобы снять ваши показатели. Ему вы можете сообщить, что вам необходимо, и это будет доставлено. – Лутанец развернулся и вышел, оставив его в белоснежном плену.
Первый день вынужденного отдыха он спал. К вечеру второго дня начал понимать, что сходит с ума.
Свет…
Свет был везде. Сначала он попытался разбить лампочки, но не нашел чем. Все было мягкое, легкое, гладкое. Затем он честно пытался заснуть, перед этим попытавшись отыскать клочок темной ткани, что помог бы сократить количество света, пронизывающего мозг даже сквозь закрытые веки, и тоже безрезультатно. Серо-зеленая ткань комбинезона оказалась самой темной, но даже она была бессильна ему помочь!
А впереди его ждал еще один день заточения…
Петр сел, затем поднялся и, подумав, направился к подъемнику. Горячий душ – вот его спасение. Там, внизу, тоже свет был везде, только в душевой кабине он просачивался сквозь стены, создавая приносящий облегчение полумрак.
Оказавшись внизу, он разделся и встал под душ, выбрав такую температуру, что едва мог терпеть. Горячая вода тут же окутала его облаком, прогоняя безумие и заставляя кровь бежать по венам. Легкий сладковатый запах, который всегда приходил с первыми каплями воды, уже начинал нравиться.
Вдруг послышался какой-то стук, затем скрежет и… душевая кабина плавно поехала вниз. Секундой позже выключилась вода, и движение прекратилось. До Петра донеслись голоса.
Первой мыслью было, что уехала все-таки не душевая, а его «крыша». Потом он решил, что это очередные заморочки рыжих, и его взгляд заметался по абсолютно пустой кабине.
Чем бы прикрыться?
Не придумав ничего умнее, Петр принял задумчивую позу, где в большей степени он был виден боком, продолжая надеяться, что двери все-таки не откроются и душ привезет его обратно. Но его мечте не суждено было сбыться.
Двери разъехались, открыв его взгляду небольшой зал, стены и пол которого были окрашены в непривычный серый цвет. Несколько лутанцев, прервав свои дела, с любопытством уставились на него.
Молчание угнетало с каждой секундой.
Петр не выдержал первым:
– Ну и чего смотрим? На себя в зеркало смотрите, а меня возвращайте обратно. Имеет право человек принять душ?
– Гм… душ принять, конечно, каждый может… Вот только не ожидали мы, что кто-то полезет в него ночью, – хмыкнул стоявший ближе всех к нему паренек.
– Во-во! – поддержал его другой мужчина. Постарше. – Все после работы спят. Завтра новый день будет.
– А вам-то зачем мой душ понадобился? – Петр сложил руки на груди. Глупая ситуация, но отступать он не собирался. Сейчас для него любая ситуация была лучше заточения в белой комнате.
– Вообще-то ночью мы проводим проверки работоспособности комнат для естественных нужд.
– Да. Совпадение.
– Так что можешь выйти и подождать, пока мы не закончим проверку.
Петр успел подхватить кинутый кем-то комбинезон, поспешно оделся и вышел.
Двое мужчин тут же вошли в кабину и принялись там чем-то шуршать, а остальные окружили его.
– А вообще, ты здесь давно?
– Пленный?
– Откуда такой цвет волос?
– Ты с Западных Земель или из другой Системы?
Говорили они по-русски практически без акцента, и если приказы биоргов звучали резко и временами даже не очень-то понятно, то сейчас Петр только улыбался, наслаждаясь привычной речью. Правда, в некоторых словах лутанцы делали ударение совсем иначе, но это было неважно. Главное, что Петр их понимал.
– Мы с друзьями совсем недавно прилетели на Лутан. Надеюсь, скоро вернемся домой, – вставил Петр, и в зале вновь воцарилось молчание. Интересно, что такого он сказал? Тяготясь устремленными на него пристальными взглядами, он растерянно усмехнулся. – Что?
– Теперь твой дом здесь, – заговорил один. – Сохранить себя, уйдя от ежедневных инъекций, можно, но вот уйти от Системы – нельзя. У тебя есть код, который позволит ей отследить каждый твой шаг. Ты не сможешь покинуть Лутан без высшего разрешения Правящих. Если хочешь видимость жизни, присоединяйся к нам. Мы давно живем вне Системы. Точнее, мы в Системе, но о нас забыли. Мы стали невидимыми для Системы. Да, мы не живем наверху. Мы, словно черви, всегда копаемся в мусоре. Мы вечные утилизаторы этого города, но зато у нас есть жизнь. Точнее, видимость жизни.
– Утилизаторы? Но меня ведь тоже определили в утилизаторы, и тем не менее мне дали жилье. Каждый вечер после работы меня колют какой-то дрянью, после которой я боюсь спать.
– Ты просто работаешь утилизатором в городе До Гет. Разбираешь весь мусор, который приходит за день из нескольких городов класса «а» и «с», а мы утилизаторы города. Мы живем на третьем уровне. Под нами только забытые переходы.
– И в чем разница?
– Разница в том, что ты разгребаешь чужое дерьмо, а мы – дерьмо этого города.
– И вас не контролируют биорги?
– О нас забыли. Конечно, вспомнят, если что-то случится, но мы стараемся этого не допускать.
– Рив, хватит его мучить. Он уже прошел все твои проверки – он не шпион Хранителей порядка или Правящих. – Раздавшийся голос хлестнул плетью и эхом заметался по залу, пока не истаял на «нет».
Петр обернулся, прищурился, разглядывая идущего к ним парня, чьи черты почти стерлись из памяти, но осталось имя, которое он каждый день повторял, веря, что этот человек поможет.
– Вейтр?
– Запомнил… – Тот хлопнул Петра по плечу. – Мне сказали, что ты меня ищешь.
– И все-таки, Вейтр, я был бы с ним поосторожнее, – недовольно поморщился один из рыжих. – Ведь он появился в камере наказания вместе с тобой, в тот же день, когда тебя поймали на превышении волнения.
– Возможно, Правящие специально подослали к нам одного из Исполнителей справедливости? – вступил в тревожный разговор другой. – У этого существа фигура воина и шрамы на теле, которые подтверждают это.
– Успокойтесь! – Рык Вейтра подействовал на всех, как большая доза успокоительного. Он дождался полной тишины и тихо продолжил: – Вы забыли, кто я? В этом человеке действительно течет кровь ушедших русов. Я – знаю.
Лиза
День тянулся, как прилипшая к ботинку жвачка. Шарам привел меня в залы, находящиеся под городом, и мне пришлось в течение долгого времени экспериментировать со вкусами, запахами и собственными пристрастиями.
Например, я в жизни терпеть не могла овсянку и манку, а вот Галка была без ума от этих «жутко полезных» каш. Я ненавидела вишню, Галка ее обожала. Я покрывалась жуткой сыпью от клубники – сестра могла съесть ее ведро! Я любила картошку фри, пельмени и пиццу – Галка все это ела по великим праздникам.
Намучившись с нашими непохожестями и напробовавшись инопланетной еды так, что казалось, треснет желудок, я кое-как составила меню завтраков, обедов и ужинов, не забыв включить в список любимые Галкой фиолетовые фрукты. Из питья я заказала воду, и хотя она была безвкусная, чуть солоноватая, но все же ее я опасалась меньше тех напитков, которые усиленно предлагал мне Шарам.
Потом я потребовала отвести меня к сестре. Якобы для того, чтобы оповестить ее о выбранном мною меню.
– Я оставлю вас наедине, – обрадовал Шарам, когда мы остановились у дома, ничем не выделяющегося из тысяч таких же строений. – Мне нужно кое-что подготовить к твоему следующему уроку сна. Зайду за тобой через час после восхода лун.
Не дожидаясь ответа, он развернулся и вскоре исчез, скрывшись за одним из белоснежных строений.
Я подошла к едва заметным створкам дверей и шагнула в дом.
– Галь?
На первом этаже никого.
Я подошла к подъемникам, раздумывая, куда отправиться – вверх или вниз.
– Га-аль?
– Зря стараешься. Она вышла прогуляться, но мне кажется, она пошла искать тебя. – Голосок, раздавшийся откуда-то снизу, заставил меня опустить глаза и обрадованно заулыбаться.
– Хряп, я тебя искала! Ты не поверишь, но я очень рада тебя видеть! – Я присела и поднесла к домовенку ладонь. Он польщенно надулся, залез мне на руку и уселся, свесив ножки.
– Вот ради такого признания и стоило терпеть весь этот дурдом! Хотя я всегда знал, что ты ко мне неравнодушна. Бедный Дарн… Но мое сердце несвободно, крошка.
– Конечно, как я могла устоять перед таким высоким и красивым мужчиной, как ты, – томно протянула я и насмешливо фыркнула. – Дорогой, ты себе льстишь!
– Что ж, утешай себя этим… – Хряп подергал себя за бороду и подозрительно прищурился. – А зачем ты тогда меня искала?
– Вообще-то я хотела бы получить обещанный отчет по поводу того, что произошло за сегодняшний день. – Я подошла к столу и опустилась на стул.
Хряп нехотя слез и вновь озадаченно дернул себя за бороденку.
– Да вроде ничего такого не произошло, а то, что произошло, и тебе самой ведомо… Проснулась, ходила вместе с тем рыжим с глазами змеи…
– Да нет! – в нетерпении перебила я его. – Меня волнует сон! Ты, тот парень… Все, что я видела, было реальностью или нет?
– Ну… как бы тебе сказать…
– Сон – это грань между миром смертных и невидимым миром. – Зазвучавший голосок заставил меня настороженно оглядеться, а Хряпа расплыться в восторженной улыбке.
– Милая! Ты все-таки решила ей показаться?
Я вновь огляделась.
– Если честно, никого не вижу!
– Потому что разучилась видеть. – Вновь этот голос! И тут я замерла, глядя, как от белой стены отделился сгусток света и поплыл к нам, с каждым мгновением превращаясь в крохотную светловолосую женщину, чьи одежды словно были созданы из солнечных лучей. – Хотя твоя сила гораздо больше, чем у многих живущих ныне дайн. Возможно, потому что в тебе нет примесей крови рейвов.